«Т͗ы ͡сͅо͝жа͝лѐе͠шь? ͠» — Па͘нд̚о͘ра.
***
В мире Од-Лагуна есть существа, с которыми никто не желал встречаться, а если такое и произошло, то мало кто мог рассказать об этом. Такие существа были настолько странными и могущественными, что прогибали саму Од-Лагуну под себя и свои желания. Меняя саму суть мира. Такими существами были Архиепископы, Ведьмы, Рейнхард и в меньшей мере Великие Духи. Это были монстры, которые позволяли другим с ними контактировать и никак иначе. «Как же мне повезло встретиться со всеми.» — Мысленно усмехнулся я, полностью повернувшись лицом к юной девушке, которая только вот-вот приблизилась к подростковому возрасту. Это был почти ребёнок. Почти. Лицо Пандоры было слишком идеальным. Кожа чиста настолько, что походила на прозрачный мрамор, которому придали форму самой прекрасной внешности, которую вообще может придумать человеческий мозг. Волосы блестели не как снег. На их фоне даже самый чистый и не запятнанный снег казался грязным и порочным. Ведь цветом этих волос была платина. Блестящая, изящная и высокомерная в каждом своём блике. Она была прекрасно. Это был мой второй взгляд на неё, но только сейчас я вглядывался в детали, из-за которых у меня перехватило дыхание. — Это… неожиданная встреча, Пандора. — Выдохнул я, подавляя восхищение, которое было вызвано её внешностью. — Ты решила во-второй раз получить отказ от меня или наконец-то убрать ту, что убирает твоих пешек с доски? Еле видные губы, тускло-розового цвета, которые почти сливались с её кожей вытянулись в лёгкой, почти призрачной улыбке. Два тёмно-голубых океана скрылись за белым снегом, которым были её ресницы. — Может быть да, а может быть и нет, Нацуми~. — Протяжно пропела моё имя Пандора, приоткрывая свои ресницы. — Моё присутствие здесь значит многое, но оно бессмысленное. Что ты думаешь об этом? — Я запомнила тебя не такой. Ты оказалась ещё более неправильной. Мои глаза смотрели на Пандоры и видели абсолютное ничего. Точно такое же было с Регулусом, но в нём я его просто не «видел». Здесь же я «видел», но просто «видеть» было не чего. Словно смотреть в бездонный колодец, в котором возможно есть вода, а может и нет. Ты просто ничего не видишь с поверхности. — Насколько же сильно это? — Тёмно-голубые глаза оказались на половину открыты миру и мне. — Первое впечатление важно для людей, но у нас его просто не было. Мы уже начали так, словно знали друг друга до встречи в той пещере. На какой стадии мы сейчас? — На знакомых, хотя я тебя и правда не знаю, как и ты меня. И твои действия определённо говорят об этом. — Улыбнулся я, взглянув на юно выглящую Ведьму с верху в низ. — Очень настойчивая и самоуверенная. — Уверенность не берётся из ниоткуда. — Спокойно произнесла Пандора. — Насколько бы самоуверенность ни казалась глупой, она берётся от куда-то. От чего-то. Иррационально это или нет. И я смею верить, что мои действия основаны на рациональных шагах, иррациональными фигурами. Мой взгляд обратился на труп Регулуса. Манипулировать кем-то таким было одновременно сложно и легко. Была тонкая грань между моментом подчинения и саботажа. Учитывая его силу, то любая ошибка могла стоить многого. И другие Архиепископы были подобны этой формуле. — Действительно… было бы так. — Повернулся я обратно к Пандоре, сложив руки на груди. — Я бы согласилась с этим, но как такое возможно, если мне неизвестны все шаги и цель их? Для меня их убийство может быть как частью твоих планов, так и ошибкой в них. Что из них это? Бледные губы Пандоры только улыбнулись мне, а тёмно-голубые глаза скрылись за снежными ресницами. Ответа никакого не было дано на мои вопросы. Мои глаза сощурились, а зубы скрипнули от напряжения челюсти. — Что в ящике Пандоры? На этот вопрос из-под снега показались два океана, которые блеснули чем-то… чем-то неправильным. Такой эмоции не должно быть в человеке. Такое человек не может ощущать. — В нём то, что в него положили. — Ответила она, закрыв глаза обратно. — Если тебе интересно, то что тебе мешает его открыть и посмотреть? Ключ лежит на видном месте, а замок на том же. — Зачем мне открывать то, что мне неизвестно? Особенно для чужого интереса, который меня не касается. — Нахмурился я. Конечно же я не получу ответов на те вопросы, которые не прописаны в «сценарии». — Так для чего ты здесь? Поздравить «актёров»? У Регулуса от такого даже голову снесло, а сердце лопнуло от радости! Пандора прикрыла рот рукой, слегка посмеиваясь. Это был слишком натуральный смех. Словно ей реально было смешно от этого, и она не слышала сарказма в моих словах. Она словно была маленьким ребёнком, который смеялся от чистого сердца. — Поздравления я уже даровала моему любимому актёру. — Взглянула на меня Пандора. — Даровать их кому-то ещё было бы неправильно и фальшиво. Всё же, если тебе не нравиться выступление, ты не обязан хлопать для порядочности. Каждый получает то, что он заслуживает. — Ага и мне интересно с чего это я получила такую честь? — Сузил я глаза. — Чем эта пешка смогла заслужить любовь гроссмейстера? Неужели дошла до конца доски? — Во второй раз. Удивительно, как у просто пешки оказалось столько удачи для такого, не так-ли? Партия только двинулась с мёртвой точки, а кто-то уже был на той стороне доски, когда оппонента никогда не существовало. Только один игрок, который проиграл и отказался уходить от доски. У меня закружилась голова от слов Пандоры, в которых всё было прямо сказано, но ничего конкретного. Мои пальцы потёрли переносицу. — К чему все эти пляски, Пандора? Чего ты от меня хочешь и зачем пришла сюда? Почему уже во-второй раз действуешь лично, когда как почти сотню лет бездействовала? — Не было и одного года, когда мне было позволено сомкнуть глаз. — Грустно сообщила Пандора. Я ей не поверил, даже когда все мои чувства кричали, что это правда. — Но почему именно ты? Задай этот вопрос себе. Почему не ты? «Потому что я в теле Субару.» — Именно такой ответ был дан всем моим естеством. Она была главным героем истории, на котором всё держалось. Без неё мир был другим. Без неё он просто не мог бы нормально существовать и оставался статичным. Субару не была Героем, но была кем-то, кто двигал всё вперёд. — У тебя нет ответа, ведь ты ищешь его не там. — Минья. Тело Пандоры разорвали десяток копей, разбрызгивая тёмно-алую кровь на грязные руины. От некогда прекрасного и почти не человеческого тела остались лишь обычные, грязные и мерзкие внутренности человека. Отвратительные. Обычные. Отталкивающие. — К чему было это? — Спросила Пандора, стоя рядом со мной и смотря на то, что от неё осталось. — Мне казалось, что ты лгала епископу Корниасу почти во всём. — Действительно. — Хмыкнул я, взглянув на неё. — Но кто скажет, где была правда, а где ложь? И хм… я же почти что и не лгала. Просто не говорила всей правды. — И какова она для тебя? — А для тебя? — Выстрелил я в ответ. Пандора только отвела взгляд обратно на то, что осталось от её трупа. Я последовал её примеру. «Насколько же я завралась?» — И в правду задумался я, подымая из памяти каждую деталь. Люди все врут. Кто-то больше, кто-то меньше, но это неизменно. Единственный кто не врёт это тот, кто мёртв. Все остальные делают это. Поэтому я никак не дивился своим воспоминаниям, которые пронизывала ложь. У меня всегда всё было нормально. — Если тебе нечего мне говорить, то проваливай. — Взглянул я на Пандору. — Сегодня у меня и так запланировано много убийств. Я легко могу расширить его на ещё одно имя. Спокойные тёмно-голубые глаза взглянули на меня в ответ, пронизывая меня полностью. Глубокие и тёмные, словно гигантская бездна и эта бездна смотрела на меня в ответ. Не просто смотрела, но и призывала шагнуть в неё. Один шаг. Шаг, которые унесёт меня на самое дно. Мой взгляд не отрывался от её глаз. Бездна продолжала смотреть и призывать меня. Я стоял на месте. На краю. Шатаясь, но всё также непреклонно. — Не ты. — Покачала головой Пандора, разрывая зрительный контакт. Волна облегчения поглотила меня, когда она это сделала. — И не сегодня. В прошлом будет попытка, но возможность будет дана не тебе, Нацуми Шварц. — Ведьмы действительно испорченные личности. — Скривился я, от непонятных слов, что я услышал. — Но ты действительно думаешь, что я не попытаюсь? Всё, что меня останавливает — не знание того, что ты делаешь. Это твоя помощь или нет? На лице Пандоры расплылась улыбка. — Именно поэтому я выбрала тебя, а не Нацуки Субару~. Она не пошла бы до конца, в отличие от тебя. Ведь что такое чужое и твоё счастье? Всего лишь очередной фактор, который ни на что не влияет. — Она бы пошла до конца. — Нахмурился я. — Любой может стать перфекционистом с даром Сателлы. — Действительно. — Наклонила голову Пандора, давая мне понять, что она прекрасно знает о «Возвращение Смертью». — Но ты не перфекционист. Для тебя эмпатия пустой звук, но ты её понимаешь. Ты «нормальная», не так-ли? От того, как она произнесла «нормальная» я слегка вздрогнул, не совсем понимая почему. Я никак не мог быть «нормальным». Это было просто невозможно, уже из-за того факта, что я не был рождён в этом мире. Это, впрочем, не делало меня и «особенным». Ведь ничего не было создано исключительно на меня. Если говорить честно, то я был скорее «аномалией» и ничем другим. Возможно, именно из-за этого меня и можно было назвать «нормальной». Ведь по-другому я был бы кем-то «особенным». — Возможно. — Тихо произнёс я, на вопрос Пандоры. — Но, чтобы ты не предлагала, ответом на это будет «нет». С этим, я развернулся, чтобы уйти от неё. У меня было ещё четыре цели, которые стоило устранить — Постой. — Появилась прямо передо мной Пандора, которую я из-за этого чуть не повалил на землю. — Для тебя у меня есть кое-что. — Могла сказать это сразу, а не устраивать эти бессмысленные разговоры. — С раздражение произнёс я, сузив глаза. — И я уже сказала «нет». Пандора только улыбнулась и достала из-за своей белой простыни простую чёрную коробочку, которая еле помещалась на её ладони. Мои широко раскрытые глаза явно позабавили её. — Это [Ведьмин Ген Гордости]. Единственный Ген, который не имел своего владельца с момента утопления Ведьмы Гордости. Такое противоестественно для них, так как Гены просто не могут существовать без носителя. «Паразиты.» — Именно этим были Гены. Они давали силу своему носителю, но очень сильно били по психике и часто развращали владельца. И мне это было прекрасно известно на собственном опыте. — Подожди… не имел владельца со смерти… Тифон, да? — Вспомнил я имя Ведьмы Гордости. — Разве не было ещё одного Архиепископа Гордости?.. если не ошибаюсь, то Страйд Волакия был таковым? Личность Страйда была мне неизвестна. Даже то, что он был Архиепископом можно было узнать только в дополнительном материале по [Нулю]. В основной истории о нём не упоминалось. По крайней мере в тех четырёх арках, которые я знал. И даже так, моё знание об этом мне казалось бесполезным. Страйд был мёртв ещё задолго до моего попадания в Од-Лагуну. — Он никогда не владел ни одним Геном. — Улыбнулась Пандора. — Он был самозванцем, который смог заполучить Евангеле… при моей помощи, однако. Но от такого подарка он отказался. Между нами определённо имело быть сходство. Оба самозванца на один и тот же титул, без каких-либо способностей этого титула. И оба преследовали свои цели, связываясь с Культом Ведьмы. — Мой ответ будет такой же, как у него. Мне хватает и того, что у меня уже есть. Оттолкнув Пандору в сторону, я двинулся дальше, не обратив внимание, что от такого толчка она упала на землю. Эта Ведьма был хрупкой, но даже разбившись, она останется целой. Поэтому я и не беспокоился. Мне наоборот, хотелось разорвать её ещё одним залпом «Минья». — [Нацуми Шварц находиться на Первом Проспекте.] Моргнув, я оказался в совершенно другом месте. Никакой разрушенной церкви, только пустая, покинутая улица, которая вела прямо к мэрии, которая выглядела немного потрёпанной. Мне не потребовалось много времени, чтобы осознать, что сделала Пандора. — По крайней мере сэкономила мне время… — Пробормотал я, сжав руки. — Хм?.. Мой взгляд опустился на руку, что сжимала чёрную шкатулку, которую я видел в руках Пандоры. Она сунула насильно её мне. Мои зубы сжались в раздражение вместе с пальцами на чёрном дереве. Не сильно. Я не хотел рисковать сломать шкатулку. — Сучка. — Хмыкнул я, попытавшись засунуть шкатулку в карман, которого не оказалось. В свадебном платье просто не было карманов. — Чёртова Од-Лагуна… Вздохнув, я взглянул на здание мэрии. Никаких Культистов я не видел. Даже их трупов. Только следы битвы, которые были словно шрамы на коже. Кое-где даже были следы пожара, который уже давно потух. Впрочем, главное, что я не слышал голоса Капеллы. Это могло значить лишь то, что Рейн смог её либо убить, либо отпугнуть. Первое будет намного лучше второго. — Первая половина пройдена… — Пробормотал я, сумев засунуть шкатулку в платье так, чтобы она не выпала при движении и её не было видно. — Осталась лишь вторая половина. Шумно выдохнув, я босым шагом двинулся к мэрии.***
Для Лилиан Маскарад это был самый ужасный день в её жизни. И она никак не приукрашивала это, ведь максимум, что с неё было до этого дня, так это простой голод. Для бродячего барда было нормально голодать несколько дней, в пути между городами. Не всегда получалось получить достаточно много припасов или денег на дорогу. Из-за этого Лилиан до сих пор была достаточно маленькой, чтобы её иногда принимали за ребёнка. Недоедание было проблемой, но прямо сейчас Лилиан очень сильно желало, чтобы это было единственной её проблемой. — А-а-а-аргх… — Заскулила певица, от очередного мелкого подёргивания, которое отдалось болью по всему её телу. — Прошу прощения, Лилиан-сан. — Нахмурился над неё Феликс Аргайл, который пытался её вылечить. — Я… я пытаюсь помочь, но… Лилиан закрыла глаза, старательно пытаясь очень спокойно дышать, чтобы не чувствовать боль. Она могла это потерпеть. Это было намного менее болезненно, чем, когда она была в одной комнате с… с… — Лилиан-сан! Успокойтесь! Вы в безопасности, в безопасности! — Сразу же обнял её Феликс, осторожно поглаживая по голове, пока она вздрагивала от своих резких вдохов. Лечение даже такого великого целителя, как Феликс, не помогало Лилиан. Она это поняла ещё в первые секунды, когда он это попытался. То, что с ней сотворили не могло быть излечено. Но ей повезло. Она была Лилиан, а не гигантской мухой. Она всё ещё была человеком. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в порядке. Она была в поря—… Лилиан закусила губу до крови, не ощутив от этого боли. Слёзы текли по её глазам, когда она вздрагивала от каждого резкого вдоха. Ей было больно, но она была в порядке. Она могла бы к этому привыкнуть. — … мы должны пойти и добить эту суку! — Голос Фельт достиг ушей Лилиан. Это было и неудивительно, ведь они были совсем рядом. — Эта тварь просто не должна существовать! — Мы понимаем твои чувства, Фельт-чан и полностью с ними согласны, но Похоть не единственная наша проблема. — Произнесла в ответ Анастасия. — Если… её слова были правдивы, то сейчас каждая башня находиться под контролем Культа, а в городе целых четыре Архиепископа. — Три. — Ответила Фельт, как факт. — Похоть, Жадность и два Чревоугодия, верно? — Спросила Круш и Лилиан не могла не вздрогнуть от напоминания об этих монстрах. — Я насчитала четырёх. — Нацуми отправилась за Жадностью. — Неохотно проворчала Фельт. — Поэтому остаётся только три и остальные культисты. — О~ох, так она отправилась одна~? — Пропела Эльза и Лилиан была уверена, что у неё была очень жуткая улыбка. — Не знаю, быть мне расстроенной этим или не~е~т. Лилиан не могла не побеспокоиться о Нацуми. Певица на себе ощутила силу Архиепископа. Даже если Нацуми уже сражалась с ними, это не умоляла беспокойство Лилиан, которая разрывалась между надеждой и злобным желанием услышать о смерти Жадности. Ведь кто ещё может убить Архиепископа, как не Нацуми, покорительница Лени и Гнева? — Мне абсолютно не нравиться, что Нацуми пошла одна. — Хмуро произнесла Фельт. — Но я верю, что она убьёт этого ублюдка Жадности. И я всё ещё недовольна, что Рейн не смог прирезать эту суку Похоти! — Прошу прощения, Фельт-сама. — Извинился перед своей леди Святой Меча. — Я не ожидал, что она будет использовать марионетку моей бабушки. Лилиан тихо и очень медленно выдохнула. Невольно улыбка выплыла на её лицо. Она нашла скорость, с которой ей было не больно. Это была маленькая победа. Вместо боли она ощущала лёгкое удушье, с которым было сложно бороться. Она всегда была на грани того, чтобы задохнуться или ощутить жуткую боль. — Прошу прощения, но я действительно здесь бессилен, нья… — Ни…че…го…стра…шно…го… — Улыбнулась Лилиан, не смотря на боль от этого. Они смогли вытащить её из ада. Этого было достаточно. Ей было больно, но это была лишь капля в море, остаток от того, что было. Тело Лилиан горело и пожиралось изнутри, но это было больше похоже на тлеющий огонь, а не всепожирающий пожар. Не было резких усилений боли и жестоких слов. Она больше не ощущала кровь во рту. Только пепел. — … большинство людей скорее всего сейчас даже не в курсе осады города. — Услышала часть фразы Круш певица. — Если мы не сообщим им об этом, то они могут пострадать, но это также сообщит и Культу, что мы отбили мэрию. Их реакция будет не предсказуемой. — Сомневаюсь, что они будут сразу открывать шлюзы. — Произнесла Анастасия. — Будь это их изначальной целью, то они бы уже это сделали. Лилиан вздохнула и поморщилась от боли. Певица тут же задержала дыхание, но от этого стало только больней и она резко выдохнула. Стон боли сорвался с её губ почти одновременно с её выдохом. Белое свечение от рук Феликса никак не помогло ей смягчить боль. Целитель и сам это прекрасно понимал, но не переставал попытки. Лилиан была действительно благодарна, что он пытается избавить её от этой боли. «Почему я?» — Меланхолично и тускло обратилась к Од-Лагуне Лилиан, равномерно и медленно вдыхая. Мозг ощущал лёгкое удушье, но она старательно игнорировала его, избегая боли. Она же была просто певицей. Простым бардом, который путешествовал от города к городу, в попытках прославиться. Это была сложная жизнь. Неизвестные барды мало получали, а более известные редко сохраняли много монет после очередной смены города. И Лилиан всегда стремилась менять аудиторию при возможности. В точности, как её мать. До Пристеллы Лилиан успешно справлялась с такой жизнью. Но здесь… её жизнь, как барда может быть просто окончена. В голове Лилиан Маскарад была только боль и сожаление, и только это она могла дать публике. — … Неожиданная тишина, что наступила в помещении, заставило Лилиан открыть глаза и взглянуть в сторону всех остальных. Это было сложно и больно, но она смогла это сделать и была вознаграждена видом мёртвой невесты. … —нет. Это была совершенно живая девушка. Просто её внешность была настолько обезображена кровью и грязью, что создавалось впечатление трупа, который поднялся из мёртвых. Чёрные, вороньи волосы были в полном беспорядке и торчали во все стороны. Некогда бледно белое лицо было серым от пыли с чёрными мешками под острыми, как бритва глазами, которые блестели медовым цветом. Платье было красным, чёрным и серым и только мелкие проблески белого, давали понять истинный его цвет. Лилиан сдержала удивлённый вздох, когда узнала в этой девушке Нацуми, которая определённо злобно смотрела на них всех. — Похоть — мертва? — Строго и бесстрастно спросила Шварц, подходя к ним. Её взгляд прошёлся по каждому в комнате, остановившись на Лилиан. — Что чёрт возьми с тобой произошло?! — Воскликнула в гневе Фельт, оказавшись прямо перед Нацуми, которая перевела на неё взгляд. — Дура! Я же говорила тебе быть целой и невредимой! Удар в плечо от принцессы-воровки девушка, казалось, даже не заметила. Впрочем, это вряд ли был сильный удар. — Что у тебя с ногами, нья?! — Поражённо воскликнул Феликс и Лилиан обратила взгляд на них. — Каким образом ты ещё ходишь? Вздох боли наполнил певицу, когда её глаза смотрели на изуродованные ноги Нацуми, которая абсолютно не могла стоять на них. Кожи на них практически не было, а если и была, то кровь просто скрывало это. Куски мышц просто отсутствовали, а кости торчали наружу. И несмотря на это, кровь просто не стекала на пол. Словно что-то удерживало всю эту конструкцию вместе. Тошнота поднялась к горлу певицы. — Неважно. — Бросила на все вопросы Нацуми, взглянув на остальных. — Регулус — мёртв. Что у вас? — Грх-х-х!.. — Зарычала в бессилии Фельт, сжимая кулаки. — Тебе действительно так наплевать на саму себя? — Да. — Односложно ответила Нацуми, даже не взглянув на принцессу-воровку и проигнорировав Феликса, который подошёл, чтобы взглянуть на её ноги. — И вернёмся к делу. — Как бы не было похвально твоё… упорство, Нацуми-чан. — Произнесла Анастасия, приковывая к себя взгляд Шварц. — Хромой дракон — плохой дракон. Лилиан усмехнулась бы, если не её положение, где каждое движение отдавалось болью. Кто и был здесь хромым драконом, так это она. Не быть превращённой в муху, но и не остаться здоровой было поистине извращённым действием, которое совершила над ней Архиепископ. Тень, что нависла над ней, заставило певицу обратить внимание на реальный мир. — … что ты делаешь, Нацуми-тян, нья? — Лечением~. Лилиан ощутила, как на её лицо опустилась мокрая от крови нога. Резкая боль продлилась всего секунду, после которой из её тела, словно вытягивали проклятую кровь. По комнате прошлись ошеломлённые вздохи, на которые певица не обратила внимание. Ведь её боль уменьшилась. Вторая нога прижалась к груди Лилиан, забирая боль оттуда. Певица наконец-то могла свободно дышать. — Что это было? — Задала вопрос Фельт. Лилиан глубоко вздохнула и открыла глаза, чтобы увидеть два медовых ока, что были перед её лицом. Протяжный писк от не ожиданности сорвался с её губ без той боли, что должна была быть. — Проклятье перешло с Лилиан на меня. — Ответила Нацуми, подымая руку, на которой отсутствовала кисть. — Ч-то?.. — Глухо спросила певица, смотря, как кисть восстанавливается. — Это!.. — Феликс тут же подскочил к Нацуми, пытаясь понять, что происходит. — Это тот же эффект, что и на других заражённых, но… ты ощущаешь боль, Нацуми, нья? Проклятье, что несла [Драконья Кровь] было ужасным. Мало того, что оно меняет человеческий облик в части случаях, так оно ещё и не позволяет убить носителя. Все раны заживают на глазах и даже старые шрамы пропадают без следа. Если бы не боль с изменением организма, то это было бы вовсе не проклятье. Лилиан полагала, что изначально это было лекарство, которое извратил Архиепископ. — Не-а. — Спокойно ответила Нацуми, сжимая вновь восстановившуюся руку в кулак. — Вернёмся к обсуждению ситуации. Резко поднявшись, она развернулась к остальным. Лилиан открыла рот, чтобы вздохнуть, но слабый удар по голове, остановил её. Жёлтые глаза удивлённо моргнули, посмотрев на то, что упало на землю. — Шкатулка?.. — Глухо спросила Лилиан, подняв маленькую чёрную шкатулку.***
Битва за мэрию прошла уже давно. Это было мне понятно ещё когда Пандора переместила меня к ней. Точнее говоря это было понятно ещё когда я приказал Фельт отправиться с Рейном сюда. Чтобы не было у Капеллы в кармане, против рыжика это не имело значения. И я оказался прав, когда в здании не было ни одного культиста. Только в полном составе лагерь Круш и Фельт, а также неполный Анастасии. Рикардо и тройняшки отсутствовали. — Ты забрала проклятье с Лилиан-сан? — Спросила Анастасия, прикрыв нижнюю часть лица лисьим шарфом. — Не знала, что ты обладаешь такой техникой, Нацуми-чан~. — Запретная техника Шиноби? — Приподняв бровь, взглянул на меня Рейн, пока я только удивлённо моргнул. — Или поедание проклятий? — Нет. — Нахмурился я, отвечая на все вопросы сразу. — Это что-то третье и сейчас это неважно. Почему [Драконья Кровь] переходила с Лилиан на меня было загадкой. Если бы я не видел, как Феликс касался певицы в этот раз, то считал бы это чем-то естественным. Но видимо, это было ещё одной особенностью Субару. — В этом здании три десятка жертв этого Архиепископа. — Холодно заметила Круш. — И их случаи намного хуже, чем был у Лилиан. — Я не буду их касаться, чтобы забрать проклятье. — Сразу же сказал я, взглянув на неё. — Вернуть их тела может только Капелла и никто иной. — Капелла? — Зацепился за слово Юлиус. — Имя Похоти. — Закатил я глаза. — Она не представлялась? — Нас не было, когда Рейнхард-сан отбивал мэрию. — Пояснила Анастасия. — Мы прибыли только когда всё уже закончилось. Поэтому об её имени могли знать только Фельт-чан, Лилиан-сан и Рейнхард-сан. Мой взгляд скользнул на Эльзу, которая только молча стояла в стороне. Не совсем далеко от всех, но на ощутимом расстоянии от кандидаток. Ближе к Юлиусу и Вильгельму. Почувствовав мой взгляд, она только слегка улыбнулась. — Как бы там ни было, нам нужно отбить ещё четыре башни, которые захватил Культ. Это же вам известно? — Взглянул на кандидаток я. — Ага. Эта сука была очень красноречивой в этом. — Закинула руки за голову Фельт, злобно взглянув на меня. Кто-то был зол на меня. — Тогда пояснять ситуацию не нужно. — Кивнул я. — Не полностью, по крайней мере. Четыре башни это было не всё, что нужно было знать им. Кукловод и Эмилия были даже важнее, чем башни. — О? Что же мы ещё не знаем, Нацуми-чан? — В данный момент ни один Архиепископ не находиться в башне. Только рядовые культисты и марионетки, который находятся под контролем члена [Злого Глаза]. Жадность я убила. Похоть где-то в городе с одним Чревоугодием. Второе сейчас сражается с лагерем Эмилии. Нам нужно решить кто куда отправиться. У меня были лишь смутные идеи кого куда отправить. Мне были известны силы каждого Архиепископа, но не их болванчиков. Ясное дело, что отправлять противостоять Капелле кого-то уровня Вильгельма или Эльзы не стоит. Их даже против Лея отправлять было бы глупо на самом деле. — Лагерь Эмилии? — Удивлённо моргнула Фельт, даже забыв о своей злобе. — Я могу догадаться, что эта «Эмилия» кто-то, кого знает только Нацуми-чан, не так-ли? — Спросила Анастасия, взглянув на меня. Эмилию съел Лей. — Тц. Теперь видимо да. Тогда у нас всего пять целей. Четыре башни и кукловод. Эльза отправляется за последним. Остальные? — Мы знаем кто их охраняет? — Спросила Круш, пока Эльза лишь пожала плечами, соглашаясь с новым приказом. — Восточную башню какая-то Сакура, северную дух огня. — Пожал я плечами. — Вполне возможно, что к башням придут и Архиепископы. — Сакура Элемент? — Спросил Рейнхард. — В душе не чаю. — Пожал я плечами, развернувшись к выходу. — Решайте кто куда отправиться. [Прыгун]. — Нацуми подожди! — Воскликнула позади Фельт, но меня уже не было рядом. Ноги отталкивались от поверхностей раз за разом неся меня дальше. Никакой передышки. Я уже смог предотвратить затопление и убить Регулуса. Остались только трое. И Лей почти смог лишить меня всего прогресса. Это может быть удачный цикл. Может быть…***
— Нацуми подожди!.. — Вытянутая рука Фельт ничего не схватила. Нацуми просто пропала в одно мгновение, оставляя за собой только удивление и беспокойство. — Да какая ты упёртая дура!.. Зубы принцессы-воровки скрипели от разочарования и гнева на Нацуми, которая вновь ничего не объясняя вывалила на них столько шокирующей информации и испарилась. Ушла, чтобы решить всё одной. Какой смысл был в этом появлении, если она явилась сюда только, чтобы увидеть, что они были живы? Они были достаточно сильны, чтобы помочь! В этой комнате были даже два грёбанных рыцаря, которые, блядь поклялись защищать это, ёбанное Королевство! И Нацуми даже не взглянула на них. Ей было просто всё ровно на помощь других! — Грх-х-х!.. Как же бесит! Бесит! Это было не в первый раз, но он был самым жестоким примером бесчеловечности Нацуми. Вместо просьбы о помощи, она делала всё сама. Никакой пощады для самой себя, словно только она и могла всё решить. На плечо Фельт легла рука, которая заставила её злобно взглянуть на её обладателя. — Я понимаю, как вы расстроены, Фельт-сама. — Грустно улыбнулся ей Рейнхард. — Но нам действительно нужно решить, что делать. — Мы можем быть полностью спокойны в том, что Нацуми вернётся живой. — Кивнула Круш, дополняя слова Святого Меча. — Она убила Архиепископа и прибыла сюда, чтобы сказать об этом. И отправилась за другими. Мы не можем сидеть сложа руки, когда она делает всё сама. Фельт стиснула зубы и сжала кулаки от напоминания того, насколько Нацуми упёрта. Глубоко вздохнув, она насильно расслабилась и повернулась к остальным. — Да, верно… поэтому я иду за ней! — Резко развернулась к выходу Фельт. — Ф-Фельт, подожди! — Крикнула Лилиан, но принцесса-воровка просто продолжила идти дальше. — Вы уверенны в этом Фельт-сама? — Спросил её Рейнхард, опередив её и став в дверях. — Абсолютно. — Кивнула принцесса-воровка, взглянув прямо в голубые глаза рыцаря. — Поэтому уйди с дороги… — Фельт!.. — Воскликнула рядом Лилиан и протянула что-то ей. — Ха… вот… — Хм?.. что это? — Взяла Фельт в руки… шкатулку? — Не знаю, но Нацуми это обронила, когда… э-э… лечила меня? — Лилиан неуверенно помялась на месте, ощупав себя. — Чтобы это ни было, оно было у неё. Фельт лишь нахмурилась на эту шкатулку и повернулась обратно к Рейнхарду. — Ты пропустишь меня? — Если это будет ваш приказ, то я не смогу пойти против него. — Вздохнул Святой Меча. — Мой долг рыцаря не позволит это. — Тогда я тебе приказываю пропусти меня и убей эту суку Похоти. — Строго произнесла Фельт, пройдя мимо своего рыцаря. — Если ты не принесёшь мне её голову, то я надеру тебе задницу! — Как прикажете, Фельт-сама. — Улыбнулся ей Рейнхард, поклонившись. Фельт уже не обратила на него внимание, скрывшись за дверью. Разрушенный двор мэрии встретил её, когда её алые глаза пытались найти Нацуми. — Я однозначно выбью из тебя всё дерьмо, Нацуми… — Пробормотала Фельт, сжав шкатулку в руке. — Однозначно… Шкатулка треснула. Фельт удивлённо моргнула и взглянула на неё. По чёрному дереву пошла сеть трещин, которая только увеличивалась с каждой секундой, отсекая от себя куски дерева, пока шкатулка не раскололась на две части, открывая внутреннюю часть для взора принцессы-воровки. И шкатулка оказалась абсолютно пустой. — И зачем она была нужна Нацуми? Куски дерева упали на землю. Фельт отряхнула щепки с руки, взглянув на город, в котором ей предстояло найти Нацуми. [Ведьмин Ген Гордости выбрал своего носителя… какое интересное развитие событий… вы со мной согласны?]