Ghost of you

      Он спросил:       —Что тобой движет?       Питер развернулся, чтобы взглянуть на Тони, ожидая очередную колкую шутку в свой адрес. Так умел делать только он: легкая ухмылочка, почёсывание отросшей бородки и язвительные комментарии в сторону пацана.       —Я серьёзно,— понизив голос и сощурив взгляд, сказал мужчина.— В чём твоё кредо? Что поднимает тебя по утрам?— Старк подал тело вперёд, оперевшись руками о колени. Питер отвел задумчивый взгляд, задумавшись обл всём, что с ним произошло за последние пару лет: о смерти дяди, о всех тех, кого он по той или иной причине все же уберёг, о силе, которая кардинально изменила его самого и его мировоззрение. Он был ужасающе юн для этого, но коль уж на его долю выпала такая ноша, то он обязан нести крест с высоко поднятой головой.       —Просто,— неуверенно начал мальчик, спрятав ладошки в карманах кофты,— я всю жизнь был самим собой, а такой— всего лишь полгода. Вожусь с компьютерами. И.. я бы начал играть в футбол, к примеру, но только вот с чего вдруг?— парень активно жестикулировал, наматывая круги по комнате. Повсюду были разбросаны его вещи, и он то и дело натыкался на очередную коробку с техникой.       —Было бы подозрительно,- подметил мужчина.       —Только об этом никому не расскажешь, вот и молчу. Но когда ты владеешь такой силой, ты всегда будешь виноват в том, что не предотвратил,—голос Питера стал на тон тише. Парень говорил серьезно, сосредоточенно смотря на Тони, чем потряс железного человека, чьё далеко не железное сердце больно сжалось.       «В его возрасте и такие суждения!»       —А что ты не предотвратил?- Старк поднялся со стула, наклонился, и щурясь, посмотрел Питеру прямо в глаза. Мальчик пристыжено потупил взгляд в пол, перебирая пальцами порванный край свитера.       —Вашу смерть,— только ответил подросток, оперевшись о стенку, раздирая щеку изнутри.       Тони покачал головой, видимо из-за угрызения совести, что ребёнку пришлось испытать в тот момент.       Питер вспомнил как наполовину обгоревший Тони взглянул ему в глаза и прошептал «я тебя люблю» в последний раз, от чего колени парня невольно затряслись, а глаза защипали подступающие слёзы. Он говорил с Э.Д.И.Т. и та рассказала, что Старк, предвидя свою кончину оставил ему предсмертное послание. Он знал, что Питеру нужна будет поддержка, пусть даже от его голограммы.       Когда парень включил запись и увидел, какой фон, обстановку, место и время выбрал Тони, то руки, губы, да и сам Паркер затряслись от жгучего ощущения тревоги. Желудок неприятно скрутило, а кончики пальцев начали покалывать. Эти иллюзии были такими же реальными, как и у Мистерио. На подростка нахлынули воспоминания: обгоревшая рука с проступающими сухожилиями, по краям которых свисает гнилая кожа, вылезающая из-под земли; заржавевший, испачканный в земле костюм с торчащими проводами, микросхемами и пружинами, впадины в черепе, которые облюбовали крохотные паучки и черви.       —Я виноват в вашей смерти, Мистер Старк,— на одном дыхании произнёс юноша, не сумев сдержать слёзы. Он разрушился. Полностью. Возможно, эта голограмма не стала для него спасением, а наоборот высыпала горсть соли на открытые раны, даже толком их не обработав. Он видел перед собой своего Тони. Было и не отличить, но лишь его эмоции были ненастоящими. Он лишь помнил то, что испытывал к Питеру, но испытать это искренне иллюзия не могла. Это рвало Паркера на части. Он даже дотронуться до него не может, а так хочется крепко заковать в своих объятиях, поплакать в дорогой пиджак, молить о прощении и никогда не отпускать.       —Я взял тебя в Мстители, потому что ты был умнее всех, в том числе и меня, а сейчас ты говоришь такую глупость! Пятница, уволь-ка Питера Бенджамина Паркера с должности мстителя!— Старк направился в сторону мальчика.       Мужчина всячески язвил, пытаясь ободрить ученика и разрядить без того гнетущую обстановку. А вот и подоспели шутки в стиле «Тони Старк». Он помнил, какую боль испытывал при виде слез мальчика и попытался вызвать на его лице приятную, тёплую улыбку, пошевелить хоть одну мимическую мышцу, но тщетно…       —Сэр, Мстители—не фирма, Вы не можете уволить Мистера Паркера,— монотонно ответил голос ИИ без толики эмоций в голосе.       —Пятница, почитай сборник «тысяча и один анекдот». Тебе срочно нужно повысить чувство юмора. Совсем вы захандрили без меня,— мужчина поднял голову вверх, будто взмолился.       —Слушаюсь, Тони.       Старк улыбается совсем ещё юному Паркеру, геройства которого впервые увидел в ролике в интернете, с этой глупой прической, футболкой с пиццей, на кухне которого стынет финиковый кекс. По сути, это вовсе не Питер, а лишь его бесчувственная копия. Но Тони такой настоящий. Он говорил, думал, контролировал свои действия. Мужчина сказал столь важные слова для мальчика: в том, что он сделал нет вины Паркера.       —Давай честно: я старый человек, IQ которого больше, чем у большинства населения нашего хрупкого, голубого шарика. Если я делаю выбор, то это лишь мой выбор. И только мой. Если я умер, значит не было другого варианта. Я бы ни за что не покинул тебя просто так, карапуз. Ты смышлёный парень. Так прекрати прокручивать в голове варианты моего возможного спасения. Спасение— моя прерогатива, усёк? Ты целых пять лет считался погибшим. Ты и ещё половина вселенной! Но даже после своей «смерти»,— Тони активно размахивал руками, вырисовывая кавычки в воздухе,—именно ты смог подтолкнуть меня к спасению всего мира. Я сделал это ради твоего счастья, малыш,— Старк наклонился к уху Паркера и прошептал последние слова со столь знакомой хрипотцой, что по телу Питера пронесся табун мурашек, а область за ухом покалывало.       Отойдя от подростка Тони подошёл к четырнадцатилетней копии, и, запустив пальцы в густые волосы, а после взъерошил их. Он выглядит таким невинным. Тот подросток ещё не почувствовал горечь потери, не потерял того, кто стал ему больше, чем просто наставник. Настоящий Паркер знает, что это лишь проекции, но ему становилось тошно от того, что он не может поцеловать нежные, пухлые губы Тони, не может рассказать о своих проблемах, целях и мечтах, о том, как он победил Бэка; не может попросить у него совета. Он будет говорить с роботом, который не питает к нему ничего, а только помнит, что мог бы испытывать. Не сможет действительно сопереживать ему! Это больно. Это ломает Питера.       —Что ты там стоишь?— Питер дёрнулся от неожиданно прерванной тишины и посмотрел на проекцию, которая впилась в него такими родными карими глазами. От этого взгляда подростку стало ещё хуже, чем раньше. Разум кричал, что это нереально, но видимо он сам хотел, чтобы это было правдой.       Четырнадцатилетний Питер, не знающий всего этого страха начал растворяться в двоичном коде. Тони остаётся и подходит к парню, у которого ещё не зажили раны после битвы с Квентином. Он так хотел быть похожим на Тони, и у него это получилось— то же одиночество, боль, раны, панические атаки, потери.       Тони нахмурился, потому что такую схожесть было трудно не заметить. Он положил руку на плечо мальчика, и несильно сжал его, от чего тот онемел окончательно. Паркер не двигался около минуты. Он чувствовал тепло руки, сжимающей футболку парня.       —Всё хорошо, малыш. Присядь,— Тони указал свободной рукой мальчику на кровать и тот поплёлся к проекции мебели, которая не рассыпалась под его весом, а легко пружинила.       Тони остановился рядом, засунул руки в карманы строгих брюк и по-отцовски улыбнулся.       —Я бы сел, только ноги убери,—Питер слегка улыбнулся воспоминаниям, что приключились с ними пять лет назад, а затем поджал под себя ногу, приглашая Тони сесть рядом.       —Послушай меня внимательно, ладно, карапуз? Прекрати корить себя за то, что должно,— Тони поднял палец в воздух, привлекая внимание Питера,— было произойти. Паучок,— дыхание сперло вокруг от этого нелепого прозвища,— я супергерой со стажем, меня пытались убить столько раз— сколько ты не живешь. Избегать этих маньяков стало чем-то вроде хобби,— мягкая улыбка с ямочками украсила лицо мужчины,— Я умер, потому что...— мужчина призадумался, сверля пол глазами,— иначе не могло быть. Я принял решение, Пит. Выбор без сожалений, понимаешь? Если ли бы я думал на секунду дольше положенного, то это привело бы к непоправимому. Сожаления ослепляют. Ты ведь сам сказал «ты всегда будешь виноват в том, что не предотвратил»,—Тони приложил шершавую руку к мокрой щеке Питера, вырисовывая большим пальцем круги на пергаментной коже парня.       Питер, прикрыв глаза, упёрся лицом в ладонь, вдыхая запах любимого человека и, прошептав «спасибо», одарил ее легким поцелуем пухлых губ. Открыв заплаканные глаза, он увидел, как голограмма растворялась в воздухе, прощаясь с Питером приветливой, пусть даже и фальшивой улыбкой.       —Прощайте,— прошептал парень, уронив последние слёзы и жадно вдыхая в свои легкие как можно больше воздуха. Упав на кровать, мальчик закрыл руками лицо и надавил на мокрые глаза, чтобы перестать плакать. Тони бы явно не одобрил это самобичевание его изнасилованной души.       В голове Питера пронеслись слова Старка, которые тот сказал ему несколько лет назад: «Питер, эти глаза не должны плакать». В груди парня что-то сильно закололо. То ли это было от обиды, то ли от стыда и угрызения совести, что он не справляется и с этим указанием наставника, и еле слышно прошептал:       —Простите…