Нечисть в Сеуле

      МинХо выпустил изо рта последний воздух, всплывший на поверхность пузырями. Сильные руки, удерживающие его под водой, не дрогнули, лишь сильнее сжимая шею парня. Глаза МинХо налились яркой зеленью, ясно видимой даже через толщу воды. Леший пробудил свои силы, но в городе ему было тяжело. Он дернулся в попытке вырваться, но его лишь погрузили глубже, притапливая почти по пояс. — Еще раз назовешь меня Русалочкой или спросишь, где мой хвост, и я весь твой гардероб утоплю. Понял? — Джинни, да отпусти ты его, — раздался сбоку чуть скучающий голос. — Горбатого могила исправит. — То есть тебя не задевает, когда он предлагает отпилить у твоей избушки куриные ножки на холодец? — ХенДжин раздраженно сдул со своего носа мокрую прядь, выбившуюся из прически, пока он топил МинХо. — Или когда он просит слетать в магазин? Ведь тебе ж не сложно, ты на ступе… — А мне Леший не указ, — усмехнулся ЧанБин. — И моей избе тоже*.       ХенДжин фыркнул и все-таки отпустил МинХо, утаскивая столб воды, в котором он топил товарища по команде, в ванную. Секунд десять спустя оттуда раздался гневный крик СынМина. Леший же, пробурчав: «Надо же, какие мы нежные… Ну ничего, вот пойдем в следующий раз в лес…», принялся отряхиваться. В ванную на шум заглянул Феликс, уточнил, в чем дело, а потом пошел по мокрому следу, оставленному ХенДжином. — Опять? — вздохнул он, видя мокрого МинХо, тщетно старающегося хоть немного отжать свою рубашку.       Феликс прищелкнул пальцами и по общежитию пронесся небольшой смерч. Он собрал всю воду с пола, просушил вещи и волосы МинХо, подтащил к столу тяжелые кресла и собрал на стол легкий завтрак. После того, как воздух успокоился, на столе красовались большой пузатый самовар, восемь кружек, поднос со свежими пирожками, блюдо с сушками, пряники и блюдца с вареньем. На запах печева начали собираться обитатели общежития. Вот из ванной вырулили переругивающиеся СынМин с ХенДжином: — Творить пакости в бане, ванной и иже с ними — моя прерогатива!!! — А куда я, по-твоему, должен был воду деть? — Ну не на меня же!!! — Ну я ж не виноват, что ты в этот момент в душе был… — Приходили бабы смотреть, как Водяной с Банником лаются… — пробурчал ЧанБин и схватил с подноса пирожок, который тут же выскочил из его рук и прыгнул обратно под укоризненным взглядом Феликса.       Из спален вышли Хан и ЧонИн. Оба были погружены в свои телефоны, и от столкновения в дверях гостиной их спасла только воистину звериная ловкость ЧонИна. Немыслимым образом извернувшись, парень пропустил друга и слегка дернул его за рукав, чтобы Хан не вписался в косяк двери. — Осторожнее, — Феликс заботливо взял Хана за руку и проводил его к креслу. — А то, не ровен час, лоб себе расшибешь. — Прости. Мне просто маятно… — грустно ответил Хан. — Обратно в наш лесной домик хочу. Я еще огород не обиходил… — Переходи обратно на современный язык, Ханни, — улыбнулся Феликс. — И не печалься, на следующей неделе съездим. — Тяжко Дворовому в городе, — вздохнул ЧонИн и потрепал Хана по плечу. — А ты чего в телефон залип? — решил отвлечься Хан от своей хандры. — Тетка пишет? — Да, — рассмеялся ЧонИн. — Фото младших братьев моих двоюродных прислала. — А что, Патрикеевна опять замуж вышла? — удивился ЧанБин. — Ребят, а где Чан? — спросил Феликс, наливавший чай.       Все взгляды скрестились на пустующем кресле, стоявшем во главе стола. — Наверное, это с ним по зеркалу связались, — задумчиво сказал МинХо, минут двадцать назад почувствовавший специфические колебания магического поля. — Ну, если он до сих пор треплется, то это Василиса, — заключил ХенДжин. — Начинаем без него, он надолго…

* * *

— От Горыныча привет Лешему передай. — Прям весь передавал? — Не, левая голова ещё дуется на него… А еще твое начальство попросило меня повлиять на тебя, потому что ты слишком много себе позволяешь, — редкой красоты девушка, отражающаяся в зеркале, приподняла бровь. — Что ты опять учудил, любимый? — Понятия не имею, — усмехнулся Чан. — Все как обычно, душа моя. А моему начальству, если оно опять полезет к тебе с подобными неприличными просьбами, напомни, что именно по его настоянию мы с тобой развелись. — Я ему и припомнила, — звонко рассмеялась Василиса. — Но господин Пак сказал, что мы с тобой его провели и все равно продолжаем общаться, как муж с женой. Обиделось на нас твое начальство. — Кто ему виноват, что он хотел перехитрить Кощея Бессмертного и Василису Премудрую? — хохотнул Чан, с нежностью смотря на свою жену. — Ну, по документам мы с тобой действительно в разводе… — задумчиво наморщила лоб Василиса, но хитро поблескивающие глаза выдали ее. — И когда ты стала обращать внимание на какие-то бумажки? — улыбнулся Чан. — Кстати про бумажки, — встрепенулась Василиса. — Ко мне тут давеча в гости Финист заглянул. Помнишь его? — Это который Ясный Сокол? — уточнил Чан. — Да, он самый. Он спрашивал, не хотели бы вы записать с ним совместную песню? Предлагал контракт на совместное творчество подписать. — Эмм… — ошарашено моргнул Чан. — А как он себе это представляет? — Аудио записать можно и по домам. А выкроить недельку, чтобы снять с ним клип, он надеется, вы сможете. — Стебешься? — напрямую спросил Чан. — Конечно, — все-таки рассмеялась Василиса. — Я ему тонко намекнула, что вы помоложе выглядите, и он на вашем фоне может слегка потеряться. — Ну, совсем не потерялся бы, он на полторы головы выше нас… — Он меня понял, — улыбнулась Василиса. — А знаешь, мне даже интересно, как бы выглядела наша совместная работа с Киркоровым… * * *       Чан вышел из своей комнаты спустя еще полчаса, когда чаепитие двигалось к завершению. Присоединившись к остальным, он уселся за стол и с удивлением посмотрел на самовар и пирожки. — Кого-то ностальгия замучила? — по-доброму усмехнулся Чан, откусывая от пирожка. — Ммм… С капустой… — Я Хану настроение решил поднять, — ответил Феликс. — А то Хан у нас хандрит последнюю неделю, — ЧанБин потрепал Джисона по волосам. — Убери руки, Яга!!! — взвыл Хан. — Я полчаса на укладку убил!!! — Яга — это бабка моя. А я Ягич**. Но в печь могу засунуть по ее рецепту!       Зазвонил телефон Чана, и после короткого разговора он повернулся к Феликсу: — Прибери в доме, нас в офис вызывают.       Феликс кивнул и прищелкнул пальцами. Очередной небольшой смерч, сорвавшийся с кончиков его пальцев, прошелся по общежитию, наводя порядок. Самовар, расписные кружки, блюда и поднос были убраны в дальний ящик, а на столе появились картонные стаканчики с кофе и соком. Пирожки оказались в контейнере на верхней полке холодильника, а на их месте появились корейские сладости.       Через десять минут все уже вышли из общежития. Чан закрыл дверь на ключ, а потом поверху провел рукой. Глаза его блеснули льдисто-голубым пламенем, когда он поставил на дверь магическую печать. Теперь войти сюда смогут только с его разрешения. Феликс, чуть приотставший от остальных, дождался Чана и легонько ткнул его кулаком в плечо: — А Кощей в хозяйстве бывает полезен. — Домовой тоже, — вернул тычок Чан и потрепал Феликса по волосам.