Презумпция виновности

      Платье было прекрасно. Нежно-голубое, с чуть расширяющимися книзу рукавами «три четверти», с открытой спиной. Юбка до самого пола, и по подолу — еле заметный, темно-синий узор в виде летящих птиц. А еще в тон узору пояс, завязывающийся бантом на талии. И туфельки, аккуратные, ладные, на маленьком каблучке, с пряжками. Первое платье и первые туфельки в жизни Джины. Девушка, еле дыша от восторга, приложила только что доставленное курьером из небольшого магазина на углу платье к своей груди и посмотрела в зеркало. Какой же она будет красивой, легкой и воздушной, когда придет в этом наряде послезавтра в отдел регистрации браков, в обшарпанное здание администрации подуровня 405! Денег на какую-то церемонию у них нет — но это не беда, Калем, еще когда они подавали заявление на брак, говорил: «Если не выйдет отметить — не страшно, отметим сразу годовщину!». Денег и правда, почти не было — но на романтический ужин в честь заключения брака и новое платье за полгода Джина все-таки накопила, хотя это было довольно сложно с её работой посудомойки. Платили копейки, которые девушка откладывала. А еще хозяин сквозь зубы разрешил ей забирать то, что клиенты оставили в тарелках. Ужинать чужими объедками было унизительно, но хотя бы живот не подводило от голода. И теперь у неё дешевенькое даже по меркам Нижнего Корусанта, но красивое платье и туфельки!       В двери заскрежетал ключ. Джина, не выпуская платье из рук, бросилась в узенький, забитый хламом коридор. Съемная квартирка была крошечная, холодная и стоила почти всю её зарплату и половину заработка Калема. Парень — её ненаглядный, её жених — распахнул дверь. Джина счастливо улыбнулась. Как бы тяжело ни было — оно того стоило. Совсем скоро она станет замужней дамой и будет жить со своим возлюбленным до конца их дней! За такое счастье — за счастье любить и быть любимой — не жаль было отдать свой зеленый световой меч. Не жаль было потерять титул рыцаря-джедая и стать отступницей, отлученной от Ордена. Не жаль было носить на ноге, не снимая, браслет-подавитель Силы, который к тому же еще и контролировал её перемещения. Орден очень пристально наблюдал за Отступниками. Служба контроля за отступниками предполагала, что по своей воле из Ордена уходят те, котого манит Тёмная сторона. Джина считала это глупостью (если уж манит — зачем оформлять все документы? Можно просто сбежать посреди ночи!) — но кто бы спрашивал ее мнения… — Наконец-то ты вернулся! — Девушка потянулась поцеловать своего жениха, но тот отстранился. — Это что? — Напряженно спросил он, глядя на одежду в руках девушки. — Это… Мое платье… — Джина смутилась и расстроилась, увидев разочарование на лице Калема. — Я просто подумала… — Есть нечего, в квартире уже три месяца не топят, а ты купила платье?! — Но ведь… Свадьба же… — Пролепетала Джина, прижимая к себе долгожданное платье. — Помнишь, как ты говорил, когда мы встретились? Что я самая красивая, кого ты видел… Я хотела быть еще красивее… Для тебя…       Калем скривил губы. Последнее время он был постоянно на нервах. Джина его понимала — однако как же ей было больно видеть, что она причиняет своему любимому в основном неприятности! Но она надеялась, что после свадьбы станет легче. Пройдет ровно полгода с тех пор, как она покинула Орден джедаев, став отступницей. Режим станет мягче — служба контроля за отступниками особо пристально следила за всеми отступниками первые полгода. Она сможет ходить в большие магазины, сможет покидать дом не только для того, чтобы посещать работу, уберут камеры из душевой и спальни… И Калем будет её любить! Она же сильная! Она всегда была сильной — и теперь будет, ради него! Пройдет через все, чтобы жить мирной, обычной жизнью, и не думать о войне, гремящей где-то далеко!       Но обсудить покупку парочка не успела. Слишком поздно Джина обратила внимание характерный шум на лестнице. Миг — и старая облезлая дверь с жутким скрежетом заржавленных шарниров распахнулась, а в проем боевым построением ворвались вооруженные солдаты в белых доспехах. Оружие было нацелено на Джину и Калема, который инстинктивно попытался спрятаться за женщиной. Следом за бойцами в помещение вошел невысокий человек в длинном сером плаще. На рукаве плаща была нашивка с республиканским гербом, нагрудная эмблема — глаз, пересеченный мечами. На форме бойцов-клонов были такие же символы. — Вольно, бойцы, — бросил старший (Джина знала его имя, Шакс — он курировал её с тех пор, как она покинула Орден), скользнув по девушке изучающим взглядом. — Джина уна Тея, вы прекрасно знали о правилах, но всё равно их нарушили. К вам приходил неизвестный курьер. Что он принес?.. — Всего лишь платье… — Неловко пробормотала Джина, проклиная себя за забывчивость. Она так заигралась с покупкой, что напрочь позабыла о том, что о ней надо сообщить в СКО. — А вот этого мы не знаем! — резко оборвал ее Шакс. — Теперь мы вынуждены обыскать помещение на предмет наличия запрещенных предметов. Бойцы, обыскать всё, тщательно! Ты, — он небрежно кивнул на Калема, — пошел вон. Или обыщем и тебя. Со всем усердием. Сержант, не сводите с нее прицела. Дернется — глушите!       Джина стиснула кулачки. Тяжелее всего давались обыски. Калем так ненавидел, когда в его дом приходили чужие — а тут такое! Еженедельные обыски, уж не утаила ли она где световой меч. Или справочник «Как стать Темным лордом в домашних условиях», как порой саркастично думала Джина. Хотя ее оружие и любые служебные документы давно пылились в конторе — она сдала все это вместе с подписанной просьбой об отставке. Обыски были просто ужасны. Унизительные, бессмысленные — и главное, они расстраивали её жениха!       Калем дрожал всем телом, стоя под прицелом клона. Бойцов это забавляло, один из них нарочито щелкал предохранителем. На каждый такой щелчок Калем дергался и порывался спрятаться за Джину еще больше. И вот сейчас его терпение лопнуло. Он грубо толкнул свою невесту, так, что она буквально упала на диванчик, и отступил на шаг, поднимая руки. — С меня хватит! — рявкнул он. — Это уже слишком, Джина! Я просто хотел трахнуть форсера, узнать, что вы можете в сексе, а не вот это вот всё! Клоны, обыски! Если бы ты, гребанная девственница, не ломалась и дала без этой гребанной свадьбы, я бы и не стал тебе делать предложение! — В любом случае, отступница Джина уна Тея не имеет права и не имеет возможность пользоваться Силой, даже в сексе, — насмешливо фыркнул Шакс. — Тем более! — Истерически взвизгнул Калем. — Всё, с меня хватит! Оно того не стоит! Я не хочу терпеть все это дерьмо больше ни одной минуты, я ухожу! И не звони мне, Джина, понятно?! Я ухожу, офицер, ухожу…       Он быстро шмыгнул мимо проверяющих и скрылся в коридоре. Заскрипела и хлопнула дверь, быстрые шаги простучали по лестнице и Джине показалось, что все стихло. Не было звуков, и воздух упрямо не хотел лезть в легкие. Шакс что-то у нее спрашивал, но безрезультатно. Девушке показалось на миг, что она окончательно оглохла. Только когда один из клонов грубо вырвал у неё из рук платье, которое она продолжала стискивать так, что костяшки побелели, звуки снова разом ворвались в её уши. Хлопанье дверцами, топот, голоса… Боец, выдрав у неё из рук платье, прошелся пальцами по ткани, проверяя, нет ли чего внутри, тряхнул, вывернул, пришел к выводу, что этот предмет интереса не представляет — и, даже не глядя, выбросил платье за спину. Оно упало прямо под ноги второго, грубо перебирающего вещи на простеньких настенных полках. Он, не задумавшись, наступил на него, и даже немного потоптался, увлеченно перебирая потрепанное бельишко девушки и отбрасывая вещь за вещью на пол. Сделал вид, что не заметил, как в ноги упала еще какая-то тряпка.       Кулаки Джины сжались, в уголках глаз начали собираться слезы… — Вы все еще с нами, Джина уна Тея? — насмешливо спросил Шакс, резко щелкнув пальцами перед носом девушки. — Этого всего можно было избежать, если бы вы просто заявили покупку через Службу контроля! Вы сами в этом виноваты… А насчет парня — не расстраивайтесь, вам повезло. Он вам изменял, на камерах из вашей спальни все было видно.       Она почти не слышала. Взгляд оставался прикованным к мятой голубой тряпке под сапогами клона, еще пять минут назад бывшей тем, что давало ей надежду. На будущее, на любовь… Клон, запутавшись носком в ткани, грубо пнул платье в сторону, и внутри девушки начал закипать гнев. Она стиснула покрывало, на котором так и сидела, слезы покатились по щекам, а потом предметы вокруг мелко задребезжали. Воздух словно сгустился и наполнился характерным легким гулом… — Хватит!!! — оглушительно завизжала она, и тут же шкаф, с мясом вырванный из стены, буквально снес двух клонов, стоящих перед ним.       Мужчина-офицер и клон-сержант одновременно выстрелили, но плазма затерялась в целом граде мелочи в настенных полок, накрывшем их. Еще миг — и повинуясь еле заметному движению пальцев Джины они с ускорением влетели в стену, проломив тонкую перегородку. Не поднялся ни один — обоих оглушил сильный удар. Последний клон, выскочив из кухни, тут же напоролся на летящий прямо в него прикроватный столик из толстого дерева.       Всё заняло меньше секунды. Джина так и смотрела на бесполезную тряпку, которая так и не стала ее свадебным платьем. Смотрела — и рыдала, стиснув зубы, только слезы струились по щекам и капали на дешевые, драные джинсы. Всё было блефом, всё это…       Она медленно поднялась с кровати. Мелкие осколки стекла, рассыпанного хрустящим кружевом по всему полу, расступались перед гневом ее Силы. Девушка медленно, словно старый, заржавленный робот, подняла голубую тряпку. То, что было символом надежды, стало знаменем полного краха ее жизни. Руки медленно сжали ткань… и рванули в стороны. Два бесформенных обрывка упали на дюракритовый пол, а Джина, наконец-то, осмотрелась, словно освободившись от наваждения.       У ее ног лежит бластер. На щикотолке массивный «браслет» — следящее устройство и блокиратор Силы. Выгорел от перенапряжения. В другой миг Джина удивилась бы тому, что смогла выжечь такую технику. Она считалась джедаем слабее среднего уровня. Такой всплеск Силы был немыслим для нее. Но сейчас Джину это не волновало. Ее волновало лишь то, что браслет — это очередная выдумка Службы Контроля, служащая только одной цели: причинять дискомфорт и напоминать о ее бесправном положении. Подняв оружие, она поднесла ствол к замку браслета. Короткий «пиу!» — и мятежная отступница сдирает ненавистную штуковину с ноги, отбрасывая ее подальше от себя. Осмотрелась. Клоны вяло начинали шевелиться, ворочались среди обломков жалкого уюта ее комнатенки. Шакс лежал тряпочкой, из-под волос струилась кровь. Девушка на всякий случай выдала каждому по оглушающему заряду, а потом бросила на пол бластер, даже не посмотрев на индикатор энергии.       Теперь для нее нет обратного пути. Нужно покинуть Корусант, улетать как можно дальше, потому что жизни ей не будет… Джина схватила первую попавшуюся в обломках шкафа куртку, и выскочила из коридора в подъезд, а оттуда — на улицу.