Потеряшка

Несмотря на усталость, Нельяфинвэ ощутил вдруг странную спокойную расслабленность. Всё кончено. Нет, не так: все должно сейчас закончиться. Прямо позади развернулась огненная завеса, впереди была бездна, и он, выдохнув, сделал последний шаг. Низ расселины между двумя обрывами терялся глубоко внизу. Мимо в полете мелькали, смазавшись, отроги скал и редкие деревья. Он прикрыл глаза, чтобы не видеть стремительно близящейся смерти и удара. Приземление вышло неожиданно мягким. Вернее, нет, оно было болезненным, конечно же, и первое время он лежал, пытаясь осознать, жив ли, острая боль пронзила колени и локти, на которые он приземлился. Но очень скоро он понял главное — жив. И весь жар исчез. Его сменила сильная ночная прохлада. Сбоку нарастал непонятный шорох, переросший в гул, а затем громкий и неестественный рев какой-то непонятной твари. Он перерос в неприятный скрип, и в шаге от себя, открыв глаза, Нельо увидел странное обтекаемых форм серебристое сооружение из полированного металла и стекла. Раздался жуткий бьющий по нервам скрежет, и металлическое создание отшвырнуло эльфа в сторону по каменистой почве — сухой, безжизненной, явно выжженной Моринготто до состояния спекшегося камня. Он покатился по этой земле, расцарапал щеку. Яркий свет резанул по глазам, а ещё через пару секунд Нельо заметил склонившуюся над собой тень Послышался женский голос, который что-то спрашивал, но вникнуть в смысл незнакомой речи не удавалось, хотя тон ее был искренне обеспокоенным и сочувственным. Нельо отмахнулся от нее, попытался встать, опираясь ладонями о землю, и наконец поднялся. Напротив него стояло странное создание: дева, одетая и подстриженная коротко, как дикари из южных земель. Он отступил на шаг. — Вы меня понимаете? Вы слышите? — повторяла аданэт. — Я могу отвезти в больницу. У вас документы при себе? Или телефон? Голова кружится? Нельо, ничего не понимая, отрицательно покачал головой, но она все равно взяла его за руку, словно просила пройти с ней. Он попытался мягко ее отстранить, но тут с шумом и ярким светом мимо пронеслось ещё что-то, заставив их вдвоем отскочить. Ушибы дали знать о себе, он поморщился, сел, а потом и усадить себя в странное изобретение на колесах. Там, где была незаметная полоса, вдруг приоткрылась дверца. Курво был бы в восторге от подобной искусной работы, но Нельо чувствовал себя слишком настороже. Инга со своей стороны была шокирована внешним видом попавшего под колеса парня, его непривычной одеждой и длинными волосами. — Документы есть у вас? — повторила она, нервно глянув в зеркало. Парнишка показался ей... Он был словно не в себе. Или напротив, слишком ушедшим в себя, хотя реагировал не все раздражители очень живо и резко: от машины шарахнулся так, будто монстра увидел, и она еле его усадила туда. "Актер со съёмок, что ли? Или обкурился. Или что похуже... Сотрясение после столкновения". Что делать, она не знала. — Медполис? Прописка? — снова безнадежно спросила она. Рыжий незнакомец явно не понимал ни слова. Тащить парня к себе казалось глупостью. Как в анекдоте про женщину, которая пошла за хлебом, глядь — мужик лежит... Она нервно усмехнулась в ответ на эту нелепую мысль. Быстро глянула на недосамоубийцу у нее в салоне. — Ты чего под колеса полез? Специально? "Или до перехода не хотел идти по лесу несколько километров", — сказала она себе. Но она же ехала с фарами. Мог бы заметить и не соваться наперерез. Все они на авось надеются. Нельо слушал незнакомый шипящий язык и только качал головой. Странная повозка сдвинулась с места, и скоро покатилась вперёд с такой скоростью, что голова кружилась, так что сквозь стекло было лучше не смотреть. Он громко спросил у аданэт, куда она направляется, но та в ответ глянула на него ещё более странно. Потом вытащила откуда-то плоскую черную дощечку, покрытую сверху гладким стеклом, дотронулась до нее — и на той загорелись незнакомые письмена. Она подала ее Нельо, но тот и понять ничего не смог. Решил, что это подобие отцовского палантира, и попытался прочувствовать странную вещь осанвэ — ничего не вышло, и он вежливо ее отстранил. Они проехали ещё немного, а потом мерный шум и мягкие сиденья убаюкали его, и через четверть часа он крепко спал. Кия Оптима Инги — дизайнера тридцати трёх лет от роду — остановилась у подъезда типовой многоэтажки в Подмосковье. Она вышла из-за руля, обошла машину, открыла дверку пассажирского сиденья и задумчиво уставилась на найденыша. Теперь она могла разглядеть его повнимательнее. То, что ей показалось перчаткой, было протезом — но не пластиковым современным киберпротезом, а чем-то, напоминающим доспех. "Ролевик по вселенной с киберпанком," — решила Инга и задумчиво уставилась на найденыша. Парень был удивительно высок, строен и красив необычной яркой красотой — рыжий как ирландец, только черты лица как у андрогина — нежные, слишком идеальные для мужчины. И в то же время пара тонких шрамов указывала на то, что парень не неженка и не метросексуал, который старательно избавляется от отметин. То ли в аварию попал, то ли дрался... Она на всякий случай осторожно задрала рукав его необычной рубахи и проверила вены, тщательно подсветив фонариком: нет, не колется. Нервно закусила губу, бросив взгляд на его левую руку — вся ладонь была обожжена, будто парень в костер руку сунул или кипятком ошпарился. "Надо в больницу его", — пронеслось у нее снова. Она аккуратно потянулась к сумке у него на плече — может, там документы? Хотя что-то ей подсказывало, что у этого словно сбежавшего со съёмок "Ведьмака" паренька нет документов. И их действительно не было. Зато внутри оказался холщовый мешочек со странными монетами ("Хорошая подделка под золото", — решила она) и истертая старая карта, прорисованная вручную. Письмена были неизвестны: явно выдуманный язык. А потом очередное неосторожное движение разбудило его, и он на редкость крепко перехватил ее запястье. Нельо вздрогнул и очнулся ото сна. Над ним возвышалась громадина дома, вырисовывавшегося на фоне вечернего неба и сверкавшего десятками огней в окнах. Уходивший на много ярусов вверх, дом поражал высотой и какой-то грубой простотой: даже гномы, наверное, позаботились бы об красоте своих жилищ больше, а это больше походило на одну из военных крепостей, если бы не размер и обилие окон. Кругом ходили и переговаривались между собой десятки эдайн — Нельо понял, что попал в их город, но как же он был странен! Не решившись спорить, он дал себя осмотреть и прошел внутрь. Похоже, аданэт боялась, что причинила ему вред, сбив своей самодвижущейся повозкой. Он попытался объяснить ей, что цел, и расспросить, нет ли поблизости эльфов, но все тщетно. Она не знала его наречия, а он — ее. — Укажи хотя бы дорогу, что приведет меня к другим эльдар. Есть у вас тут еще такие? Может, она принимала его за адана? Он откинул прядь спутанных волос и указал на острые кончики ушей. Попытался жестами спросить: "Где здесь еще такие же, как я?" — она удивленно ахнула и внимательно осмотрела его уши, точно впервые видела. В ответ на все расспросы только качала головой. Потом повела внутрь: за входом, вопреки высоте дома, обнаружился совсем низенький узкий ход, простые серые стены которого походили на отесанный и отшлифованный известняк, выкрашенный в зеленый цвет, кое-где, впрочем, покраска облезла, обнажая естественный серый цвет камня. Нельо едва не задевал потолок головой. А потом аданэт втолкнула его в совсем узкий металлический ящик, зашла следом, и двери его с лязгом закрылись, а ящик поехал вверх, судя по ощущениям. В любом случае, Нельо догадывался, по какому принципу тот работает. Ему случалось поднимать грузы на стройках при помощи системы блоков, но чтоб эдайн? Потом в приоткрывшихся дверцах снова образовался узкий коридор. Дева открыла ключом дверь — металлическую, но в общем довольно тонкую — и они оказались внутри небольших палат. Те обставлены были побогаче, на полу лежал ковер, стояла у стены мягкая лежанка, а на стене обнаружилась картина в серебристой тонкой раме с гладкой черной поверхностью. Аданэт тронула ее, и поверхность покрылась письменами и картинками — яркими и сменявшими друг друга, как показалось Нельо, совершенно бессмысленно. Инга задумчиво оглядела комнату, пытаясь определить, куда закинула пульт накануне. Потом поняла по ошарашенному взгляду, что найденышу непринципиально, что смотреть. Указала на диван. — Сейчас чего-нибудь погрею из холодильника, подожди, — сказала она, хоть парень вряд ли ее понимал. Скрылась на кухне, сунула в микроволновку вчерашнюю стручковую фасоль с тушёной курицей, настрогала хлеба, намазав его покупным паштетом — времени на полноценную готовку было немного. Сделала две чашки растворимого Нескафе, составила все на поднос и потащила к журнальному столику — кормить свалившегося на голову гостя. Нельо поклонился, поблагодарил — дева вряд ли его поняла, но учтивости это не отменяло. Попробовал хлеб — мягкий, он был безвкусным, но для голодного эльфа сгодился. Он повыбирал куски мяса повкуснее и с недоумением принюхался к кофе. Напиток ему не понравился: горький, коричневый, мутный... Он хотел воды, и сказал "нэн", указывая на стакан; на счастье, аданэт поняла и принесла воды. Увы, вода на вкус была еще хуже предыдущего напитка и отдавала смолой, но Нельо выпил и ее. Оставалось только добиться от аданэт, знает ли она о других эльфах и не укажет ли путь к ним. Остаток вечера прошел в попытках изобразить окрестности Химринга и Химлада, сородичей, дорогу и прочее. В ответ дева поднесла ему глянцевый яркий манускрипт, где изображена была карта, отчего-то круглая. Но никаких изображенных на ней земель он совсем не знал. — С Луны ты, что ли, свалился, — мрачно подытожила Инга, выяснив, что никаких документов у Нельо нет и вообще он не верит в круглую землю. — Или из прошлого века вылез? Ладно, Нельо, — имя из него она все же выжала, — давай, я тебе на диване постелю... Она с сомнением оглядела диван. На парнишку, который задевал рыжим затылком люстру, когда проходил под ней, стандартный диван рассчитан не был. — Или на полу ляжешь? Чересчур мягкая лежанка, в которой он утопал, казалась непривычной, так что Нельо охотно согласился улечься на пол, да и вообще все время поражал Ингу неприхотливостью. Он искренне удивился предложенной подушке, а с краном в ванной разобраться так и не смог, пока она не показала: все это вместе уже начинало наводить ее на определенные подозрения. С одной стороны, не походило на то, что он лгал, но и на пациента психиатрии похож не был. Что касалось самого Нельо, тот никак не мог взять в толк, откуда такое недолговечное племя, как эдайн, нашло силы и время на создание всех тех вещей, что он наблюдал вокруг. Он подошел к окну и увидел бесконечные уходящие вдаль огни ночного города, что у горизонта сливались в мерцающую дымку, и не поверил глазам. Столь огромный город? Но почему он не знал о нем? Она подошла ближе. — Москва, — пояснила она и добавила, — двадцать миллионов жителей. В каждом доме больше тысячи человек. Вздохнула. —Хотя о чем я говорю. Ты все равно ничего не понимаешь. Ладно. Ложись спать, а дальше посмотрим, что с тобой делать и куда вести. Но таких как ты, остроухих, у нас больше нет. Нельо неверяще покачал головой и отошёл, а потом лег. После высоты сам пол казался шатким, да и вообще он не понимал, как эта многоэтажная крепость с тонкими стенами толщиной всего в локоть держится и не падает. Сон его был беспокоен, и он часто вздрагивал и просыпался. Аданэт сидела в соседней комнате и с кем-то довольно громко разговаривала. Хотя Нельо мог поклясться, что там никого, кроме нее, нет. Инга работала специалистом по подбору персонала — так называлась ее профессия официально. Друзья звали ее "суперлогист" — она могла найти нужного специалиста за рекордно маленькое количество времени. Поэтому ее шутя называли "человек с тысячей беспорядочных связей". На самом деле связи были весьма упорядоченные, и Инга всегда могла найти, кому позвонить. Сейчас же она вызвонила молодого талантливого аспиранта-культуролога, который бился над созданием усовершенствованного автоматического переводчика и сообщила, что встретила человека, разговаривающего на неизвестном языке. — Шутишь, — возразил Вадик — Я проверила по Гуглу — не распознает. Приезжай — опробуешь свою чудо-машинку. — Может, он какой-нибудь искусственный язык типа эсперанто создаёт и на нем болтает?— предположил аспирант. — Это вряд ли. Речь у него связная. Просто не определяется. Так что жду завтра. Потом позвонила знакомой из медлаборатории и попросила проверить знакомого с необычной формой ушей. — Может, искусственно сделал? Пластика, как у того человека-эльфа, — засмеялась врач. — Швов не видно совсем. И... слишком уж искусно сделано. Но рассмотрю этот вариант. — Не так уж близко вы знакомы, — хмыкнули на том конце провода. — С чего такой интерес к медисследованиям? — Я его сбила, — помолчав, сказала Инга. — И хочу убедиться, что с ним все в порядке. — Поняла. Приняла, — ответили на том конце провода и отключились. Инга отзвонилась начальству и отпросилась на день. Нельо поднялся рано, едва рассвело. Шум за окном создавало нечто, что было огромным, как дом, и двигалось по серой ровной ленте дороги: в Валиноре таких огромных повозок не было. Движущийся дом или самоходная повозка исчезли, а эльф смог еще раз убедиться, насколько огромен город, куда он попал. Здания, необъяснимо высокие, как сотни осадных башен, высились вплоть до горизонта, оказывая отталкивающее впечатление на привыкшего в природным пейзажам Нельо. Разве что немного сглаживали впечатление деревья под окнами. Тут и там неровными рядами стояли странные прямоугольники; чуть позже он понял, что это все те же самоходные повозки, которых тоже было необъяснимо много, больше, чем коней в конюшнях Финвэ в Тирионе. А вот лошадей как раз не было совсем. И другой скотины тоже. Разве что пара мелких птиц пролетела мимо окна — и все. Странно. Он отошел от окна, в очередной раз задумавшись над тем, что делать. В другом случае он давно покинул бы жилище и простился с гостеприимной девой из эдайн, если бы представлял хотя бы, куда идти. Но тут, не умея объясниться, не имея коня, чтобы уехать, он решил задержаться. На кухне Нельо залюбовался металлическим полированным куском трубки перед мойкой, где стояла посуда. Курво определенно восхитился бы этим изделием. Покрутив рычаги, он увидел тонкую струю воды, отпил немного — она была также затхлой на вкус и пахла чем-то горьким. Еще немного поглядев в окно, он вновь взял в руки вчерашний атлас, пытаясь отыскать родной город. Скоро проснулась и аданэт, похоже, тоже не представлявшая, что с ним делать. Первым делом она ткнула кнопку на черной гладкой доске, что стояла на столике, и та загорелась яркими красками. Снова показались в прямоугольнике яркие картинки и незнакомые буквы. Аданэт постучала немного по экрану кончиками пальцев, показала Нельо карту земли, и он увидел эти края словно бы сверху. Инга вручила найденышу планшет с гугл-картами и пошла готовить, а заодно заказала доставку еды — чтоб стол для будущих гостей накрыть. — Тебе что, привереда? — крикнула она Нельо. Распахнула холодильник, показала полку с овощами. — Салат могу настрогать, овощи потушить, яичницу или омлет? Или куриные грудки на пару? Ты чем питаешься, кроме воды? Нельо не отвечал. Он завороженно смотрел на картину: город лежал на карте как наяву, и видно было даже редкие проплывающие над ним облака. Карта походила на отцовский палантир, вот только на воззвания с просьбами показать, где сейчас братья, не отзывалась, и мольбы оставались тщетны. Ничего знакомого, хотя Нельо внимательно осмотрел не только огромный город, но и места далеко вокруг, от белых северных просторов до южных пустынь. Затем аданэт подозвала его к высокому шкафу, где на полках лежали припасы — видимо, спрашивала, чего он хотел. Он неуверенно указал на то, с чем был знаком — хлеб, фрукты (слава Эру, хотя бы яблоки тут были те же) и мясо, затем отошел назад, продолжая разыскивать знакомые места. Горы были похожи, как и все горы в Арде, но хоть одно селение... Инга помыла фрукты, сделала себе кофе и закинула апельсинов в соковыжималку. Выдала эльфу стаканчик с соком. — Вода у нас паршивая, — она ткнула пальцем в кран, выразительно покачала головой и поморщилась. — Фильтры не помогают. Пей апельсиновый сок, что ли. А я кофе буду. Мясо тушилось в мультиварке, фрукты были вымыты и уложены в вазочку. Инга с сомнением оглядела Нельо и поставила на стол чернослив в шоколаде. — Хотя ты вроде не любишь нездоровую пищу, если я правильно поняла. Зазвонил домофон, и она помчалась открывать дверь доставки. Вернулась с кучей коробок, выставила на стол пиццу. Покосилась на гостя, печально пялившегося в экран. Точно — потерялся. И кто знает, откуда он... После того, как половина дня прошла в бессмысленных поисках, Нельо устало откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. В них рябило от однообразных степей и лесов, и он уже не был уверен в том, что знает, чего ищет. "Я ведь всего лишь упал в огонь внутри горы, — твердил он себе, — не мог же я так далеко очутиться? Как долго нужно было падать, чтобы меня отнесло на другой край Арды?" В конечном счете у него крепло убеждение в том, что поиски бессмысленны и он погиб там, наверное, а сейчас находится в чертогах Намо, а потому тут так много эдайн — всем известно, что у смертных поколения сменяют друг друга так же часто, как листья на деревьях. Но должны же тут оказаться и другие эльдар? Он пробовал расспросить аданэт об этом, и она кивнула, но вместо того отчего-то отвела его в место, где было полно все тех же эдайн. Стены были белыми и сверкали, а над входом был изображен равноконечный крест. Его долго вели по коридорам и усадили в белых палатах на стул напротив еще одной аданэт, одетой в светлые одеяния. Еще одна аданэт с интересом уставилась на его уши, точно видела эльда впервые, а затем, взяв его за руку, быстро уколола чем-то палец. Нельо дернулся, и его едва успокоили. Инга запихала Нельо в машину. — Тише, тише. Нам нужно проверить, не сломано ли у тебя чего-нибудь. Лена, что можно сделать? Рентген, МРТ? УЗИ? — Ты с ума сошла — такие дорогие исследования на пустом месте. Посмотрим пока по крови, — возразила лаборантка и потом после осмотра заключила: — Здоров он как бык. Только нервный какой-то и не понимает ничего. Аппараты разнесет мне — не рассчитаюсь вовек. — Тогда мы домой. Мне ещё с филологом надо встретиться, — вздохнула Инга. — Может, язык его переводчик распознает. Будет проще договориться. Аспирант Василий дожидался Ингу под дверью. Туннель в ухе, хвост на затылке, бородка заплетена в три тонкие косички. Присвистнул, оглядев нового жильца подруги. — Интересный. Ты куда пропала? — В церковь его возила. — С ума сошла? Зачем? Порчу снимать? — Он крест нарисовал. Я подумала — мало ли. Вдруг ангел. Василий вздохнул. — Да, тяжело без языка. Пойдем, парень, попробуем выяснить, кто ты и откуда. Да не бойся, никто не обидит. С незнакомым мужчиной найденыш держался еще настороженнее, чем с девушкой. От странного адана так и несло искажением, и Нельо глянул на него мрачно, намереваясь ни за что не дать дотронуться до себя. Аданэт погладила его по локтю, успокаивая, долго заговорила, потом они вдвоем принялись показывать ему какие-то символы — Нельо мотал головой. Наконец понял — адан хотел узнать азбуку квенья, и дело пошло легче: Нельо принялся выписывать буквы алфавита и произносить их, адан восторженно кивал с ярким блеском в глазах. Тут они засиделись допоздна с огромным интересом для всех сторон. — Совпадение с ирландским 30 процентов, с английским — пять, с немецким — два, — сделал вывод Василий. — Но есть шанс сделать вам разговорник на основе полученного языкового материала. Думаю, за неделю управлюсь. — Хотелось бы, — вздохнула Инга. Ну, совпадение с ирландским ее ничуть не удивило — на ирландца он ведь больше всего и походил. Аспирант с задором ученого начал говорить что-то о древнеирландском эпосе и племенах богини Дану, но это она уже пропустила мимо ушей. Меж тем Нельо страдал. Мир затягивал своим удобством, и он боялся, что если пойдет так и дальше, он больше никогда не захочет ночевать в душной землянке или на земле под открытым небом. Но ему чувствовался подвох во всем. Он требовал от аданэт указать путь к сородичам, а та лишь разводила руками. И постепенно он начал понимать, что в этом мире эльфы, кажется, существовали лишь в древних легендах и детских сказках. Она показывала ему рисунки остроухих миниатюрных существ с крылышками, он гневно хмурился, отмахиваясь, и никак не мог поверить в то, что эльдар в этом мире попросту не было. Через пару дней позвонила Лена. Очень эмоционально сообщила, что состав крови совершенно не вписывается в стандарты. Инга от обследования отказалась. Василий не отставал с языком и практически постоянно просиживал у Инги с Нельо, даже когда та уезжала на работу. Программа анализировала речь эльфа и выдавала варианты перевода по мере накопления словарного запаса. Скоро они смогли кое-как объясняться, и Нельо поведал сообразительному адану и приютившей его аданэт свою долгую и не слишком веселую историю. Те переглядывались меж собой и, похоже, не очень верили. — Что, ты и на мечах умеешь? — спросил адан. Нельо вытащил меч и пригласил его к бою, тот поднял руки, обезоруженно улыбаясь. Они снова возбужденно переговаривались, а он чувствовал себя диковинным зверем и все яснее понимал, что прежняя жизнь кончена навсегда. Придётся привыкать к этой. — Ладно, Нельо. Не переживай, освоишься. У нас тут тоже неплохо, — хлопнул его по плечу Василий. — Даже очень. Или совсем не нравится без мечей и коней жить? Нельо вздохнул. — Не нравится. И без друзей и верных. В конце концов, там у него была цель, а здесь? Он уткнулся лицом в ладони, посидел немного; потом ему пришло в голову, что он мог бы работать в кузнице. Потом спросил: — А что, коней у вас совсем не держат, аданэт? Над ним снова посмеялись и предложили отвезти на какой-то ипподром. — У тебя же и там погибли все — и братья, и друзья. — Инга взяла его за руку. — Хочешь коней посмотреть — найду тебе конно-спортивную школу. Но у нас они скорее для развлечения и обходятся дороже иномарки. Вася уже рылся в интернете. — Народ, тут конное хозяйство закрывается. Лошадок по двадцать тысяч на мясо продают — содержать не по деньгам. Можно съездить. — Вот лошади нам не хватало. Там одна аренда места в конюшне чего стоит. А еда, а уход? — поджала губы Инга. — Зато у вас будет личный конь, — весело сказал Вася. — Я вот защищусь и буду помогать. А Нельо может уроками верховой езды заняться, когда с языком окончательно освоится. Вот и денежки на лошадку. — Я бы сам ухаживал, — пообещал он. Они приехали на конеферму. Нельо трепал по гриве крупную пегой масти кобылу и вопреки предупреждениям конюха без страха запрыгнул даже на самого дикого жеребца. Остальные только шарахнулись в стороны, но скоро поняли, что он не лгал. — Заговаривать, что ли, их он умеет? Со стороны казалось, что он и правда беседует с конем, нагнувшись к его уху. Лошади до единой казались ему такими же несчастными, как и он сам. Он попытался объяснить работнику, что тот делал не так, через Ингу, но тот только махнул рукой. — Если ты такой умный, оставайся тут и сам смотри за ними. Инга посомневалась. Тут даже спать было негде, как ей казалось: одни конюшни со стойлами и покосившийся сарай с мастерской. Правда, ферма была на отшибе у большого села, и там же, в избе, конюх и ночевал; Нельо деревня с ее домишками показалась куда ближе и роднее, чем город с его огромными подавляющими размером башнями, и он охотно тут остался. Инга постояла рядом. — Ну... Ты это... Я заеду через неделю, завезу еду и все такое. Ты скажи, что тебе надо, подумай. Помолчала. — Ну... Прощай, что ли? Он крепко обнял ее и даже записал телефон, но оба понимали, что на этом все кончится. Нельо внимательно всмотрелся в лицо аданэт, с некоторым смущением находя в нем печаль, и не понимал ее. В конце концов, он был обузой, его нужно было всему учить, везде таскаться с ним, да выгоды в этом не было никакой. Он ещё раз сказал слова благодарности, она коснулась его щеки губами — и на этом они расстались.

***

Местная жизнь, стоило чуть лучше узнать язык, показалась ему куда понятнее. В деревне была кузница и полно работы, в которой ему всегда были рады. Правда, местные леса оказались бедны дичью, но он все равно полюбил их. Очередное потрясение ждало его через пару месяцев, летом. — Тут скоро эти приедут, как их... Реконструкторы. Попросят пару лошадей. Нельо объяснили, что "эти" приезжают на какие-то сборы каждый год, стреляют из лука и дерутся на мечах, а ещё скачут на лошадях и платят за аренду поля и коней. — На это и живём зимой. Скупают тут в кузнице мелочь всякую. Кто-то мечи заказывает, кстати — могу тебя посоветовать. Тебе деньги пригодятся, — сообщил немолодой кузнец. Остаток времени они провели за вырезанием всякой мелочи и выковыванием мечей: здесь не было обычая добывать все самим, а кузнец закупал сразу заготовки, зато ковались они легче, и Нельо придавал им нужную форму и украшал родными узорами. Иногда ковали вещи поменьше, мелкие украшения из серебра — он не был таким искусником, как Курво, но все равно кузнец хвалил его и говорил: "этим понравится". Нельо представлял себе неведомый народ, похожий на эльдар, и тем сильнее было разочарование. Вся их одежда и манеры казались смешными ужимками, дурной копией, так что первое время он смотрел на этих длинноволосых аданов с еле сдерживаемым возмущением. Некоторые заходили в мастерскую и присматривались к мечам. — Красивый узор. Похож на эльфийский. — Похож? У Нельо не осталось даже сил, чтобы злиться. Он презрительно фыркнул. — Он и есть эльфийский. И ты держишь его неправильно. Надо ближе к гарде. Парнишка внимательно посмотрел на него. — А ты, похоже, реально в теме, — восхитился он. — И уши себе сделал, и на природе живёшь, как настоящий эльф. А покажи, фехтовать умеешь? Посмотрев на технику фехтования, и вовсе пришел в восторг. — Слушай, ну чего ты тут ютишься. Живёшь как бомж. Поехали в город, а? Чего ты в глуши забыл? — Ни за что, — коротко бросил Нельо. — На что там смотреть? В воздухе пахнет смолой и дымом, духота, грязь, шагу не ступить, чтоб не столкнуться нос к носу с очередным аданом. — А до лагеря нашего не прогуляешься? Покажешь технику тамошним мастерам? Против этого Нельо возражать не стал — тем более что все равно стоило приглядеть за лошадьми. Первым делом он бросился поправлять сбрую и уздечки, а уже затем взялся показывать умение. Последовательно выбив клинок у каждого и стараясь разоружать мягко, почти не царапая и не задевая, уже через пару часов он сидел у костра и под общий смех рассказывал, как гнался за волколаками у Нан-Эльмот с братцем Келегормом. Потом согласился дать "мастер-класс" по обучению мастерству. Его полюбили, тем более, что он не особенно им хвалился.