Ледяные Объятия

Сьюзи в который раз оторвалась от созерцания неба, для того, что бы свериться со справочником и выяснить, как же называется ранее не замеченная ею звезда. Увы, понятнее от этого не стало. Старенький телескоп был слишком слабым и не годился для полномасштабной работы, которой так хотела заняться девушка. За окном стоял февраль. Как и полагается – снежный и морозный. Кто угодно знает, следует очень постараться, для того что бы выловить звездное небо из киселя туч, которым оно обычно скрыто зимой. Размяв затекшие от неподвижного сидения плечи, она снова наклонилась к крошечному глазку, но за небольшой промежуток её отдыха созвездие Дракона нырнуло в рыхлое облако, словно скрываясь от любопытных глаз. Девушка раздосадовано стукнула кулаком по подлокотнику и тут же затрясла рукой – удар вышел неожиданно сильным. Небо это, конечно же, не очистило. Оставалось только ждать. От нечего делать Сьюзен перевела телескоп на заснеженные крыши домов. Самые высокие – сверкали в лунном свете, словно были усыпаны мельчайшей серебряной крошкой, невысокие же домики блистали сиянием разноцветных вывесок, и снег на них переливался всеми цветами радуги. На покрытой льдом горке возились уже не дети, которых родители и сумерки разогнали по домам, а шумные компании подростков. И правда, что может быть веселее, чем посреди ночи съезжать с горы на пакете из супермаркета? Вдоль дороги возвышаются целые горы снега, счищенного заботливыми дворниками с узенькой тропинки, гордо именующейся тротуаром. Особенно это нравилось собачникам, а конкретно вот той дамочке, которую жизнерадостный ротвейлер уже превратил в снеговика и теперь тянул прямо в снежную зарю. Девушка невольно рассмеялась, увидев, как незадачливая владелица огромного пса налетела на работника новой пекарни, открывшейся на углу. Человек в неудобном костюме, призванном превратить его в батон, неловко замахал руками и повалился на спину в сугроб, осыпая прохожих дождем пестрых флаеров-рекламок. Шустрый ветер тут же подхватил угощение. Глянцевые бумажки закружились в хороводе, прилипая к стеклам проезжавших мимо машин и лишая видимости водителей. Сюзен была уверена – находись она рядом, то услышала бы громкий вопль человека-батона, лишившегося своих богатств, а может быть и недельной зарплаты. Но досмотреть увлекательные уличные приключения, девушке было не суждено. Начался снегопад. Сьюзен ещё сильнее прильнула к телескопу, поворачивая его из стороны в сторону. Ведь если пошел снег, то это значит только одно… Она не успела закончить мысль, перед ней прямо из вьюги возник огромный глаз. -Мама-а-а-а!! – Ей показалось, что даже спицы в колесах инвалидной коляски задребезжали от страха. С громким воплем девушка оттолкнулась от подставки телескопа и откатилась вглубь комнаты, судорожно закрывая лицо руками. Будто это могло защитить её от неведомого монстра. Она ожидала утробного воя, скрежета когтей по стеклу, зловещего скрипа оконной рамы, да чего угодно, но только не громогласного хохота. С опаской открыв глаза, девушка увидела причину безобразия. За стеклом, на тонком карнизе сидел смеющийся беловолосый парень, то и дело постукивающий по стеклу загнутым на конце посохом. - Джек Фрост! Это не смешно! – Сью до сих пор потряхивало от пережитого потрясения. - Правда? – Джек просунул в форточку руку и открыл окно, впуская в дом холодный ветер. – А по-моему очень даже, - он уселся на подоконник свесив ноги вниз. - А если бы я упала? – Сью все ещё сердилась на озорного духа. - Я бы поднял, - он подул на ладонь, запуская в девушку облаком снега. – Как и всегда,– он широко улыбнулся, следя за тем, как Сью машет руками пытаясь отогнать колкие блестки снега. - Перестань подшучивать надо мной, - уже более миролюбиво ответила она, стирая со щек воду, оставшуюся от растаявших снежинок. - Исключено, - Джек взмыл под потолок. – Тогда я лишусь главного источника веселья, - Сью скептически покачала головой, наблюдая за тем, как от его дыхания люстра покрывается изморозью. – И что показывают? – он приземлился у телескопа. - Много чего, - пожала плечами Сью. – Эй! Только не заморозь его, а то сломается! – воскликнула она после того, как Джек заглянул в окуляр, опасно приблизив к нему посох. - Упс! Чуть не вышло беды, - парень прокрутил посох в руке, задев при этом потолок и сбив со спинки кровати кофту. - Чуть? – с насмешкой переспросила Сьюзен. – Джек, да ты ходячее несчастье. - Ну почему же, - проследив за направлением её взгляда, Фрост обнаружил заледеневший потолок и одеревеневшую от мороза одежду. – Это всего лишь забавные случайности. - Ты невозможен, - махнула рукой девушка, подъезжая к столу. – Сейчас я буду тебя эксплуатировать, - предупредила она, наливая в стакан апельсиновый сок. - Ого! Я хочу на это посмотреть, - Джек тут же оказался на столе, присев на корточки. - Подержи, - она сунула ему в руки стакан, в котором торчала палочка из-под мороженого. - Фруктовый лед? – Джек понимающе усмехнулся и подул на жидкость, замерзающую прямо на глазах. – А не заболеешь? - Пф, - фыркнула Сьюзен в ответ. - И это спрашивает тот, кто забросил меня на крышу в одной пижаме. - Хэй! Я хотел показать звездопад! – тут же возмутился дух. - Мог бы хоть подождать, пока я куртку накину! - Времени не было, он мог закончиться! И вообще, - Джек подбросил в воздух замерзший стакан и тут же снова поймал его. – Тебе ведь понравилось, - его хитрая ухмылка вызвала у девушки табун мурашек, прокочевавший вдоль позвоночника. - Понравилось, конечно, но сути дела это не меняет, - отобрав свое лакомство, она прислонила его к батарее. - Ты что делаешь? – Джек так удивился, что вынужден был сделать сальто в воздухе и приземлиться уже на пол, чтобы не упасть со стола. – Зачем я его замораживал тогда? - Это что бы я смогла достать его из стакана, - терпеливо пояснила она Фросту. - Ты никогда мороженое дома не делал? – удивленно приподняла брови Сьюзен. - Я сам по себе огромное мороженое, куда мне больше. Тем более, когда я жил подобного ещё не было. Сьюзен давно привыкла к тому, что Джек знает кучу удивительных вещей, но в то же время, ему приходится объяснять то, что многие считают элементарным, тысячи мелочей, почему-то очень важных для него. - Вкуснотища, - прокомментировала их совместный кулинарный шедевр Сью. – Будешь? - Нет, спасибо, - неугомонному Фросту наконец-то надоело громить комнату, и он улегся в воздухе, словно на невидимую кровать. – Ты когда-нибудь задумывалась над тем, кто зажигает звезды? - Интересный вопрос, - Сью оперлась локтями на колени. – Разве не Луноликий? Он вроде как, самый главный Дух. - Думаешь, это его свита? – Джек проплыл прямо перед девушкой, полностью погруженный в философские мысли. Последнее время он все чаще и чаще впадал в это задумчивое состояние. – А если небо, это как глобус, только, наоборот – вокруг Земли. И наша планета – это как глобус внутри глобуса. - Джек, дальше атмосферы начинается космос, - Сью щелкнула неосторожно приблизившегося к ней слишком близко парня, по лбу. - Это конечно так, - он даже не потёр место ушиба. Одно из преимуществ бытности духом – это не чувствительность к боли, - но в вашем мире. А если посмотреть со стороны моего, волшебного? Что, если звезды – это как огоньки на Глобусе Санты? Над каждым ребёнком, который верит, горит своя звезда, тогда выходит, что Луноликий присматривает за верой, за самими этими огоньками. - Но ведь звезды не гаснут так просто, а многие дети вырастают и… - она замолчала. - И перестают верить в таких, как я, - закончил за неё Джек. – Но неужели вместе с верой в нас, в человеке погибает и вера в чудеса? Вера в добро? Вера в будущее? - Выходит, Луноликий хранит истинную веру? Не только детей. Но и всех людей? – девушка снова взглянула на луну, как раз выглянувшую из-за туч. И ей показалось, что в этот раз она светит как то по-новому, как-то особенно ярко и тепло. - Вполне возможно, - Фрост снова устроился на подоконнике. – Жаль, что он такой неразговорчивый, и мы не знаем наверняка. - Я бы тоже многое хотела у него узнать, но ведь хранить веру, так тяжело. Вера – это надежды, мечты и ожидания. Это и вера в чьи-то силы, - девушка заправила за ухо выбившуюся прядь. – Если мы узнаем слишком много, то перестанем верить. Потому что чудо – это тайна. Повисло молчание. Самое обыкновенное, не напряженное или неловкое, просто молчание, какое бывает между друзьями. Сьюзен ела фруктовый лед и смотрела в окно, а Джек, казалось, вообще уснул, хотя девушка прекрасно знала - спать он не умеет. Её всегда удивляло то, что Дух Зимы выглядит как обычный парень… точнее как обычный парень, долго стоявший на морозе. Сью тихонько хихикнула своим мыслям. Не подозревая, что Фрост разглядывает её сквозь не плотно сомкнутые веки. Все это было таким привычным и простым, что само по себе превращало жизнь в сказку. Легкую, парящую и невесомую. Ту, что нельзя потрогать руками, открыть на любимой главе, а можно только почувствовать сердцем, которой можно открыть душу. Именно такой сказкой был для Сьюзен Джек Фрост. С самого детства он оберегал её, рассказывал истории с помощью рисунков на окне. Он вытащил её из крошечного мирка, в котором девочка могла остаться навсегда. Он показал ей мир, огромный мир за стенами пустой комнаты. Научил принимать себя такой, какой она есть, такой, какой он принимал её. Сью полюбила звезды, полюбила старый фотоаппарат, снегопады, ворчливый ветер, завывающий в каминной трубе и она полюбила его. Озорного духа несущего радость детям. Несущего радость ей. Порой ей казалось, что Джек был всегда, и всегда будет. Он стал неотъемлемой частью её жизни, такой, что если бы кто-то попросил подобрать синоним к таким словам как, счастье, любовь, веселье и радость, то она не задумываясь, ответила бы одним словом – Джек. Перебравшись на кровать, Сьюзен взяла с низкой полочки фотоаппарат. Это была традиция, делать снимки в каждую их встречу. Дух зимы никогда не проявлялся на пленке, но для Сью это было не важно. Она не пыталась заснять Джека, она желала запечатлеть те волшебные вещи, которые он дарил ей, эти особые моменты, выраженные в полной несуразице. Такой, как стакан с замороженным соком. Стоило девушке нажать на кнопку, как в кадре оказался Джек. Похоже, неожиданное появление перед самым её носом было коронным номером сегодняшнего вечера. - Тебя все равно не будет на фото…, - опуская камеру, она задохнулась на полуслове. Фрост висел в воздухе вниз головой, так близко, что она могла разглядеть мельчайший рисунок на его радужке. Глаза в глаза. Из лёгких Сьюзен мигом выбило весь воздух, ставший холодным и свежим, от присутствия Джека. Он пах хвоей, той хрустящей хвоей, что покрыта утренним инеем, пах зимним утром, колким морозом и будоражащим кровь ветром. - Сьюзен, милая! – голос матери Сью нарушил атмосферу волшебства, царившую в комнате. Парень тут же оказался под самым потолком. – Пришел доктор Липман! – в дверь постучали, призывая к ответу. Быстро скользнув глазами по комнате и убедившись, что за рамки приличия выходит только пребывание в ней Джека, Сью крикнула в ответ: - Да мам! Я готова! – зябко поежившись, она плотнее подоткнула одеяло, по которому уже поползли дорожки инея. - Доктор? И как, помогает? – Джек, будто ничего и не произошло, уже сидел на спинке кровати, в который раз поражая девушку своим чувством равновесия. - Ещё бы, - она откинулась на подушки, с легкостью принимая условия его игры. – Он почти как ты. - Он тоже летает на ветре и частенько гостит на Северном Полюсе? – недоверчиво хмыкнул дух. - Нет. Он почти волшебник. - Выходит, я для тебя волшебник? – широко улыбнулся Фрост. Девушка не успела ответить – дверь отворилась, и в комнату вошел высокий мужчина средних лет, в белом халате, накинутом поверх зелёного вязаного свитера. - Привет, Сьюзен, - отодвинув от кровати коляску, он сел на стул, поставив рядом с собой небольшой черный чемоданчик. - Здравствуйте, - Сью взглядом показала Джеку на окно. - Зайти позже? – Фрост всегда отличался завидной сообразительностью. Девушка коротко кивнула, стараясь, что бы этого не заметил врач, ищущий её медицинскую карту в своей сумке. - Тогда до встречи, - подхватив посох, парень выскользнул в окно, на прощание покрыв стекло морозным узором. Только после того, как его силуэт растворился вдали, девушка облегченно вздохнула. Были вещи, существование которых ей хотелось скрыть от Джека. « - К сожалению Сьюзен, из-за твоей аллергии на составляющие препарата, я не могу прописать нужное обезболивающее. Я скажу твой маме, что следует делать массаж и принимать теплые ванны как можно чаще. Но не буду тебя обманывать, это приносит кратковременное и незначительное облегчение», - слова доктора эхом отдавались в её голове. Сьюзен закусила губу. С каждым днем врать Джеку становилось все труднее. Всё сильнее хотелось обнять его, уткнуться лицом в обледеневшую толстовку и никогда не отпускать. Забыть невыносимую, жуткую боль, раздирающую её безжизненные ноги. Порой Сью казалось, что кости превратились в жидкое, раскаленное добела железо и жгут её изнутри, не давая спать, терзая час за часом, не затухая ни на минуту, ни на секунду. Как же невыносимо порой было молчать, когда хотелось царапать руками стены и грызть руки. Боль, от которой не убежать, не скрыться. И откуда-то с кристальной ясностью она знала, что настанет тот день, когда боль станет настолько невыносимой, что терпеть станет невозможно. И страшнее всего было ожидание этого самого дня. Взгляд Сью упал на покрытое изморозью окно. К горлу подступил ком. - Джек, - её рука легла поверх причудливых завитушек. – Что же мне делать? Ты ведь умеешь….столько всего, - голос её сорвался. – Помоги мне…. Прошу, помоги мне… - задыхаясь от липкого, граничащего с ужасом страха Сьюзен следила за тем, как вокруг её ладони тает волшебство оставленное Фростом. Словно ответ, словно безмолвный приговор. – Сделай что-нибудь, - горячие слезы обжигали лицо и глаза. – Ты можешь, я знаю…. Ты можешь… - отчаяние затопило разум девушки. Боль в ногах была сродни кошмарам наяву. – Джек, – ей было слишком страшно, что бы прятаться. Слишком больно, что бы молчать. Ей хотелось звать его на пределе возможностей, сквозь метель и ветер. Докричаться до него даже с другого конца планеты. Ей не хотелось быть одной. «Он не придет», - шептало в голове. – «Однажды он не придет. Однажды ты станешь слишком взрослой для него, и твоя вера не будет значить ровным счетом ничего. И сейчас он не услышит тебя. Никто не услышит». Слезы душили, не давали сделать вдох, застилали сознание мутной пеленой. Всё что осталось это один образ, одно лицо, одно имя… - Джек!!! - Эй! Чего так кричать, я здесь, - сквозь судорожные всхлипы услышала Сьюзен весёлый голос. Не веря своим ушам, не веря своему счастью, она подняла голову и увидела Джека, парящего в воздухе вверх тормашками. - Сью? – задорная искра сменилась обеспокоенностью. – Что случилось? – парень спрыгнул на пол и присел у её кровати. - Джек, - все слова сухим горохом высыпались из её головы. Подавшись ему на встречу, она уткнулась лицом в плечо парня, чувствуя, как от горячего дыхания начинает таять вечная изморозь. Когда девушка сжала своими тонкими пальцами его кофту, царапая их об крошащуюся ледяную корку, Джек заметил как дрожат её руки. – Я рада, что ты пришел, - надежда и вера раненной птицей бились в её груди. Такое хрупкое, такое нежное счастье. – Ты услышал меня… - шептала она, словно боясь, что он сейчас исчезнет, раствориться морозной дымкой прямо в её руках. - Сью? Ты ничего не хочешь мне рассказать? – Джек обнял девушку свободной от посоха рукой. - Мне плохо, Джек… - фраза оборвалась рваным вдохом. – Мне так плохо… Сьюзен не хотела, не могла сказать большего. Не хотела вызывать у него ещё большую жалость к себе. Не хотела, что бы он беспокоился ещё больше, что бы он чувствовал себя обязанным ей. - Я могу что-то сделать? – его холодное дыхание, скользнувшее вдоль шеи, заставило её непроизвольно поежиться. – Всё что угодно, всё что захочешь… - Забери меня, - холод его тела действовал на девушку успокаивающе. – Забери меня отсюда. - Куда ты хочешь слетать? – Фрост перебирал рассыпавшиеся по её плечам длинные пряди волос. – Ты же знаешь, ветер может отнести нас куда угодно. Сьюзен знала это, она помнила их первый полет так ясно, будто это было вчера. А ведь ей было не больше шести. Но даже сейчас, если крепко закрыть глаза она могла услышать вой ветра, смех Джека и снова ощутить тот дикий восторг, что возникает, когда видишь под ногами блестящие огни ночного города. Такое не забывается. Сьюзен помнила, как они мчались над облаками в тот день, когда Фросту захотелось показать ей парад в Нью-Йорке. Ей снова хотелось ощущать шальной ветер в волосах и крепко держаться руками за шею Джека. Хотелось штопором нырять вниз и крутить мертвые петли над океаном. Ей отчаянно хотелось быть с ним. - В горы, - прошептала девушка на ухо духу Зимы. – Подальше в горы, туда, где лежит вечный снег. - Как скажешь, - улыбнулся он. – Только надень куртку и ботинки, а то опять я окажусь виноватым. - Они в шкафу, одну минуту, - вздохнула Сьюзен, отстраняясь от Джека и пытаясь дотянуться до инвалидного кресла. Но вместо того что бы подвинуть к ней кресло, Джек сам подошел к шкафу и распахнув его принялся копаться в вешалках. - Фрост! Это же женские вещи! Ты куда полез! – краска залила лицо Сьюзен до корней волос. - Ой, извиняюсь, - Джек тут же задвинул ящик, но шкаф в покое не оставил. - Совсем у тебя совести нет, - девушка и не заметила, как её угнетенный настрой сменился привычным дурачеством. Джек воистину обладал уникальной магией. - Я же дух, она мне не положена, - ухмыльнулся парень, с радостью отмечая, что его подруга повеселела. Все-таки не зря он был Хранителем Веселья. Пока Фрост с упоением копался в разноцветных носках, Сьюзен взяла с подоконника тетрадь и маркер, оставленные там после ночных наблюдений за звездами и, вырвав лист, быстро написала: « Мам, пап, это Сьюзен. Я знаю, у вас сейчас не все гладко и хотя мой день рождения только через неделю я вас очень прошу – помиритесь. Подарок я возьму прямо сейчас, только не сердитесь, пожалуйста. Вы, конечно же, не сможете этого сделать, поэтому, когда будете сердиться делайте это не сильно, хорошо? Так вот, о подарке. Я возьму свободу. Совсем немного, так что не переживайте – это нам по карману. Какое-то время я поживу у парня, который мне очень нравится. Даже больше, чем просто нравится. Он ответственный и добрый, всегда помогает мне и веселит. У нас все будет хорошо, так что займитесь лучше своими отношениями. Ваша почти восемнадцатилетняя дочь». – Лови! В Сьюзен полетела куртка и пара ботинок. - Я тебе не акробат! – ей чудом удалось поймать обувь, едва не оставившую под глазом фонарь. - Но словила ведь, - Джек от нечего делать затянул зеркало, висящее на стене, ледяными узорами. От этого увлекательного занятия его отвлек голос Сьюзен, тихий и грустный: - Может, обойдемся без ботинок? Обернувшись к девушке, Джек хлопнул себя по лбу и бросился к ней. Он совсем забыл, что она не может обуться сама. - Не нужно! – она уперлась руками в плечи Фроста, когда тот присел перед ней. – Ну их, Джек! - Ты никогда не просишь моей помощи, - для девушки было неожиданно видеть его таким серьёзным. – Ты без конца можешь падать, ронять вещи или быть не в состоянии дотянуться до чего-либо. Но ты никогда не попросишь меня о помощи. Ты не думала, что я хочу помочь тебе? – он покрепче затянул шнурки. - Я уже слишком взрослая для того, что бы мне помогали в таких вещах, - Сью не могла поверить своим ушам. - Помощь нужна не только детям, - Фрост немного неумело затянул бант. – Порой она требуется даже взрослым, - закончив, он с легкостью подхватил Сью на руки. Девушка едва успела бросить тетрадь с «письмом» на подушку, перед тем, как Джек вскочил на подоконник и крикнул: - Ветер! На Аляску! Снег взметнулся до самой крыши, завертелся безумным бураном, вынуждая Сью закрыть глаза и покрепче вцепиться в Джека. А в следующий момент они уже летели высоко над городом. - Открой глаза, пропустишь все самое интересное! – рассмеялся Фрост, стараясь заглушить свистящий в ушах ветер. Сьюзен знала – он прав. Но сколько бы она не летала – никак не могла преодолеть неуверенность, возникающую в тот момент – когда земля остается далеко внизу. Каждый раз наступает тот момент, когда Джек говорит эти слова, эти вечные слова и сжимает руки чуть крепче, давая понять, что ни за что не уронит, что ей нечего бояться. Снова и снова открывая глаза, Сьюзен чувствует, как сердце замирает от восторга. Эта сверкающая паутина огней, крошечные движущиеся огоньки-машины и звезды над головой делают мир нереальным. Будто сошедшим со страниц детской сказки, главный персонаж которой несет сейчас Сью все дальше и дальше. Что может быть лучше, чем преодолеть границу облаков и лететь над пушистым небесным океаном прямо навстречу луне-маяку? От чего ещё так трепещет и уходит в пятки душа, как не от резких нырков вниз, которые устраивает озорной дух Зимы, желающий услышать восторженный визг Сьюзен? Нет ничего прекраснее полетов с Джеком. Заснеженные пики гор тонули в пушистом покрывале облаков, словно огромные куски сахарной ваты, повисшие в воздухе. Укрытая белой скатертью холмистая равнина растянулась на многие мили вокруг двуглавой горы. Не было здесь ни сияющих огней, ни ярких неоновых вывесок, ни шума мегаполиса. Только хрустально чистая тишина… и снег. А ещё луна, огромная луна поливающая землю серебром и ускользающая от пухлых ладошек туч. Национальный парк Денали во всей своей красоте. Завораживающий и прекрасный. Хотелось прыгнуть вниз, в волны холмов и стать одной из снежинок, или нарядится в искрящуюся фату, совсем как невеста-ель. От восторга кружилась голова, а ветер, бьющий в лицо и треплющий волосы, пьянил лучше любого напитка. - Раньше, я видела такое только на картинках, - Сьюзен улыбалась, прижавшись щекой к груди Джека. Затерявшись высоко в горах, они сидели прямо на снегу. Сквозь изломленные очертания отрогов гор был виден настолько потрясающий вид, что Сью хотелось плакать от счастья. И ощущение рук Фроста крепко и вместе с тем бережно обнимающих её, лишь усиливало это желание. - А мне кажется - это лучше картинки, - его самодовольству не было предела. Девушка ничего не ответила, только улыбнулась, не обращая внимания на боль в пересохших и обветрившихся губах. Сейчас это было не важно. Главное, что Джек был рядом, что она чувствовала прикосновения его холодных рук, слышала его голос с вечной искоркой задора и безудержного веселья. Всё время казалось, будто дух зимы в любую секунду может разразиться громогласным смехом. Ей нравилось сидеть вот так, смотреть на медленно кружащийся снег, на неуверенно и неуловимо светлеющий горизонт. Нравилось быть здесь. Её переполняло счастье, горячее и безграничное. - Ты не замерзла? – не ощущающему холода Джеку сложно было понять, как реагирует на мороз девушка. - Нет, - она покачала головой. – Мне тепло. Конечно же, это было ложью. Но Сью не собиралась говорить Джеку о том, что она уже не чувствует рук, что тело ломит от ледяного ветра, а саму её бьет крупная дрожь. Всё это не имеет значения, ведь её парализованные ноги, все равно не способны чувствовать сотни ледяных иголочек, впивающихся в кожу. Все это не имеет значения пока он здесь. Пока они вместе. - Ты ведь не уйдешь? – Сью казался безумно важным этот вопрос. - Куда же я уйду? Ты сама ведь домой не вернёшься, - Фрост зарылся носом в её волосы. Он не понял её вопроса. « Не уходи, - ей так и хотелось прошептать. – Не оставляй меня. Я без тебя… мне будет сложно,… я не справлюсь, – боль в ногах возвращалась толчками, словно лава, вырывающаяся из жерла вулкана, словно стая оголодавших, обезумевших волков с упоением терзала каждую, казалось бы, уже мертвую клетку её тела. – Я не хочу, что бы ты исчезал…» Но он не мог услышать этих слов. Прозрачные капли звезд испарялись с небосвода. Алое зарево завладевало небом. - Если Снежная Королева живет в таком месте, то я хотела бы ею побыть, - она улыбнулась уголками губ, вспоминая давно прочитанную книгу. - Какая королева? – Фрост в недоумении приподнял одну бровь. Похоже, дух Зимы не особо интересовался сказками. - Снежная, - терпеливо повторила Сью. – Говорят, она живет далеко-далеко на севере. В замке из снега и льда, - она мечтательно запрокинула голову назад, скользя взглядом по скалистым пикам. – В самом большом зале, на замерзшем навеки озере, которое она называет «Зеркалом Разума», стоит её трон, - она говорила медленно, но оттого не менее восторженно и захватывающе. Джек любил, когда она так говорила, уверенно, с непоколебимой верой, горячо, искренне, в эти моменты она была особенно прекрасна. – Ах да! – девушка хлопнула в ладоши, припомнив нечто важное. – И её замок освещает северное сияние! Не правда ли здорово? Точь-в-точь, как сигнал Северянина, о котором ты рассказывал, - она снова уткнулась носом куда-то в плечо духа. Детский жест, полный безграничного доверия. - Если так здорово быть этой Королевой, то почему бы не хотеть стать ею навсегда? - Она злая, - просто пожала плечами Сьюзен. – Говорят, что когда-то очень давно злой как Дьявол тролль создал зеркало, в котором все хорошее делалось крошечным и незаметным, а плохое же обретало силу. Однажды, зеркало разбилось на миллионы кусочков, которые попадая человеку в глаз, заставляют его видеть только недостатки. А некоторым людям осколок может попасть в сердце, - Сью против воли поежилась, - тогда, оно превращается в лед и Снежная Королева забирает его себе. - Жутковато, - судя по улыбке на пол лица, сказка пришлась Хранителю Веселья по душе. - Чего улыбаешься? Это же плохо, - возмутившись, она попыталась было отсесть, но озорной паренек из волшебного мира держал крепко. - Я просто подумал, что ты могла бы стать доброй королевой и собрать все осколки, что бы ни одно из сердец, больше не превратилось в лед, - улыбнулся он. - Было бы здорово, - они часто так мечтали, придумывая сотни невероятных историй. – Тогда в моем замке танцевали бы пингвины и белые медведи, а тюлени бы хлопали им ластами, - Сью замолчала, вспоминая причудливые описания рассказчика. Ей безумно хотелось спать. Девушка совсем обмякла, силы покидали её, веки становились все тяжелее, а в уши, будто натолкали ваты. Дурманная слабость накатывала целительными волнами, баюкая, укутывая добрыми крыльями-руками, уносила боль и смятение прочь. - Джек, - она не слышала своих слов, но отчаянно надеялась, что он услышит. - М-м? – Фрост внимательно посмотрел на неё, отвлекшись от наблюдения за восходом. И в этот самый момент солнце украсило землю алым шелком. Заалел снег, подернутый розовой дымкой, похожей на волшебный туман, взорвались яркими брызгами пики гор, мир ожил. Но Сью не видела этого, из последних сил стараясь держать глаза открытыми, она смотрела на Джека. - Устрой метель. - Сью, ты неважно выглядишь, - он коснулся ладонью её лба, но даже сейчас, девушка оставалась для него обжигающе горячей. – Наверное, нам стоит вернуться. - Пожалуйста, - столько мольбы, столько отчаяния было в её голосе, столько надежды, что он не мог пропустить это мимо ушей. - Хорошо, - усилием воли отогнав дурное предчувствие, Джек вскинул руку с посохом к небу. Заметался в панике небосвод, безумной каруселью завертелось все вокруг. Снежный буран протянул к закату свои вьюжные пальцы. Исчезли звуки и краски. Остался лишь один цвет. Белый. Белоснежное небытие. Всепрощающее, такое доброе, заботливое и …. Весёлое. Белый – цвет Джека. Морозная вязь на толстовке, мраморная кожа, тонкие губы, взъерошенные волосы, выглядящие так, будто он вниз головой прыгнул с самолёта. Холод накрыл Сьюзен с головой, стирая мысли, лишая слуха, погружая мир в темноту и притупляя все чувства…,кроме одного. Любви, что была так горяча, что её не смогли бы заморозить и все снега с обоих полюсов. Крошечная искра, сияющая ярче всех маяков мира, сияющая так ярко, что могла бы затмить солнце. И дарящая столько тепла, что она была бы способна растопить даже самое холодное сердце, если бы у неё была такая возможность. «Твоя душа, она такая же белая как снег? Могу я, хотя бы сейчас, хоть на минуту, представить, что нахожусь в твоем сердце? Могу ли я… Джек…» Белый мир. Всё что осталось в её памяти. Белый мир и беловолосый юноша, в самом центре бури. Когда Джек в следующий раз посмотрел на Сью – она уже не дышала. Припорошенные снегом волосы сияли так, словно в них были вплетены звёзды, серебрились покрытые инеем ресницы. А мертвенно бледная кожа покрылась тонкой паутиной изморози. Если бы в этот момент, каким-то неведомым чудом на гору Мак-Кинли занесло самого обычного ребёнка, верящего в сказки, то он мог бы поклясться, что видел двух духов Зимы: светловолосую девушку, одетую в снега и парня, крепко сжимающего её в своих ледяных объятиях. Весь последующий день телеканалы и радиостанции наперебой вещали о снежной буре, разразившейся в центральной части Аляски. Где-то, на горе Мак-Кинли высоко и недосягаемо далеко для человека, есть пещера покрытая льдом. В любую погоду свет переливается на стенах, закручивается радужными спиралями, и солнечные зайчики неустанно играют в чехарду. Можно подумать, что там всегда светит солнце. Пол устилает колкий снег, а под потолком чья-то заботливая рука развесила остроконечные сосульки. Когда восходит солнце, то первые его лучи падают на прозрачные грани ледяной плиты, скользят по ней, словно в раздумьях, а затем разом взбираются наверх, крошечными солнышками освещая все вокруг. Бежит вперед время, сменяют друг друга времена года, взрослеют дети. А здесь, все остается неизменным. В царстве нетающих льдов, есть королева. Она спит в своих ледяных покоях, на ложе из кристально прозрачного льда, трогательно положив ладошку под щеку. Ветер ежедневно расчесывает её жемчужные, ослепительно белые косы, а мороз трудолюбиво натирает щеки белой пудрой. Королева спит, и видит чудесные сны, а покой её хранит Повелитель Зимы.