***
Кэролайн же в это время в приятном расположении духа собиралась на работу. Хорошо, что она вчера успела привезти с собой пару комплектов офисной одежды. Все остальные вещи она планировала в ближайшие дни доставить от братьев Сальваторе в свою новую квартиру. Оказалось, что она не так уж и плоха, хоть и значительно меньше, чем целый дом в Бруклине. За несколько минут до выхода раздался звонок, и блондинка побежала на своих шпильках открывать входную дверь. — Привет, счастливая обладательница новой квартиры в центре Нью-Йорка! — Боже, Деймон! Я забыла… — она запнулась, понимая, что так и не предупредила своего друга о том, что останется у себя прошлой ночью. — Ничего страшного, моя маленькая лживая Барби! Я сразу смекнул, что тебя можно не искать, когда приехал домой и увидел в твоей комнате это! — он прошёл через порог и сунул ей в руку баночку с противозачаточными таблетками. — Даже не постеснялась оставить на тумбочке у кровати! — он смотрел прямо на неё, а она только виновато покачала головой. — Ну, и как давно вы с моим лучшим другом трахаетесь? И только не надо сейчас придумывать очередную сказку, что ты просто так оставила эти колёса, разбирая пожитки из своей семейной аптечки! — Два дня, — Кэролайн ответила честно, понимая, что дальше врать уже нет смысла. — Это я просила его молчать. — Что-то мне подсказывает, что он не очень-то и собирался открыть вашу тайну! И я даже почти поверил, что он влюбился, но сегодня все встало на свои места. — Он не такой плохой человек, как ты мне это преподносишь! — Правда? Именно поэтому ты сейчас одна? — Сальваторе прошёл к большому панорамному окну. — Хватит верить в сказки про любовь, Кэр! Он взял, что ему надо, и свалил! — Деймон, он никуда не сваливал! И я уверена, что мы обо всем поговорим на работе, — блондинка развела руки в стороны, показывая, что масштаб трагедии не такой, каким ей его навязывает друг. — Не поговорите. Он улетел в Новый Орлеан до конца недели! — брюнет повернулся к девушке. — Тебя об этом никто не предупредил, судя по всему? — он увидел ее расстроенное лицо. — Может, не успел сказать? — она все равно пыталась найти оправдание, хоть и в ее глазах проскользнуло непринятие и какая-то доля обиды. — Он просто решил, что ты не стоишь того, чтобы перед тобой отчитываться! Господи, Кэролайн, ты всегда такая наивная?! Я же предупреждал тебя! Мне что теперь бить ему рожу, чтобы хоть как-то спасти твою честь? А ведь он мне еще и компаньон! Как нам дальше сотрудничать? — Не надо никому ничего бить. Все было по взаимному согласию. И хватит меня опекать, как маленькую девочку! Мне через три года пойдёт четвертый десяток! — Ведёшь ты себя как настоящая школьница! И даже не думай мне плакаться в жилетку после того, как тебя использовали и сбежали под утро! У них важное семейное событие, и если бы он не воспринимал тебя как ходячее удовлетворение своего задетого эга, то точно бы тебе об этом рассказал! — Деймон пошёл на выход, слишком эмоциональным был разговор. — Поверь, мне не жаль, трахайтесь на здоровье! Но я его просил держаться от тебя подальше, и он меня не послушал! — Так же, как он просил тебя не трогать Ребекку? — блондинка решила съязвить. — Это совсем другое, Кэролайн. Он сказал мне не лезть к сестре уже после того, как мы переспали. А я просил его ДО! — Сальваторе остановился в дверях. — Я готовил для тебя место одного из своих директоров! Вот весело всем будет на переговорах обсуждать, как тебя повертел мой друг, а потом я тебя пристроил к себе из жалости, чтобы ты только с ним не пересекалась и не сгорала от стыда, как все те дурочки, которые по нему сохнут! Ни один бизнес-партнёр не захочет иметь дело с ведомой девкой. — Я не дам себя в обиду, ты же знаешь… Мне плевать, что будут говорить за большим столом. И с чего ты взял, что я хочу на директорское кресло? — Собирайся! — Деймон проигнорировал ее вопрос. — Фрэнк тот ещё засранец! Чокнутый придурок любит дисциплину. А ещё он очень любит лесть. Так что пару раз скажешь ему, что восхищаешься его трудолюбием и профессионализмом, и он не станет тебя гонять! — с этими словами брюнет покинул квартиру, и они направились по разным офисам.***
Через два дня в Новом Орлеане семья Майклсон продолжала отмечать прибавление в строю. Когда они собирались вместе, это было похоже на какой-то сумасшедший дом, ведь ни много ни мало сейчас за столом сидело десять человек, и это ещё без второй половинки Элайджи с ребёнком, которых не успели выписать. Зато Финн привёз с собой и жену, и детей. От всей этой суматохи даже болела голова, поэтому Клаус вышел на балкон, чтобы хоть малейшую секунду побывать в одиночестве, не слушая интеллигентную беседу Элайджи и отца о мировом кризисе или пререканий Кола и Ребекки с матерью, которым потом сильно доставалось от самого старшего брата с его нравоучениями и стремлением из каждого существа воспитать солдата по единому образу и подобию. И крутя в руках хрустальный стакан, Майклсон вспоминал вчерашний день, точнее вечер, когда после семейного празднования он выехал из дома, чтобы остановиться и прогуляться по родному городу. В одном из баров он встретил школьного приятеля, с которым они и потом часто пропадали на светских тусовках для испорченных отпрысков богатых родителей. Дело уже дошло до поздней ночи, пока они вспоминали молодые годы и выпивали запасы местного бара. А потом Клаус решил что-то сам себе доказать и снял какую-то симпатичную девушку, шепнув несколько ласковых слов и увозя ее с собой в свой любимый квартал. Он долго ей рассказывал историю города, понимая, как впечатляюще на неё действует, но оказалось, что она только делает вид, что слушает. На самом же деле ей было плевать на все это искусство и на материалы, из которых была выдержана вся архитектура Нового Орлеана, а также ей было наплевать на его работу и на все те проекты, которыми он раньше занимался, и уж точно ее совершенно не интересовал целый коттеджный посёлок с огромными окнами на два этажа. Поэтому, когда она потянулась к нему за поцелуем, он совсем не тактично отодвинулся, прямо в глаза говоря, что он не романтик, и им нужно просто провести некоторое время вместе. И на его предложение девушка даже согласилась, хотя он нисколько не сомневался, что так и будет, ведь слишком он самонадеян и высокомерен. Но доведя ее до своей комнаты в ночной тишине, когда все в доме спали, Майклсон понял, что его больше не возбуждают такие глупые девушки, которым неинтересно, что происходит у него в голове. И, казалось, почему им должно быть это нужно? Или почему они должны его слушать? Какая разница, если им просто надо удовлетворить физиологию и через полчаса разойтись? Но он не смог к ней даже прикоснуться, с трудом понимая, что он потратил всю свою энергию, делясь с ней знаниями, которые этой девушке даже не пригодились, она все лишнее для себя пропустила мимо ушей. А зачем вообще контактировать с человеком, если не происходит никакой коммуникации? Секса у него достаточно было и прошлой ночью, причём с той женщиной, которая как принимала всю его энергию, так и отдавала свою. Поэтому, заливаясь истерическим смехом, он вывел эту уже напуганную девушку на улицу и вызвал ей такси, не потрудясь даже остаться с ней у ворот, чтобы дождаться машину. Все эти события круговоротом проносились в мыслях, и блондин уже с силой сдавил в руках свой стакан, который через минуту не выдержал давления и треснул. Как раз за спиной послышались чьи-то шаги. — Безнадежные выводы, я полагаю? — Элайджа поравнялся с братом и посмотрел на трещину в хрустальном стекле. — Задумался о своём, — Клаус пожал плечами. — О своём или о вашем с мисс Форбс? — Это что, разговор по душам? — младшего брата уже раздражало то, что Кэролайн преследует его везде, даже в каждом предложении его семья постоянно напоминает ему о ее существовании и особом давлении на него. — Может, я хотел дать совет. Скажем, совет от старшего брата, — брюнет выхватил у него из рук стакан и отставил подальше на перила. — Почему ты закрываешься от чувств? — Потому что мне это не надо. И я не собираюсь быть подкаблучником, как ты. — Мужчина, который любит свою женщину и заботится о ней, не является подкаблучником, Никлаус. Ты совсем запутался в своих убеждениях, — Элайджа посмотрел на его профиль, а потом добавил: — А ещё я видел, как ты на неё смотрел. Точно так же отец смотрит на нашу мать, Финн смотрит на свою жену, а я на свою. И вот это действительно в стиле Майклсонов, а не то, что вы с Колом себе напридумывали! — Мы совершенно разные, брат. И ты не можешь утверждать то, чего не знаешь. — Тогда я могу тебе сказать то, что я абсолютно точно знаю! — старший Майклсон придвинулся поближе, чтобы четко было слышно каждое слово. — Ты самый настоящий лицемер! Мнишь себя правдорубом и всегда говоришь напрямую, но сам же скрываешь свои эмоции и даже отказываешься от них. И где здесь твоя кристальная честность и прямолинейность? Отворачиваться и убегать от трудностей — это позиция труса, я тебе скажу. Клаус повернулся и внимательно посмотрел в глаза брату, силясь с собой, чтобы что-то ответить, но открыв рот, тут же его закрыл, понимая, что эту философию лучше закончить сейчас, чем это дойдёт до того, что к ним присоединятся остальные родственники и начнут его учить жизни по очереди, а может, даже и все вместе. И это страшнее раз в сто. Элайджа усмехнулся на то, что самый импульсивный и вспыльчивый из них первый раз в жизни промолчал, уступая в полемике, поэтому спокойно развернулся и оставил младшего брата одного. Но пройдя пару метров, уже поворачивая за угол, он услышал решительное: — Психолог хренов! И довольно улыбаясь сам себе, старший Майклсон со спокойной душой вернулся к непутевым родственникам, пока Никлаус разбирался в тех изречениях, что теперь ещё больше забили ему голову.***
Кэролайн перепечатывала очередной документ, который новый начальник-тиран забраковал, придираясь к каждой мелочи. Эти несколько дней она точно провела в аду, потому что все, чем она занималась, так это без конца варила кофе временному руководителю и исправляла те бумаги, которые он сам же неправильно оформлял. Фрэнк давно уже сидел в совете директоров. Он был дотошен и отличался фанатичностью в некоторых вопросах. Чуть старше Деймона и Клауса, но уже с обрюзгшим животом и виднеющейся лысиной, которую он пытался зачесать, напрасно полагая, что ее никто не заметит. Неприятный тип, честно говоря, особенно когда начинает строить из себя парня, без которого вся фирма загнётся и перестанет приносить доход. Ну конечно, у него все было направлено на извлечение прибыли! Поэтому Кэролайн даже не удивилась, когда этот напыщенный индюк с деловым видом восседал в кабинете Клауса и проводил свои встречи прямо там, показывая, что он первый человек в офисе. А ещё она часто отвлекалась на мысли о своём несостоявшемся любовнике, который так просто ее оставил, не предупреждая о том, что уедет сразу же после их ночи со всей семьей в недельный отпуск. Она окончательно убедилась в том, что Деймон прав, когда прослушала его холодное голосовое сообщение, в котором были только одни указания и ни намёка на тот трепет, что он проявлял по отношению к ней в те двое суток их интимной жизни. В этот момент она чувствовала себя полной дурой, которая повелась на самое обычное обольщение и банальный флирт, что он наверняка раздавал всем подряд. И сейчас точно продолжает это делать в Новом Орлеане. А ведь она даже снова начала принимать свои противозачаточные таблетки после перерыва в несколько недель, хоть и иногда все равно их пила по привычке. Раньше у неё все было четко расписано, ведь им с Тайлером ещё было не время заводить детей. — Мисс Форбс, срочно кофе! — этот противный мужичок заорал, пренебрегая всеми правилами приличия, и вывел Кэролайн из неприятных воспоминаний. На это блондинка мигом сварила ему новую порцию, отправляясь в логово наглеца, а заодно и взяла с собой один из документов, который требовал серьезных объяснений. — Что это? — она поставила перед ним чашку, не заметив его плотоядного взгляда на вырезе своей блузки, а потом показала ему на бумаги, что держала в руках, вскоре сунув их ему под нос. — Это договор, дорогая моя! Забыла, как это называется? Твой цвет волос все объясняет! — А я вам скажу, что это договор на закупку более дешёвого материла, чем тот, что указан в контракте! Заказчики платят за качество, но вы суете им подделку! Это уголовная ответственность. — Тебе не кажется, что обычные секретарши должны держать свой прелестный язычок за зубами? Вари вкусный кофе и раздвигай вовремя ноги — это весь твой уровень. От тебя не требуется вникать в дела взрослых дяденек! — Фрэнк отшвырнул от себя этот договор, и он упал на пол прямо возле его кресла. — Поднимешь? — он противно улыбнулся, глядя в глаза девушке, которая была готова замахнуться и дать ему пощёчину. Но она решила пойти другим путём и поднять бумаги с пола, чтобы потом дать ими со всей силы по этой мерзкой физиономии. И это было ее ошибкой. Как только она стала наклоняться, сидящий к ней вполоборота Фрэнк, схватил ее за запястья и дёрнул на себя, переворачивая их так, чтобы блондинка оказалась прижата к столу. — Считаете себя мужчиной? Да уберите свои руки! — Кэролайн не могла поверить, что она находится в таком положении. С ней никогда не обращались подобным образом, тем более представители сильного пола. Всю свою жизнь ее уважали и ценили, не говоря уже о том, что провожали домой от двери до двери как в школе, так и в институте, и даже потом на работе у ее предыдущего руководителя Джонсона. Добродушный старик всегда о ней беспокоился. Поэтому сейчас она растерялась и не могла даже закричать, хотя они были все равно одни, и это ничем бы ее не спасло. — Клаус никогда не брезговал делиться своими подстилками, так что считай, он дал нам с тобой своё благословение! — Фрэнк стал укладывать блондинку на хозяйский стол, а она пыталась дотянуться до чашки с кофе, чтобы выплеснуть ее содержимое ему в лицо, а может и ударить по голове. — Хорошая попытка, но не бывать этому! — он сам скинул чашку туда же на пол на договор, и она разбилась у них в ногах. После трехминутной борьбы директор все же повалил девушку на деревянное покрытие и уже стал сжимать ее бедра, но все резко закончилось, и Кэролайн только увидела, как этот ублюдок поднимается с неё одним рывком и летит головой в шкаф. Оказывается, Стефан решил перед выездом согласовать с временным начальством что-то в журнале по отчетности. И если бы он хоть на пять минут опоздал, то неизвестно, что могло бы случиться и насколько далеко бы зашёл этот директор по развитию чего-то там… — Что за черт, Сальваторе?! — Фрэнк поднялся и стёр со лба кровь, что текла из небольшого рассечения. Но не успел полностью выпрямиться, как снова лёг, разозлённый шатен уверенно зарядил ему прямо в челюсть. — Ты совсем спятил? — Пошёл отсюда вон, ты здесь больше не работаешь! — Стефан посмотрел на него сверху вниз, а потом пошёл проверить состояние подруги. — Какой-то инженер не вправе тут всем распоряжаться, несмотря на то, что твой брат один из совладельцев этой фирмы! — мужчина вновь поднялся. — Весь сыр-бор из-за секретарши? Так я не собирался делать ничего плохого, просто поиграл! Девчонка суёт свой нос не в свои дела! — Ты будешь первым, кто расскажет это Клаусу, когда он вернётся! — Сальваторе подал девушке руку, и та слезла со стола, но, видя на эти действия насмешку Фрэнка, продолжил: — Скажешь ему сам, как чуть не изнасиловал его невесту! — он показал на кольцо, что Кэролайн так и не снимала. Стефан помнил, что этот директор боялся своего вспыльчивого руководителя, и, как любой трус, он срывался только на тех, кто объективно был его слабее. А ещё он помнил, что тот не в курсе того, кем приходятся другу другу Клаус и Кэр в некоторых кругах, ведь совсем недавно на бизнес-встрече они притворялись влюблённой парой. После этого Сальваторе часто слышал, как о них болтают партнёры и люди в офисе. Поэтому надо было преподнести негодяю урок, пусть помучается в ожидании. — Какая ещё к черту невеста? — Фрэнк обвёл взглядом руку блондинки, смутно вспоминая, что были какие-то слухи о девушке Майклсона. Но он не придал этому значения, потому что в верность и постоянство Клауса никто никогда не верил. Даже если у него и появилась бы невеста, то это не мешало бы ему трахать свою секретаршу. И он бы точно ничего не сделал за то, что кто-то тоже захотел пару раз с ней развлечься. — Я даю тебе минуту, чтобы ты исчез отсюда! Я бы с удовольствием разукрасил тебя, да не буду руки марать! Мне слишком жаль твою жену! — Стефан крикнул на него, а тот взял какие-то свои вещи и вышел из кабинета, с недоумением ещё раз взглянув на девушку и прошептав: — Я не насильник, я просто хотел вас проучить, мисс Форбс. И моей жене об этом знать необязательно. Когда он скрылся, Кэролайн принялась собирать осколки с пола, но Сальваторе ее остановил: — Нам нужно выпить. Поехали отсюда! Я сейчас же перенесу все дела на завтра. — Спасибо, что ты оказался рядом, Стефан! — она обняла его, и он даже прикрыл глаза, ощущая ее прикосновение. — Ты же не скажешь Деймону? — Конечно же скажу. Что за тайны? Пусть сами разбираются со своими подчиненными! Между прочим, они считают его профессионалом! — Да уж, хорош профессионал! Он самый настоящий вор. — Считай, ты больше его не увидишь. У моего брата сегодня скверное настроение! — младший Сальваторе подал свой локоть подруге. — Давай я сама ему скажу, ладно? И не сегодня, — блондинка взяла его под руку, и они вместе вышли из этого злосчастного кабинета. — А когда? Завтра у тебя новоселье. Не хотелось бы омрачать праздник. — Тогда послезавтра. Он как раз остынет после сегодняшнего нашего разговора, — девушка внимательно посмотрела на друга, который немного напрягся, похоже, он уже знает обо всем. — Думаешь, уже можно называть меня шлюхой? — Я тебе такого не говорил, Кэр, — шатен вызвал лифт, и он сразу же открылся. — Тем более мне тоже есть, что тебе рассказать. Поехали в бар? — Как раньше? Как настоящие друзья? — она улыбнулась, получая в ответ одобрительный кивок головой. — Тогда сегодня я выбираю алкогольную карту! — двери лифта закрылись, и пара отправилась снимать стресс самым распространённым способом.***
Клаус собирал свои вещи, по пути заказывая билет до Нью-Йорка. Долго он на это решался, когда боролся с собственной гордостью и наступал на горло всем своим принципам, которые не нарушал десять лет как минимум. Если уж он обещал Кэролайн быть в эту субботу на ее таком маленьком празднике, то он должен успеть вернуться. Тем более это событие было для неё началом новой жизни, и надо было показать, что для него это тоже важно. В конце концов Элайджа в чем-то прав, но только в чем-то. Плюс ко всему, сколько раз он ни пытался дозвониться до Деймона, тот никогда не отвечал, а в его офисе говорили, что их руководитель занят или уехал на встречу. — Если бы я знала, что ты не хочешь лететь из-за девушки, я бы тебя не заставляла проделывать столь долгий путь. Поздравил бы брата позже, — в комнату зашла Эстер, рассматривая озадаченного сына. — Господи, что ни разговор, то целая проповедь! Пожалуй, открою запись для тех, кому так не терпится влезть в мою личную жизнь! — Клаус цокнул языком, продолжая искать что-то. — Извини, мама, но ты всегда будешь в конце очереди. — Твоя семья не желает тебе зла, Никлаус. — Да, я помню. Все желают мне только счастья, — он раздраженно ответил. — Но мне правда нужно возвращаться, Деймон не берет трубку уже который день. Странно все это. Как бы там опять ничего не случилось, — и его это действительно волновало. — А ещё я должен ломать голову, куда мне засунуть Кола, раз отец снова пошёл у него на поводу! — Ничего, этот разгильдяй подождёт до конца месяца, — миссис Майклсон сложила руки на груди. — Мне нужно с тобой поговорить о твоей сестре. — Что не так с Ребеккой? — Клаус вопросительно посмотрел на мать, вскинув одну бровь. — Вообще-то это я хотела у тебя спросить. Ты же с ней живешь в одном доме. — Когда ты говоришь намеками, это выглядит довольно жутко. Что у неё случилось? — он оторвался от своего занятия. — Ты не заметил, какая она стала раздражительная? Я понимаю, что у вас у всех это в порядке вещей – дерзить родителям, но она за эти дни перешла все границы! — Эстер нахмурилась, вспоминая последние выходки дочери, когда та закрывала дверь перед ее носом или просто запиралась в ванной. — Что у них со Стефаном? Они не помирились? — Я не знаю. Кажется, нет. — Да что ты вообще знаешь о своих родственниках? Вас же не волнуют ничьи проблемы, кроме своих собственных! — Успокойся, — Клаус знал, что лучше не доводить эту милую женщину. — Уверен, что Ребекка просто устала от повышенного внимания. В нашей семейке его бывает слишком много. — И в этом ты чертовски прав, братишка! — в комнату забежал Кол с собранной спортивной сумкой в руках. — Наше пребывание здесь окончено, я спешу отчаливать! — Что? Куда это ты собрался? — блондин уставился на младшего брата. — Конечно же с тобой! Я забронировал билеты на два ближайших рейса! — он улыбнулся матери, когда та развела руки в стороны, чтобы сказать то, что она о нем думает. — Тише, мамочка, я отпросился у хозяина дома, и он не против! Здесь же скука смертная, а в Нью-Йорке мне ещё надо освоиться на новом месте! — Для тебя пока нет никакого места! И даже не мечтай соваться в мой офис! Так что сиди здесь и не беси меня! — старший Майклсон окончательно разозлился, скоро весь этот дурдом доведёт его до греха. — Значит, полетим отдельно, — Кол пожал плечами, но потом подбежал к вещам брата и выдернул оттуда его паспорт и личные документы. — Посмотрим, как ты обойдёшься без этого! — и он на всей скорости вылетел из комнаты, оставляя родственников стоять с невозмутимыми лицами. — Идиот, — это было сказано одновременно.