***
– Чимин, Чонгук, я поеду машину помою, а вы не вздумайте играть в приставку, у вас экзамены на носу! – кричу своему розоволосому братишке и его обаятельному однокурснику, с которым они, как мне давно уже кажется, не просто друзья. – Приеду, проверю. – Ну хёён... – жалостливо тянет Чим, привычным жестом маленькой ладошки зачёсывая яркие волосы назад. – Ну разреши поиграть, мы уже очень хорошо подготовились. – Ой, делайте, что хотите, но чтоб без пересдач обошлось в этот раз, понятно? По крайней мере, если ты и дальше хочешь у меня жить. ...На скромной автомойке – короткая очередь из трёх машин, двое сотрудников (на вид совсем молодые студенты) лениво поливают серую Honda, а перед моей красной Audi на подъезде возвышается чёрный Volvo, слегка запылённый, но, в целом, довольно чистый. Дверь с водительской стороны чёрного кроссовера открывается, и из машины показывается стройный брюнет, от которого меня внезапно прошибает холодным потом, потому что он являет собою всё то, что приходит в несбыточных снах с розовыми единорогами и недостижимой мечтой об идеале именно для тебя. После таких снов ты чувствуешь лишь шлейф, мимолётный образ этого идеала, но никогда не можешь вспомнить подробности, а значит, и не разглядишь их в реальном мире. Но сейчас, скользнув взглядом по нему, я словно очутился в своих грёзах... На нём классические, но чуть зауженные брюки синего цвета, лакированные ботинки на тон темнее, белая рубашка с тремя расстёгнутыми верхними пуговицами и сверкающие серебряные часы инкрустированные белыми камнями. Но стильная одежда – ничто по сравнению с его лицом и аурой, которые подчиняют тебя себе в то самое мгновение, как ты натыкаешься на них глазами. Он бесподобен, чёрт возьми. До нервных сглатываний вязкой слюны и неудержимого потока самых непристойных мыслей в моём (надо признать, и без того пресыщенном сексуальными утехами) воспалённом сознании. Вот только, несмотря на то, что прошлой ночью меня ублажали сразу две разнополые личности модельной наружности, я никогда не хотел никого сильнее, чем захотел сейчас его. – Господин Чон, вам как обычно? – спрашивает синеволосый накачанный парень, освободившийся с предыдущей тачки. – Добрый день, Намджун. Да, пожалуйста! – Сделаю в лучшем виде. Он здесь постоянный клиент. Записываю этот факт во вновь созданный профайл, пытаясь подмечать каждую, даже самую несущественную деталь. Прежнее раздражение от чрезвычайно медлительных сотрудников сменяется благодарностью за то, что они позволяют мне подольше насладиться видом ожидающего свою машину ослепительного мужчины. Ему кто-то звонит, и я тут же опускаю стёкла, чтобы самым наглым образом подслушать разговор. – … ну что "Хосок", мама? Я не смогу приехать на этот обед! Ты опять решила сосватать мне дочь своей очередной подруги? Я сам определюсь со своей личной жизнью, хорошо? Прошу тебя, перестань пытаться это делать за меня. Да, я знаю, что мне уже 29 и что ты хочешь внуков. Мы можем перенести этот разговор, я не хочу обсуждать по телефону. Приеду на выходные. Люблю тебя, ма! Одинок и успешен. Похоже, натурал. Полное имя – Чон Хосок. Губы сами расплываются в улыбке, азарт мгновенно подключается сам собой. Хочу, чтобы это совершенство оказалось прямиком в моих руках. Желательно, обнажённым и сгорающим в пламени оргазма. И плевать абсолютно, сколько времени это займёт. Он уезжает, и я подгоняю машину, чтобы её помыли следом. – Добрый день! – приветствую сотрудников. – Для вас, может, и так, сэр. А нас вот закрывают через несколько дней. – говорит высокий парень с каштановыми волосами. Тот, что неНамджун. – Тише ты, клиенту зачем знать наши проблемы? – шикает на него синеволосый. – А что такого? Как будто это сохранит нам работу. Не такой уж и секрет. – Хм, а почему закрывают? – в голове мгновенно зреет план. Сумасшедший и нерациональный, я явно схожу с ума. – Подружка босса вильнула хвостом, видите ли, хочет переехать на Бали. Он распродаёт все бизнесы перед тем, как свалить, а на мойку не нашлось покупателей. Я Сокджин, кстати, это Намджун. Мы студенты, которым, похоже, скоро новую подработку придётся искать. – Может, и не придётся, – подмигиваю я болтливому красавчику в благодарность за информацию. – Телефончиком вашего босса-подкаблучника поделитесь? И считайте, что вы на собеседовании. Так что прекращайте свои вялые шевеления и обслуживайте клиентов как следует. Надо признаться, ребята явно оживились. Сокджин продиктовал мне номер, а после оба усердно начали порхать над моей красной малышкой. …Сделка прошла быстро, гладко и стоила мне гораздо меньших денег, чем я был готов за неё отдать. Чимин с Чонгуком ожидаемо завалили экзамен, что, к их удивлению, вызвало у меня некоторую радость, так как не пришлось их даже уговаривать работать на меня. – Вы двое! Будете работать всё лето на моём вновь приобретённом проекте, ясно? Я кое-что придумал. – и вкратце рассказываю им детали. – Сексуальная автомойка? Хён, это же гениально, мы только за! – Чимин, счастливый, что не пришлось слушать моё бурчание по поводу заваленной сессии, повис на мне, зацеловывая щёку. – Отстань, мелкий! Вам ещё девчонок надо найти и уговорить присоединиться. С одними парнями далеко не уедешь. – Слушай, Юнги-хён, у нас вся танцевальная команда ищет подработку на лето! Там девчонок шесть человек, а из парней только Тэхён на лето остаётся в Сеуле. – Кстати, да! Им я буду платить, а вы, косячники, бесплатно поработаете, за мороженое, ясно? Да, Чонгук, и ты тоже! Вместе завалили подготовку, вместе и отдуваться будете. Или с родителями твоими поговорить? – Неет, хён, только не звони им! Я сказал, что всё сдал, у отца сердце слабое, не хочу его волновать почём зря. – Ну вот и договорились. С голоду не помрёшь, всё равно тут ешь почти каждый день. – Юнги-йа… – Чим начинает строить глазки, как у кота из Шрека. Я отлично знаю этот взгляд, сейчас будет супер-наглая просьба. – Общагу на лето закрывают, можно, Чонгук-и поживёт с нами? Мы всё-всё будем делать, как ты хочешь! Слушаться тебя. И к пересдаче в сентябре готовиться. – Ну вы, конечно, оборзели, ребятки. Ладно, хуй с вами. Но будет несколько условий: вы работаете на мойке и находите туда ещё желающих. Готовитесь к экзаменам минимум по часу в день… – Мы согласны! – кивает Чонгук, вскакивая с дивана. – Спасибо, Юнги-хён! Я всегда завидовал Чиму и мечтал о таком старшем брате, как ты! – Так, без подхалимства, Гукки, – я не подал виду, что его слова прозвучали очень даже приятно. – И я ещё не закончил. Последнее условие: трахаться друг с другом только, когда меня нет дома, или чтобы я не слышал, понятно? И предохраняйтесь, малышня. Чимин бледнеет и приземляет пятую точку обратно на диван, а Гук прячет глаза и, наоборот, краснеет как помидор. – Давно ты знаешь, хён? – шепчет братишка. – Я же не идиот, и близорукостью вроде не страдаю. Вы себя со стороны видели вообще? Натуральные такие влюблённые голубки. Точнее, совсем не-натуральные. – Я не знал, как сказать тебе, Юнги. Но… я уже давно по мальчикам. Прошу, только не отворачивайся от меня. Вы двое – это всё, что у меня есть... Я подхожу к брату, целую его в тёмно-розовую макушку, а рукой ерошу сине-фиолетовую шевелюру Чонгука. Чувство вины немного сжимает сердце, потому что я ведь тоже не совершал каминг-аут, не признавался брату, что сплю не только с девушками, но и с мужчинами тоже. Просто после того, как погибли наша мама и отец Чимина, и мне пришлось воспитывать брата-подростка самому, я решил, что не стоит ошарашивать его своей неограниченной ориентацией и как-то неправильно влиять на его собственный выбор. Поэтому всех любовников я водил исключительно в одну из квартир Люцифера, который по дружбе одолжил мне её несколько лет назад, не задавая вопросов. – Мне плевать, кто тебе нравится, только бы ты был счастлив, Чимин-а! Гукки, если обидишь его, я тебе челюсть сломаю, ты понял? – Хён, ты правда… Да я его… Юнги, я его очень люблю! Я ни за что не причиню ему боль, обещаю. Ты правда нас принимаешь? Чонгук роняет слёзы, сжимая крепко ладонь Чимина. Хотел бы и я так полюбить однажды… Надеюсь, моим единственным скоро станет загадочный Чон Хосок, накрепко поселившийся в мыслях после одной мимолётной встречи, и ради которого я, потерявший голову, затеял сомнительную покупку убыточного бизнеса. Конечно, по карману это не особо ударило, да и мелкие будут заняты всё лето полезным делом, так что, куда ни плюнь, – сплошные плюсы. – Ладно, раз уж я вас раскрыл, признаюсь тоже, чтобы вам не было неловко. Я и сам не особо обращаю внимание на пол партнёров. Надеюсь, Чимин, это не повлияло на твоё воспитание, так как я всегда был таким. – Кажется, я знал это, Юнги… Подозревал. Ты никогда не приводил девушек домой, а я всё думал, что это из-за меня. Прости, что доставил тебе столько неудобств после того, как мама с папой… Я зажимаю его рот ладонью и качаю головой. – Не смей это произносить. Ты же знаешь, что у меня есть только ты. Ты – не неудобство, ты – человек, который заставлял меня идти вперёд, когда вообще жить не хотелось. И я рад, что ты обрёл человека, который наполняет счастьем твоё сердце. Я обнимаю моего ангела, чувствуя, как тепло разливается в душе. Плевать, что у нас разные отцы и разные фамилии. Чимин мне брат, можно даже сказать, сын, и я впервые позволяю себе дать слабину и выразить, наконец, свои чувства и благодарность за то, что он был единственной соломинкой, благодаря которой я выкарабкался из депрессии и преуспел в этой жизни.***
Убыточный ранее бизнес превращается в золотую жилу, когда привлекательные танцоры-студенты с энтузиазмом берутся за дело. На шоу стал стекаться народ со всей округи, а я приезжал каждый вечер, чтобы тоже поучаствовать в вакханалии в качестве «заднего плана». – Ты серьёзно будешь мыть с нами машины? – удивился Чимин в вечер открытия "Sexy Car Wash» – Почему нет? Работа непыльная. Тем более, в такую жару приятно побыть мокрым и проветрить голову от бесконечных биржевых цифр, просто работая руками. – Хён, ты не перестаёшь меня восхищать! – говорит Чонгук таким голосом, что мне хочется ему верить. ...Чон Хосок не приезжает всю неделю. И следующую тоже. И ещё одну. Погода стоит донельзя засушливая, ни одного дождя не было, так что, наверное, я ещё долго его не увижу, но надежда теплится. Как бы аккуратно спросить про него у Сокджина, не вызывая подозрений? – Джин, отвлечёшься на минутку? – отзываю его в сторону в разгар рабочего дня. Точнее, вечера. – Да, Юнги-ним, я слушаю. – Скажи, у вас же была база постоянных клиентов? Где мне её посмотреть? – Не припомню, чтобы что-то такое велось, а вас кто-то конкретный интересует? Похуй на осторожность. На кону слишком много. – Чон Хосок, – я впервые произношу имя вслух, горло перехватывает, я почти задыхаюсь. – Чёрный Volvo. – Знаю такого. Добрый мужчина, всегда приветливый. Где-то раз в месяц приезжает, всегда сам, хотя у него помощница есть. – Сокджин? – Да, босс? – Спасибо, ты очень помог. И, хоть это трудно с твоим характером, но не распространяйся, пожалуйста, о том, что я тебя расспрашивал, ок? А теперь марш работать! Он понимающе подмигивает и возвращается к машине, а я прикидываю в голове количество дней с нашей встречи. Всё не безнадёжно, он явно скоро наведается в гости. Слышу знакомый гудок слева. Синий BMW Люцифера объезжает очередь справа, направляясь прямо ко мне. – Красавчик, не помоешь мне тачку? – высовывается из окна широко-улыбающийся лучший друг. – Только чтоб по высшему разряду, а то накажу. – С превеликим удовольствием, сэр! – смеюсь ему в ответ. – Наконец-то решил сюда приехать? Давно обещал. – Да всё времени не было, извини. У тебя тут горячее, чем в Lux! Охота переманить твоих обольстительных работников, чтобы танцевали go-go у меня. Особенно парнишку с фиолетовыми волосами. Да и остальные тоже хороши. – Ну-ка цыц, они же дети ещё, нечего им делать в твоём гнезде разврата. А на Чонгука даже смотреть не смей, это парень моего брата. – Ух ты, неожиданно. Чимин-и всё-таки признался? Приезжай-ка ты завтра вечером в Lux, давненько мы с тобой не сплетничали. – Замётано. А сейчас извини, мне надо помыть тебе машину. – Чёрт, ты крайне сексуален в таком виде, Юнги. Разложить бы тебя прямо на капоте. – Да тихо ты! Мы же договорились больше не спать друг с другом, тем более, что я влюбился, понятно? – А я и думаю, с чего такие погодные аномалии и затяжная жара? А это, оказывается, небеса в ахуе оттого, что кто-то растопил ледяное сердце Мин Юнги! – Ты договоришься, я сейчас твою машинку изнутри тоже кёрхером сполосну. – Ладно-ладно, молчу, завтра расскажешь. ... Я заканчиваю мыть BMW и жму на прощание руку друга, обещая завтра обязательно наведаться в Lux. Он подмигивает мне, поздравляя с удачной бизнес-моделью и в целом любуясь красивыми студентами-работниками, от которых прямо-таки веет удовольствием жизни и ни с чем не сравнимой аурой прекрасной юности, столь мимолётной и, тем самым, драгоценно-прекрасной в этом ускользающем моменте. Люцифер уезжает, а я вдруг понимаю, что его появление – вовсе не главное событие вечера. В толпе зрителей, снимающих танцы младших на телефон, стоит он, сосредоточенный на чём-то и задумчивый, словно пытается воплотить в жизнь какой-то план. Блять, сегодня он выглядит ещё лучше, словно с обложки журнала: рубашка расстёгнута, рукава закатаны до локтей, волосы выбились из укладки, безупречно гладкая кожа сияет капельками пота, а глаза... В них интерес неподдельный и вселенская глубина, в которой хочется раствориться. Затаившись, короткими перебежками пробираюсь к нему, даже не придумав до конца, как начать разговор. – Я могу вам помочь? – не вполне уверенным голосом спрашиваю я, слегка задыхаясь от впервые виденной мною так близко его красоты. – Я... я... Внутренне потираю друг о друга ладони. Он задыхается тоже. Капкан захлопнулся. Ты будешь моим, Чон Хосок.