История настоящей любви

       - Все еще влажные, - Мамору с беспокойством погладил сидящую на диване Усаги по голове. Ее идея вымыть голову с самого начала казалась ему неудачной. Его фен был недостаточно мощным. Купил его в комиссионке, когда только начал жить самостоятельно. Он лет с тринадцати ходил с одной и той же стрижкой, с его длиной волос чахлый аппарат справлялся легко. Хотя, чаще всего, Мамору им не пользовался, его волосы прекрасно сохли сами по себе. С волосами Усаги это, совершенно точно, не работало, - И как мне тебя домой отправлять?        - А ты уже собираешься меня выгонять? - Усаги лукаво усмехнулась, чуть плотнее запахнула ворот выданного ей хозяйского халата. Помогло не особенно. Спрятаться в этой мягкой белой ткани она могла бы, наверное, только обмотавшись одеждой с три слоя.        - Будь моя воля, ты бы уже жила здесь, Усако, - подавшись навстречу, он мягко, но очень коротко коснулся губами щеки девушки. Безумствовать снова не хотелось. Вернее - очень хотелось. Но время уже поджимало, - Сколько любимых булочек твоего папы я должен купить, чтобы мне разрешили тебя забрать? - возможно, шутка была не слишком удачной, но он надеялся, что удастся разрядить обстановку, ставшую более напряженной из-за неприятного предвкушения скорой разлуки. После проведенных порознь дней, расстаться даже до завтрашнего вечера казалось невозможным.        - Боюсь, даже если ты скупишь булочки из всех кондитерских, этого будет недостаточно, - Усаги ответила на его шутку невеселой, вымученной улыбкой. Так всегда бывает в жизни. Вчера ей казалось, что будет невероятно счастлива, просто увидев его. Но теперь, проведя вместе несколько часов, сделав то, что они сделали, этого было чертовски мало. Хотелось быть рядом еще и еще. Она не могла отделаться от ощущения несправедливости этой разлуки. Ведь, фактически, ее родители уже дали им разрешение буквально на все. Но, девушка даже не сомневалась, попробуй она сейчас позвонить домой и заикнуться о том, что останется на ночь у своего парня - мама с папой примчатся под его двери еще до того, как она отложит телефон в сторону, - Давай поедим? - Усаги пересела на пол к столику и пододвинула ближе к себе один из купленных ею обедов, принялась срывать прозрачный мягкий пластик с крышки.        - Усако... - мягко позвал Мамору, он пересел ближе, притянув девушку к себе, ласково обнял, ободряюще поглаживая ладонью хрупкое плечо и утыкаясь кончиком подбородка в макушку своей избранницы, - Когда-нибудь, я тебе еще смертельно надоем.        - Наверняка, - смущенно улыбнулась Усаги. И тут же повеселев, добавила, - Годам к ста совместной жизни.        - Сто лет вместе? - Мамору сделал вид, что всерьез прикидывает такую перспективу и удовлетворенно кивнул, - Мне нравится твой план.        - Мне тоже, - отозвалась девушка. Она изловчилась чуть обернуться в его руках, попыталась дотянуться, чтобы поцеловать в плечо или хоть куда-нибудь, но это оказалось слишком неудобно. Рассмеявшись от ее безуспешных потуг дотянуться губами, Чиба чуть сместился влево и, склонившись, сам вовлек ее в поцелуй, который, снова, закончился слишком быстро. Усаги прекрасно понимала, почему, но это казалось таким несправедливым.        - Давай поедим, а потом еще раз попробуем привести в порядок твои волосы, - он предпочел сменить тему, чтобы Усаги не расстраивалась еще больше. Сам Мамору прекрасно понимал и разделял все ее чувства и ощущения. Но пока было рано пытаться убедить ее родителей, что ночевать в его квартире нормально для Усаги.        - Забирай ростки фасоли, - Усаги уже успела хорошо изучить вкусы своего парня, так что сейчас точно знала, какими закусками с ним поделиться, - Мамо-Тян, а если серьезно? Какой подарок ты хочешь на Рождество? Только без всех этих «Мне ничего не надо» или «Я буду рад любому подарку». Я очень хочу подарить тебе что-то, что тебя обрадует.        - Дай подумать... - Мамору нахмурился, словно не о собственном подарке размышляет, а очередную цепь реакций вспоминает, - Подари мне что-нибудь уютное, - придумал парень через несколько минут. Все это время он пытался палочками разделить поровну кусок приготовленной в соусе курицы из своего набора. На производстве недостаточно глубоко прорезали мясо. Наконец, у него получилось отщипнуть одну из мясных «долек». Подцепив ее получше палочками, мужчина протянул еду своей девушке.        - Прямо так? - слегка удивилась Усаги.        - А здесь есть еще кто-то, кто может нас осудить за несоблюдение правил этикета? - усмехнулся в ответ Мамору, спешно подставил ладонь, чтобы поймать упавшую с куска курицы крупную каплю соуса. Усаги весело улыбнулась, взглянув на растекшуюся по его коже темную пряную лужицу. Обхватила ребро мужской ладони своими тонкими пальцами и чуть потянула к себе, чтобы можно было лишь слегка наклониться вперед и слизать такой вкусный соус, заговорщически прищурив глаза.        - Усако, - будто с предупреждением в голосе выдохнул Мамору.        - Знаю, прости, - она отстранилась с самым невинным видом, чуть приоткрыла губы, чтобы он мог вложить в ее рот предложенное лакомство, - Вкусно, - улыбнулась девушка, едва расправившись с курятиной, и вернулась к интересующим ее расспросам, - Что ты имеешь в виду под уютом?        - Не знаю, тебе решать, - Мамору задумчиво отправил в рот немного ростков, приготовленных с соевым соусом, - Раньше, я воспринимал свою квартиру, как просто место. Место, где можно спать, хранить свои вещи, пересиживать летнюю жару. Например. А с тех пор, как ты стала приходить ко мне в гости, это место будто начало становиться на самом деле домом... - его речь замедлялась, Мамору явно о чем-то задумался, - Подожди, - Усаги показалось, что он не договорил свою мысль. Резко поднялся на ноги и как был - с зажатыми в правой руке палочками для еды, направился в прихожую. Открыл один из вмонтированных в стену шкафчиков и начал искать что-то на полках. А, найдя, повернулся так, чтобы Усаги не могла разглядеть, чем именно он занимается. Наконец, Чиба закрыл шкаф и вернулся к своей девушке, зажимая в своей ладони что-то совсем небольшое, - Дай руку, - попросил Мамору, а когда Усаги послушалась, положил на ее пальцы небольшой ключ из серебристого металла.        - Это... от... от твоей квартиры? - отчего-то, в горле вдруг встал ком. Он уже много раз говорил о том, что хочет связать их жизни. Показывал своими действиями, как для него важен ее комфорт - душевный и физический. Но сейчас, он делился с ней самым важным для любого человека. Своим домом. Было от чего начать переживать.        - От нашей квартиры... в будущем, конечно, - быстро поправил себя Мамору. Глядя на реакцию Усаги, он и сам вдруг начал немного беспокоиться, - Подумал, будет здорово, если ты сможешь вот так, сама приходить без звонка и договоренностей. Просто, когда захочешь.       Усаги крепко сжала ключ в ладони и с благодарностью улыбнулась своему парню. Кому-то, развитие их отношений может показаться слишком стремительным, даже поспешным. Но Усаги происходящее совершенно не смущало и не пугало. Она чувствовала себя совершенно уверенно рядом с Мамору.       Через пару недель, Усаги и Нару все же смогли наведаться вместе в торговый центр, чтобы выбрать подарки. В то время, как Нару вслух рассуждала, какому сюрпризу больше порадуется Юмино: хорошему ежедневнику или очередному шарфу, Усаги придирчиво изучала сенсорную карту центра, чтобы хоть примерно понять, в какие из магазинов можно зайти и купить для Мамору что-то уютное.        - Разве, ты не дарила шарф на день рождения Юмино? - рассеянно спросила Цукино, пальцем пролистывая карту влево.        - Да, но это идеальный подарок. Достаточно личный, чтобы подчеркнуть, как Юмино мне дорог. Но не намекает ни на что слишком интимное, - поучительным тоном произнесла подруга, - Ты тоже могла бы подарить Мамору шарф.       Усаги только головой помотала, категорично отрицая такой подарок. Шарф, разумеется, может быть очень уютным. Но, она была уверена, Мамору вовсе не хотел получить подарок, не намекающий ни на что личное.        - Тогда ежедневник! Мамору очень серьезный и много работает, учится. Ему точно пригодится хорошая записная книжка... - Нару снова попыталась «продавить» один из своих вариантов.        - Мамо-Тян пользуется заметками в телефоне и календарем. Ему так удобнее, - отмахнулась Усаги. Было бы куда проще, если бы у нее была хотя бы примерная идея. Но в голову совершенно ничего не приходило. Плед? У Мамору уже есть прекрасный, уютный, замечательный, хоть и немного колючий. Усаги едва смогла подавить слишком уж довольную улыбку, вспомнив, как Мамору обнимал ее - обнаженную и закутанную в плед после того, как впервые ласкал.       Подругу Усаги совсем не собиралась посвящать в такие подробности. Нару удар хватит, чего доброго! Они с Юмино так постепенно продвигались в своих отношениях, что первый поцелуй у них торжественно состоялся во вторую годовщину отношений. И для каждого последующего паре так же нужен был весомый повод. Нару и так смотрела на Усаги с явным непониманием каждый раз, как Усаги делилась чем-то личным. Хотя, Цукино частенько думала в такие моменты: может быть, Нару не осуждает совсем, а - наоборот - завидует?        - Давай пройдемся вдоль галерей? Может быть, я увижу что-то подходящее в витринах? - Усаги потеряла надежду поймать за хвост какую-нибудь хорошую идею, просто глядя на карту с названиями и расположением магазинов.       Нару выбрала шарф для своего парня очень быстро. А Усаги все рассматривала и рассматривала многочисленные витрины. Свитер? Новый халат? Одеяло? Все это казалось Усаги чем-то совершенно не тем. Хотелось найти что-то на самом деле особенное. Такое же особенное, как их отношения. Возможно, что-то, что будет смотреться рядом с порой слишком серьезным Мамору, как она сама? Что-то слишком жизнерадостное и позитивное?        - Мне нужно найти что-то забавное, - хотя бы относительно поняв, в каком направлении нужно искать, Усаги почувствовала себя гораздо увереннее, облегченно рассмеялась.        - Забавное? - с явным сомнением в голосе переспросила Нару. Нахмурившись, она всерьез обдумывала возможность нарушить обещание, данное Мамору и рассказать Усаги о подготовленном для нее дорогом подарке. Разумеется, она не думала, что Усаги сможет купить своему парню что-то соизмеримое по цене. Но дарить ему в ответ что-то забавное, смешное?! Усаги так опять поставит себя в дурацкое положение!        - Именно. Что-то, что Мамору сам и не подумал бы себе покупать! - Усаги, внезапно, поняла, что это может быть. Видела пару недель назад, когда гуляла здесь с Минако. Хоть бы еще не распродали! - Пойдем, скорее! - Усаги обхватила запястье подруги, потянула ее за собой к лифтам. Если она правильно помнила, нужный ей магазин располагался на третьем этаже.        - Вот... - Усаги довольно оглядела один из мужских манекенов в магазине одежды для дома. На манекене красовалась пижама из ткани насыщенного темно-синего цвета, но привлекало в ней совсем не это, а милый принт из разнообразных мордатых мопсов. Одни из них сидели в телефонах, другие пили кофе, третьи слушали музыку в наушниках. Чем-то, эти забавные собачки были похожи на самого Мамору. При этой мысли, Усаги, не сдержавшись, рассмеялась. Они были похожи на него точно не своими жирненькими тельцами. Скорее уж - слишком серьезными выражениями на своих умильных мордашках.        - Усаги, - справившись с секундным оцепенением, Нару подергала подругу за рукав куртки, горячо и убежденно зашептала, - Это слишком... слишком личный подарок, чтобы дарить его на первое совместное Рождество. Может быть, подождешь с этим пару лет? Хотя бы, пока он предложение не сделает?        - Зачем? - Усаги изумленно округлила глаза, - Я хочу сейчас подарить ему эту пижаму. Нужно только разобраться, какой размер нужен... - она огляделась в поисках таблицы с размерами, заметив ее, улыбнулась еще более радостно, будто все дело было уже решено и она вручала в руки Мамору симпатичный праздничный пакет со своим подарком.       На ее счастье, нужный размер был в наличии. Она долго сомневалась, подойдет ли ширина плеч. Усаги все казалось, что у Мамору они шире, чем предусматривает стандартная размерная сетка. Это маленькое сомнение не удержало девушку от покупки. В конце концов, Мамору сможет носить верх от пижамы, не застегивая. Она неосознанно улыбнулась чуть шире и гораздо более мечтательно, представив своего парня в таком подчеркнуто-сексуальном виде. Или... она сама может забрать эту рубашку, чтобы носить, пока находится в его квартире. И тогда, его потрясающие спина, плечи и живот будут всегда открыты для прикосновений и поцелуев. Усаги даже губу прикусила от предвкушения. Но поспешила взять себя в руки, опасаясь что этот затуманенный взгляд может выдать ее с головой.       Минут через пятнадцать, когда подруги стояли в небольшой очереди маленького кафе на фудкорте, специализирующегося на мороженом и молочных коктейлях, Нару недоуменно смотрела на совершенно довольную подругу. Усаги только что потратила все свои карманные деньги, которые копила так долго для покупки сразу всей серии любимого комикса. Но с такой радостной улыбкой поглаживала фирменный бумажный пакет, в который консультант упаковала ее покупку. Нару, грешным делом подумала о том, что подарок Усаги, скорее всего, порадует и ее, и Мамору. Одной будет очень приятно подарить, а другому принять этот подарок. Нару покосилась на собственный пакет с подарком. Может, это не Усаги не права, что дарит своему парню слишком личный подарок, а она сама застряла на этапе, когда боятся сделать лишний шаг навстречу. Или просто ей настолько не хочется прогадать с подарком, что выбирает самые безопасные и ходовые варианты?        - Попробуй малину с шоколадом, - Усаги ворвалась в поток мыслей подруги, когда подошла их очередь делать заказ, - Это очень вкусно.        - А? Да, хорошо, - Нару улыбнулась, немного рассеянно, но улыбка быстро стала искренней. Может, им с Юмино и нужно немного пересмотреть свой подход к отношениям, но принимать решения в одиночку Нару точно не собиралась. Она собиралась обязательно найти время и поговорить со своим молодым человеком. Наверное - после праздников. Она уже купила подарок, да и он, наверняка, свой уже подготовил. Совсем не хотелось оказаться в глупом и неловком положении. Да, после нового года они обязательно поговорят. А пока, она собиралась насладиться порекомендованным Усаги сортом мороженого. Уж если Цукино Усаги в чем-то и разбирается, так это в десертах. В этом Нару была уверена на все десять тысяч процентов.       И так же уверена Нару была, что отношения с Мамору действительно идут ее подруге детства на пользу. Во всех смыслах. Она никогда раньше не видела Усаги такой счастливой, будто светящейся внутренним светом радости и безмятежности. Но и такой уверенной в себе. Она успела все уши прожужжать всем, кто готов был слушать, тем, как ловко ее парень вывел мисс Харуну на чистую воду.       Именно после этой истории, Усаги впервые серьезно заговорила о поступлении в университет. На днях подняла эту тему во время школьного обеденного перерыва. Должно быть, уверенности ей добавила новая учительница английского, которая на первом же уроке вызвала проблемную ученицу к доске и Усаги смогла дать пусть и не блестящий, но вполне удовлетворительный ответ. И этот первый успех в ненавистном предмете сильно окрылил девушку. Хоть и не сделал безумицей. Усаги сама прекрасно понимала, что за оставшиеся несколько месяцев не сумеет подготовиться к поступлению в университет. Собиралась взять год перерыва и посвятить его подготовительным курсам при учебном заведении. Топовые университеты она для себя не рассматривала, но верила, что с поддержкой Мамору и родителей сумеет найти действительно свою специальность. И это уже было похоже на хоть какой-то жизненный план. Нару очень хотелось верить, что у Усаги все получится. Упорства Цукино всегда было не занимать, правда, прикладывала она его чаще всего не совсем туда, куда следовало бы.

***

      В то время, как Усаги и Нару наслаждались мороженым и свободным временем в торговом центре, в другом районе Токио к типичной жилой высотке подъехал дорогой автомобиль. Из него вышел высокий молодой человек, вытащил из кармана пачку сигарет и закурил, удерживая сигарету в чуть подрагивающих пальцах. Ему предстояло выполнить очень непростое дело и хотя бы минутная отсрочка казалась просто необходимой. Вот только сигарета в пальцах тлела слишком быстро. Вздохнув, молодой человек обошел свою машину, открыл багажник и достал из него несколько сложенных коробок, приобретенных в строительном магазине. Конечно, этого количества недостаточно, чтобы перевезти все вещи из родительской квартиры в новый дом. Но нужно с чего-то начинать.       Лифт в считанные секунды вознес парня на восьмой этаж к прекрасно знакомой двери, за которой прошло все их с братом детство. Дверь привычно чуть скрипнула, открываясь.        - Мама, я пришел, - позвал молодой человек вглубь квартиры, снимая обувь.        - Алмаз, - сухонькая женщина, в которой сейчас с трудом можно было узнать статную красавицу, какой она была всего полтора года назад, медленно вышла из своей комнаты, кутаясь в теплый халат и неся на руках тучного кота - последний подарок от покойного мужа. Она никак не могла согреться. После перенесенного в прошлом году инфаркта все время мерзла.        - Я здесь, мам, здесь, - молодой человек поставил принесенные коробки на пол, крепко обнял мать и поцеловал ее в щеку.        - Сыночек, я подумала... Может, отложим до другого раза? Ты ведь устал после работы, куда тебе еще вещами заниматься? - с заискивающей надеждой в голосе обратилась женщина к сыну.        - Мам, - Алмаз очень тяжело вздохнул. Уже почти два года, с тех пор, как похоронили его младшего брата, а после и отца, он пытался убедить мать в необходимости ее переезда ближе к нему. Готов был перевезти вместе с ней и всю мебель, напоминающую о прошлой - очень счастливой - жизни их семьи, и все вещи брата. Но чтобы их перевезти, нужно сначала собрать. А мать каждый раз едва не в истерике бьется, когда он только начинает разговор о том, чтобы собрать вещи Сапфира, - Мы тысячу раз об этом говорили. Клянусь тебе, даже если у Саппи там была обертка от шоколадки в столе, я и ее упакую, перевезу в новый дом и выложу ровно на то же место в том же ящике стола. Давай, я начну, а ты пока можешь сделать что-нибудь поесть? Я не ужинал, - Алмаз надеялся, что необходимость провести какое-то время на кухне удержит мать от того, чтобы наблюдать за процессом сборов.       Кажется, его надежда оправдалась. От того, что похоронила младшего сына и мужа, женщина не стала меньше любить своего старшего ребенка. Простая оброненная фраза о его голоде послужила активации режима заботы о своем малыше. И неважно совсем, что «малышу» через пару лет тридцать исполнится.       Алмаз открыл дверь в комнату брата, ставшую после похорон местом ежедневного паломничества матери. Она каждый день убирала пыль, открывала и закрывала шторы, сохраняя здесь ту же атмосферу, что в последний день, когда хозяин комнаты отправился на занятия в университете.       Алмаз подошел к письменному столу брата, на котором так и осталась лежать стопка учебников и справочников по фармакологии. Родители так гордились, когда Сапфир поступил на фармацевтический. Пророчили сыну будущее настоящего ученого. Слишком необычным, даже диковинным казался его выбор профессии в семье финансистов.       Алмаз все думал, если бы они с отцом не скрыли от матери найденную полицией в кармане куртки Сапфира предсмертную записку, сейчас у него был бы хоть один живой родной человек? Или мать сгорела бы от еще большей родительской боли, как и отец. Он все винил себя, что не увидел признаков в поведении Сапфира. Не поговорил вовремя, не поддержал. Не спас. Сердце не выдержало и отец сгорел в считанные недели после похорон младшего сына.       «Простите. Не могу больше». Сапфир ничего не объяснял, никого не винил. Его старший брат до сих пор практически каждый вечер думал о том, что послужило причиной? Оказавшаяся слишком трудной учеба? Сапфир не дожил даже до первой сессии. Если было так тяжело, стоило оно того? Никто в семье не осудил бы, реши Саппи вдруг сменить университет. Или причиной стало расставание с девушкой? Сапфир и Петсайт встречались еще со старших классов. Родители с обеих сторон не сомневались, что рано или поздно эти двое поженятся. Разрыв стал таким внезапным и необъяснимым. Алмаз видел Петсайт на похоронах Сапфира. Она выглядела абсолютно раздавленной, убитой горем. Очевидно было, что погибший парень все так же ей дорог. Так почему тогда ушла? После смерти брата и дня не проходило, чтобы Алмаз не задавал себе вопрос «Почему?». Что произошло с его братом? Да, Сапфир всегда был более мягким, более эмоциональным. Но никогда не был идиотом, считающим, что самоубийство - выход.       Чтобы отвлечься от этих мыслей, Алмаз распахнул дверцы шкафа и принялся аккуратно укладывать в коробки одежду младшего брата. Закончив, перешел к полкам с книгами, личными безделушками и другими вещами. Он старался действовать механически, не вспоминать, не дать памяти сыграть с ним очередную злую шутку.       Он прервался пару раз - чтобы поесть и выкурить еще одну сигарету, спрятавшись от матери на балконе. Наконец, приступил к разбору письменного стола и книжного шкафа. В столе не нашлось ничего примечательного. Да и шкаф был занят в основном старыми учебниками, словарями и тетрадями. Вот только некоторые из них были стянуты вместе широким скотчем, идущим крест-накрест. Нахмурившись, Алмаз быстро обернулся к двери, чтобы удостовериться, что мать не увидит, как он нарушает покой оставленных братом вещей. Скотч сорвался легко даже не повредив краску на обложках. Раскрыв лежащую сверху тетрадь, Алмаз громко выдохнул. Он и не подозревал никогда, что его брат ведет дневник. Может, разгадка его состояния в одной из этих тетрадей? Еще раз воровато обернувшись к двери, мужчина отложил тетради в отдельную коробку. Так будет проще вынести их из квартиры и не затерять среди других вещей.       У себя дома он оказался через пару часов. Сразу сварил большую чашку кофе. Прослушал голосовое сообщение от своей девушки. В последнее время их отношения напоминали скорее братски-сестринские. Слишком погруженный в семейные дела, Алмаз совсем перестал уделять Изумруд внимание. Они были вместе так давно, что в таком случае пора бы либо пожениться, либо расстаться. И, пока, Алмаз совсем не чувствовал себя готовым к женитьбе. Может, что-то изменится, если он узнает причину поступка брата? Может, успокоится, наконец?       Устроившись на диване с дневниками брата и кофе, Алмаз углубился в чтение. Сапфир мало писал о своей жизни. Гораздо больше было пространных размышлений, сумбурных мыслей, планов. Даже какие-то наброски нот. Сопоставив даты, старший брат понял, что Саппи, видимо, замышлял особый подарок на день рождения своей девушки.       После поступления в университет, Сапфир много писал о том, как ему нравятся лекции, о том, как он восхищен выбранным направлением. Не было ни жалоб, ни рассуждений о правильности выбора, ни минимальных сомнений. С Петсайт у них, судя по всему, тоже все было стабильно, хоть и поступила девушка в другой университет.       В вечер после вечеринки посвящения в студенты, Сапфир, явно чуть подвыпив, с какой-то даже хвастливой гордостью написал неровной рукой, что им явно заинтересовалась студентка второго курса. Дальше шли еще несколько ничего не значащих записей. А затем - довольно пространное размышление о том, что у некоторых девушек в наше время ни стыда, ни совести. Со временем, растерянные, недоуменные и даже злые мысли об этой девушке встречались все чаще. Судя по всему, на брата открыла охоту какая-то озабоченная. И ему это совсем не нравилось. Слишком тактичный, воспитанный в духе уважительного отношения к женщинам, Сапфир не мог решиться однозначно послать эту сумасшедшую. А ее приставания, тем временем, все повышали и повышали градус. Именно эта чокнутая каким-то образом выследила Петсайт и убедила девушку, что Саппи ей изменил. И Петсайт поверила. Поэтому они и расстались. Очевидно, эта Берилл (имя нахальной девицы несколько раз было упомянуто в записях брата) считала, что так освобождает для себя дорогу. Но Сапфир был непреклонен в своих надеждах вернуть Петсайт.       Последние записи были полны какого-то сумбура. Судя по всему, Сапфир сам не успевал за своим потоком сознания. От неудавшихся попыток соблазнения девица перешла к шантажу и угрозам. Завуалированно угрожала обвинить его в изнасиловании или устроить неприятности для Петсайт. Дочитав последнюю тетрадь, когда за окном уже оживал в первой утренней суете город, Алмаз уже не сомневался в причинах, которые толкнули его брата под колеса той машины.       Несколько дней для Алмаза прошли, как в тумане. Он практически не мог думать о чем-то, кроме дневников брата. Нужно было что-то сделать. Алмаз был уверен, что девицу нужно привлечь за доведение до самоубийства. Он даже решился показать дневники своему школьному приятелю, который работал юристом в крупной компании.        - Я понимаю, как это все выглядит для тебя, но, к сожалению, привлечь кого-то на основании таких «улик» не выйдет, - Алмаз был крайне разочарован, услышав такие слова, - Сапфир ни разу не пишет фамилию девушки. А если в университете учится несколько студенток с таким именем? Какой предъявить обвинения? К тому же, ни в одной записи Сапфир не говорит о том, что хочет сделать.        - То есть, привлечь кого-то за доведение можно только при наличии записки с прямым указанием, кто и как издевался над человеком? - Алмаз несдержанно хлопнул ладонью по столу.        - Ну, если совсем уж обобщать - то да. Скользкая статья, - сочувственно вздохнул приятель, - Просто смирись и утешай себя тем, что вины семьи здесь нет.       На словах все было так просто. «Смирись». Как смириться с тем, что твой младший брат никогда не получит диплом, о котором мечтал? Не приведет в дом невестку, не порадует мать внуками. Или хотя бы просто звучанием своего голоса и жизнерадостной улыбкой. Эта Берилл отняла у Алмаза брата, а после, косвенно, еще и отца. И вот так «смириться»?! На это Алмаз точно не был способен.       Еще пару дней он пытался уговорить себя самого не совершать опрометчивых поступков. Но убедить себя хотя бы остыть не удалось. Слишком хотелось хотя бы взглянуть в глаза той, кто виновна в смерти брата, отца. В том, что мать превратилась в бледную тень самой себя, а он сам разрушает теперь свою устоявшуюся, успешную жизнь, терзаясь напрасным чувством вины.       Они с Сапфиром совершенно не были похожи внешне. Да и времени прошло слишком много. Алмаз совершенно не боялся, что кто-то узнает в нем брата погибшего студента. Но и светить внешностью не хотелось. Поэтому приметная прическа была спрятана под кепкой, глаза закрывали зеркальные темные очки, а обычный для него деловой костюм сменился на черные футболку и джинсы. Завершал отвлекающий образ букет цветов, купленный за наличку в салоне довольно далеко от университета. Алмаз еше не был уверен в том, что собирается делать, но полная скорби и боли по утратам душа требовала мести.        - Девушки, я должен доставить букет цветов, но клиент не указал фамилии получательницы. Только имя - Берилл, - он обратился к компании совсем юных девушек, видимо - первокурсниц.        - Я знаю только Берилл с третьего курса, - отозвалась одна из них, - Видела ее в коридоре третьего этажа совсем недавно.        - Я с Чиба Мамору в библиотеке столкнулась пять минут назад, - возразила вторая, - Так что, Берилл точно там появится с минуты на минуту.        - Она все еще за ним бегает? - изумилась первая. Кажется, к «курьеру» они обе потеряли всякий интерес, но ему все еще нужна была информация.        - Не подскажете, как мне ее узнать?        - Рыжие волосы, - коротко ответила вторая девушка и продолжила самозабвенно собирать сплетни.       Найти библиотеку, следуя указателям оказалось совсем не сложно. И Берилл, как и предсказывали девчонки была здесь. Точнее, не в самой библиотеке, а рядом с ней. Пошло отставив в сторону ногу и отклячив задницу, как придорожная шлюха, убежденно втолковывала что-то парню, стоящему перед ней с видом нескрываемой брезгливости на лице. При виде него, Алмаз едва не замер. Незнакомец был так похож на Сапфира, словно у них был еще один брат. Но в следующую секунду выражение лица собеседника Берилл изменилось на нескрываемый, полный злобы гнев и наваждение рассеялось. Сапфир никогда не был способен на подобные эмоции.        - А теперь, ты меня послушай, тварь, - Алмаз уже подошел достаточно близко, чтобы услышать злобный полушепот собеседника Берилл, - Приблизишься к Усаги, попытаешься что-то сказать ей или сделать, я отделаю тебя так, что не только я, тебя вообще никто никогда трахнуть не захочет. Поняла?        - В таком случае, ты все потеряешь, - стараясь сохранять нагло-невозмутимый вид, девица попыталась обвить его шею руками, но парень резко отстранился.        - Тогда, мне будет уже нечего терять. И я превращу твою жизнь в ад, - больше не церемонясь, парень оттолкнул нежелательную собеседницу со своего пути и направился к лестнице.       Алмаз, пронаблюдав всю эту сцену, только головой покачал. Определенно, история с Сапфиром не научила эту девицу ничему, раз она продолжает вот так вешаться на парней, которым и даром не нужна. Везет ей на таких, видимо. Придав своему лицу бесстрастное выражение профессионала в сфере обслуживания, Алмаз приблизился к девушке, склонился, больше для того, чтобы спрятать лицо.        - Доставка цветов для Берилл от поклонника, - он чуть усмехнулся, заметив на лице девицы промелькнувшее выражение восторга. Пусть порадуется, пока может.        - От кого это? - девушка приняла цветы, с наслаждением зарылась лицом в лепестки белых анемонов. Сапфир всегда покупал эти цветы, когда они посещали могилы покойных бабушек. Сейчас, такие же цветы они с матерью оставляли на кладбище для него самого и отца.        - Записка приложена. Хорошего дня, - Алмаз развернулся и не торопясь направился в сторону выхода. Он увидел лицо девицы, запомнил. Найти в сети или на сайте университета ее данные теперь будет не так сложно. А дальше - дальше, он решит, как поступить.       Берилл с нетерпением вытащила из букета небольшой конверт, достала и развернула крохотную записку. «С нетерпением жду встречи. Саппи». Несколько раз перечитав простой текст, Берилл напрягла память, силясь вспомнить знакомого с таким именем. Никто на ум не приходил. Но, возможно, это кто-то из парней, с кем она пересекалась на многочисленных вечеринках? В любом случае, раз уж он ждет встречи, скоро, наверняка объявится. Ей нужно временно на кого-то переключиться. Мамору Чиба оказался ей не то, чтобы не по зубам. Она была уверена, что рано или поздно заполучит этого красавчика в свою постель. Большего ей и не нужно было. Если будет себя хорошо вести, эта его малявка даже не узнает ни о чем. Но сейчас его лучше лишний раз не трогать. Уж очень суров оказался. Но это только больше заводило.