Маленький хомячок и его большой мишка

      Ким Сокджин был самым обычным студентом факультета бизнеса и экономики СНУ. Учился он усердно и прилежно вот уже три года, заработав прекрасную репутацию у всех преподавателей института. Он был сдержан, спокоен, учтив, всегда знал нужный материал и был отличным старостой своего курса, которого уважали все одногруппники. Одет всегда был прилично, почти с иголочки; всё время была дежурная улыбка пухлых губ на лице; лёгкий макияж всегда присутствовал на изящных веках - чаще всего это были стрелки и небольшое количество теней разных оттенков; на голове была идеальная укладка из серебристых волос, из-под которых были едва заметны его довольно маленькие и милые ушки. Да, Ким Сокджин - омега из рода потомственных хомяков Кэмпбелла исключительно серебристого окраса, чем Джин несказанно гордился.       В его семье не было наследника в виде альфы или беты, поэтому пост главы компании KIM Ind должен был занять именно Джин по окончании университета, ведь он самый старший из своих братьев, коих было двое - Донджин и Минхо - близнецы, что были младше на пять лет. Сам он, разумеется, знал об этом, однако проявил желание пожить самостоятельно до получения диплома, поэтому учился по специальности и работал в небольшом кафе рядом со съёмной квартирой простым официантом.       Джину нравилась такая жизнь. Нравилось приходить домой с работы уже поздно вечером в тихую тёмную квартирку, которая после щелчка выключателя заливалась мягким желтоватым светом, даря своему временному хозяину уют и тепло в душе. Нравилось ходить по дому только в растянутой майке любимого розового цвета. Нравилось готовить какао или рамён, когда он чувствовал голод и требовательное урчание живота, хоть в три часа ночи. Нравилось быть одному и делать в тишине задания для следующих пар, порой встречая так рассветы. В квартире были только он и спокойствие. Идеально.       Так было и с университетом, пока Джин не перешёл на третий курс. В тёплом начале сентября он случайно столкнулся с довольно крупным первокурсником его же факультета. Нет, не подумайте, что Джин какой-то маленький и хрупкий омега. Вовсе нет. Джин был довольно высоким молодым человеком, широкоплечим, с осиной талией, узковатыми бёдрами и длинными, идеальными ногами. Но тот парень был больше него. На его фоне Джин действительно был маленьким, поэтому при столкновении он смачно приземлился на пятую точку, зашипев от боли через пару секунд. Однако не успел омега опомниться, как его подняли на ноги и что-то взволновано начали бухтеть о неуклюжести и неосторожности самого говорившего. Джин, потирая пострадавшую задницу и свой маленький хвостик, посмотрел на того, кто его сбил и тут же помог. Медведь. Натуральный медведь с взволнованным лицом, с испугом, неловкостью и искренним сожалением в глазах.        – Прости, я не специально. Я здесь впервые, поэтому засмотрелся и не заметил тебя. Извини, – голос у медведя низкий, чуть хрипловатый, но ласкающий ушные перепонки Джина.        – Первокурсник? – решил уточнить хомячок, хотя и так всё было понятно.        – Да, – неловко почесал затылок и посмеялся незнакомец. – Так заметно?        – Есть такое.        – Ким Намджун, – протянул широкую руку с длинными пальцами медведь.        – Ким Сокджин, – они пожали ладони, в упор смотря друг на друга и, кажется, вовсе не дыша в этот момент. – Я с третьего курса.        – О, так ты хён. Сокджин-хён?        – Просто Джин-хён.        – Хорошо, я запомню. Джин-хён, не подскажешь, как пройти в лекционную аудиторию?        – Давай я лучше отведу тебя, – мило улыбнулся Джин, начиная разговор о вступительных экзаменах с новым знакомым.       За оживлённой и интересной беседой они довольно быстро добрались до нужного кабинета. Намджун остановился около двери, переминаясь с ноги на ногу и чуть стесняясь, но после выдохнул и решительно, на самом деле дрожа всем телом и голосом, выпросил номер Джина. Он объяснил это тем, что тот старше, поэтому медведь сможет получить конспекты занятий заранее и быть готовым ко всему. Такой настрой покорил старосту-хомячка, поэтому он без задней мысли продиктовал свой номер Намджуну, чему последний был несказанно рад. После этого они попрощались до вечера, ведь медведь пообещал написать после того, как устроится в общежитии. Эта встреча задала отличный настрой на весь день для Джина, поэтому он счастливо улыбался всё время с откуда-то взявшимся нетерпением и предвкушением вечера. Он уже понял, что Намджун довольно умный и интересный собеседник, так как его речь завораживала. Этого медведя действительно хотелось слушать и слушать. Такое состояние Джин ощущал только на парах профессора Чхве, который всегда очень интересно преподносил материал своего довольно нудного, но нужного предмета, за что его уважали все студенты.       Уже вечером на телефон Джина пришло сообщение от неизвестного номера с текстом: "Привет, Джин-хён! Это Намджун. Ну, тот, с кем ты столкнулся сегодня утром в коридоре. Надеюсь, ты помнишь. Ха-ха".       Омега мягко улыбнулся, вспоминая взволнованное лицо Намджуна и его аккуратные движения рядом с ним. Джин ответил, и переписка затянулась до глубокой ночи. Они говорили буквально обо всём на свете, пока Намджун не пожелал доброй ночи, ведь хотел хотя бы немного поспать перед первым днём в университете. Джин улыбнулся на это, ответил взаимными пожеланиями сладких снов и отложил телефон на прикроватную тумбочку, заранее установив будильник. Почему-то внутри распускалось нежное тепло белыми цветами бергамота, что благоухали невероятным запахом, и чем-то ещё древесным. Джин подумал, что если его арбузный аромат сольётся с этим шлейфом, то получится невероятное сочетание. Запах будет очень даже интересный. Хотя откуда у него в мыслях вообще взялся бергамот? Ответа он не знал, да и думать над этим даже не хотел, ведь уже был одной ногой в царстве Морфея.       И как-то всё закрутилось и завертелось, что ко дню рождения серебристого хомячка Намджун и Джин стали близкими друзьями. Да настолько, что этот медведь ночевал несколько раз в квартире омеги, угощаясь утром действительно вкусным кофе и свежеиспечёнными булочками с корицей.        – Всё бы отдал, чтобы завтракать так каждый день, – промямлил Джун, смакуя самые вкусные булочки в его жизни.        – Тогда тебе придётся жить со мной, – хихикнул Джин.        – Если с тобой, то я вообще не против, хён. Ты весёлый, умный... Безумно красивый омега, так что... Я только за, – Джун спрятал лицо и чуть покрасневшие щёки за кружкой кофе.        – Был бы ты моим парнем и альфой, то я бы согласился, – усмехнулся Джин, вытирая посуду и убирая её в шкафчик.        – Джин-хён, я и есть альфа. Неужели ты не почувствовал?        – Нееет, не прикалывайся. Ты ведь бета. Я не чувствую твой запах совсем, – хомячок обернулся и облокотился бёдрами о столешницу.       Намджун усмехнулся и поднялся со стула, медленно подходя к хёну и выпуская свой волшебный запах, который преследовал Сокджина вот уже несколько месяцев. Бергамот. Хомячок старался не втягивать приятный аромат с особым усердием.        – А теперь чувствуешь? – прошептал Джун на ушко омеги, желая прикусить его, ведь оно было такое мягкое на вид.        – Д-да, – также тихо ответил Джин, упираясь одной рукой в широкую уютную грудь, а другую прижимая к себе, закрывая рот и частично покрасневшие щёчки.        – Вот и хорошо, – как ни в чём не бывало Намджун весело улыбнулся и вернулся к своему завтраку, восхваляя булочки хомячка.       А сердце Джина остановилось на пару мгновений, а после забилось с бешеной скоростью, заставляя своего хозяина краснеть ещё сильнее и наталкивая его на определённые мыслишки об одном конкретном медведе.       Перед глазами Джина сложилось буквально всё: он понял, к чему были касания к его рукам, сплетение ладоней, когда они с медведем гуляли; он понял, почему Джун часто писал и требовал внимания; он понял, почему младший часто встречал его и провожал до дома или до работы после универа; он понял, почему этот мишка спрашивал у него советы по ухаживанию за омегами, прислушиваясь к интересам самого Джина; он понял, почему Намджун так сильно напрашивался на ночёвки к нему. Глупенький хомячок совсем не догадывался о нежных чувствах такого большого мишки к нему.       И невольно Джин стал приглядываться к Намджуну. Нет, ну, а что? Этот медведь был красивый, большой, мягкий, ужасно удобный для сна, самый обнимательный и безмерно тёплый прохладной ночью, когда Джун оставался на ночёвку. В квартире Сокджина уже были его вещи и предметы обихода, что немало удивило омегу, ведь тот этого совсем не замечал. Также он закрывал глаза на то, что ходит в больших толстовках или худи мишки почти каждый день в университете, на работе и дома, довольствуясь постоянным сопровождением запаха бергамота, который он игнорировал долгое время. Вернее сказать, что Джин не игнорировал его, просто аромат всегда был рядом с ним и настолько приелся, что омега его уже не замечал. Хомячок привык чувствовать смесь арбуза и бергамота на себе, наверное, поэтому не слышал шлейфа от альфы. Странно всё это и слишком неожиданно.        – Спасибо за сегодня, Джин-хён. Было действительно здорово и весело, – Джун стоял у двери квартиры старшего, пока тот искал ключи в кармане.        – Не за что. Мы давно так не гуляли, – хихикнул хомячок, оборачиваясь к младшему.        – Да, согласен, – медведь всем сердцем желал сейчас, чтобы Сокджин предложил хотя бы остаться на чай. Он весь сегодняшний день думал о том, как бы признаться старшему в чувствах, как бы подступиться к этой теме.        – Уже довольно поздно. Может... Может останешься у меня? – хомячок чуть покраснел, убирая выбившуюся прядь волос в шапку.        – Если ты предлагаешь, – Джун готов был взлететь выше облаков от счастья, но пытался улыбаться не слишком сильно и очевидно.       Джин открыл дверь, и они попали в уже такую родную квартиру старшего. Джин быстренько разделся и убежал на кухню ставить чайник. Медведь же прошёл в гостиную, усаживаясь на диван и думая, чем бы им заняться.        – Не хочешь посмотреть какой-нибудь фильм, хён? – предложил Джун, копаясь в новинках этого года.        – Да, давай. На твоё усмотрение, – ответил Джин с кухни, занимаясь закусками.       Через полчаса они уже сидели рядышком на диване и смеялись с комедии, которую нашёл Джун, поедая чипсы и печеньки, которые смог отыскать хомячок на своей кухне.       После весёлого вечера они переместились в спальню и лежали на кровати хомячка, глядя в глаза друг друга.        – Твои глаза прекрасны, – прошептал Джун, слегка улыбаясь.        – Но темно ведь.        – Пусть, я вижу, как в них отражается свет фонарей с улицы и ноутбука. Они прекрасны.        – Спасибо, Джун-и. Решил смутить меня?        – Решил сказать правду и то, о чём я давно думаю.        – О, это уникальный шанс. Тогда я спрошу кое-что. Почему ты так смотришь на меня? – хомячок чуть подвинулся к мишке, не разрывая зрительного контакта.        – Как так? Я просто смотрю на тебя, ведь мы говорим сейчас. Было бы немного странно, если бы я говорил с тобой, но смотрел куда-то не на тебя, не думаешь? – Джун усмехнулся, но уже понимал, к чему вёл старший.        – Немного. А если так? – Джин подвинулся ещё ближе к медведю, укладывая руку на его шею.        – Это слишком близко, – альфа сглотнул слюну, ощущая дыхание хомячка на щеках. – Слишком близко для друзей.        – А так? – омега почти впечатался в тело Намджуна, соприкасаясь носами.        – Слишком близко для друзей, – повторил Джун, – но так далеко для возлюбленных.       В следующую секунду альфа прижался первым поцелуем к губам хомячка, обвивая руками талию и спину омеги и подтягивая его ещё ближе к себе. Джин ответил сразу, запуская пальчики в русые короткие волосы медведя и наслаждаясь долгожданным поцелуем. Внутри обоих взрывались фейерверки, и распускалась самыми мягкими и ранимыми цветами нежность и любовь.       За первым поцелуем последовали признания в любви и тысячи других поцелуев под хихиканье хомячка и тихое удовлетворённое мычание медведя.