Клянусь, что больше не буду вас беспокоить!

      Стоит только понять, что заснуть не получается, как это становится в десятки раз труднее. Чем больше торопишься, тем больше давления оказываешь на организм, а проснувшись утром в неведении, то ли ты спал, то ли просто сомкнул веки, вместо долгожданного умиротворения будешь ощущать лишь еще большую усталость.       За несколько дней в таком состоянии ее тело достигло предела и было будто в прострации, угрожая потерять сознание в любой момент, но можно ли было вообще звать подобное полноценным сном?       - ...       Чувство, будто органы набили камнями; неописуемое давление обрушилось на ее тело, и оно не походило ни на земную гравитацию, ни на вес ее самой.       Не находись она сейчас в классе, непременно схватилась бы за голову и испустила тяжелый вздох.       К добру или к худу, но обстановка не давала ей на это права, а окружающие видели лишь как она сидела с грустью во взгляде. В силу своей внешности Вайолетт казалась им великолепной даже когда просто смеривала снисходительным пустым взглядом, но с учетом того, сколько внимания этим она привлекала, и не сказать, хорошо ли это, или плохо. Но поскольку девушка отнюдь не желала подобного внимания, только и могла, что быть раздосадована. Особенно - в подобный день.       Она так и не оправилась со вчерашнего, когда открыто сбежала от Юлана.       Для Вайолетт ее дом был ничем не лучше ядовитого болота, так что это не было удивительным. Пускай она была уверена, что выработала некий иммунитет, все же наложилась пара бессонных ночей.       Стоило подумать о своих чувствах и отношениях с Юланом, как разум встрепенулся и начал выдавать всевозможные вариант. Даже сумей она заснуть, наверняка бы увидела лишь холодящие душу кошмары.       В итоге она не смогла ни заснуть, ни потерять сознание.       Она проглотила и ужин, и завтрак, только потому, что Марин благоразумно заранее попросила повара уменьшить ее порции. Не заметь она состояния своей госпожи, та бы ныне мучилась от пищи, что насилу затолкала в свой желудок.       Вайолетт была благодарна за это. И в то же время на душе было неспокойно оттого, что девушка заставила Марин беспокоиться.       Она прекрасно понимала, как сильно горничная беспокоилась о ней. Знала о ее невзгодах и терзалась от того, что была не в силах облегчить ее горечь.       "Раньше все было бы куда легче".       Раньше она с легкостью сдавалась.       Раньше она с легкостью находила ответ.       Из кучи вариантов она выбирала тот, что причинил бы ей меньше всего боли. Либо просто делала все, что было велено. Ни размышления, ни беспокойства делу не помогут, потому нужно было просто убить свою волю и поступать так, как было целесообразно.       Сейчас ей нужно было поступить так же. И думать нечего - нужно было просто задавить свои чувства, что могли так или иначе навредить Юлану. Вайолетт прекрасно знала, как убить их, как от них избавиться.       Уже поздно размышлять о страданиях, поздно чувствовать боль. Просто задача, просто процесс, а потому нужно просто смириться с тем, как каждая ее клеточка шаг за шагом умирает.       Это наилучший выход, одно-единственное решение.       Так почему она не в силах к нему прибегнуть?       "Я полагала, во мне больше не осталось алчности".       Думая о совершенном ею грехе, она считала, что уже успела перегореть.       В тот раз причиной пусть и стали подавляемые ею эмоции и желания, что вырвались наружу, приведя девушку к трагичному концу, но корень тех бед остался неизменным.       Она цеплялась за надежду. Мечтала о лучике света, крохотном солнце. О спасении, что однажды придет и дарует ей сказочный принц.       Допустила ошибку, возомнив себя героиней трагедии.       Все растоптанные ею души она считала жертвами во благо своему счастливому концу.       Она может быть счастлива, она станет счастливой и непременно это покажет. Ведь главную героиню всегда ждет счастливый конец. Потому она имела право делать все, что душеньке угодно. И потому Вайолетт продолжала гибнуть.       Думая об этом сейчас, она понимала, сколь нелепы были те ее мысли. Героиня, что гналась за миражом и верила, что грезы смогут изменить реальность, а идеалы воплотятся в жизнь, в конце концов встретила свой несчастный конец.       Терпение лопнуло, воля сломалась, и душа Вайолетт опустела. Мечты и надежды уступили всепоглощающему отчаянию. Не было желания, не было зависти.       Избавившись от своей жадности, она испытала облегчение, ибо понимала, что больше не допустит той же ошибки.       - ... летт.., леди Вайолетт.       - !? А... прошу прощения, что такое?       Она настолько ушла в собственные мысли, что позабыла о том, где находится. На Вайолетт лица не было - и представить страшно, какие в школе из-за этого могли поползти слухи.       К ней подошла девочка, которую Вайолетт с трудом узнала. Она помнила ее лицо, но не помнила имени - ее одноклассница, которую и знакомой-то язык не повернется назвать.       Иными словами, не тот человек, что стал бы окликать ее ради простой светской беседы.       - Прошу прощения, что так внезапно вас окликнула. Леди Вайолетт, к вам гость.       - Ко мне..?       От одной лишь мысли о возможном госте тело налилось свинцом.       В прошлом у Вайолетт был крайне скудный круг общения. Девушка общалась с крайне ограниченным числом людей, так что могла думать лишь об одном дружелюбном к ней человеке. Это могла быть ее родня, но тогда бы одноклассница сказала, что пришла сестра, а не "гость", ведь все учащиеся здесь назубок знали родовое древо дома Вахан.       Учитывая это, число кандидатов в гости Вайолетт сужалось до одного.       Он пришел спросить ее о вчерашнем? Она и сама понимала, что больно резко оборвала их разговор, да и в целом вела себя так, словно избегала его. Неудивительно, что в голову Юлана закрались подозрения.       - Большое вам спасибо, что предупредили.       - Н-не стоит...       Под взволнованным взглядом той девушки она направилась к двери, за которой ожидал ее гость; путь до нее казался таким долгим, но в то же время таким быстрым.       Коли там в самом деле он, коли Юлан вправду пришел ее навестить, как она должна среагировать?       Конечно, она должна быть счастлива, как и всегда.       Но не сейчас. Сейчас Вайолетт испытывала лишь непомерный ужас. Легкие сдавило, грудь отяжелела. Было радостно и горько, радостно и грустно. Будь она в силах просто отвергнуть его, все вернулось бы на круги своя.       Терзаемая подобными противоречиями и конфликтами, она обратила свой взгляд к ожидавшему за дверью человеку.       - Э...       Ее встретили глаза, что располагались куда ниже ожидаемого, отчего Вайолетт только и смогла, что застыть в удивлении и неверии.       Мучившие ее душевные метания рассеялись как дым, а разум заполнил один-единственный вопрос на который она так и не смогла найти ответа.       Вот насколько она этого не ожидала, вот насколько даже не задумывалась, что подобное возможно.       - Л-леди Розетта..?       - Д... доброго вам утра...       Перед ней предстала принцесса с решимостью на лице, вот только дрожь в голосе и некая скованность в движениях которой всем своим видом выражали, как сильно она нервничала.