Клянусь, что больше не буду вас беспокоить!

      Прежде пустой дом постепенно обретал краски. Вайолетт была в восторге, видя обустройство комнат. Девушка прекрасно помнила тот день, когда нарисовала круг на земле в лесу и утешала себя тем, что это её дом - от этих мыслей даже слёзы на глаза навернулись.       Красивая шкатулка драгоценностей мелового цвета превращалась в дом, где ей была уготована жизнь с любимыми.       Мебель, цвета, поиск надлежащей посуды и споры насчёт формы люстр. Каждый раз, когда она смотрела на Юлана и улыбалась, она была счастлива, очень счастлива - так она помнила.       Мать, давшая Юлану жизнь.       И выражение лица Юлана, говорившего, что та, вероятно, счастлива где-то еще, будто о чужом человеке.       - Вай-чан, так вот где ты была.       - ... Так и знала, что меня найдёшь именно ты, Юлан.       Юлан подошёл к Вайолетт, распахнувшей чердачное окно и ныне смотревшей на звезды, и укрыл её мягким одеялом. Еще не тронутое место особняка, где были собраны лишь предметы первой необходимости. Вайолетт сидела не на стуле, но на сломанной стремянке. Кладовая за кулисами красивого особняка как нельзя кстати подходила для наблюдения за звёздами.       Мир, где их никто и ничто не разделит.       - Не холодно?       - Немного. А тебе, Юлан?       - Мне нипочём и холод, и жара.       - Я спрашивала не о том, сможешь ли ты их стерпеть.       Вайолетт по привычке закуталась в одеяло, но юноша надел лишь тонкий кардиган. Конечно, не Вайолетт об этом говорить, одетой в пеньюар, но ей было холодно от одного лишь взгляда на него. На чердаке нечему было обогревать, а ночной воздух медленно отбирал тепло их тел.       - Вот, иди сюда.       - Нет, я в порядке. Тебе не хватит, Вай-чан.       - Поэтому держись поближе. Ну же, холодно ведь.       Сев на пол, она едва не покрылась мурашками от ощущения холодной древесины. Вайолетт пригласила Юлана под одеяло и прижалась к нему, но оба были совершенно озябшие и, хоть и крепко обнялись, всё же до согрева им было еще далеко.       - Хи-хи.       - М, что такое?       - Подумала, что это уже не в первый раз, мы делали так давным давно. Помнишь?       - В тот раз, когда мы прятались от дождя на нашей тайной базе?       - Да. Тогда у нас была лишь простыня для пикника.       - Она не защитила нас от дождя. Было так холодно, что я уж было подумал, что замерзну, но... было весело, и я был счастлив.       - Даже посинев от холода?       - Я буду рад чему угодно, лишь бы рядом с тобой, Вай-чан.       Его щеки окрасил алый, но не от холода, и он закусила их, будто сдерживая улыбку. Долгое время Юлан из раза в раз показывал Вайолетт такое лицо. Будто удерживал в глубине души что-то, что получил, и боялся, что, если потеряет, то больше не вернёт обратно.       Если Вай-чан рада, то и я рад.       Если Вай-чан весело, то и мне весело.       Если Вай-чан счастлива, то счастлив и я.       Мысли, что приходили к нему снова и снова, - воплощение любви, привязанности и его истинных чувств. За ними, будто бы за бронёй, она смогла пройти этот путь, крепко держа его за руку.       Здесь было холодно, темно и немного пыльно - совсем как в темнице, где ей довелось побывать. Даже самый крохотный, самый истончившийся осколок её сердца был раздавлен и растоптан, и ей не осталось ничего, кроме сожалений. Вайолетт бросила все, сдалась и стала ждать конца. Со дня, когда, как она думала, сделала все, что могла, когда решила, что сама является препятствием на пути своей жизни.       ── Эта рука защищала ее с того самого дня.