◦ ◦ ◦
Тим пробует пошевелиться, но тело не слушается. Сколько времени он провел без сознания и что произошло? Он с трудом садится, сдерживая тошноту. Голова кружится так, будто он несколько часов без остановки катался на карусели, объевшись перед этим приторной сладкой ватой. Тим проводит привычным жестом по волосам – чтобы отбросить их с лица – и понимает, что они слишком короткие. Он пробегает взглядом по ладоням и предплечьям, по груди и ногам, после чего поднимает голову и видит распластавшееся рядом тело. Свое собственное тело. Тело чертыхается, принимает сидячее положение и прижимает пальцы к вискам. Затем озирается, смотрит Тиму в глаза и… – Ну пиздец. Тим, конечно, довольно часто слышит собственный голос в записи – иногда проще делать заметки на диктофон – но он все равно воспринимается как что-то чужеродное и неправильное. – Знаешь, я даже спорить не буду. Это реально пиздец. – Кажется, меня сейчас стошнит. – Только не на костюм! Джейсон отворачивается, и его действительно тошнит – к счастью Тима, не на костюм. Тим упирается руками в пол, запрокидывает голову и смеется. Кто бы мог подумать, что он, обменявшись телами с Джейсоном, будет наблюдать, как тот опустошает содержимое его желудка на бетонный пол заброшенного склада. – Что ты ржешь, это твое тело в данный момент блюет, между прочим, – Джейсон кашляет. – Ты когда последний раз что-то ел? Тебе нужно лучше питаться, иначе останешься таким дрищом на всю жизнь. Тим игнорирует последнее замечание и поднимает закатившуюся под стол сферу, которая теперь пульсирует ярким красным светом. «Словно сердце бьется». – Если эта херня махнула нас телами, может, она же махнет и обратно? – Ты думаешь, все так просто? – Ну, попробовать стоит, – Джейсон придвигается к Тиму почти вплотную и прикасается к сфере. «Это так странно». Ничего не происходит. – Ясно. Они делают анонимный звонок в полицию, забирают сферу и покидают склад. Джейсон говорит, что одна из его квартир всего в паре кварталов и лучшего места, чтобы перекантоваться, не найти – не разбредаться же в разные стороны не в своих телах. Тим соглашается. Он уже знает, кто может им помочь. Едва переступив порог квартиры Джейсона, Тим отправляет сообщение – долго ждать ответа вряд ли придется. Он плюхается на диван и наблюдает, как Джейсон ходит по квартире кругами и, отыскав пачку сигарет, с нескрываемым удовольствием щелкает зажигалкой. – Ты не будешь курить в моем теле. – Это стрессовая ситуация, Тим, мне очень нужно, – морщится Джейсон. – Да и потом, парой затяжек я тебе рак легких не обеспечу, не переживай. – Джейсон! Джейсон ухмыляется и выдыхает дым Тиму в лицо. – Я смотрю, вы тут вовсю развлекаетесь. Рэйвен появляется так неожиданно, что Джейсон и Тим подпрыгивают на месте. Она парит в воздухе, скрестив ноги и оперевшись на колени локтями, переводит взгляд с одного на другого и хмурится. – Тим, – говорит Рэйвен, глядя на Тима в теле Джейсона, – я не смогу вернуть вас в свои тела. Я вижу мощную магию, вижу, что ваши души поменяли местами, но вижу также то, что вы можете пострадать, если я попробую все исправить. Тут требуется что-то другое. – Эта штука во всем виновата, – Тим кивает на сферу, и Рэйвен внимательно изучает ее, наклонив голову и сузив глаза. – Никогда не видела ничего подобного. Скорее всего, эффект временный и пройдет сам собой – это не темная магия, хотя и очень сильная. В любом случае постараюсь помочь, – Рэйвен притягивает сферу к себе, и та зависает между ее ладонями. – Я дам знать, если удастся что-то выяснить. Рэйвен подмигивает Тиму и исчезает в расползающихся щупальцами клубах тьмы. – Значит, есть шанс, что уже утром все придет в норму, верно? – с сомнением в голосе произносит Джейсон. Тим пожимает плечами – когда дело касается магических артефактов, ни в чем нельзя быть уверенным. Магия постоянно бросает вызов его рациональному мышлению, и он все еще склонен считать ее наукой – шагнувшей далеко вперед по сравнению с технологиями Земли, но все же наукой. Только сейчас Тим осознает, как сильно устал – он истощен физически (кто знает, когда Джейсон последний раз спал) и морально (обмен телами выбил его из колеи сильнее, чем он готов себе признаться), и ему просто необходим отдых. – Мне нужно в душ. В повисшей тишине Джейсон смотрит на него озадаченно, а затем нагло и до неприличия широко ухмыляется. – Что, прости? Ты собираешься пойти в душ в моем теле? Джейсон провоцирует его, и Тим готов провалиться сквозь землю. Это все глупо и очень неловко, и Тим действительно смущается (потому что это Джейсон, черт возьми, Тодд), но Джейсону знать об этом совсем не обязательно. – Мы понятия не имеем, как долго нам придется находиться в таком состоянии, – Тим жестом указывает на всего себя. – Предлагаешь не принимать душ вообще? Вместо ответа Джейсон открывает гардероб, и в Тима летят полотенце, спортивные штаны и футболка. Тим отмечает, что координация его собственных движений оставляет желать лучшего – телосложение Джейсона сильно отличается от его – в то время как Джейсон, кажется, таких трудностей не испытывает. – Руки держи при себе. Тим закрывает за собой дверь ванной, прислоняется к ней спиной и шумно выдыхает. Рэйвен найдет решение их проблемы, это временные… неудобства. Тим стягивает одежду и встречается взглядом со своим отражением в зеркале. «Черт». У него никогда не было возможности рассмотреть Джейсона внимательно (пялиться на него в открытую Тим не осмеливался), и видеть его так близко – это что-то новое и глубоко личное. Глаза у Джейсона безумно красивые. Синие, с небольшими вкраплениями бирюзы, они затягивают, словно водоворот. Несколько мелких шрамов на подбородке и еще один пересекает бровь – их сложно заметить издалека. Тим убирает челку со лба – волосы жесткие, иссиня-черные. Он столько раз думал о том, как запускает в них пальцы, как тянет и перебирает непослушные пряди, пока Джейсон вжимает его в стену где-нибудь в подворотне и целует. – Если все же будешь дрочить, пожалуйста, постарайся как следует, – доносится из-за двери насмешливый голос. Тим вспыхивает – он не уверен, что когда-либо до этого видел, как щеки Джейсона покрывает румянец. – Я не доставлю тебе такое удовольствие, – Тим искренне надеется, что голос не выдает его волнение и, что еще важнее, не выдает его желания. – Ну, учитывая обстоятельства, ты доставишь его себе… Тим выкручивает кран на полную. Он не поведется на провокацию. Джейсон может говорить что угодно, Тим умеет держать себя в руках. Сомневаться в этом он начинает уже через пару минут. Джейсон Тодд чертовски хорош. – А ты не торопился, – усмехается Джейсон. – Сделал все что хотел? – Абсолютно, – отвечает Тим. Пусть думает, что пожелает, проигрывать Джейсону он не намерен. – Моя очередь делать все что хочу, – дразнит Джейсон. Он скрывается в ванной, и Тим еще долго сверлит взглядом дверь. Ничего такого, просто Джейсон увидит его голым и, возможно, захочет снять напряжение. Тим вздыхает. Свое право осуждать Джейсона он буквально только что потерял в душе и ни о чем не жалеет. «Ты льстишь себе, Тим Дрейк». Тим откидывается на спинку дивана и закрывает глаза. Что если бы он поменялся телами не с Джейсоном, а с Диком, например? Тим трясет головой, прогоняя эту мысль. С Джейсоном комфортно. Он всячески пытается отвлечь Тима от той бредовой ситуации, в которой они оказались, хотя сам, наверное, на стену готов лезть, и Тим благодарен ему за это. Тим слышит, как Джейсон выходит из душа, открывает глаза и мысленно стонет. – Ты не мог бы прикрыться? Джейсон фыркает – кроме небрежно переброшенного через плечи полотенца на нем ничего нет. У него есть хоть капля стыда? – Это твое тело, птенчик, чего ты тут не видел? Тим отворачивается. Ему не по себе как раз потому, что это его тело. Судя по звукам, Джейсон копается в гардеробе – вряд ли у него найдется одежда подходящего размера. – Ну, доволен? – Джейсон садится рядом. Он закутался в толстовку и теперь сердито зыркает на Тима из-под капюшона. – Ты ужасный мерзляк. И руки у тебя холодные. – Привыкай. – Знаешь, я всегда думал, что ты тощий. Гадал, как ты справляешься со всем этим с таким телом. Звучит не как комплимент. Тим вздыхает, и Джейсон продолжает: – Ну, то есть это же реально тяжело. Я ошибался. Ты очень даже ничего. – Это стоило мне больших усилий. Я не такой, как ты или Дик, и не такой, как Дэмиен – мелкий гремлин наверняка и Брюса перерастет – но это не означает, что я так легко сдамся. – А еще у тебя отличная задница. – Мы можем не обсуждать мою задницу? – Если хочешь, обсудим мою. Тим смеется – второй раз за эту ночь и второй раз голосом Джейсона. Это нелепо и похоже на дурацкий ситком. Он проснется утром в своей квартире и в своем теле, и окажется, что ничего этого не было. – Уже поздно, – Джейсон бросает взгляд на часы на стене. – Ну, или рано. Занимай кровать, а я посплю на диване. Хотя… в таком случае получится, что мое тело будет спать в кровати, а я, как гостеприимный хозяин, хочу, чтобы твоему телу было удобно. Тогда наоборот? – Я слишком устал, чтобы шевелиться, – Тим заваливается на диван. – Останусь здесь. Джейсон приносит ему одеяло и подушку, желает доброй ночи и уходит в спальню. Тим проваливается в сон моментально – он никогда в жизни не засыпал так быстро.◦ ◦ ◦
Тим совсем не хочет выбираться из-под одеяла. Тело кажется чужим и тяжелым, и Тим неохотно переворачивается на спину. Сквозь жалюзи в комнату проникают тонкие полоски солнечного света; они слишком яркие, и Тим прикрывает глаза ладонью. «Черт». Он все еще в теле Джейсона. – Утро доброе, спящая красавица, – Джейсон подсаживается к Тиму с чашкой кофе. – Ты как? – Честно говоря, я надеялся, что к утру все решится само, но, видимо, так просто мы с тобой не отделаемся. – Взгляни на это под другим углом – пока я буду в твоем теле, оно точно от голода не загнется, ты меня еще поблагодаришь. Завтрак, кстати, готов. Тим пытается вспомнить, когда последний раз кто-то готовил для него завтрак, но не может вспомнить, когда последний раз завтракал в принципе. Обычно его приемы пищи более хаотичные, и связь их с определенным временем суток довольно размытая. Регулярно он употребляет только кофе. Яичница, тосты и бекон – обычный человеческий завтрак. Это то, чего Тиму так не хватало. Что-то нормальное. – В холодильнике было пусто. В следующий раз приготовлю что-нибудь поинтереснее. Тим отмечает, как легко Джейсон говорит «в следующий раз», будто совместные завтраки для них в будущем – это нечто само собой разумеющееся. – Обязательно позови меня, ладно? – Джейсон и Тим вздрагивают и поворачиваются на голос – Рэйвен сидит за столом рядом с ними и тянется за порцией жареного бекона. – Что? Ты классно готовишь. – Э, спасибо, конечно. У тебя для нас хорошие новости? Рэйвен сосредоточенно жует бекон и неопределенно покачивает рукой. Если она сейчас здесь, значит, хоть какие новости у нее точно есть. – Итак, вот, что мне удалось узнать, – Рэйвен делает несколько плавных движений ладонью, и сфера, материализовавшись из воздуха, зависает над столом. – Это – Сфера священных уз. – О нет, – Джейсон протестующе вскидывает руки, – ощущение, что это начало партии в D&D, а мой персонаж совершенно не готов, да и очки характеристик у него распределены так, что лучше сразу умереть. Уже чую подвох. Список неожиданных фактов о Джейсоне Тодде пополняется еще одним – D&D и гиковские шутки, серьезно? Тим сдерживает улыбку. – Как она работает? – А вот это, Тим, самое интересное. Сфера – очень редкий артефакт, таких всего несколько штук на все миры. Их используют в некоторых магических сообществах, чтобы испытать возлюбленных перед вступлением в брак. Тима бросает в жар, и он закрывает лицо рукой. – Если кратко, – продолжает Рэйвен, – души будущих супругов меняются телами, и все возвращается на круги своя, когда они прочувствуют все прелести пребывания в чужом теле, познают друг друга и поймут, что действительно хотят быть вместе. Рубин символизирует сердце – одно на двоих, а золотые нити – связь между душами или же священные узы. – Ты можешь что-то с этим сделать? – Тим уверен, что в его голосе звучит отчаяние, потому что он заранее знает ответ. Рэйвен качает головой. – Сфера поменяет вас телами обратно, когда сочтет достойными друг друга. Тим смотрит в одну точку. Он боится поднимать на Джейсона взгляд. Они крупно попали, и никто не сможет помочь им в решении этой деликатной проблемы. Формулировка слишком расплывчатая, никаких четких правил и условий, никакого руководства к действию. Что вообще значит быть достойными друг друга? – Мне нужно покурить. Джейсон встает из-за стола, и Тим его не останавливает. Рэйвен сжимает плечо Тима, шепчет «удачи» и растворяется в тенях. Сфера остается лежать на столе, отливая красным и золотым, и Тиму хочется вышвырнуть ее в окно.◦ ◦ ◦
Тим понимает, что Джейсону нужно время. Оно нужно и ему самому, потому что Тим не знает, что им делать дальше. Он привык разрабатывать сложные многовариантные планы, исходя из заданных условий, однако в данный момент у него в голове нет ни одной мысли, которая позволила бы хоть на шаг приблизиться к решению их проблемы. Они могут скрыть тот факт, что обменялись телами, а могут рассказать семье и друзьям, но что-то подсказывает Тиму, что Джейсон будет против. После третьей кружки кофе Тим решает все же поговорить с ним. Тим находит Джейсона в спальне – он стоит, привалившись плечом к стене, у открытого окна и держит в руке зажженную сигарету. Он выкурил половину пачки. – Я виноват в этой херне. – Сфера связывает двоих, так что мы оба внесли свой вклад – все ведь произошло, когда я прикоснулся к ней. В любом случае я рад, что она не поменяла меня телами, скажем, с Дэмиеном. Тим наблюдает за игрой света и тени на собственном лице. Это не то же самое, что смотреть на себя в зеркало – скорее, ощущение, будто видишь доппельгангера. Он действительно выглядит таким уставшим и изможденным? Бледная кожа, покрасневшие глаза и под ними – темные круги. Тиму давно уже перестало хватать имеющихся в сутках двадцати четырех часов. Он бы и рад уделять сну больше времени, но не может позволить себе такую роскошь по множеству причин. Джейсон улыбается уголками губ. – Есть идеи, как нам вернуться в свои тела? Рэйвен говорила про «познать друг друга». Составим список вопросов и будем задавать их до тех пор, пока сфера не посчитает, что мы узнали достаточно? Хотя в сказках в подобных ситуациях все обычно решается поцелуем. – Мы не в сказке. – Ну, можем переспать, – Джейсон ловит смущенный взгляд Тима и закатывает глаза. – Хорошо, оставим этот вариант на крайний случай. Тим и сам рассматривал секс как возможное решение, однако он сомневается, что дело в нем (или только в нем) – какой тогда смысл в испытании и при чем тут священные узы? – Я не хочу, чтобы об этом знали другие, особенно наша семейка. Они все равно ничем не помогут. Тим кивает. Он не раз попадал в ситуации, из которых, казалось, не было выхода, но в итоге всегда справлялся. Сейчас же Тим не один, с ним Джейсон – человек, который прикрывал его спину во всех совместных операциях и никогда не бросал одного. Они со всем разберутся. – У тебя с координацией все в порядке? – спрашивает Тим и, когда Джейсон непонимающе смотрит на него, продолжает: – Я не очень уверенно чувствую себя в твоем теле, скорее всего, потому что привычное мне тело гораздо меньше и сложено иначе. – А, ты об этом. Я так понимаю, дело в том, что у меня было такое тело – когда я был чуть младше тебя, поэтому если поначалу и возник небольшой диссонанс, то теперь уже все нормально. У тебя же такого тела, как у меня, не было никогда, вот координация и нарушена. Что с патрулями? – Если Красный Робин пропадет с улиц Готэма, Бэтмен заподозрит неладное, а тебе, как мне кажется, не очень хочется с ним объясняться. Оптимальный вариант – совместные патрули. До тех пор, пока все не уладим. Только дай мне время освоиться и привыкнуть к твоему телу. Ты же не хочешь, чтобы я опозорил Красного Колпака перед всеми готэмскими преступниками? – То есть Красный Робин в компании Красного Колпака, по-твоему, не вызовет у Брюса подозрений? – Я большой мальчик и сам могу выбирать, с кем мне дружить, а с кем – нет. Разделяться сейчас будет неразумно, мы непременно спалимся, и придется все рассказать. Да и потом, я не могу гарантировать, что сюрпризы сферы закончились, так что лучше нам держаться поблизости на случай чего-то непредвиденного. Тим предлагает перебраться на его базу – Брюс не знает о ней, и там их никто не побеспокоит. Джейсон собирает одежду и снаряжение, и через час они покидают его квартиру. Они медленно ползут по пробкам – дороги Готэма всегда забиты автомобилями – и почти не разговаривают. Джейсон, лежа на заднем сидении, со скучающим видом считает фонарные столбы, а Тим прикидывает, сколько времени уйдет на то, чтобы добраться до места назначения. Тим проводит Джейсона внутрь через люк на крыше (они оба в костюмах), а затем возвращается к припаркованной в переулке машине уже в гражданской одежде, чтобы забрать из багажника оставшиеся вещи. – Я всегда знал, что у тебя самые классные игрушки, Тим. Гнездо Красного Робина разделено на три зоны – жилую, рабочую и тренировочную, и Джейсон, скрестив руки на груди, стоит напротив мониторов, в режиме реального времени отслеживающих всю интересующую Тима информацию – изображения с камер наблюдения, новостные сводки и самые важные сообщения, перехваченные с полицейской частоты. У него есть личная лаборатория и куча другого оборудования, благодаря чему он может вести расследования самостоятельно. – Брюс не одобряет это, – Тим обводит жестом помещение. – Ему важно все контролировать, мне важно, чтобы у меня была свобода действий и чтобы никто не дышал мне в спину. Так что все мое оборудование работает автономно, без подключение к бэт-компьютеру. – А ты бунтарь. – Нет, бунтарь у нас ты. Переодеться не хочешь? – Отличная мысль. Только я сам выберу, во что. Ухмылка Джейсона не предвещает ничего хорошего, и Тим лихорадочно вспоминает, есть ли в его шкафу что-то компрометирующее. Определенно есть. Тим открывает ноутбук и просматривает сообщения. Времени прошло всего ничего, а его уже потеряли, хотя тревогу не бьют – это хорошо. Он наливает себе кофе, садится за стол и отвечает всем по порядку, на ходу выдумывая вескую причину своего отсутствия, а также объясняя, почему в ближайшие несколько дней или недель его тоже лучше не кантовать, и надеясь, что выходит убедительно. В конце концов, ему приходилось врать Бэтмену, значит и своим друзьям он сумеет соврать так, чтобы они поверили, хотя с одним из них, возможно, все будет не так просто. Джейсон выходит из спальни Тима в красной клетчатой рубашке и светлых джинсах – это точно не самое худшее, что он мог выбрать. – Я нашел пижаму с динозаврами и кигуруми, но решил приберечь их до лучших времен, – говорит Джейсон. – Если честно, я даже немного разочарован. – А что ты надеялся найти? – спрашивает Тим, не отрывая взгляда от ноутбука. – Латексный БДСМ-костюм, наручники и плетку? Может, я храню их в другом месте. – Что? – Что? Один – ноль в пользу Тима. Он многое бы отдал за то, чтобы эта мимолетная растерянность отразилась не на его лице, а на лице Джейсона, но так тоже неплохо. – Ты полон сюрпризов, Тим Дрейк. А вот твой холодильник – нет, – Джейсон смотрит на пустые полки, закрывает дверцу и вздыхает. – Как ты вообще живешь? – Можем что-нибудь заказать. – Или я могу что-нибудь приготовить, – Тим улавливает в голосе Джейсона намек на обиду и улыбается. – Есть поблизости приличный супермаркет? Хотя кого я спрашиваю. Джейсон залезает с ногами в стоящее у стеллажа с книгами кресло и, слегка нахмурившись, погружается в поиск подходящего магазина. Сейчас он выглядит совсем как настоящий Тим. – Trader Joe’s буквально на соседней улице. Поднимай свою… – Джейсон смешно морщится, – мою задницу, мы идем за продуктами. Тим протестующе стонет. Его план заключается в том, чтобы не покидать Гнездо без острой необходимости, но Джейсон рушит его в одно мгновение. Прогуляться средь бела дня по людным местам Готэма в теле Джейсона Тодда – что может пойти не так? – Часто тебя на улицах узнают? – Джейсон уже на низком старте. – Обычно я пользуюсь методом Кларка Кента, он отлично работает, – Тим закрывает ноутбук. Он предупредил всех и надеется, что никто не додумается навестить его через окно в ближайшее время. Тим протягивает Джейсону очки, игнорируя его замечание про хипстерскую оправу, а затем, немного подумав, собирает его – свои – волосы в хвостик. Тиму кажется, что Джейсон вздрагивает, когда он к нему прикасается, но быстро берет себя в руки и возвращает на лицо дерзкое выражение. К большому облегчению Тима, в супермаркете не так уж и людно. Что еще важнее, на них не обращают внимания – никому нет дела до двух парней, один из которых похож на малолетнего хипстера, а второй – на его папочку. Джейсон уверенно закидывает в тележку продукты, а Тим, облокотившись на ее ручку, старается не пялиться по сторонам. Чем быстрее они закончат с покупками, тем лучше. Джейсон останавливается в винном отделе и потирает руки. – Что ж, курить я тебя научил, осталось научить пить. – Вот давай без этого. Мне от вина хреново становится. Тим удостаивается ехидного взгляда, и Джейсон опускает в тележку две бутылки красного вина и шесть банок пива. Тим надеется только на то, что он не собирается все это мешать. Джейсон протягивает Тиму свои водительские права и говорит, что подождет снаружи – с таким набором алкогольной продукции на кассе они будут выглядеть подозрительно, а лишние проблемы им ни к чему. Оплатив продукты и разложив их по пакетам, Тим кивает девушке-кассиру, а она в ответ одаривает его широкой, слегка застенчивой улыбкой и вовсе не спешит обслуживать следующего в очереди покупателя. Так вот каково быть Джейсоном Тоддом в публичном месте. Тим предпочитает удалиться как можно быстрее. Джейсон дожидается его на улице, и Тим благодарен ему уже за то, что он в данный момент не курит. Тим все еще не понимает, зачем заморачиваться, если можно просто сделать заказ в любом заведении, у которого есть доставка, но спорить с Джейсоном не хочет, да и отрицать, что ему не терпится попробовать приготовленную Джейсоном еду, не станет. Завтрак, несмотря на то, что после новостей Рэйвен бекон и тосты встали поперек горла, был действительно вкусный. Тим не припоминает, чтобы на его кухне хоть раз в жизни что-то готовилось – на износ у него работает только кофеварка и еще иногда микроволновка. Джейсон совершенно по-хозяйски складывает продукты в холодильник, а специи и чай (несколько сортов черного и зеленого) убирает в шкаф. Судя по всему, он сомневается, что они поменяются телами обратно в обозримом будущем. Если поменяются вообще. Тим моет и режет овощи для салата, пока Джейсон разбирается с мясом и картофелем, и это такая идиллическая картина, что ему становится неловко. Для Джейсона это способ отвлечься и не думать о той ситуации, в которую их обоих угораздило вляпаться, для Тима – повод познакомиться со своей кухней. Пока мясо и картофель запекаются в духовке, Джейсон изучает книжные стеллажи. Тим уверен, что сейчас он начнет стебаться, благо поводов для этого немало – как минимум, две полки коллекционных фигурок (среди которых – боже – Чудо-женщина и эксклюзив Супермена, выпущенный ограниченным тиражом для конвента в Метрополисе, который Тиму удалось достать исключительно благодаря Коннеру) и большая часть книг расширенной вселенной «Звездных войн». Вместо этого Джейсон снимает с полки первую книгу «Крестокрылов» Майкла Стэкпола, кивает на нее, как бы спрашивая разрешения, и, когда получает его от удивленного Тима, забирается в кресло и погружается в чтение. Тим проверяет мониторы и пишет Стефани, чтобы они с Кассандрой этой ночью взяли на себя его территорию, а также дает пару наводок по делу, над которым она сейчас работает. Стеф еще раз спрашивает, точно ли все хорошо, и, когда Тим отвечает, что да, присылает в ответ прищурившийся смайлик. «Просто помни, что ты всегда можешь со мной поговорить». Тим закусывает губу и набирает: «Я знаю, Стеф. Спасибо». Он не замечает, как темнеет за окном. – Ты должен быть полезным, если хочешь получить еду. Так что открой вино. – Будто ты станешь морить голодом собственное тело. Первое, что Тим отмечает, его совсем не ведет от алкоголя, и это приятно. Спасибо телу Джейсона Тодда. Второе – Джейсон находится в противоположной ситуации, однако кто он такой, чтобы отступать? Тим начинает думать, что Джейсон убьет его раньше, чем они вернутся в свои тела. Готовит Джейсон потрясающе. Они заканчивают с ужином, Тим складывает тарелки в раковину, а Джейсон, слегка пошатываясь, добирается до подоконника и устраивается на нем с бокалом вина в руке. – Тебе не хватит? – Тим садится рядом. – Чувствуешь же, что развезло. Хотя если ты мне так мстишь, тогда ладно. Тим смотрит в окно. Он выбрал этот лофт в первую очередь за вид, который открывается из него на город, и уже во вторую – за возможность переоборудовать две трети его под геройские нужды. – Это не месть, Тим, просто мне интересно узнать твой предел. Я столько раз хотел тебя напоить, кто же знал, что для этого достаточно было всего лишь поменяться с тобой телами. Кстати, курить в твоем теле – сомнительное удовольствие. Тело Тимоти Дрейка всячески пытается отстоять свою чистоту и непорочность, – Джейсон смеется и наклоняет голову так, что на лицо падают несколько прядей. Он не убирает их, и Тим делает это сам. – Я ведь всегда завидовал тебе. Ты же весь из себя такой умный и красивый. Так быстро втянулся в эту супергеройскую хрень и стал идеальным Робином, на фоне которого я выглядел неудачным экспериментом. Ошибкой. – Ты знаешь, что я не хотел быть Робином, но я не могу сказать, что меня заставили или что у меня не было выбора. Я не жалею. В конце концов, иначе ничего этого бы не было. – Обмена телами? – И его тоже. Вино Джейсон допивает залпом. Он совершенно точно превысил допустимый для Тима Дрейка лимит, и утром ему будет очень плохо. – Сложно было сдержаться в душе. Этот разговор приобретает опасный оборот. Пусть уже Джейсон вырубится, кто знает, что он наговорит Тиму на пьяную голову. – Но ты сдержался? Тим ругает себя за то, что поддерживает диалог, но ему необходимо знать. Он чувствует себя глупо, однако ждет ответа, чуть ли не затаив дыхание. – Шутишь? Как можно было, – Джейсон проводит рукой по бедру, и Тим с ужасом осознает, что у него подскакивает пульс. «Это извращение какое-то». – У тебя, кстати, не только задница отличная. Вот и скажи, зачем я столько думал о том, как мне к тебе подобраться, если все само так обернулось? Такого я себе, конечно, не представлял, но было чертовски хорошо. Слишком много информации сразу. Во-первых, Джейсон все же мастурбировал тогда в душе – это не то чтобы прямо новость, просто Джейсон подтвердил то, о чем Тим и так знал. Или то, на что Тим надеялся? Во-вторых, Джейсон хотел его еще до того, как они вляпались в эту историю со сферой, и хочет сейчас. Это же все упрощает? Или наоборот? – Я тоже не сдержался, – признается Тим. Что ему терять? – О, я даже не сомневался, что ты не сможешь передо мной устоять. Я неотразим, верно? Но все это как-то… – Джейсон делает паузу. – Стремно. Я бы предпочел, чтобы мы были в своих телах, ну и… Джейсон замолкает и хмурится. Тим смотрит на него настороженно. Он пьяный в дым. Понял, что сказал лишнее? – Тим, меня сейчас стошнит. Джейсон с серьезным видом ставит пустой бокал на пол и удаляется в ванную. Уже через минуту из-за неплотно прикрытой двери доносятся характерные звуки, которые Тим предпочел бы не слышать. Когда звуки наконец стихают, Тим осторожно открывает дверь и протягивает сидящему на полу Джейсону стакан воды. – Ну как, полегчало? – Херово быть тобой, Тим Дрейк. – Я знаю. Встать можешь? Джейсон отрицательно мотает головой, и Тим бережно поднимает его на руки. Он держит на руках самого себя. Пьяного. Джейсон прижимается к его груди и закрывает глаза. Тим относит его в спальню, обкладывает подушками и накрывает одеялом. Единственная мысль, которая сейчас не дает ему покоя – он что, правда так сопит во сне?◦ ◦ ◦
Тим ложится только под утро. Он разгребает накопившиеся дела и периодически проверяет Джейсона – тот спит крепко и изредка ворочается, сбрасывая на пол подушки и одеяло. Тим возвращает их обратно, снова закутывая Джейсона, и делает мысленную пометку больше такого не допускать. Хотя Джейсон и сам вряд ли захочет вновь прикасаться к алкоголю – во всяком случае, пока находится в теле Тима. Сегодня в Готэме пасмурно и сыро – в такую погоду Тиму хорошо думается, и он, сидя в кресле с кружкой кофе в руке, сосредоточенно изучает полученную ночью от Стефани и Кассандры информацию. С улицы через открытое настежь окно тянет прохладой, и комнату наполняет шум дождя. Джейсон появляется из спальни в третьем часу дня, он бормочет что-то про «доброе, мать его, утро» и надолго исчезает в ванной. – Это всего лишь красное вино, а не ром или виски, разве от вина может быть так плохо? – страдальчески кривится Джейсон. – Я знаю, что ты предупреждал меня, но я не послушал, так что не начинай, и без тебя тошно. – Я и не собирался, – Тим поднимает на него взгляд. Джейсон переоделся в пижаму с динозаврами и, судя по всему, выбрался из кровати исключительно для того, чтобы принять душ и выпить обезболивающее. Джейсон наливает в стакан воду, закидывает в нее аспирин и смотрит, как тот шипит и растворяется. Он подходит к окну, вдыхает свежий, насыщенный влагой воздух и уныло произносит: – Самое стремное, что я ни черта не помню. У тебя всегда так после попоек? – Если думаешь, что в моей жизни было много попоек, о которых я могу рассказать, то ты очень сильно ошибаешься. В тот единственный раз, когда Стеф меня напоила, я выглядел примерно так же, поэтому отлично представляю, каково тебе в данный момент. Совсем ничего не помнишь? Тиму жизненно важно прощупать эту почву, чтобы понять, как дальше вести себя с Джейсоном. Сделать вид, что вчера он ничего не слышал? – Совсем. Ладно, помню, как ужин спускал в унитаз, хотя вот это я бы как раз не отказался забыть. Что у нас на повестке дня? – Я планировал начать совместные тренировки и спарринги, но ты не в том состоянии. Так что ты отдыхаешь, я тренируюсь. Стефани и Кассандра будут какое-то время патрулировать мою территорию, но мне не хотелось бы излишне их напрягать. Кроме того, чем дольше Красный Робин отсутствует на улицах Готэма, тем это подозрительнее. В первую очередь – для Брюса. Я, конечно, отмазался, но вопросы все равно могут возникнуть. Тиму кажется, что Джейсон чувствует себя виноватым – он хмурится и старается не смотреть ему в глаза. Так странно видеть со стороны проявление всех этих эмоций на своем лице. Джейсон споласкивает под краном пустой стакан и замечает: – Ты даже помыл посуду. – Не обольщайся, это всего лишь означает, что в следующий раз – твоя очередь. Тебе лучше еще поспать, начнем тренировки, когда придешь в форму. Спорить с Тимом у Джейсона настроения нет. Он зевает и удаляется обратно в спальню. Тим думает, что даже в этой ситуации есть положительный момент – его тело хотя бы выспится. Стефани спрашивает, как быть с сегодняшним патрулем, и Тим снова просит ее помочь. Она отвечает красноречивым «ок», и Тим понимает, что рано или поздно придется ей все рассказать. Остаток дня Тим проводит за тренировками, и через несколько часов ощущение рассинхронизации постепенно сходит на нет. Сила удара, габариты, координация движений – Тиму нравится, как тело отзывается на его команды. Он полностью себя контролирует. Уже на следующий день они начинают полноценные тренировки, и самая большая проблема заключается в том, что Тим двигается не так, как Джейсон, а Джейсон – не так, как Тим. Их привычки, жесты и мимика остались прежними, несмотря на то, что тела стали другими. Тим нередко работает под прикрытием, поэтому для него не составляет труда примерить на себя чужой образ (правда, в основном это девушки, а не парни со стальными мышцами и ростом под два метра), и он внимательно слушает Джейсона, когда тот объясняет, каким должен быть Джейсон Тодд. Тим не говорит, что знает обо всех этих мелочах, потому что не хочет показаться еще большим сталкером, чем Джейсон его уже считает. Джейсон удовлетворенно кивает, глядя на результат, и теперь Тим наглядно демонстрирует ему, как правильно быть Тимоти Дрейком. Они оба быстро учатся и проводят несколько спаррингов, чтобы закрепить успех. Тим уверен, что они почти готовы. – Если ты действительно хочешь сойти за Красного Колпака, хорошо бы научиться пользоваться этим, – Джейсон протягивает Тиму один из своих пистолетов. Он наверняка думает, что для Тима огнестрельное оружие – такое же табу, как и для Брюса, поэтому на его лице отражается искреннее удивление, когда Тим спокойно принимает пистолет и взвешивает его в руке. В дальнем конце зала стоит манекен для отработки ударов. Тим прицеливается и разряжает в него всю обойму. Джейсон присвистывает и жестом подзывает Тима посмотреть вблизи. – Ты даже не дрогнул, скажу честно, я впечатлен. Все выстрелы смертельные. – То, что я не ношу с собой огнестрельное оружие, не значит, что я не умею с ним обращаться. Знание о том, как убить, необходимо для понимания того, как этого не сделать. Ты стреляешь с двух рук, и если с правой проблем не будет, то с левой нужно будет попрактиковаться, – Тим возвращает Джейсону пистолет и добавляет: – Убивать не стану. – Тебе и не потребуется, пары несмертельных ранений будет достаточно. Ты же сумеешь красиво промазать? – Я очень постараюсь. Ну, а тебе, чтобы не опозорить меня, придется повозиться с этим, – Тим бросает Джейсону один из своих бо, и тот ловко его перехватывает. – Никогда не любил эту штуковину, – Джейсон рассекает воздух пробным взмахом. – Просто покажи, на что способен, – усмехается Тим, принимая боевую стойку. Убеждать Джейсона не приходится – он наносит первый удар без колебаний. Тим блокирует его и проворачивает бо так, что Джейсон оказывается в невыгодном положении. Он чертыхается и делает шаг назад. – Ты мог провести контратаку. – Чтобы ты следующей подсечкой меня повалил? Черта с два. Определенно Джейсон видит всю картину целиком. Он не делает поспешных или необдуманных выпадов, отступает, чтобы сменить тактику, и бьет сильно и точно при первой же возможности. Спарринг затягивает Тима, и он не может припомнить, когда последний раз тренировался с таким удовольствием. Они кружат, нанося удар за ударом, и у Тима не остается сомнений в том, что из Джейсона получится очень убедительный Красный Робин. Спустя полчаса они сидят на полу запыхавшиеся, но гордые собой, и Тим передает Джейсону бутылку с водой. – Признаю, бо – не такая уж и бесполезная хреновина. – Если умеешь с ним обращаться. А ты умеешь, и весьма недурно. – Сочту за комплимент. Тим все еще не может уложить в голове тот факт, что смотрит на себя чужими глазами. Ему непривычно видеть свои раскрасневшиеся щеки, свою улыбку, да и вообще всего себя. Тиму интересно, что на этот счет думает Джейсон, но вслух вопрос он не задает. У них еще будет время обсудить это. – Ну что, готовы мы надирать жопы? – спрашивает Джейсон, толкая Тима локтем в бок. – Совершенно точно да, – с широкой ухмылкой отвечает ему Тим.◦ ◦ ◦
Чтобы облажаться так феерично, нужен талант, и Тим нисколько не гордится тем, что им это удалось – совместные патрули он представлял себе совсем иначе. Хорошо, что они вернулись целыми и относительно невредимыми, плохо, что они вообще вляпались в этот инцидент, причем в первую же ночь. Ограбление ювелирного магазина было отличным поводом проверить себя в действии, вот только никто не предупредил их, что одним из грабителей окажется Бэзил Карло. Теперь, когда стычка с Глиноликим позади, Тиму кажется, что на нем нет ни единого живого места. У него почти наверняка сотрясение, пусть и легкое, однако все кости целы, и это хоть какой-то плюс. Джейсон выглядит не лучше – он сквернословит, ругая Карло на чем свет стоит, морщится и держится за левый бок. Тим предлагает свою помощь, но Джейсон небрежно от него отмахивается. – Ты не должен был подставляться, если бы удар пришелся не вскользь, тебя размазало бы по асфальту. – За свое тело беспокоишься? Ну так я тоже беспокоюсь за свое, – Джейсон указывает на разбитый шлем Красного Колпака. – Ты полез спасать свою задницу, подставив мою. Может, Глиноликий решил бы мою проблему, не будь он таким медлительным и неповоротливым, но ты не оставил ему шансов. Тим сжимает кулаки, делает глубокий вдох и ледяным тоном переспрашивает: – Твою проблему? Мне казалось, это наша проблема. Я полез спасать не свою задницу, как ты выразился, я полез спасать тебя. И если ты правда считаешь, что смерть моего тела вернет тебя в свое, можешь пойти и убиться прямо сейчас, чтобы проверить свою теорию. Ты провалишься, а я застряну в твоем теле до конца своих дней, и подобная перспектива, поверь, ни хрена меня не радует. Ну, или ты действительно вернешься в свое тело, заодно избавившись от меня. Этого ты добиваешься? В ответ Джейсон красноречиво посылает Тима, а затем резко разворачивается и, не добавив больше ни слова, идет прямиком в ванную. Тим слышит, как громко хлопает дверь, но извиняться не собирается – они оба повели себя как идиоты, и слова Джейсона задели и разозлили его. Брюс несомненно уже в курсе их неудачи, и остается лишь гадать, когда он объявится для того, чтобы сделать им выговор. Тим проверяет актуальную информацию по Глиноликому – задержан Бэтменом при попытке ограбления ювелирного магазина десять минут назад. Если бы они не поторопились (или если бы Карло не ввалил им по первое число), то обязательно пересеклись бы с Брюсом, и кто знает, чем бы закончилась эта встреча. Тим опускает голову на скрещенные руки. Он столько раз засыпал в этом кресле перед мониторами, что уже давно сбился со счета. Обычно пространство вокруг клавиатуры уставлено пустыми кружками, и без них будто чего-то не хватает. Тим думает пойти на кухню и сварить кофе, но тело противится, и Тим не спорит. Они с Джейсоном ни на шаг не приблизились к разрешению сложившейся ситуации и никогда не приблизятся, если будут ссориться по любому поводу. Однажды они уже сумели наладить отношения, однако это был непростой путь, и Тиму пришлось приложить для этого все свои силы. Сдаваться он не привык – чем сложнее задача, тем ярче горят его глаза. Так почему же сейчас ему хочется все бросить? Чтобы как-то отвлечься, Тим просматривает досье и архивы, упорядочивает их и обновляет информацию. Он закрывает дело о похищении артефактов, добавляя свои комментарии и умалчивая лишь о том, что одна из украденных вещей оказалась по-настоящему уникальной (а также о том, что последние несколько дней она хранится в герметичном коробе в его лаборатории). Тим набирает сообщение Стефани, но оно так и остается в черновиках – даже если он решится рассказать ей о сфере, он не сделает этого без согласия Джейсона. От раздумий Тима отвлекает звук шагов, он оборачивается и видит Джейсона. Тот подходит к нему и молча ставит на стол две дымящиеся кружки. Они оба понимают, что должны извиниться, но никто не хочет делать это первым. Тим отпивает кофе и с удивлением обнаруживает в нем ореховый сироп – ему казалось, что он закончился пару недель назад. Джейсон прячет руки в карманах и разглядывает мониторы вместо того, чтобы смотреть на Тима. – Слушай, я наговорил лишнего. Я злился на себя, потому что из-за меня твое тело могло пострадать и потому что тебе пришлось меня вытаскивать. Я не должен был срываться и упрекать тебя. Это наша проблема, и мы разберемся с ней вместе. Тим был уверен, что они еще долго не будут разговаривать, и уж точно не мог представить, что Джейсон первым придет мириться. – Я тоже сказал то, о чем теперь жалею, – чуть помедлив, произносит Тим. – Если продолжим в том же духе, с места не сдвинемся, так что давай постараемся… даже не знаю, не умирать и не ссориться? Джейсон едва слышно смеется и кивает. Тим показывает ему новость о Глиноликом, и настроение Джейсона заметно портится. – Есть шанс, что папочка нас не спалил? – спрашивает он. – Минимальный, – честно отвечает Тим. Тиму совсем не нравится перспектива прикидываться Джейсоном перед Брюсом, впрочем, делиться подробностями незапланированного обмена телами он тоже не хочет. Тим допивает кофе, и Джейсон прогоняет его в душ – все время с момента возвращения в Гнездо он провел в полном снаряжении Красного Колпака, забыв переодеться, и Джейсон за это над ним подшучивает. Тим отмечает, что больше не смущается и не испытывает неловкость – за неделю он свыкся с телом Джейсона и практически перестал пялиться и залипать на отражение в зеркале. Он не ощущает дискомфорта, однако хочет вернуться в свое тело как можно скорее, чтобы все уже наконец встало на свои места. Одеваясь, Тим думает о том, что Джейсон любит толстовки, а также о том, что нужно будет пополнить и свой гардероб парочкой безразмерных теплых худи, как вариант – конфисковав их у Джейсона. А Джейсон просто обязан будет обзавестись пижамой с динозаврами, чтобы они могли устраивать глупые пижамные вечеринки, вместе смотреть фильмы и сериалы и болтать о всякой ерунде. «Что за детский сад, Тим Дрейк, твои притязания на Джейсона распространяются далеко за пределы пижамных вечеринок. Хотя… пижамная вечеринка вполне может получить взрослый рейтинг, если очень постараться». Тим отгоняет эту мысль подальше. Он находит Джейсона в медотсеке – тот сидит на операционном столе и болтает ногами. – У меня все болит, но я надеюсь, что ничего тебе не сломал своими опрометчивыми действиями. – Я не такой хрупкий, каким кажусь. – Знаю. Можешь меня осмотреть? От того, с какой интонацией Джейсон говорит «знаю», по всему телу разливается тепло. Он может сколько угодно называть Тима костлявым, хилым и беспомощным, но правда заключается в том, что на самом деле Джейсон так не считает. У Джейсона нет ничего серьезнее ушибов, и, когда Тим ему об этом сообщает, он вздыхает с облегчением. Они не хотят навредить друг другу, но пока не слишком хорошо в этом преуспевают. Тим вспоминает, что одним из ударов Глиноликий разломал шлем Красного Колпака, и предлагает в качестве извинения забрать из квартиры Джейсона новый. Джейсон объясняет Тиму, где хранится все снаряжение, и Тим обещает съездить за шлемом днем. Сегодня очередь Тима спать в кровати, и он падает на мягкие подушки с огромным удовольствием – диван хоть и удобный, но все же не до такой степени. Прежде чем заснуть, Тим долго ворочается, думая о Джейсоне и о том, как аккуратно намекнуть ему, что после недели в чужих телах они вполне могут спать в кровати вместе.◦ ◦ ◦
Время от времени Тим вспоминает поместье Уэйнов и завтраки, которые готовил для него Альфред – ничего вкуснее в своей жизни он не пробовал до тех пор, пока под одной крышей с ним не поселился Джейсон Тодд. У Джейсона настоящий кулинарный талант. Он ворчит, что приготовлением еды должны заниматься они оба, раз уж они оба ее едят, но попыток научить Тима хоть чему-то не предпринимает – видимо, понимает, что это бесполезно. Утром Джейсон обычно пьет чай – сегодня это дарджилинг; Тим, не изменяя своим привычкам, начинает каждый день с кофе. – Знаешь, после того количества кофе, которое с твоей легкой руки вливается в мой организм, ты просто не имеешь права жаловаться на то, что я иногда курю. – Ты куришь регулярно. – А ты регулярно поглощаешь смертельные дозы кофеина. Ладно, – Джейсон поднимает руки в примирительном жесте, – будем считать, что мы квиты. Тим смотрит, как Джейсон возится у плиты, и в его памяти всплывают истории, которыми с ним когда-то делился Альфред. Дворецкий Уэйнов говорил о втором Робине нечасто, но всегда искренне и с теплотой, и Тиму нравилось его слушать. – Альфред рассказывал, что однажды застал тебя на кухне еще до рассвета – ты делал для него завтрак и очень расстроился из-за того, что сюрприз не удался. Тогда он предложил вместе приготовить завтрак для Брюса, и у тебя счастья были полные штаны. – Вот давай ты не будешь вспоминать всякую сентиментальную хрень, а то я сейчас расплачусь. Завтрак Брюса в итоге остался нетронутым, у него нашлись дела поважнее. Зато у Альфреда появился помощник, которого можно было по доброй воле эксплуатировать на кухне. Блинчики, кстати, по его рецепту. – Хорошо, что он не поведал тебе рецепт тех ужасных вафель. – На самом деле, поведал. Если выбесишь меня, я приготовлю целую тарелку, свяжу тебя и буду кормить маленькими кусочками – никакие мольбы о пощаде не помогут. Тим фыркает. Он совсем не против того, чтобы Джейсон связал его, однако не уверен, что вафли станут логичным дополнением к тому, как он себе это представляет. – Я постараюсь вести себя прилично. Ты правда здорово готовишь. – Мне пришлось научиться. Отец чаще бывал в тюрьме, чем дома, да и вообще считал, что домашние обязанности ниже его достоинства. А мать… ну, то есть женщина, которую я называл матерью… скажем так, она по большей части была не в состоянии, особенно в последний год, так что… – Джейсон на мгновение замолкает. – Неважно. Джейсон обрывает себя на полуслове, показывая тем самым, что не намерен продолжать разговор. Будучи Робином, Тим выучил досье своего предшественника наизусть, а потому знает все не только о Джейсоне, но и о его родителях и прекрасно понимает, что для него это болезненная тема – особенно то, что касается матери. После всех неурядиц в родной семье Джейсон в глубине души надеялся, что Брюс станет для него таким отцом, какого у него никогда не было и о каком он всегда мечтал. Брюсу же нужен был не сын, а новый сайдкик – взамен выбравшего собственный путь Дика Грейсона. Может быть, именно поэтому они так и не сумели поладить. – Если захочешь об этом поговорить… – О своем паршивом детстве? Вот уж нет. Ты, кстати, собирался съездить за шлемом, по-моему, самое время. Джейсон не готов так просто открыться и прямо и недвусмысленно намекает на то, что ему нужно побыть одному. Тим не будет его заставлять. Он берет с полки ключи от машины, спрашивает, не захватить ли что-то еще, и, получив отрицательный ответ, закрывает за собой дверь. Тим не признается Джейсону, что привезти новый шлем, чтобы загладить вину – это повод, реальная же причина – «Шевроле Камаро» тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года. В прошлый раз, когда Тим был за рулем, его мысли занимала внезапно свалившаяся на них с Джейсоном проблема, но в этот раз он согласен ненадолго забыть о ней, чтобы как следует насладиться поездкой. Без пробок дорога занимает слишком мало времени, и Тим думает, что на обратном пути вполне можно будет сделать пару лишних кругов. Он паркуется прямо под окнами квартиры Джейсона, поднимается на пятый этаж, открывает дверь и практически спотыкается на пороге. – Ну наконец-то, Джейберд, мы уже отчаялись тебя разыскать. Пропал, ничего не сказав, на сообщения и звонки не отвечаешь, ты что, больше не хочешь с нами дружить? На диване, где неделю назад спал Тим, лежит, закинув руки за голову, а ноги – на подлокотник, Рой Харпер. В нескольких шагах от него у окна стоит Старфайер, и Тиму кажется, что ее зеленые глаза видят его насквозь. Рой и Кори – самые близкие друзья Джейсона, и Тим не сможет обмануть их, притворившись им, однако он сомневается, что рассказывать об их с Джейсоном щекотливой ситуации без его на то разрешения будет хорошей идеей. – От радости лишился дара речи? Где ты пропадал? Тим не готов к встрече с теми, кто знает Джейсона Тодда лучше, чем он, и тщательно подбирает в уме слова, чтобы не сказать ничего лишнего. – Возникли сложности… с семьей. Рой поднимается с дивана, скрещивает руки на груди и окидывает Тима оценивающим взглядом. – О чем в нашу первую встречу ты попросил меня никому не рассказывать? Тим понятия не имеет, что ответить – если у Роя и Джейсона есть секреты, то Тим будет последним, кого в них посвятят. Рой кивает, как бы говоря «так я и думал», поворачивается к Старфайер и совершенно будничным тоном произносит: – Это не Джейсон. Тим не успевает среагировать – Старфайер слишком быстрая и невероятно сильная, она отрывает его от пола и впечатывает в стену. – Кто ты такой и где настоящий Джейсон Тодд? Старфайер не ослабляет хватку, и Тим понимает, что ему снова придется извиняться перед Джейсоном – хорошо бы только за трещины в стене его квартиры, а не за трещины в его костях. Рою хватило пары минут и одной сказанной Тимом фразы, чтобы распознать ложь, и теперь он молча ждет ответа на последний заданный вопрос. – Я смогу все объяснить, только если принцесса Корианд'р не сломает мне шею, – с трудом выговаривает Тим. Рой и Кори переглядываются, будто ведут диалог без слов, и в итоге Старфайер неохотно отпускает Тима. Он снова ощущает под ногами твердую поверхность, откашливается и восстанавливает дыхание. – Это, – Тим указывает на себя, – действительно тело Джейсона, но… один артефакт поменял наши души местами, так что сейчас в его теле я, а в моем – он. Рой скептически выгибает бровь. Тим его не винит, он знает, что это звучит как бред. – Я Тим. Тим Дрейк. Тим рассказывает все по порядку, опуская подробности, касающиеся природы сферы и ее назначения, и в какой-то момент Рой перестает сдерживаться и начинает смеяться в голос. Кори реагирует на историю гораздо спокойнее – возможно, она не видит в обмене телами большой проблемы и не понимает, что во всей этой ситуации так веселит Роя, поскольку ее восприятие отличается от людского. – Мы можем встретиться с Джейсоном? – спрашивает Старфайер. – Конечно, заодно получите подтверждение моих слов от второго участника этого… инцидента, – отвечает Тим, а затем добавляет, обращаясь к Рою: – Как ты понял, что я не Джейсон? – На мой первый вопрос настоящий Джейсон ответил бы, что это не мое собачье дело, что я ему не нянька или что ему просто надоело видеть мою мерзкую рожу, – ухмыляется Рой. – Без обид Тим, тебе еще есть над чем работать. Тим надеется, что ему не придется. Он возвращается в Гнездо самой короткой дорогой, но даже этого времени Рою хватает, чтобы свести его с ума дурацкими и максимально неловкими вопросами – Тим совсем не хочет вдаваться в подробности того, с какими мыслями он принимает душ или что испытывает, когда видит, как в душ в его теле идет Джейсон. Нет, он уже не краснеет каждый раз, когда заходит в ванную, и не рассматривает отражение в зеркале по полчаса, но одно дело переживать все это самому и совсем другое – озвучивать Рою, у которого в запасе имеются похабные комментарии абсолютно на все случаи жизни. – Ты там заблудился, что ли? – это первое, что слышит Тим, когда заходит в гостиную. Джейсон лежит на диване с книгой в руках и даже не думает от нее отрываться. Он одет не в пижаму с динозаврами и не в кигуруми, и Тим ему за это безмерно благодарен – ему совсем не нужно, чтобы у Роя Харпера был на него такой компромат. – Узнаю эту колючую манеру речи. Удобно тебе в новом теле, Джейберд? Джейсон поднимает голову, и Тим видит на его – своем – лице смесь замешательства и паники. Рой, совершенно не стесняясь, разглядывает их обоих. Кори, прищурившись, смотрит на Джейсона. Тим не уверен в том, характерны ли для зрения тамаранцев какие-то отличительные особенности, и ему становится любопытно, как они усваивают информацию об окружающем их мире. Судя по реакции Кори и отразившемуся на ее лице недоумению, большой разницы между тем, что было, и тем, что есть, она не замечает. Рой облокачивается на спинку дивана и взлохмачивает Джейсону волосы, за что получает в свой адрес пару весьма крепких выражений. – Я просто обязан убедиться, что это не пранк, так что задам вопрос, на который вот он, – Рой указывает на Тима, – мне не ответил. О чем в нашу первую встречу ты попросил меня никому не рассказывать? Джейсон закрывает книгу и садится. – О том, что в тот день ты спас мою задницу идиотской стрелой-шокером. А еще ты тогда назвал меня «вором чужих преступников», хотя я точно знаю, что в одиночку ты бы обязательно налажал. – Джейберд! – Рой обхватывает Джейсона за плечи и притягивает к себе. – Тебя теперь так удобно обнимать! – Или ты меня отпустишь, или я сломаю тебе руку. Рой выпускает Джейсона из объятий и отступает назад, но улыбаться не перестает – происходящее его явно забавляет. – Спасибо, что хоть ты так не делаешь, Кори. Я правда рад видеть вас обоих. – Почему ты ничего нам не сказал? Мы с Роем беспокоились за тебя. – Думал, все быстро решится, – Джейсон неопределенно пожимает плечами. – А оно не решилось. И да, я не хотел давать Рою лишний повод для стремных шуток. Рой корчит рожицу, и Тим безуспешно пытается подавить смешок, когда Джейсон отвечает ему тем же. Джейсону очень повезло с друзьями. А им очень повезло с ним. Джейсон уходит курить, и Рой, прихватив из холодильника банку пива, следует за ним. Тим остается наедине со Старфайер, и его распирает от желания засыпать ее вопросами, но он изо всех сил держит себя в руках. К удивлению Тима, Кори сама прерывает затянувшееся молчание. – Это странно для человека, да? Вот так оказаться в чужом теле. – Странно. Я привык, что я – это я. Теперь же я смотрю на себя со стороны и понемногу начинаю осознавать, как видят меня другие. – Для меня Джейсон остался прежним. И ты наверняка остался прежним, ведь важно то, что внутри. – Люди рассуждают несколько иначе. – Хорошо, что сфера связала Джейсона именно с тобой. Он рассказывал о своей семье. Мне бывает сложно разобраться в отношениях между людьми и в том, как у вас все устроено, но когда речь заходит о тебе, Джейсон меняется… как тогда, когда мы втроем впервые были в Готэме. Я не могу это объяснить, но могу почувствовать. Если говорить человеческим языком, то можно сказать… – Кори задумывается, подбирая слова, – что ты ему дорог. Джейсон никогда не бросает близких. Вместе вы справитесь. Знает ли Кори всю историю целиком – что Джейсон не раз пытался убить Тима и что их отношения не всегда были такими, как сейчас? Тим был счастлив, когда Джейсон вернулся – он всегда был его Робином, не Дик Грейсон; он хотел, чтобы Джейсон был рядом – как брат и как друг, и в то же время несмело надеялся на большее. Ураган гнева и ярости, который Джейсон принес с собой в Готэм, в буквальном смысле повалил Тима на землю. Джейсон мог убить Тима, но не сделал этого, он словно испытывал его, проверял, достоин ли новый помощник Бэтмена быть его преемником. Постепенно пламя, которое сжигало Джейсона изнутри, угасло, и он отправился на поиски себя и своего пути, именно тогда Тим начал делать первые робкие шаги ему навстречу. Джейсон искренне не понимал, почему Тим снова и снова выходил с ним на связь, предлагая обмен информацией. Он держался на расстоянии, но не отталкивал, потому что находил Тима полезным. А Тим делал все, чтобы таким и оставаться. Он не забыл всю ту боль, которую Джейсон причинил ему, и уверен, что Джейсон не забыл ее тоже. Эту стену Тиму пока так и не удалось разрушить – однажды он сможет доказать Джейсону словами и действиями, что готов двигаться дальше, оставив все те события далеко позади, и отчаянно желает, чтобы в этот момент Джейсон крепко держал его за руку. – Я присмотрю за Джейсоном, – обещает Тим. – Хотя сейчас это, скорее, он за мной присматривает. Если бы я мог выбирать, с кем поменяться телами, я бы не раздумывая выбрал Джейсона. – Я чувствую тепло, – Кори прикладывает ладонь к его груди. – У тебя доброе сердце, Тим. Ты нужен Джейсону больше, чем он позволяет себе признать. Береги его. Слова Старфайер – и ее прикосновение – смущают Тима. Он робко кивает, и Кори улыбается. Возвращаются Джейсон и Рой, они о чем-то горячо спорят, и Джейсон в итоге устало отмахивается. Рой с выражением победителя на лице объявляет, что они с Кори остаются до утра. Они заказывают китайскую еду – Джейсон отказывается готовить на всю толпу – и Рой, собравшийся уже было извлечь из холодильника пиво, растерянно смотрит, как Джейсон заваривает зеленый чай. – У нас было небольшое… происшествие с алкоголем, – поясняет Тим, и Джейсон предостерегающе на него зыркает. – Мое тело не жалует крепкие напитки. Они проводят вечер и половину ночи за разговорами, и Тим видит, как комфортно чувствует себя Джейсон со своими друзьями – он смеется и препирается с Роем, внимательно слушает Кори и выглядит по-настоящему счастливым. Ближе к утру все четверо начинают зевать, и Тим предлагает Рою и Кори занять спальню. – Не делайте ничего такого, что может поджечь кровать, – кричит им вслед Джейсон и, поймав озадаченный взгляд Тима, добавляет: – Кори в прямом смысле воспламеняется, когда ей очень хорошо. Это определенно не то, что Тим хотел бы знать о тамаранцах. Он вздыхает, садится на диван и откидывается на спинку – ремонт спальни и покупка новой кровати не входят в его планы. Джейсон приземляется рядом. – Значит, сегодня мы спим вместе. Я уж думал, не дождусь, птенчик. – Джейсон, пожалуйста… – Тим закрывает лицо рукой. – Да не переживай ты так, домогаться не стану. Хотя я с трудом представляю, как мы здесь поместимся. Обнимашки? Это не решает проблему – стоит одному повернуться, как второй, оказавшийся с краю, непременно сваливается на пол. – Могу предложить еще пару интересных поз, – ухмыляется Джейсон. – Просто ложись уже на меня сверху, иначе мы так до рассвета досидим, – Джейсон смотрит неодобрительно, и Тим закатывает глаза: – Ну что? – Как бы тебе сказать… мое тело не привыкло быть снизу, Тимми. – Джейсон! Джейсон показывает Тиму язык, а потом действительно забирается на него и устраивается у него на груди. – Удобно и даже почти не стремно. – Почти. – Постарайся не уронить меня. – Постарайся не падать. Тим слышит, как бьется сердце Джейсона – его сердце – и чувствует в районе ключицы теплое щекочущее кожу дыхание. Ему хочется спросить Джейсона, посчитал бы он это стремным, если бы сейчас они находились в своих телах. – Джейсон?.. – М? – Доброй ночи. – Доброй ночи, Тим.◦ ◦ ◦
Тим открывает глаза и первые несколько секунд после пробуждения пытается понять, где он находится и почему сверху его придавливает чье-то мирно посапывающее тело. Он склоняет голову набок, чтобы можно было увидеть того, кто на нем лежит, и утыкается носом во взъерошенную темноволосую макушку. Джейсон прижимается щекой к его плечу, дышит неглубоко и ровно и слегка хмурится во сне. Тим хочет поправить упавшую Джейсону на глаза челку и с удивлением обнаруживает в своей ладони его ладонь. Светлая кожа, длинные тонкие пальцы, запястье с отчетливо выступающей косточкой – Тим всегда терялся, когда ловил на своих застывших над клавиатурой руках восхищенный взгляд Стефани. Возможно, Стеф права, и у него и впрямь красивые руки, но сейчас это руки Джейсона, и мысли Тима путаются. Тим не хочет будить Джейсона – он рассматривает потолок и прикидывает в уме план действий на ближайшие дни. Вчера вечером он снова написал Стефани с просьбой помочь и теперь чувствует себя неуютно. Ему станет легче, если он расскажет все ей и Кассандре и перестанет их обманывать. Раздумья Тима прерывает проснувшийся Джейсон – он потягивается, обнимает Тима за шею и заглядывает ему в глаза. – Если бы я знал, что со мной так удобно спать, давно заставил бы какого-нибудь безумного ученого организовать мне клона для пожизненного постельного рабства. – Это даже звучит ужасно. Джейсон усмехается и, откинувшись назад, садится. Он ерзает так, будто ему некомфортно, а затем, насупившись, закусывает губу, и Тим физически ощущает причину его озадаченного выражения лица еще до того, как Джейсон ее озвучивает. – Тим, у меня есть пара вопросов к твоему телу и к тому, как оно реагирует на мое. – Если ты не перестанешь на мне елозить, у меня возникнут такие же вопросы к твоему телу. Джейсон задумывается. – Ты не против, если я пойду в душ и?.. – Давай ты не будешь спрашивать у меня разрешения на это? Джейсон скатывается с Тима, и Тим, перевернувшись на живот, поглубже зарывается покрасневшим лицом в подушку. Он старается выбросить из головы мысли о том, что Джейсон его руками прямо сейчас делает в ванной и какие эмоции при этом испытывает. Тим выравнивает дыхание и поднимается с дивана. Дверь в спальню прикрыта – либо Рой и Кори еще спят, либо их здесь уже нет. Ответ на свой вопрос Тим получает, когда видит рядом с кофеваркой нацарапанную корявым почерком Роя записку. «Вы так очаровательно спали, что разбудить вас было выше наших сил. Мы убедились, что с нашим дорогим другом ♡♡♡ все в порядке (почти) и что он в надежных руках (совершенно точно), так что со спокойной совестью отбываем обратно в Лос-Анджелес◦ ◦ ◦
– Я хочу рассказать все Стефани и Кассандре, – следующим утром сообщает Тим. – Если ты не возражаешь. – Только им? – спрашивает Джейсон. – Только им, – подтверждает Тим. Джейсон снова стоит у стеллажа с книгами, и Тим думает, что такими темпами скоро будет прочитана вся его библиотека. Он знает, на кого намекает Джейсон, но к разговору с Коннером еще не готов. Тим надеялся, что ему вообще не придется с ним говорить, будучи в теле Джейсона, однако с каждым днем он все больше в этом сомневается. Тим полагает, что Джейсон прикидывает, чем лично ему грозит эта встреча, и в итоге, взвесив все аргументы за и против, соглашается. Джейсон хорошо относится к обеим девушкам, да и они к нему тоже, так что проблем быть не должно. Ответ от Стеф приходит практически в то же мгновение, как Тим получает уведомление о доставке. «Попкорн есть или купить по дороге?» Она даже не представляет, какую увлекательную историю им с Кассандрой предстоит услышать. Попкорна понадобится много. Спустя час раздается звонок в дверь, и Джейсон, выразительно глядя на Тима, намекает ему, чтобы он сам с этим разбирался. Стефани и Кассандра в недоумении застывают на пороге, когда видят, кто их встречает. – Тим! – выкрикивает Стеф, пытаясь заглянуть в квартиру через закрывающего собой дверной проем Тима. – Тим, у тебя тут Джейсон Тодд, ты в курсе? О… или об этом ты хочешь нам рассказать? – Да, Стеф, я в курсе. И да, об этом в том числе. – Стоп, что? Тим ловит взгляд Кассандры, которая, стоя на носочках, внимательно его изучает, а затем поворачивается к Стефани – до нее начинает доходить, но она не может поверить в то, что это не какой-то глупый розыгрыш и все происходит на самом деле. – Да вы прикалываетесь! – всплеснув руками, констатирует Стефани. – Если бы, – на помощь Тиму приходит Джейсон. – Заходите, пицца уже в пути. Тим чувствует себя странно, снова рассказывая о сфере. Ему кажется, что прошла целая вечность с тех пор, как они с Джейсоном поменялись телами. Стефани уплетает пиццу и умудряется при этом вставлять комментарии, Кассандра слушает молча. – Что вы собираетесь делать? То есть… нельзя же оставить все как есть. Должен быть способ вернуть вас обратно, – Стефани забирается на диван с ногами и обхватывает колени руками. Тим помнит, что так ей лучше думается. – Если он есть, мы его еще не нашли. Тим обрисовал эффект от сферы в общих чертах, опустив нюансы; он не горит желанием делиться с подругами тем, что, возможно, им с Джейсоном нужно переспать, чтобы обратить заклинание вспять. Стеф, конечно, знает про Тима все, но такие вот интимные подробности они обсудят позже, в переписке, а уж точно не тогда, когда Джейсон может их слышать. – Из семьи кто-то знает? – Только вы. – Брюс? – Нет. «Пока нет», – мысленно поправляет себя Тим. Именно поэтому он не выходит с ним на связь. Брюс тут же распознает ложь и возьмет ситуацию под свой контроль, скорее всего, посадив их под замок. По тому, как Стефани смотрит на него, Тим понимает, что она хочет спросить также про Кэсси, Барта и Коннера, и едва заметно качает головой. Перед уходом девушки обнимают поочередно обоих. Стефани задерживается у Джейсона и что-то тихо ему говорит – так, что кроме него больше никто не слышит, и Джейсон кивает. Тим не успевает закрыть дверь, а телефон уже оповещает его о новом сообщении. «Теперь ты расскажешь мне все, ничего не скрывая. Я жду». Тим обреченно вздыхает. Ему не помешает кружка очень крепкого кофе. Остаток дня Тим проводит, переписываясь со Стефани и погрузившись в свои мысли, из-за чего большую часть ночи действует на автопилоте. – Ты бьешь сильнее, – замечает Джейсон, когда они разделываются с подрывниками, заминировавшими мост Тригейт, и обезвреживают бомбы. – Выпускаю пар. – Помогает? – Не особо. Джейсон подходит к Тиму вплотную и смотрит на него снизу вверх. Вдалеке слышится вой сирен, и к Тригейту стягиваются все новые полицейские машины. Что делать дальше, комиссар Гордон разберется сам, видеть Красного Робина и Красного Колпака ему совсем не обязательно. – Тебе нужно отдохнуть, иначе ты себя совсем загонишь. И я не о физическом состоянии говорю. – Я не отпущу тебя в патруль одного. Они стоят на крыше старого пятиэтажного здания в нескольких улицах от квартиры Тима и наблюдают, как прожекторы прочерчивают на ночном небе яркие полосы света. Тим действительно нередко забывает поспать и поесть – когда он чем-то увлечен, такие потребности отходят на второй план, однако сейчас с этим сложностей нет. Джейсон прав, он изматывает себя морально, потому что ничего не может сделать с их проблемой. В привычном Тиму мире у каждой задачи есть решение, но в данный момент он находится в тупике, из которого не видит выхода. – Обещаю аккуратно обращаться с твоим телом. Могу попроситься в компанию к Стеф и Касс, если тебе так будет спокойнее. – Я в порядке. Тим знает, что его слова звучат неубедительно, и развивать эту тему не хочет. Ему необходимо каждую ночь выходить в патруль и доказывать свою полезность – в первую очередь, себе, потому что иначе какой во всем этом смысл? Какой смысл в нем как в Красном Робине, если семья справляется и без него? По небу проносится темный силуэт. Тим слышит звук, похожий на хлопанье крыльев, и отступает на шаг назад, ближе к Джейсону. От теней на другом конце крыши отделяется фигура, и у Тима не остается сомнений в том, кому она принадлежит. – Не думал, что придется выслеживать вас лично. Тим, ты знаешь, что всегда должен быть на связи. Тим чуть было не отвечает, но Джейсон его опережает. – Небольшие технические неполадки. Губы Брюса смыкаются в тонкую ниточку, а подбородок напрягается. Джейсон дерзит, и Брюс это слышит. – Хочется верить, что эти технические неполадки не помешали тебе получить сообщение о завтрашнем семейном ужине. Джейсон, – добавляет, уже развернувшись, Брюс. – Альфред не смог связаться с тобой, и твое присутствие на ужине станет для него приятным сюрпризом, если ты по какой-то причине решишь прийти. Один взмах плаща – и Бэтмен растворяется в ночи. – Ты хоть немного мне доверяешь? Мог бы и сказать, – в голосе Джейсона нет обиды, но Тим чувствует, что задел его, умолчав о сообщениях от Брюса и Альфреда. – Я не планировал ехать в поместье. – Но теперь нам придется. – Теперь – да. Тим не уверен, что есть смысл скрывать от величайшего детектива истинное положение дел и пытаться выдавать себя за другого – Брюс все поймет (или уже понял, проанализировав неудачную потасовку с Глиноликим). Что ж, значит, они расскажут ему правду и посмотрят, что из этого выйдет.◦ ◦ ◦
Джейсон встречает предложение Тима без энтузиазма, но соглашается, что других вариантов у них нет. В конце концов, ничего принципиально не изменится, когда Брюс узнает об их проблеме – готовое решение он им не преподнесет, но они хотя бы смогут завязать с этим цирком. Тим ожидал, что Джейсон будет сопротивляться, и такое ровное отношение к сложившейся ситуации его несколько удивляет – видимо, он тоже устал играть в шпионов. Поместье выглядит неизменным, как и улыбка Альфреда, который открывает им дверь и провожает внутрь. – Мастер Брюс ожидает вас… на нижнем этаже. – Он вообще спал сегодня? – интересуется Тим, уже зная, что ответит Альфред. – Сомневаюсь. Однако мне отрадно знать, что вы беспокоитесь о его здоровье, мастер Джейсон. Джейсон награждает Тима укоризненным взглядом, и они вместе спускаются в бэт-пещеру. Они приехали первыми, и Тим рад, что разговор с Брюсом будет проходить в отсутствие Дика и Дэмиена. Особенно Дэмиена. Тим не желает лишний раз пересекаться с ним ни будучи в своем теле, ни, тем более, в чужом. Брюс сидит в кресле перед мониторами и сосредоточенно всматривается в схему расположения общедоступных и приватных помещений лаунджа «Айсберг». Справа от нее веером открыты сразу несколько персональных досье самых опасных и влиятельных людей города – Пингвина, Двуликого и Загадочника, а также маршруты поставки оружия их партнерами. Приблизительно такую картину Тим и представлял, когда спускался по лестнице – стандартные рабочие будни Бэтмена, Тим видел сотни подобных. – Комментарии? – спрашивает Брюс, разворачивая на весь экран запись с уличной камеры наблюдения, демонстрирующую Глиноликого и тот самый ювелирный магазин во всей красе. – Мы облажались, – произносит Джейсон. – Мы очень сильно облажались, – дополняет Тим. – Вы вели себя несвойственным вам образом, и это если не принимать во внимание, что вы в принципе действовали вместе. Складывается впечатление, словно вас, – Брюс указывает сначала на Тима, затем – на Джейсона, – поменяли местами. Движения не скоординированы, им не хватает точности и индивидуальности – всего того, что делает каждого из вас самим собой. Сами все расскажете или мне продолжать? Тим жалеет, что не записал историю на диктофон – это уже третий раз, когда он подробно расписывает все от самого начала и до текущего момента. Брюс слушает, сведя брови к переносице и постукивая пальцем по подлокотнику, и смотрит, как Джейсон меряет шагами пространство между ним и Тимом. – Я займусь этим вопросом. – Заклинание нельзя разрушить извне, Рэйвен предупредила, что это приведет к нашей гибели, – Тим уже говорил это Брюсу и повторяет вновь. – Рэйвен может ошибаться, к тому же она дочь Тригона. Ты прекрасно знаешь, что неразрешимых ситуаций не бывает, однако ты поверил ей на слово и даже не пытался найти способ. Это не то, что я ожидал от тебя, Тим. Тщательнее выбирай тех, кому ты доверяешь, особенно когда от этого зависит твоя жизнь. Ничего другого Брюс сказать не мог. Тим видит, как Джейсон застывает рядом с ним – его глаза сужаются, и он сжимает кулаки. Бэтмен всегда прав, а точки зрения, отличные от его, попросту не имеют права на существование. – Вы оба будете оставаться в поместье до тех пор, пока не вернетесь в свои тела. Слишком рискованно разгуливать по Готэму в таком виде. Брюс все еще считает Тима ребенком. Он уверен в том, что Джейсон может и хочет ему навредить, и в том, что Тим не в состоянии отличить союзников от врагов. – Рэйвен мой друг. Мы через многое прошли, и я полностью ей доверяю, а она полностью доверяет мне. Я думал, ты уважаешь мое мнение и мои решения. Судя по всему, я ошибался. Тебе нужно, чтобы все мы были у тебя на коротком поводке. Если так, можешь засунуть этот поводок себе… Тим чувствует руку Джейсона на своем плече и осекается. – Мы уходим, – тихо говорит Джейсон. В его голосе столько льда, что позавидовал бы сам мистер Фриз. – Можешь попробовать нас остановить, но если ударишь меня, пока я в теле Тима, ноги моей больше в Готэме и этом доме не будет. В холле они сталкиваются с Дэмиеном, в дверях – с Диком. Тиму стыдно перед Альфредом, но после слов Брюса он хочет быть где угодно, только не здесь. Джейсон запихивает его в машину, садится за руль и вдавливает педаль газа в пол. Поместье Уэйнов скрывается из виду, и Тим ощущает себя последним дураком – как, зная Брюса, он вообще мог полагать, что все пройдет хорошо?◦ ◦ ◦
Тим не глядя швыряет куртку куда-то в сторону, падает на диван и прижимает ладони к лицу. Он слышит, как Джейсон садится у него в ногах и щелкает зажигалкой. Тим никогда не любил запах сигаретного дыма, но сейчас он его почему-то успокаивает – может быть, потому что ассоциируется с Джейсоном и означает, что он рядом. Тиму необходимо его присутствие, и иногда ему кажется, что Джейсон это чувствует. – Тим… – Не говори ничего. Джейсон вздыхает и удобнее устраивается, легонько подталкивая Тима, чтобы он освободил ему побольше места. Тим благодарен ему за то, что он не продолжает диалог – у Тима нет ни сил, ни желания начинать этот разговор. Вряд ли Джейсон ожидал, что Тим Дрейк, которого он знает, так поведет себя с Брюсом. Образ идеального Робина разваливается на глазах. Тим не знает, сколько времени проходит, прежде чем он собирается с силами сказать то, о чем думает с тех самых пор, как они покинули поместье. Он не уверен, как отреагирует Джейсон, но спросить должен – теперь ему точно нечего терять. – Когда Рэйвен только рассказала о сфере, ты предложил возможный вариант решения нашей проблемы. Мы оставили его на крайний случай. Глаза Тима все еще закрыты, и он не видит выражения лица Джейсона. Брюс прав, Тим не сделал ничего, что могло бы хоть немного приблизить его к возвращению в собственное тело – он просто плыл по течению, в глубине души радуясь тому, что ему выпал шанс проводить с Джейсоном двадцать четыре часа в сутки. – Я же не всерьез, – голос Джейсона звучит неуверенно. – Может, если мы переспим, то действительно вернемся в норму. – Не узнаем наверняка, пока не попробуем. Тим, ты правда хочешь?.. – Я хочу, чтобы все закончилось. И мне плевать, что для этого нужно сделать. Тим понимает, как грубо и равнодушно звучат его слова. Он не раз представлял себе, как набирается смелости признаться Джейсону и как тот отвечает ему взаимностью, как постепенно, шаг за шагом, они лучше узнают друг друга. Секс для Тима – продолжение этих чувств и способ показать любимому человеку, что он важен и дорог для него. В той же ситуации, в которой они находятся в данный момент, это лишь инструмент для достижения цели, и не факт, что инструмент действенный. Тим не знает, что именно испытывает к нему Джейсон – дело только в физическом влечении или и в эмоциональной привязанности тоже? Слова Кори заставили Тима сомневаться. Вероятно, для Джейсона он не больше, чем младший брат, один из немногих в бэт-семействе, кто не вызывает у него откровенного раздражения и неприязни. Что же до слов, сказанным Джейсоном Тиму на пьяную голову… то, что он хочет трахнуть его, еще не означает, что он любит его всем сердцем и готов провести с ним всю жизнь – в конце концов, отношение к физической близости у всех разное. Джейсон молчит слишком долго, и Тим не удивится, если в итоге он пошлет его и назовет мудаком. – Хорошо. Тим открывает глаза и приподнимается так, чтобы видеть Джейсона. Он сидит, сцепив руки в замок, и избегает взгляда Тима. – Я… ничего, что я буду сверху? Так будет безопаснее для твоего тела. Джейсон беспокоится за него. Тим старается не вдаваться в подробности того, как все будет происходить, и кивает в знак согласия. Он отправляет Джейсона в аптеку, а сам идет в душ. Тиму сложно вообразить что-то еще более неловкое, чем то, что он делает сейчас. Устроившись на кровати в обнимку с подушкой, Тим дожидается, когда Джейсон вернется и тоже примет душ. Джейсон, на котором нет ничего, кроме обернутого вокруг бедер полотенца, выходит из ванной, подсаживается к нему и тихо спрашивает: – Не передумал? – А ты? Вместо ответа Джейсон подается вперед и целует Тима в губы, одновременно с этим забирая из его рук подушку и отбрасывая ее на пол. Тим может поклясться, что это самое странное, что случалось с ним за всю его жизнь, и он, не в силах противиться, обхватывает Джейсона за талию. Его движения скованны, а каждый мускул напряжен до предела, и Тим ощущает то же самое. «Если бы только все было наоборот». – Расслабься, – шепчет Джейсон, проводя тонкими пальцами по щеке Тима. – Нам всего-то нужно сделать это и надеяться, что сфере такого будет достаточно. – Я не могу расслабиться, видя перед собой себя. – Тогда закрой глаза. Тим подчиняется и опускается на кровать, позволяя Джейсону взять инициативу в свои руки. Джейсон знает свое тело и знает, что приносит ему наибольшее наслаждение, поэтому от каждого прикосновения и каждого поцелуя кожа покрывается мурашками. Дыхание Тима сбивается, когда Джейсон проводит языком от низа его живота до груди и стягивает с него единственный предмет одежды, ставший к этому моменту чересчур тесным и неудобным. Тим не может больше держать глаза закрытыми. Он видит, как Джейсон отстраняется и садится на пятки. Полотенце лежит на полу рядом с подушкой, и все это неправильно, потому что Тим смотрит на себя самого, полностью обнаженного, и у него пересыхает во рту. – На спине? Тим качает головой, переворачивается на живот и встает на колени, упираясь локтями в кровать. Джейсон чертыхается. – Это останется между нами, Джейсон. Все это. Не мог бы ты уже… Тим вздрагивает от первого прикосновения и закусывает губу, когда Джейсон вводит в него палец, покрытый смазкой. Его движения аккуратные и нежные, и Тим прогибается в спине. Джейсон поглаживает его по бедру, и при следующем проникновении Тим чувствует внутри уже два пальца. – Я не слишком тороплюсь? – Три, – сдавленно произносит Тим. – Что? – Три пальца, Джейсон. Тиму хочется сгореть от стыда, но тело Джейсона охотно отзывается на ласки и требует больше. Джейсон не спорит, и Тим сминает левой рукой простыню. Еще несколько глубоких, тугих движений – и с губ Тима срывается стон. Если Джейсон не остановится, он доведет его до оргазма одними только пальцами. – Еще? – Не рукой. Тим не видит, но слышит, как Джейсон тянется за презервативом – матрац слегка продавливается под его весом, когда он отклоняется в сторону. Спустя несколько мгновений Тим вновь чувствует на своих бедрах ладони – Джейсон прав, у него и впрямь холодные руки. Даже в такой момент. – Если будет больно или неприятно… – начинает Джейсон. – Это твое тело, Джейсон, и пока ты не сделал мне ни больно, ни неприятно. Джейсон еще раз бережно растягивает Тима пальцами и лишь после этого медленно и плавно входит, осторожно погружаясь в него на всю длину. – Все в порядке? – Дай мне пару секунд, – Тим делает глубокий вдох, привыкая к новому ощущению. – Можно. Тим ни за что не поверил бы, скажи ему кто-то, что его первый раз с Джейсоном будет таким. Ему нравится, как Джейсон двигается, как проводит рукой по его спине и бедрам, нравится темп и то, как реагирует тело на каждый толчок. Тим хватает ртом воздух и протягивает ладонь к члену – Джейсон не останавливает его, и Тима возбуждает мысль о том, что он ему это позволяет. Тим очерчивает большим пальцем головку, скользит к основанию и сдавливает так, что удовольствие смешивается с болью. Он выгибается сильнее, подставляясь под другим углом, и практически всхлипывает, потому что это именно то, что было нужно им обоим. – Джей… «Разве мне должно быть так хорошо?» Ровные, ритмичные толчки сменяются резкими и грубыми, и Тим вжимается грудью в кровать. Джейсон крепко держит Тима за бедра, насаживая его на себя, делает еще несколько движений и, шумно выдыхая, откидывается назад. Тим сгибается пополам, продолжая мастурбировать, и Джейсон, заметив это, кладет подбородок ему на плечо и перехватывает его руку, помогая найти нужную скорость. Тим кончает под сладкие поцелуи в шею и с трудом переводит дыхание. Его сердце готово вырваться из груди. Джейсон, уткнувшись лбом ему в спину и обняв его за талию, сидит неподвижно. – Ну, теперь мы знаем, что этот метод не работает. Идешь в душ? – Иди первым. Джейсон поднимает полотенце, достает из шкафа кигуруми и, прежде чем оставить Тима в спальне одного, наклоняется к нему и целует в щеку. – Только между нами. – Джей… что если мы никогда не поменяемся обратно? – Застрять в тебе – не самое худшее, что может произойти в жизни. – Ты же понимаешь, как двусмысленно это звучит? Джейсон улыбается, выходит из комнаты и прикрывает за собой дверь. Тим тратит несколько влажных салфеток на то, чтобы привести себя в относительный порядок, и, завернувшись в одеяло, приваливается спиной к изголовью кровати. Он думает о том, что, возможно, его тело навсегда останется таким, и с этим фактом ему еще предстоит свыкнуться. Занавеска отклоняется под порывом ветра, и Тим поворачивает голову. В проеме балконной двери, положив руку на подоконник, стоит Коннер Кент. – Кажется, я не вовремя. – Привет, Кон. Да нет, как раз вовремя. Коннер выглядит удивленным, и Тим понимает почему. Обнаружить в постели лучшего друга парня, которого терпеть не можешь и который по какой-то причине вполне мирно тебя приветствует, то еще потрясение. – У нас что, день открытых дверей? Вернувшийся в спальню Джейсон растирает мокрые волосы полотенцем и, прищурившись, рассматривает Коннера, а тот в свою очередь отвечает ему таким же подозрительным взглядом. – Тим, что?.. Коннер несколько раз моргает, и его брови взлетают вверх. Он оборачивается к Тиму и, пытаясь переварить увиденное, едва слышно произносит: – Тим?.. – Мне нужно в душ, а потом я все объясню. Тим скрывается в ванной и искренне надеется на то, что Коннер и Джейсон не поубивают друг друга, оставшись в одном помещении вдвоем.◦ ◦ ◦
Тим подставляет лицо под струи прохладной воды и старается не думать о том, что, будучи в своем теле, никогда не получал такого удовольствия от секса, а также о том, как много мог видеть и слышать Коннер, учитывая все его суперспособности. Впрочем, тюбик смазки и вскрытая упаковка от презерватива, оставленные на кровати, в любом случае сказали все за себя. Тиму придется снова делиться историей о том, как они с Джейсоном оказались в этой затруднительной ситуации, и ему хочется лезть на стену – нужно было устроить видеоконференцию и ввести в курс дела сразу всех, но кто же знал, что все так обернется. Джейсона и Коннера Тим находит на кухне – они дружески беседуют за чаем и едят тосты с клубничным джемом. Тим ожидал увидеть что угодно, но уж точно не такую пасторальную картину, а потому в нерешительности замирает, глядя на них. Не мог же Коннер ошибиться, ведь ему даже на то, чтобы распознать подделку в точной копии Тима, потребуется не больше нескольких секунд. – Джейсон мне обо всем рассказал, – говорит Коннер, оборачиваясь к Тиму и видя растерянность на его лице, – и я еще не уверен, как на это реагировать. – Можешь шутить тупые шутки, – Джейсон наливает Тиму чай и делает еще несколько тостов с арахисовой пастой специально для него. – Я бы так и поступил, не окажись сам одним из двух главных героев этой комедии. Тим садится рядом с Коннером, обхватывает ладонями кружку и вдыхает легкий медово-цветочный аромат – благодаря Джейсону он научился различать сорта чая, хотя раньше для него существовали только два вида этого напитка – черный и зеленый. Тим не отказался бы спросить Джейсона, в какие именно детали он посвятил Коннера – на данный момент обо всех подробностях обмена телами и назначении сферы знают только Рэйвен и Стефани. Хотя Коннер в курсе того, что было в спальне Тима меньше получаса назад, так что пальма первенства, по-видимому, с недавних пор принадлежит ему. – Как ты сразу понял… вот это все? – добавляет Джейсон, обводя себя и Тима неопределенным жестом. – Это сложно объяснить, если ты не криптонец. Ну, или хотя бы не наполовину криптонец, – улыбается Коннер. – Я знаю сердцебиение Тима так же хорошо, как свое собственное, поэтому отличу настоящего и среди сотни клонов. Тим едва не давится чаем. «Ты хоть представляешь, как это звучит, Кон?» Ему остается только гадать, что на этот счет думает Джейсон, на лице которого не дрогнула ни единая мышца. – А твое рентгеновское зрение и прочие суперовские штучки? Тоже помогают? Ты и сейчас наверняка пялишься, извращуга. Джейсон делает вид, что стыдливо прикрывается, и кухню наполняет теплый искренний смех Коннера. Тиму кажется, что он не слышал его непростительно долго. – Нет, но мог бы. У Тима в голове проносится странная мысль, что он здесь лишний. Джейсон на мгновение задерживает на нем взгляд – и уже не в первый раз понимает все без слов. Чувствует. Он протягивает к Тиму руку, сжимает его предплечье и негромко произносит совсем другим тоном: – Я, пожалуй, пойду. Вам двоим нужно поговорить. Джейсон прихватывает со стола кружку с чаем и оставляет Тима наедине с Коннером. Тим планировал избегать этого разговора столько, сколько это будет возможно, однако теперь деваться ему некуда. Он открывает окно, чтобы впустить холодный вечерний воздух, и приглашает Коннера сесть рядом с собой на подоконник. – А он не такой засранец, каким хочет казаться. – Я смотрю, вы успели подружиться. Коннер никогда особо не жаловал Джейсона, и Джейсон отвечал ему тем же, за глаза называя суперклоном и периодически подкалывая Тима за слишком близкие отношения с лучшим другом. Тим игнорировал эти выпады и никогда не давал Джейсону повода утвердиться в своих «догадках» или усомниться в них. Наверное, однажды им придется поднять и эту тему, раз уж так сложились обстоятельства. – Что именно ты узнал от Джейсона? – Что сфера меняет телами возлюбленных для того, чтобы их испытать, что заклинание нельзя разорвать силой, что ваши жизни связаны, ну и… – Коннер кивает в сторону спальни. По какой-то причине Джейсон не скрыл от Коннера ничего – хотел позлить его, заставить ревновать? Или дело совсем не в этом? – Это была крайняя мера. Тим рассказывает Коннеру о визите в поместье, о разговоре с Брюсом и о том, что фактически сам затащил Джейсона в постель, отчаявшись найти другое решение их проблемы. – Тебе хоть понравилось? – Кон! – отмахивается Тим. – Прости… прости. Знаю, веселого во всей этой ситуации мало, но я не мог не спросить. Не каждому выпадает шанс… ну, с самим собой. Тим склоняет голову набок и пристально, не говоря ни слова, смотрит на Коннера – пусть ему будет максимально некомфортно. Коннер поднимает руки, жестами показывая, что сдается, но улыбаться не перестает. – Так странно видеть выражение твоего лица на лице Джейсона. Это же твой взгляд. Тот самый, которым ты заставляешь заткнуться и почувствовать себя идиотом. – Ты ведь понимаешь, что я могу остаться в теле Джейсона навсегда? Коннер задумывается лишь на минуту. – Ты – это ты, Тим. Да, сейчас мы почти одного роста и телосложения, и ты выглядишь не таким, каким я привык тебя видеть, но я нисколько не сомневаюсь, что говорю с Тимоти Дрейком. Конечно, окажись я на твоем месте, вряд ли рассуждал бы так философски, но могу сказать одно, если вы с Джейсоном не поменяетесь телами обратно, для меня ничего не изменится. Ты все равно останешься моим лучшим другом. – Что бы я без тебя делал, Коннер Кент. Тим приваливается к Коннеру плечом, и тот неловко обнимает его – раньше его друг был более компактным. – Барт и Кэсси волнуются за тебя, я могу им рассказать? – В общих чертах. За разговорами они теряют счет времени и прощаются только во втором часу ночи. Коннер взмывает в воздух и зависает на фоне затянутого облаками и смогом неба, и Тим думает о том, как гармонично смотрелся бы на нем синий костюм с красным плащом и буквой S на груди. – Если буду нужен, просто позови. Я услышу. – Я знаю, Кон. Тим закрывает окно и идет в спальню – он измотан, и ему нужен сон. Стефани и Кассандра снова подменяют его, и Тим уверен, что Стеф ему это еще припомнит, но для нее он готов сделать что угодно. – Я не помню, чья сегодня очередь спать в кровати. Если твоя, я уйду на диван. Джейсон все еще одет в кигуруми. Он набросил на голову капюшон и в таком виде сидит на краю кровати, свесив ноги в полосатых махровых носках на пол. На тумбочке под лампой стоит кружка и лежит книга – Джейсон дочитывает «Видоизмененный углерод» Ричарда Моргана, и Тим думает, что он выбрал его неслучайно. – Джейсон, мы занимались сексом буквально несколько часов назад. Ты правда думаешь, что мы не можем спать вместе после такого? – Ну, если ты не против… – Кажется, меня в этой жизни вообще уже ничто не смущает. Тим снимает толстовку и джинсы и забирается в кровать, с наслаждением вытягиваясь во весь рост. Джейсон выключает лампу и, устроившись у Тима под боком, прижимается к нему спиной. Свет от уличных фонарей пробивается сквозь колышущуюся на ветру занавеску и рисует на потолке и стенах узоры – скорее всего, над городом сейчас горит и бэт-сигнал, но о нем Тим хочет думать в последнюю очередь. – Коннер отошел от шока? Джейсон впервые называет его не суперклоном, и теперь Тим знает, как для Коннера Кента звучало его имя каждый раз, когда Тим его произносил. – Вроде того. Ты выложил ему все карты. Джейсон ворочается и отвечает не сразу. – Я подумал, что он заслуживает знать всю правду. Кроме того, ты пересказывал нашу историю трижды и вряд ли горел желанием повторять все в четвертый раз. Тим хочет притянуть Джейсона к себе, но не решается – ему кажется, что Джейсон намеренно отгородился от него, повернувшись спиной. – Если бы сфера поменяла тебя с Коннером, вы бы давно уже разобрались со всем и вернулись в свои тела. Так вот оно что. – Почему ты так думаешь? – Вы по-настоящему близки. Заботитесь друг о друге. Он знает тебя, Тим. А ты знаешь его. Мы же с тобой… – Джейсон замолкает и, выдержав паузу, продолжает: – Мне сложно довериться кому-то, впустить в свою жизнь. У тебя есть Коннер, есть твои друзья. У меня есть Рой и Кори, и если бы Харпер не был таким дурным и напористым, я бы остался один, потому что не умею ни строить, ни поддерживать отношения. Иногда мне кажется, что я разрушаю все, к чему прикасаюсь. – У тебя есть я. Прямо здесь и сейчас. И я хочу узнать тебя и сблизиться с тобой, если ты позволишь мне это сделать. Джейсон поворачивается к Тиму и смотрит ему в глаза. – Я разрушу и твою жизнь, Тим. Долбаная сфера связала тебя с человеком, который пытался убить тебя и не принес тебе ничего, кроме боли. – Это не так. Ты был моим героем, и без тебя я бы никогда не стал тем, кто я есть. Да, в какой-то момент все было… непросто. Но я буду двигаться дальше, потому что если жить прошлым, оно поглотит тебя и затянет на дно. Мы преодолели этот этап, так почему бы нам не начать новый? Вместе. Джейсон утыкается лицом Тиму в грудь, и Тим накрывает одеялом их обоих. Они будто две части одного целого – Тим (а сейчас Джейсон) с холодными руками, кутающийся в свитшоты и вязаные кофты, и Джейсон (а сейчас Тим), способный за считанные минуты согреть его в объятиях. – Что скажешь? – Скажу, что ты теплый и мне нравится тебя обнимать. Тим кладет подбородок Джейсону на макушку и, уже засыпая, слышит: – Не пожалей о своем предложении, Тим Дрейк.◦ ◦ ◦
Следующая неделя проходит по отработанной схеме: ночью – патрули, днем – тщетные попытки Тима разговорить Джейсона. Тим чувствует, как, несмотря на все его усилия, Джейсон лишь отдаляется – он отвечает на вопросы односложно, редко когда сам начинает диалог и регулярно покидает квартиру под самыми разными предлогами, оставляя Тиму записки или вовсе не ставя его в известность. Джейсон изначально винил себя в случившемся, а теперь еще вбил себе в голову, что он и только он – причина, по которой они, скорее всего, никогда не вернутся в свои тела. Тим знает, что дело в них обоих, и хочет поговорить с Джейсоном об этом, но он не дает ему шанса. Тим уже в который раз перечитывает сообщение от Стефани («Ну как вы там?») и не может собраться с мыслями, чтобы отправить ответное. Он продолжает следить за тем, что происходит в городе, и время от времени помогает ей и Кассандре – в основном они справляются сами, отыскать информацию и взломать парочку серверов для Стеф не составляет труда, но Тим у нее в долгу и охотно берется за любые задачи, которые к тому же позволяют ему отвлечься от основной проблемы. Глаза начинают болеть. Тим отрывается от мониторов, откидывается в кресле и, зажмурившись, устало потирает переносицу. Он разминает затекшие суставы и идет на кухню, чтобы налить себе кофе. Джейсон ушел больше двух часов назад и еще не вернулся, будь он здесь, ругался бы и требовал сократить количество кружек любимого напитка Тима до минимально возможного в день, на что Тим неизменно возражал бы требованием перестать курить. Тим смотрит, как дождевые капли разбиваются о подоконник, и думает о том, что Джейсон вряд ли взял с собой зонт. «Ничего с ним не случится, прекрати беспокоиться». Тим слышит, как открывается входная дверь, и поворачивает голову, но Джейсон не торопится проходить в гостиную – он стоит на пороге, мокрый и продрогший, и держит на руках такого же мокрого и продрогшего щенка. – Он сидел там совсем один, под дождем. Оставим его? Пока хозяин не найдется. Тим не знает, что удивляет его больше – то, что Джейсон притащил в его квартиру немецкую овчарку, или то, каким извиняющимся и неуверенным тоном он сейчас говорит. Щенок тихонько скулит, и Джейсон, наклонив голову, чешет его за ухом и называет «малышом». – Вам обоим хорошо бы вымыться и согреться, – Тим даже не пытается сдержать улыбку, ему кажется, что он готов растаять от любви – так тепло и нежно звучат слова Джейсона. – А я пока узнаю, чем нам его кормить и что вообще с ним делать. Джейсон кивает и, стараясь оставлять за собой как можно меньше луж, пробирается через гостиную. Тим приносит полотенце для щенка и помогает вытереть и закутать его. Пока Джейсон принимает ванну, он озадачивает консультанта из интернет-магазина товаров для животных просьбой подобрать все необходимое, в том числе и корм, по фотографии (Тим понятия не имеет, как определить возраст собаки по внешнему виду) и договаривается о доставке в течение ближайшего часа. Черно-рыжий комочек прижимается к его бедру, и Тим гладит его по голове, зарываясь пальцами во влажную шерстку. – На ошейнике только кличка, ни адреса, ни телефона – я проверил. Его зовут Декстер, – Декстер, услышав свое имя, звонко тявкает. – По-моему, он не осознает, что потерялся. Джейсон садится рядом и ведет ладонью по спинке щенка – их с Тимом пальцы едва уловимо соприкасаются, и Тим все бы отдал за то, чтобы это мгновение длилось вечно, но Джейсон слишком поспешно убирает руку. – Может быть, он думает, что это такая игра. А потом поймет, что нет, и начнет скучать по хозяину, – предполагает Тим. – Его бы феном посушить, – Джейсон треплет щенка по бокам – тот издает довольные звуки и переворачивается, подставляя брюшко. – Да, определенно. Тиму нравится наблюдать за тем, как Джейсон окунается в заботу о новом обитателе их квартиры. Он обдувает из фена себя и щенка, и от теплого воздуха Декстер становится похож на плюшевую игрушку. Вскоре приезжает курьер с заказом, и Джейсон внимательно следит за тем, чтобы его подопечный съел всю миску корма и выпил достаточно воды, а затем устраивает его на лежанке и весь вечер не отходит от него ни на шаг. Тим набирает сообщение Стефани («Мы в порядке, у нас пополнение») и прикрепляет к нему фотографию Декстера. Стеф в ответ присылает кучу сердечек и сама вызывается подменить Тима этой ночью в патруле, и Тим в знак благодарности обещает оперативно реагировать на все ее запросы, если им с Кассандрой вдруг потребуется помощь. Тим заглядывает в гостиную, чтобы проверить, как там Декстер, и обнаруживает его увлеченно грызущим резиновую кость. Джейсон, расположившись на полу, фотографирует его со всех сторон и сияет от счастья. Ближе к полуночи энергия Декстера понемногу иссякает, и он засыпает в кресле у Джейсона на коленях. Тим проводит еще несколько часов, разбирая актуальные незакрытые дела и переписываясь со Стефани – она просит все новые и новые фотки щенка и не перестает умиляться. Когда он наконец добирается до кровати, Джейсон уже крепко спит, завернувшись в одеяло. Тим бросает взгляд на сопящего на лежанке Декстера и укладывается спина к спине с Джейсоном – они посовещались и решили, что бегать через день на диван бессмысленно, к тому же, как сказал Джейсон, так теплее, и Тим не стал с ним спорить. Тима будят доносящиеся из угла комнаты звуки – Декстер выбрался из лежанки и жалобно скулит, опустив голову. Джейсон ворочается и тоже просыпается. За окном еще темно, и Тим, недолго думая, берет щенка на руки и размещает между собой и Джейсоном, поглаживая между ушами и надеясь, что это его успокоит. – Все будет хорошо, малыш, мы вернем тебя домой, – Джейсон протягивает к Декстеру руку и легонько почесывает ему подбородок. – Утром я могу запустить алгоритм поиска по ключевым словам в социальных сетях – если кто-то на фейсбуке, в инстаграме или в твиттере напишет о пропаже, мы сразу же узнаем, – предлагает Тим. – Спасибо, Тим. Наверняка его уже ищут. С первыми лучами солнца Декстер снова становится активным и не в меру жизнерадостным. Он громко гавкает, забирается на Тима и топчется по нему лапками. Тим совершенно не желает просыпаться и отмахивается от щенка, с головой накрываясь одеялом. – Спи, я с ним погуляю. Тим чувствует, как давящий на него сверху вес пропадает, и погружается в сон, вновь открывая глаза лишь далеко за полдень. – Одного ребенка я выгулял и накормил, остался второй. – У нас есть дети? – спросонья бормочет Тим. – Я про тебя и Декстера, – смеется Джейсон. – Забыл уже, что я вчера щенка подобрал? – Меня не нужно выгуливать. – А кормить? – Кормить нужно, но только когда я проснусь. Джейсон взъерошивает Тиму волосы и, судя по всему, отправляется готовить завтрак и варить кофе. Всю неделю он держался отстраненно, даже холодно, а теперь сам проявляет инициативу – неужели заслуга Декстера? «Даже не думай ревновать, Тим Дрейк, это всего лишь щенок». Тим выбирается из кровати и, получив от Джейсона кружку горячего кофе с фисташковым сиропом, идет настраивать алгоритм поиска. Декстер крутится у его ног и, кажется, хочет, чтобы с ним поиграли. Тим вздыхает и поднимает его с пола на уровень своего лица. Декстер смотрит на него внимательно, радостно виляя хвостом, а затем неожиданно лижет шероховатым розовым язычком прямо в нос. – Ты ему нравишься, – Джейсон приносит Тиму завтрак и забирает у него из рук щенка. – Как успехи? – Алгоритм работает, но для того, чтобы проанализировать такой объем информации, нужно время. Ты хоть представляешь, с какой скоростью некоторые люди твитят и постят фотки в инстаграм? Такое ощущение, что они вообще ничем другим не занимаются. Вечером Тим проверяет результаты и, когда Джейсон возвращается с последней за день прогулки с Декстером, сообщает ему, что алгоритм распознал несколько постов о пропаже, но все они о других собаках. – Объявлений на улице я тоже не видел. А что если его бросили? – Значит, он останется у нас. А если потребуется надолго уехать, отвезем в поместье – Альфред будет в восторге, у него там и так целый зоопарк уже, одним больше, одним меньше. Тим ловит себя на том, что говорит так, будто они с Джейсоном и дальше собираются жить вместе, и для Декстера, если он и впрямь останется, хозяевами станут они оба. – Плакали тогда наши патрули. Ну, или придется брать его с собой. У Коннера же есть суперпес, вот и у нас будет. Как думаешь, они с Крипто подружатся? – Обязательно подружатся. Главное, чтобы Декстер не захотел такой же красный плащ, как у него, иначе у Коннера будет два суперпса, а у нас – ни одного. Декстер постепенно осваивается, но по ночам все равно грустит и поскуливает, и Тим окончательно переселяет его на кровать, несмотря на возражения Джейсона, что так он его избалует. Они гуляют с ним по очереди, иногда вместе, и любимым местом Декстера становится парк Робинсон, где он бегает, резвится с другими собаками и валяется в траве. Джейсон обучает его различным командам, но большинство из них Декстер уже знает и охотно выполняет, получая в награду лакомства и почесывания за ухом. – Может, нам самим разместить объявление о том, что мы нашли щенка? – спрашивает Джейсон, пристегивая поводок к ошейнику Декстера. – Мне, конечно, не хочется с ним расставаться, но как-то это неправильно. Спустя почти неделю алгоритм так ничего и не нашел, и объявления на улицах не появились. Последние пару дней Тим и Джейсон спокойно оставляли щенка в квартире одного и по возвращении из патруля обнаруживали его спящим на подушке Джейсона, так что Тим практически и думать забыл, что у Декстера где-то в Готэме есть другой хозяин. – Да, пожалуй, ты прав. Сделаем сразу, как вернемся с прогулки. Хотя я и сам привык к тому, что он всегда с нами. В парке Робинсон людно, и Тим, купив себе кофе, садится на траву в тени дерева и наблюдает, как Джейсон и Декстер бегают наперегонки. Джейсон непринужденно болтает с хозяевами других собак, пока Декстер обзаводится новыми друзьями. Через час вымотавшийся Джейсон плюхается рядом с Тимом и затевает с Декстером игру в мяч – тот бегает за ним с громким тявканьем, неизменно отыскивает и приносит обратно. – В следующий раз ты будешь его развлекать, – устало произносит Джейсон, принимая из рук Тима стаканчик с кофе. Декстер лежит в траве, высунув язык, и всем своим видом показывает, что он самый счастливый пес на свете. – Декстер? Тим и Джейсон поворачиваются на голос и видят в нескольких шагах от себя мальчишку лет десяти, который, комкая в руках край джинсовой куртки, неотрывно смотрит на щенка. Декстер реагирует моментально – он вскакивает на все четыре лапы и бросается к нему. – Так ты его хозяин, да? Мальчишка поднимает голову и кивает. Он достает телефон и показывает несколько фотографий – учитывая реакцию щенка, этого можно было и не делать. – Он убежал, а папа сказал, что это я виноват. И что если он сам ко мне вернется, значит, я хорошо о нем заботился и всему его научил, а если нет… – мальчишка шмыгает носом и крепче обнимает Декстера. – Я хотел расклеить листовки, но папа не разрешил, сказал ждать. А я все равно его искал… и вот. Джейсон опускается на корточки. – Как тебя зовут? – Крис. – Он у тебя очень умный и преданный, Крис. А папаша твой пусть утрется. – Спасибо, что присмотрели за ним. – Береги его, ладно? Крис кивает, и Джейсон протягивает ему поводок. Декстер растерянно смотрит сначала на Джейсона, потом на Тима и, кажется, не понимает, что нужно прощаться. Он тыкается мордочкой Джейсону в ладонь, и Тим наклоняется, чтобы потрепать его по холке. Когда Крис и Декстер скрываются из виду, Джейсон падает обратно в траву. – Это нормально, что я так привязался к нему меньше чем за неделю? – Я тоже уже по нему скучаю. – Заведем собаку? – Когда-нибудь.◦ ◦ ◦
В первую ночь без Декстера Тим никак не может заснуть – ему не хватает теплого мехового комочка под боком и его негромкого размеренного посапывания. Джейсон кутается в одеяло и ничего не говорит, но Тим знает, что он тоже не спит. С того момента, как сфера поменяла их телами, прошло три недели, и последнюю благодаря маленькому четвероногому другу они провели почти как настоящая семья. Эта мысль не идет из головы, и Тим думает, как начать разговор с Джейсоном, но почему-то не может подобрать слова, хотя раньше у него не было с этим проблем. На днях он общался с Рэйвен насчет сферы – делился предположениями и возможными вариантами выхода из сложившейся ситуации, однако Рэйвен ответила, что магию можно постичь лишь сердцем и душой, а никак не рациональным умом. Тим не привык полагаться на чувства, но это именно то, что ему сейчас нужно делать. То, чему нужно учиться. – Прости за то, как я вел себя… ну, после той ночи. Мы и так в заднице, а я все еще больше усложняю. Тим хочет, чтобы Джейсон смотрел ему в глаза, но он этого не делает – ему проще говорить, когда они не видят друг друга. – Я сам ничем не помогаю – за все это время не предложил ни одной адекватной идеи. Если бы магию можно было измерить, проанализировать и разложить на составляющие, все было бы куда проще. В том, что мы застряли, нет твоей вины, Джейсон. Мы связаны, и справиться со всем этим сможем только общими усилиями. Хотя скажу честно, у меня нет вообще никакого плана, и я не имею ни малейшего представления, в каком направлении нам двигаться. – Эй, у тебя же всегда есть план. – Не в этот раз. Джейсон вздыхает, придвигается к Тиму и садится, подтягивая колени к подбородку и упираясь поясницей ему в бок. Ну, дистанцию они сократили, уже хорошо. – Какой твой любимый цвет? – Что? – Любимый цвет, Тим. Мне кажется, это довольно простой вопрос. Тим вспоминает, как Джейсон, когда Рэйвен рассказала им о назначении сферы, предлагал составить список вопросов – перед тем, как предложил переспать, и ему становится смешно. Любимый цвет – это как раз то, что нужно узнать сфере, чтобы с чистой совестью вернуть их обратно. – Прекращай ржать и отвечай, если у тебя нет идеи получше. – Красный, – не переставая смеяться, с трудом произносит Тим. – Кто бы мог подумать, Красный Робин! Тут у нас с тобой мнения совпадают. Может быть, в этом действительно есть смысл – в таких вот мелочах, из которых и складываются интересы и предпочтения человека. Так почему бы не поделиться ими? В конце концов, их жизни не ограничиваются костюмами и масками. Джейсон рассказывает о любимых книгах и о том, что чуть с ума не сошел от радости, когда первый раз увидел библиотеку поместья, а также о том, как Альфред учил его правильно заваривать чай в своей изящно-саркастичной английской манере. Тим жалуется на лаги в «Киберпанке» и показывает на карте Готэма свою любимую кофейню. Они сходятся на том, что новая трилогия «Звездных войн» не имеет права на существование, и не замечают, как наступает рассвет. – Уже почти целый месяц прошел, а я все не могу привыкнуть к тому, что оторван от своего тела. Иногда наблюдаю за тобой и думаю, это вот так меня видят другие? И как им удается себя в руках держать? Джейсон лежит на спине, устроив голову на коленях Тима, и заглядывает ему в глаза, а Тим задумчиво перебирает обрамляющие лицо Джейсона – его лицо – пряди мягких темных волос. То, что Джейсон наконец идет на зрительный контакт, говорит о многом. Похоже, все не так уж безнадежно. – Зачастую не хватает именно взгляда со стороны на себя и свои действия – но это физически нереально сделать, находясь в своем теле. Теперь же я знаю, что к замечаниям о том, что мои круги под глазами скоро превратятся в черные дыры, нужно относиться серьезнее. – Ты совсем себя не щадишь, если даже вся та корейская косметика, которой забиты полки в ванной, тебя не спасает. Хотя на фотках в глянцевых журналах выглядишь довольно бодро. – Там столько штукатурки и ретуши, ты не представляешь, – морщится Тим. – Перед каждой съемкой меня проклинают дважды – сначала визажисты, потом фотограф, потому что именно ему, несмотря на все их старания, в итоге приходится приводить меня в приличный вид. – Из всех детишек Брюса у тебя самая симпатичная мордашка. Попробовали бы исправить злобную рожу Дэмиена – впрочем, я сомневаюсь, что это в принципе возможно. Так что им грех жаловаться. – Вот уж спасибо. – Это был комплимент, Тим. У тебя красивые глаза и аккуратные, тонкие черты лица – от тебя не хочется отрывать взгляд. Ты стройный и изящный, и на тебе одинаково хорошо смотрятся как строгий деловой костюм, так и пижама с динозаврами или старый растянутый свитер. А еще ты умный, такое сочетание вообще большая редкость. Тиму кажется, что с каждым следующим произнесенным Джейсоном словом его щеки полыхают все сильнее. Джейсон мог остановиться на «симпатичной мордашке», и тогда это звучало бы как ни к чему не обязывающая острота, особенно в сравнении с Дэмиеном, однако он продолжает, и Тим пытается переварить услышанное. Джейсон считает его привлекательным и совсем этого не скрывает. А ведь сейчас он абсолютно трезвый. – Ты чего там притих? – насмешливо спрашивает Джейсон. – Укоротить бы, – рассеянно отзывается Тим, запутываясь пальцами в волосах Джейсона, бывших еще совсем недавно его волосами. – Что? Нет, и думать не смей, мне нравится, – Джейсон бьет Тима по руке. – Пусть я и не понимаю, как ты с этим справляешься. Тим осторожно откидывает челку Джейсону со лба, и Джейсон, глядя на него широко распахнутыми глазами, краснеет – едва заметно, но Тим слишком хорошо знает свое лицо, поэтому отчетливо видит розоватый румянец, покрывающий скулы. Неужели он вот так же краснел перед Джейсоном, когда тот из раза в раз дразнил его и выбивал из равновесия провокационными фразами? Джейсон, насупившись, отворачивается – не помогает, кончики ушей у него тоже горят. «Это так мило». – Так что у тебя с Коннером? Часы на прикроватной тумбочке показывают шесть утра, самое время задавать неудобные вопросы. – Мы друзья. Судя по скептическому фырканью, которое доносится до Тима, Джейсон ему не верит. Тим обнимает его за шею и притягивает ближе к себе, чувствуя его прохладные ладони на своих предплечьях. Он не скажет Джейсону, что влюблен до дрожи в коленях вовсе не в Коннера Кента, но некоторые точки над i все же расставит. – Ты мог спросить то же самое у Кона и получил бы такой же ответ. – Откуда ты знаешь, что я не спросил? Смотрю на вас и каждый раз думаю «да они точно трахаются», так что попробуй убедить меня в обратном. – Мы не трахаемся, Джейсон. Уже нет, – Джейсон никак не комментирует, и Тим продолжает: – Я действительно люблю его и не представляю свою жизнь без него, но… Тим чуть было не добавляет «меня не влечет к нему так, как к тебе» и вовремя прикусывает язык. – Стеф и я… мы расстались после того, как осознали, что переросли нашу подростковую влюбленность, и окончательно признались себе и друг другу, что мы на самом деле не слишком-то гетеро. И да, мы с Коннером какое-то время были вместе, вот только у нас обоих постоянно было ощущение, будто что-то не так. – Супербой так плох в постели? – К твоему сведению, очень даже хорош. Почему ты вообще первым делом думаешь про секс? Джейсон разводит руками и издает звук, больше всего похожий на «пффф». Тим говорит с ним о Коннере, о себе и своих переживаниях, и ему так спокойно и комфортно, как не было никогда до этого. – Это было как… не знаю, целоваться с братом. – Я твой брат, Тим. – Официально – нет. И нет, с тобой все было по-другому. – Ты не целовался со мной, Тим. Ты целовался с собой. Тим запрокидывает голову и обреченно стонет. Слова Джейсона в очередной раз напоминают ему, что самый лучший секс у него был с самим собой, и заставляют чувствовать себя извращенцем, потому что он бы не раздумывая сделал это снова. – Я ответил на твой вопрос? Джейсон кивает, и Тим мысленно его за это благодарит. Они все еще сидят в обнимку – Джейсон молча поглаживает Тима по руке, и от его прикосновений все внутри переворачивается. Тим хочет быть Тимом Дрейком в теле Тима Дрейка, хочет вот так же дотрагиваться до Джейсона и, черт возьми, хочет целовать его, а не себя. – А ты у нас не такой уж невинный, птенчик. Ну, в этом есть свои плюсы – твоим первым парнем хотя бы был не ты сам. Тиму требуется несколько секунд, чтобы усвоить полученную информацию, и Джейсон дает ему это время. Сейчас не самый подходящий момент делать удивленное лицо или восклицать «да ладно», поэтому Тим ждет, когда Джейсон продолжит. – Сначала мне было не до этого – меня больше интересовали полеты над ночным городом в цветастом костюме. Потом я умер и воскрес, и, какие тогда у меня были приоритеты, тебе вряд ли нужно напоминать. Джейсон рассказывает о Всекасте, Сущности и о том, что именно с ней он впервые после ямы Лазаря почувствовал себя по-настоящему живым. Возвращение в этот мир и дальнейшие поиски себя дались Джейсону непросто, но он справился – несмотря на то, что никого из семьи не было с ним рядом. – Кажется, наша ночь откровений плавно перетекла в утро, – замечает Тим, и Джейсон поворачивается в его объятиях, чтобы посмотреть на часы. – Не думал, что однажды поделюсь с кем-то… всем этим. – И уж точно не думал, что этим кем-то буду я, да? Тим видит улыбку Джейсона и надеется, что он не закроется от него вновь, как делал это уже не раз. За одну ночь он узнал о Джейсоне Тодде – не о втором Робине и не о Красном Колпаке – больше, чем за все то время, что они с ним знакомы. – У меня уже не так коротит мозг, когда я вижу свое тело отдельно от себя. Может, это означает, что мы на верном пути? – Хотелось бы верить. – Кстати, что тогда сказала тебе Стеф перед уходом? – Что надерет мне жопу, если с тобой что-то случится. Тим не уверен, говорит Джейсон правду или нет, но не допытывается – он закрывает глаза и заваливается на подушку, утягивая Джейсона следом за собой. – Сходим на завтрак в твою любимую кофейню? – Учитывая, который час, в лучшем случае мы проснемся только к обеду. – Да какая разница. Ну так что? – С удовольствием.◦ ◦ ◦
Последние несколько дней в Готэме держится холодная и дождливая погода, и Джейсон не вылезает из мягких безразмерных толстовок и отогревается горячим чаем, а по ночам закидывает на Тима руки и ноги. Тим не жалуется – ему нравится, что Джейсон так близко и что он не отгораживается, позволяя себя обнимать. Было бы здорово вот так валяться в кровати целыми днями, но они оба не могут себе это позволить – есть то, что никто, кроме них, не сделает. Тим стоит напротив мониторов, скрестив руки на груди, и смотрит на полученную от Оракула информацию. В Готэме пропадают дети, и он перебегает взглядом от одной фотографии к другой, анализируя места похищений и отыскивая закономерность. – Нашел что-нибудь? Тим настолько сосредоточен и погружен в расследование, что не слышит, как подходит Джейсон. Из слишком длинных рукавов виднеются только кончики пальцев, да и сама толстовка доходит ему чуть ли не до колен. Он выглядит очаровательно, и Тим трясет головой, чтобы прогнать эту мысль. – Все дети либо из приютов, либо из неблагополучных семей. Плюс двое бездомных. – То есть те, на кого всем плевать и кого полицейские даже искать не станут. Когда я жил на улице, то мог сидеть посреди подземного перехода грязный, голодный и замерзший, и никому никогда не было до меня дела. Люди просто проходили мимо, будто меня там и не было вовсе. Будто я для них пустое место. Хотя это же Готэм, здесь и через труп перешагнут, если он лежит поперек дороги. Есть предположения, чьих это рук дело? – Думаю, ты и сам знаешь. – Профессор Пиг. Тим кивает. После того, что сказал Джейсон, ему хочется поговорить с ним о нем, но прямо сейчас им нужно остановить Пига и спасти детей, и Тим всем сердцем надеется, что еще не слишком поздно. Лаборатория Пига находится в заброшенном здании на окраине старого города, именно туда ведут все следы, которые Пиг даже не потрудился замести – он не раз попадал в поле зрения камер наблюдения, в том числе и со своими жертвами, и Тим легко определяет место его дислокации. Тепловой сканер показывает десять сигнатур – внутри сам Пиг и все пропавшие дети. Тим пробирается в здание через разбитое окно в западном крыле, Джейсон – через черный ход в восточном. В подвал можно спуститься по двум лестницам, сбежать из него, соответственно, тоже, но они не дадут Пигу такой возможности. Перепуганные дети заперты в клетках, а Пиг занят тем, что раскладывает на столе для медицинских инструментов предметы, которые иначе как орудиями пыток не назовешь. Значит, он только собирается начать свои эксперименты, и это лучшая новость за вечер. Тим подбирается к нему все ближе и едва успевает увернуться от метко брошенного в его сторону ножа. – Я слышу вас, пташки. Хотите помешать Пигу творить? – еще один нож летит в противоположном направлении. – О, или вы хотите, чтобы я и вас сделал идеальными? Пиг отлично обращается с холодным оружием. Его движения хаотичны, и он абсолютно непредсказуем, а потому чертовски опасен. Он хватает со стола мясницкий тесак и, замахнувшись им, атакует Джейсона. – Освободи детей, я с ним разберусь, – выкрикивает Джейсон, уклоняясь от удара. Тим не сомневается, что Джейсон вполне способен остановить Пига самостоятельно, и взламывает замки на клетках один за другим. – Нет, нет! Не отбирайте моих детишек, я должен сделать их идеальными! – причитает Пиг. – Да ты просто больной ублюдок! – рычит Джейсон, нанося удар за ударом. Тим помогает детям выбраться из клеток и осторожно направляет их в сторону лестницы. Он оборачивается как раз в тот момент, когда Пиг, ловко провернув в руке тесак, опускает его на плечо Джейсона, разрезая костюм и прочерчивая на коже длинную алую полосу. Тим бросается к ним, но Джейсону не нужна его помощь – он делает подсечку и, когда Пиг валится на пол, сильно и резко бьет его кулаком в лицо, сминая безобразную поросячью маску. – Джей! – Я в порядке, – Джейсон, насколько это возможно, зажимает рану, но сквозь пальцы все равно струится кровь. – Тебя нужно залатать и желательно поскорее. Тим вызывает полицию и скорую помощь, связывает Пига, и они с Джейсоном выводят детей из темного, пропитанного запахом крови подвала. Первой на место прибывает Рене Монтойя. Она предлагает дождаться медиков, но Джейсон отмахивается, говоря, что «это всего лишь царапина», и советует ей забрать Пига, пока тот не очнулся, а также просит проследить за тем, чтобы все дети вернулись домой или в приюты, и позаботиться о тех, кому возвращаться некуда. Добравшись до Гнезда, они сразу же направляются в медотсек – Тим помогает Джейсону снять верхнюю часть костюма, осматривает его плечо, останавливает кровотечение и промывает рану. – Ты потерял много крови, – тихо произносит Тим, накладывая швы. – И заработал тебе уродливый шрам, – глядя в пол, откликается Джейсон. – У меня шрамов достаточно, это не первый и не последний. Не вини себя, ладно? К тому же ты быстро среагировал, и разрез вышел не таким глубоким, каким мог быть. Считай, ты мне руку спас. Джейсон хмыкает, аккуратно ощупывает плечо и морщится. Он стоит к Тиму спиной, и Тим впервые так отчетливо видит рубцы на лопатках и пояснице – раньше он никогда их не рассматривал, хотя и живет с ними уже не один год. Все это лишний раз напоминает о том, как опасно то, чем они занимаются. Тим вздыхает. У всего есть своя цена. – Откуда эти шрамы на спине? Тим вздрагивает – Джейсон будто читает его мысли. Если сфера способна и на такое, то их неловкая ситуация станет еще более неловкой, и Тим машинально старается переключить мозг на что-то максимально нейтральное и приличное. Они с Джейсоном сидят в гостиной и доедают очень поздний ужин, состоящий из лапши с креветками – Джейсон порывался что-нибудь приготовить, но Тим запретил ему перенапрягаться и принес еду из расположенного на соседней улице японского ресторанчика, который, к счастью, открыт круглые сутки. – Это было несколько лет назад, я тогда еще носил костюм Робина. Мы с Брюсом выводили людей из горящего здания, и, когда эвакуировали, как нам казалось, уже всех, женщина из толпы засуетилась, потому что не смогла найти своего ребенка. Я просканировал весь дом, обнаружил его на верхнем этаже и, конечно, не мешкая бросился обратно в пекло – Брюс не успел меня остановить, я только слышал, как он кричал мне что-то вслед. Оказалось, что кричал он про газ, который должен был взорваться с минуты на минуту. Короче, из-под завалов меня достали через полчаса. Ребенка я умудрился спасти, закрыв его собой, так что он почти не пострадал, а вот мне повезло меньше. Обломки и битое стекло, разлетевшиеся после взрыва во все стороны, разорвали плащ в клочья, изрешетили костюм и впились мне в спину. Было чертовски больно. – Ничего другого я от тебя и не ожидал, Тим Дрейк. У тебя к каждому шраму прилагается героическая история? – Таких больше нет. – А откуда шрам на правом колене? Тим может красиво соврать, но не хочет этого делать. – С велика навернулся, когда мне было семь. Джейсон выглядит удивленным всего долю мгновения, а затем начинает смеяться. Глядя на него, Тим думает о том, что ему все равно, в каком теле находится Джейсон, так же, как и все равно, в каком теле находится он сам – пока они могут быть вместе, пока могут вот так говорить по душам и ничего не скрывать друг от друга. Он хочет вернуться в свое тело по многим причинам, но готов остаться в чужом, если это та цена, которую нужно заплатить за то, чтобы провести жизнь с любимым человеком. – Твоя очередь, – Тим делает в сторону Джейсона жест рукой, как бы передавая эстафету. – У меня должно быть больше шрамов, но… – Джейсон ненадолго замолкает, подбирая слова. – Старые исчезли после ямы Лазаря. И те, что я получил уже будучи Робином, и те, которыми обзавелся еще до того, как надел маску. Ну, это и к лучшему – след от аутопсии смотрелся бы на живом человеке по меньшей мере странно. – Прости, зря я спросил, – Тим отводит глаза и смущенно потирает шею. – Да перестань, ничего такого в этом нет. Конечно, для того, чтобы осознать, что ты умер и воскрес, требуется время, но все эти события – неотъемлемая часть меня, и я оказался там, где нахожусь в данный момент, именно потому, что прошел этой дорогой и продолжаю двигаться по ней дальше. – В данный момент ты находишься в чужом теле, – напоминает Тим, и Джейсон едва уловимо улыбается, однако быстро возвращает на лицо серьезное выражение. – Мне дали второй шанс, не спросив, хочу я этого или нет. Не думаю, что я вообще его заслужил. Я был лажовым Робином. Знаешь, что сказала мне Барбара в день нашей первой встречи? Что мне никогда не стать Диком Грейсоном. Будто без нее я этого не понимал. Заменой всегда был я, Тим, не ты. Я появился в поместье Уэйнов только потому, что Дик вырос из коротких штанишек и его взгляды разошлись с убеждениями Брюса. Когда Робином стал ты, я был официально мертв. Барбара Гордон умна и в большинстве случаев весьма прямолинейна – беспокоиться о чувствах других не в ее правилах, но даже для нее это чересчур. Тим не умеет говорить от сердца, но очень хочет, чтобы сейчас его слова звучали именно так. – Тебе не нужно становиться кем-то другим, Джейсон. Для Дика Робин был тем же, чем Бэтмен для Брюса – способом выплеснуть гнев и справиться с потерей. Ты же всегда помогал тем, кто в этом действительно нуждался. Ты знал, что творится на улицах Готэма, потому что видел все это изнутри, и делал для защиты жителей города то, что было в твоих силах. Джейсон закатывает глаза. – Я избивал людей до полусмерти. – Вероятно, потому что они были подонками и заслуживали этого. Да и потом, методы Бэтмена тоже не отличаются большой гуманностью. Ты был классным Робином, Джейсон. Да, не таким, как Дик, но ты был самим собой – и это главное. Тим не уверен, что у него получилось сказать все так, как он собирался, однако надеется, что Джейсон его услышал. Такие разговоры для него все еще в новинку. – Ты правда так считаешь? – Я правда так считаю. Джейсон потягивается и кривится от боли, и Тим, не отдавая себе отчета в том, что делает, подается вперед и бережно дотрагивается до его плеча. Джейсон накрывает его ладонь своей, и Тим, несмотря на то, что у Джейсона холодные руки, ощущает глубоко внутри тепло. – Заслужил я пару выходных? – Думаю, даже больше. Тебе нужно как следует выспаться, когда мы вернемся к патрулям, зависит от того, как быстро будет заживать рана. – Тогда я хочу, чтобы она не заживала как можно дольше. Тим смотрит на Джейсона с укором, но не говорит, что на самом деле хочет того же. Он не выпустит Джейсона из-под крыла, пока тот не восстановится полностью, и все это время будет рассказывать о себе и еще больше – слушать о нем.◦ ◦ ◦
За пять дней, которые Тим и Джейсон проводят без патрулей, их несколько раз навещают Стефани и Кассандра. В первый визит они приносят собственноручно испеченный торт, надпись из глазури на котором гласит «Скорее поправляйся, Дж». Стеф признается, что хотела написать «Скорее поправляйся, Джейсон, мы уже задолбались заменять вас в патрулях», но целиком предложение не поместилось. Джейсон, попробовав, отмечает, что «это даже в принципе можно есть», за что получает куском торта в лицо. Один раз заглядывает Коннер, и Тим внимательно наблюдает за реакцией Джейсона, но он воспринимает появление в Гнезде Супербоя совершенно спокойно, снова, как и в прошлый раз, угощает его чаем и, что самое важное, не задает вопросов, ответы на которые заставили бы всех присутствующих почувствовать себя некомфортно. Может быть, Джейсон вовсе не ревнует, и Тим все это выдумал, потому что хочет, чтобы Джейсон ревновал? Уходя, Коннер говорит, что попросил Барта не вламываться без приглашения, чтобы избежать неловких ситуаций (Тим точно знает, на что именно он намекает), однако не гарантирует, что Кид Флэш к нему прислушается. Тим берет это на заметку. На шестой день, осмотрев плечо Джейсона, Тим удовлетворенно кивает, и Джейсон переодевается в костюм Красного Робина с нескрываемым энтузиазмом. Они проводят на пробу небольшой спарринг, и Джейсон констатирует, что плечо, как и он сам, чувствует себя превосходно. – Сегодня на нас также территория Стефани и Кассандры, так что будет чем заняться, – информирует Тим, набрасывая куртку. – Отлично, я уже соскучился по надиранию задниц. Хотя не могу сказать, что лежать на диване и смотреть «Стартрек» мне не понравилось. Преступлений в Готэме меньше не становится, а торговцы оружием, контрабандисты и прочие дельцы, кажется, ничему не учатся, несмотря на то, что сталкиваются в этом городе с мстителями в масках на регулярной основе. Тим проверяет одну из наводок, и ночной клуб, популярный в том числе и среди подростков, по факту оказывается наркопритоном, в котором дилеры периодически распространяют экспериментальную дурь. Когда они с Джейсоном добираются до них, Тиму приходится останавливать его, потому что он бьет слишком сильно и совершенно не сдерживается. Все задержанные отправляются в полицейский участок без сознания. Джейсон прохаживается по краю крыши, пока Тим переписывается со Стефани – расследованием по тому клубу занималась она. Он знает, почему Джейсон так вел себя, но не спешит поднимать эту тему, раз сам Джейсон предпочитает отмалчиваться. Отправив последнее сообщение, Тим убирает телефон в карман и, подняв взгляд, видит, как на небе загорается бэт-сигнал. – Похоже, в этот раз что-то посерьезнее клуба, в котором подростков травят наркотой, – Джейсон поворачивает голову в сторону сигнала. – Что-то, что требует вмешательства главной летучей мыши города. – Стеф сможет отследить их производственный цех и все точки сбыта. Они с Кассандрой займутся этим уже завтра. – Ну, тогда я спокоен, Стеф и Касс точно не дадут им уйти безнаказанными. Ненавижу уродов, которые считают, что имеют право ломать жизни другим. Тим хочет подойти к Джейсону и обнять его, но слышит, как в нескольких шагах от него кто-то приземляется. Бэтмен, скорее всего, уже на крыше полицейского департамента Готэма, да и отбрасываемая незваным гостем тень не такая внушительная. За последние несколько лет Дэмиен Уэйн, конечно, подрос, но этот факт не мешает Тиму продолжать называть его мелким гремлином. – У вас тут слет неудавшихся Робинов? – ухмыляется Дэмиен. – Теперь – да, – отвечает ему Тим. Джейсон давится смешком, Дэмиен цыкает. Тиму нравится злить его, потому что для этого даже особых усилий прилагать не нужно. – Я смотрю, вы все еще не решили проблему, Дрейк. Дэмиен обращается к Тиму. Отлично, он знает. Интересно, с кем еще Брюс успел поделиться и зачем. Впрочем, Тима это не то чтобы волнует. – А я смотрю, ты нарываешься, – подает голос Джейсон. – То, что я сейчас в теле Тима, не помешает мне надрать твою вредную малолетнюю жопу, так что советую вести себя покладистее. Тебя там папочка не заждался? Джейсон кивком указывает на бэт-сигнал, и Дэмиен, нахмурившись, отворачивается, чем немало удивляет Тима. – У него свои дела, у меня – свои. И тусоваться с вами уж точно не входит в мои планы. Дэмиен больше ничего не добавляет и, спрыгнув на крышу соседнего здания, теряется из виду. Когда-то Тим надеялся, что дружба с Джонатаном Кентом положительно скажется на Дэмиене, но его надежды не оправдались. Бедный Джон, тяжело жить на свете, когда твой лучший друг – комок колючей проволоки. – Однажды он повзрослеет, – Джейсон на минуту задумывается. – Наверное. – Дэмиен всегда старается задеть, и обычно у него это получается, – Тим садится, перевесив ноги через край, и отрешенно смотрит на проезжающие далеко внизу автомобили. – Мне кажется, из всех нас я один не могу найти свое место. Я хочу двигаться вперед, хочу меняться, хочу быть полезным – этому городу и своим близким, но… после встречи с самим собой из будущего я боюсь, что любой неверный шаг приведет меня именно в ту временную линию, где я схожу с ума. «И где меня нет рядом, когда я так тебе нужен». – Мне казалось, ты давно все решил с этим своим бэт-будущим. Значит, ты лишь умело делал вид, что оно тебя больше не волнует? – Джейсон опускает ладони Тиму на плечи, и Тим, сняв маску-домино и прикрыв глаза, откидывает голову назад. – Все в твоих руках, Тим. Я не очень-то понимаю, как устроены альтернативные реальности и перемещения во времени, но верю, что ты выберешь верный путь. Кстати, объяснишь так, чтобы я врубился уже наконец? – А можем мы вместо этого пересмотреть «Назад в будущее»? – Ну, если ты настаиваешь, – смеется Джейсон. – Я могу проанализировать любой массив данных. Могу составить психологический портрет человека, самостоятельно заполучив всю необходимую для этого информацию. Чего я не могу, так это разобраться в себе. Знаешь, сколько раз я хотел бросить все, потому что был уверен, что недостаточно хорош? Я и сейчас в себе сомневаюсь и до сих пор не могу ответить на вопрос, кто я такой. Тим не раз покидал Готэм, но неизменно возвращался, а все его попытки обособиться от бэт-семьи и собрать собственную команду заканчивались тем, что он снова оказывался под неусыпным контролем Бэтмена. Готэм не отпускает его, и Тим не скажет наверняка, хорошо это или плохо. – Ты Тим Дрейк. Ты делаешь слишком много для этого дерьмового города, и он тебя не заслуживает. А еще ты лучший из всех, кто когда-либо носил костюм Робина, что бы там гремлин ни говорил. – Я стал Робином только потому, что Дик отказался возвращаться. В детстве я выслеживал тебя и Бэтмена, делал фотографии, когда это удавалось, и никогда не думал, что однажды займу твое место. – Что ты делал?.. – Фотографировал, – повторяет Тим, а затем уже тише добавляет: – В основном тебя. Тим практически слышит, как Джейсон называет его маленьким сталкером. Они вместе смеются над абсурдностью ситуации и больше никогда об этом не вспоминают. – Даже не верится, что у меня был фанат, – усмехается Джейсон. – Фотки сохранились? Тим открывает глаза и отклоняется вбок, чтобы посмотреть на Джейсона. В его интонациях и выражении лица ни намека на сарказм. Ему действительно любопытно? – Сохранились. – Есть еще важные задания на сегодня? – Тим мотает головой, и Джейсон продолжает: – Отлично, тогда самое время предаться ностальгии. Тим понимает, что Джейсон настроен серьезно, когда по возвращении в Гнездо он заваривает чай, делает сэндвичи и удобно устраивается на диване, бросая в сторону Тима выжидающие взгляды. Судя по всему, отвертеться уже не получится. Тим достает из дальнего угла шкафа картонную коробку и смахивает с крышки пыль. Внутри – альбом и старый пленочный фотоаппарат, к которому он не прикасался много лет. Тим садится рядом с Джейсоном, протягивает ему альбом и отпивает чай, который сразу же наполняет его тело теплом. Джейсон переворачивает страницу за страницей, рассматривая фотографии и газетные вырезки, и Тим чувствует себя немного неуютно, потому что он молчит. – Не знаю, что сказать. – Можешь сказать, что считаешь меня стремным. – Я не считаю тебя стремным, Тим. Просто… не понимаю. – Ты всегда был моим Робином, Джейсон. Ты, не Дик. Я восхищался тобой, а позже, когда надел этот костюм – равнялся на тебя. Мои одноклассники залипали на Чудо-женщину и Черную канарейку, а я по ночам забирался на крыши, чтобы поймать в объектив камеры Робина. Ну, собственно, я еще тогда понял, что что-то не так, хотя и не до конца осознавал, что именно. – Так ты был в меня влюблен? – Думаю, для себя я характеризовал это как желание быть твоим другом. Джейсон останавливается на последней странице и смотрит на дату, которой подписана фотография – незадолго до его смерти. – Почему ты больше не фотографируешь? Тим отвечает не сразу. – Я забросил фотоаппарат после твоей смерти, однако через некоторое время снова взял его в руки, но лишь для того, чтобы убедить Дика вернуться, – наконец произносит он. – А в день, когда получил костюм Робина, сложил альбом и камеру в коробку и большее ее не открывал. Она переезжала со мной с места на место, потому что я не мог с ней расстаться, но на то, чтобы вынуть из нее содержимое, сил у меня так и не нашлось. – Эй, я ведь здесь. Я жив, – Джейсон берет Тима за руку и придвигается ближе. – Так что можешь опять меня фотографировать, я не против. К тому же, у тебя здорово получается. Они еще раз просматривают весь альбом – на этот раз уже вместе – и Тим рассказывает о том, как выбирался из дома через окно, оставаясь незамеченным, а Джейсон комментирует фотографии, стараясь припомнить детали, и между делом ругает Тима за то, что он, будучи маленьким ребенком, шатался по ночному Готэму один. – Я верил, что ты всегда где-то поблизости и что если мне будет угрожать опасность, обязательно придешь на помощь. – Ты чудо, Тим. – Ты вообще-то тоже. Тим уверен, что фотоаппарат нуждается в ремонте, и решает заняться им в самое ближайшее время. Он отчаянно надеется, что им с Джейсоном удастся вернуться в свои тела и у него вновь появится возможность смотреть на своего Робина через объектив камеры и делать все новые и новые снимки.◦ ◦ ◦
Тим устало вздыхает и убирает сферу обратно в герметичный короб. Ему кажется, что сияние, исходящее от рубина, стало ярче, а сама сфера с недавнего времени начала издавать негромкое равномерное гудение, похожее на звук камертона. Значит, они действительно двигаются в верном направлении. Во всяком случае, Тиму хочется в это верить – вариант, который озвучил Джейсон («Может, она собирается взорваться?»), ему не нравится. Сфера никак не отреагировала на крайнюю меру, однако отозвалась на разговоры и после истории с фотографиями впервые за все время продемонстрировала заметные метаморфозы. Этой ночью на улицах довольно спокойно, и Тим не понимает, почему ощущает безотчетную тревогу – в Готэме всегда что-то происходит, и такие вот затишья обычно ничего хорошего не сулят. – Я часто проводил время рядом с этой горгульей, когда был Робином, – Джейсон похлопывает статую по клыкастой морде. – Сбегал сюда от Брюса, чтобы побыть наедине со своими мыслями. А еще с этой точки открывается шикарный вид на город, что скажешь? Весь Готэм как на ладони – огромный мрачный город, не лишенный в то же время своего обаяния. Фабрики и небоскребы, построенные еще в девятнадцатом веке, соседствуют с современными зданиями из стекла и металла и заводами по производству высокотехнологичных материалов. Лучи прожекторов рассекают ночное небо, по которому неторопливо плывут полицейские дирижабли, а забитые автомобилями магистрали стоят в пробках даже в такой поздний час. – Если абстрагироваться от проблем, то да, вид шикарный. – Ты весь вечер как на иголках. Живя в Готэме, привыкаешь к тому, что постоянно творится какое-то дерьмо, и в такие тихие ночи невольно напрягаешься. Меня это тоже беспокоит. – Стеф пишет, что хотела помочь девушке, у которой грабитель пытался вырвать сумочку, но она сама так его отметелила, что впору было вызывать для него скорую. Короче, у них с Касс тоже глухо. Думаю, можно возвращаться. Джейсон снимает с пояса тросомет, прицеливается и замирает, а вместе с ним замирает и Тим, и они в один голос чертыхаются. Над лечебницей Аркхэм поднимаются клубы плотного черного дыма, и коммуникатор Тима оживает. – Всем союзникам Бэтмена, находящимся в Готэме. Красная тревога в Аркхэме. Повторяю, красная тревога в Аркхэме. Список сбежавших преступников уточняется, направляю вам координаты тех, кого уже удалось отследить. Департаменту полиции Готэма потребуется помощь каждого из нас, не подведите. Оракул, конец связи. Тим и Джейсон переглядываются и, не говоря друг другу ни слова, устремляются в сторону Аркхэма. Хорошо, что у Бэтмена по всему городу разбросаны убежища, где можно позаимствовать транспорт. Возможно, Брюс будет не в восторге, но ситуация чрезвычайная, а у Тима есть все коды доступа. – Одна из сигнатур совсем недалеко от нас. Точка на экране мигает и направляется в сторону моста. Тим резко тормозит, и они с Джейсоном выбираются из автомобиля. Визоры маски позволят отыскать беглеца даже в кромешной темноте, и Тим осматривается, держа пистолеты наготове. – Какая неожиданная встреча… Признаться, я надеялся на свидание с Темным рыцарем, но жизнь никогда не была ко мне справедлива. Тим ощущает, как все его тело цепенеет от одного только голоса – мерзкого, скрипучего, проникающего под кожу. У вселенной почти такое же отвратительное чувство юмора, как и у того, кто прямо сейчас стоит перед ним. Джейсон с такой силой стискивает бо, что, не будь посох металлическим, он бы уже разломал его на части. Джокер выходит из тени, держа Тима на прицеле. Фиолетовый костюм, щегольские остроносые ботинки, белое, как у покойника, лицо и кроваво-красные губы, растянутые в кривой улыбке – клоун как следует подготовился, чтобы явить себя миру во всей красе. – Это очень интересная ситуация, не каждый день выдается возможность снова убить птичку, которую однажды уже отправил в могилу. Джокер двигается медленно и грациозно, как опасный хищник, и Тим отступает на шаг назад, а Джейсон делает шаг вперед. – Ах, как только подумаю о том, что Бэтс опять будет безутешно рыдать… мурашки по коже бегут. Ну, ничего, у него всегда есть запасной Робин. Хотя если вы все такие же легкоубиваемые, как номер два, он не напасется замен, ахаха. Хочешь умереть еще раз, номер два? Тим лихорадочно прикидывает в уме, успеет ли Джейсон выбить пистолет Джокера, прежде чем тот выстрелит, и успеет ли он сам сделать хоть что-то. – Шутка! – восклицает Джокер, вскидывая руки вверх. – Я не стану убивать тебя второй раз. Это совсем не весело! Джокер – само воплощение хаоса, он быстрый, безумный, и его действия невозможно предугадать. Он разворачивается всем корпусом в сторону Джейсона и, толком не прицелившись, нажимает на спусковой крючок. Тим слышит, как Джокер заливается смехом, и видит, словно через туман, как Джейсон, прижав руку к правому боку, покачивается и оседает на землю. Клоун, продолжая хохотать, сбегает – под его ногами шуршит трава, и он скрывается за деревьями, но Тиму сейчас не до него. Он подхватывает Джейсона и накрывает его руку своей. – Я знаю, мне нельзя умирать. Иначе… – Тише. Все будет хорошо. Липкая, вязкая кровь просачивается из-под плотно прижатой к ране ладони, и Тим понимает, что нельзя терять ни секунды. – Пожалуйста, пусть ты будешь на Земле, пожалуйста… Коннер, если ты меня слышишь… Тима обдает порывом ветра, и он, подняв взгляд, видит парящего в нескольких метрах над ним Супербоя. Коннер опускается рядом и осматривает Джейсона, который бледнеет на глазах. – Кто? – Джокер, – Коннер сжимает кулаки, и Тим останавливает его. – Нет, им я займусь сам. Отнеси Джея в бэт-пещеру. Альфред… Альфред поможет. Коннер кивает и осторожно поднимает Джейсона. – Меня что, правда держит на руках сам Супербой? – шепчет Джейсон. – Правда, Джей, – Тим дотрагивается до его щеки. – Ты только не заставляй меня ревновать, ладно? Тим отходит от Коннера, и тот взлетает, в считанные мгновения исчезая в темном ночном небе. Джокера нельзя оставлять на свободе. Каждый раз, когда он оказывается за пределами Аркхэма, люди гибнут десятками, сотнями и тысячами. Прямо сейчас Тим больше всего на свете хочет быть с Джейсоном, и все его мысли с ним, но он не может позволить Джокеру уйти. Сканер улавливает тепловую сигнатуру в четырех сотнях метров впереди, и Тим, не раздумывая, бросается в погоню. Джокер петляет, но бежит довольно медленно, будто хочет, чтобы его догнали – дальше обрыв, и если он будет двигаться в том же направлении, сам загонит себя в ловушку. Тим пытается не думать о Джейсоне и о том, что после полученного им от Пига ранения потратил уйму времени на поиск материала для нового костюма – и нашел его, такой же легкий, как нынешний, но куда как более прочный. Тим привык к тому, что проигрывает своим противникам в физической силе, поэтому в схватках всегда полагается на ловкость, однако облегченный костюм делает его уязвимым для выстрелов с небольших расстояний и остро заточенного холодного оружия. Если бы только он занялся этим вопросом раньше… Тим выбегает из-за деревьев и видит Джокера, который, не сбавляя хода, направляется прямиком к обрыву. – До новых встреч, номер два, передавай привет папочке! И номеру три, если он, конечно, выживет, в чем я оооочень сомневаюсь, ахаха! Тим останавливается, делает глубокий вдох и взводит курок. Еще пятьдесят метров, и Джокер нырнет в Готэм. Еще пятьдесят метров, и его будет уже не поймать. Тим считает до трех и выдыхает. Пуля попадает клоуну в левое бедро, он спотыкается и падает – крови потеряет много, но жить будет. Тим оттаскивает его от края обрыва, к которому он, несмотря на тянущийся за ним кровавый след, продолжает настойчиво ползти, и заковывает его в наручники. – А ты какой-то не такой, – в голосе Джокера любопытство. – Ты ранил меня, но не убил. Почему? Почему, номер два? О, охохо, или ты теперь послушный мальчик? Смерть тебя многому научила? Ах, не благодари! Тим включает коммуникатор. – Оракул, передай комиссару Гордону мои координаты и скажи, что Джокер у меня. Возможно, ему даже нужна медицинская помощь. – Принято, – несколько секунд спустя отвечает Барбара. Тим нисколько не удивляется, когда вместо полицейских машин видит бэтмобиль. На лице Бэтмена фирменное выражение – если не скрытый маской подбородок вообще может что-то выражать – и Джокер, заприметив его, изворачивается и скованными руками посылает воздушный поцелуй. – Я в курсе того, что случилось. – Хочешь прочитать лекцию? Сейчас для этого не самое подходящее время. – Нет. Отправляйся в пещеру, тут я разберусь. Тим вдавливает педаль газа в пол и чувствует, как адреналин, с которым он преследовал Джокера, выветривается и на смену ему приходит удушающий страх. Джейсон жив, это Тим знает наверняка, потому что жив он сам, но сердце колотится как сумасшедшее, и руки дрожат. – Тим! Коннер перехватывает Тима за запястье, когда он врывается в бэт-пещеру и устремляется на поиски Джейсона. – Его жизни ничто не угрожает. Просто дай Альфреду еще несколько минут, чтобы завершить перевязку. Что с Джокером? – Я его подстрелил, – хрипло произносит Тим. – Ты… что? – Не убил, подстрелил. Хотя мог бы. Тим садится на пол и выравнивает дыхание. Коннер стоит в нескольких шагах, но ничего не говорит, и Тим благодарен ему за то, что он сейчас здесь. – Мастер Тимоти. Альфред в перепачканных кровью перчатках внимательно смотрит на Тима. Конечно же, теперь он тоже знает, но Тим совсем не возражает – Альфреду Пенниуорту он доверяет безоговорочно. Тим прощается с Коннером и остается в поместье. Он помогает Альфреду переместить Джейсона в его спальню и не отходит от его кровати. Тим был уверен, что, разобравшись с проблемами в Аркхэме, Брюс вызовет его на серьезный разговор, но он этого не делает – вероятно, ждет, когда Джейсон придет в себя. В один из дней Тим обнаруживает себя накрытым одеялом и, повернув голову, видит сидящего на краю кровати Дика. Он отводит взгляд, и Дик ласково лохматит ему волосы. – Ну и натворили вы делов. – Мы же не по своей воле поменялись. – Я даже ничего не понял, когда встретил вас тогда на крыше. Хотя поведение «Тима» и показалось мне странным, – говорит Дик. – Хреновый из меня старший брат. – Уверен, если бы у тебя было больше времени, ты бы нас раскусил. – Думаешь? – Нет. Дик негромко смеется. – Не изводи себя и отдохни, Джейсон очнется. – И я хочу быть с ним в этот момент. – Ты такой упрямый, Тим. Я возвращаюсь в Бладхэвен, если что-то понадобится… – Знаю. Несколько раз заходит Альфред, чтобы проведать Джейсона и намекнуть Тиму на то, что неплохо было бы поесть, но Тим только отмахивается, и Альфред, уходя, вздыхает – с обитателями этого поместья бесполезно спорить. – Тим. Эй, Тим. Тим сонно моргает и приподнимается на локтях. Джейсон сидит, прислонившись спиной к подушке, и смотрит на него. Он бледный, изможденный, но живой. – Прости, опять тебе из-за меня досталось. Джокер и понятия не имеет, какую классную шутку провернул, а? Если бы он только знал, от смеха бы умер. Тим молча разглядывает Джейсона. Он живой, живой, живой. – Тим? Тим, скажи что-нибудь. – Да заткнись ты уже. Тим подсаживается к Джейсону, прикасается кончиками пальцев к его подбородку и целует. Он не чувствует скованности и нервозности, как это было в прошлый раз, и ему кажется, что Джейсон тоже не испытывает дискомфорта – он отвечает на поцелуй нежно, но решительно. Тим отстраняется и прижимается лбом ко лбу Джейсона, поглаживая его по щеке. – Это ничего, что мы так и не поменялись обратно? – тихо спрашивает Тим. – Ничего, пока ты – это ты, Тим. Джейсон остается в постели, и Тим, поцеловав его еще раз – теперь уже в висок – идет за Альфредом. Он не успокоится, пока не убедится, что все действительно хорошо.◦ ◦ ◦
Альфред проводит осмотр и, завершив его, с нескрываемым облегчением объявляет, что процесс заживления раны протекает без осложнений, однако рекомендует Джейсону отдохнуть еще хотя бы пару дней. Тим знает, что дворецкий Уэйнов переживает за каждого в этом поместье как за родного, и обещает проследить за соблюдением Джейсоном постельного режима. Альфред собирает с тумбочки медикаменты и складывает их на поднос вместе с инструментами и использованными бинтами. В дверях он сталкивается с Брюсом и, задержавшись возле него всего на мгновение, уходит готовить ужин. «Будьте с ними помягче, мастер Брюс». Тим сомневается, что Бэтмен прислушается к этому пожеланию – он пришел исключительно для того, чтобы отчитать их и указать на ошибки, а уж никак не для того, чтобы поддержать. – Итак, вы оба едва не погибли, – Брюс скрещивает руки на груди и переводит хмурый взгляд с Джейсона на Тима и обратно. – И я рад тебя видеть, – закатывает глаза Джейсон. – Чувствую себя отлично, спасибо, что спросил. С Тимом, кстати, тоже все в порядке. – Более чем, – соглашается Тим. Тим знает, что Брюс видит в нем мальчишку, действия которого необходимо контролировать и направлять, но присутствие Джейсона придает ему уверенности в собственных силах. Тим берет его за руку, и Джейсон в ответ крепко стискивает его ладонь. – Ничего этого бы не произошло, если бы вы послушали меня, а не покинули поместье, хлопнув дверью. – Так ты нашел способ поменять нас обратно? – тон, которым Джейсон задает вопрос, наглядно демонстрирует, что он уже в курсе того, каким будет ответ. Брюс хмурится сильнее и, чуть помедлив, произносит: – Затанна подтвердила слова Рэйвен. Тим нисколько не сомневается, что ему неприятно это признавать. Он должен быть прав всегда. – Брюс, ты же понимаешь, что мы не можем сидеть в четырех стенах и ничего не делать. Находясь в своих телах, мы также постоянно подвергаемся опасности и каждый день рискуем своими жизнями. Сейчас все просто чуть более запутанно для тех, кто видит нас со стороны. Мы остались самими собой, и я бы очень хотел, чтобы ты доверял, – Тим поворачивается к Джейсону, – нам и нашим решениям. Тим говорит спокойно, не провоцируя, и обращается к ценностям, которые для Бэтмена имеют первостепенную важность. Они не могут оставить Готэм без защиты, и Тим надеется, что этот аргумент будет достаточно убедительным. – Ты стрелял в Джокера, Тим. Смысл сказанных Брюсом слов не сразу доходит до Тима. Он не успел рассказать Джейсону, что было после того, как клоун его ранил, и меньше всего в сложившихся обстоятельствах хочет обсуждать запрет на применение огнестрельного оружия летучими мышами. – Джокера нужно было остановить, и это был единственный способ. Я стрелял не на поражение, а лишь для того, чтобы обездвижить его и не дать возможности сбежать. Он жив и снова заключен под стражу в Аркхэме, значит, я справился с поставленной задачей. Ты так не считаешь? – У задач, с которыми мы сталкиваемся, всегда множество решений. Ты выбрал самое очевидное. Тим не может поверить, что Брюс рассуждает о Джокере в присутствии Джейсона. Джейсон никогда не упоминал об этом, но Тим уверен, что именно Джокер преследует его в кошмарах, от которых он нередко просыпается по ночам, а осознание того, что клоун жив и выбирается на свободу с завидным постоянством, только подливает масла в огонь. Джокер однажды уже убил Джейсона и едва не сделал это снова, а Брюс беспокоится о том, что кто-то из его семейки взял в руки пистолет и нажал на спусковой крючок. За все то время, что Тим носит костюм и маску, ему еще никогда не хотелось врезать Брюсу Уэйну по зубам так сильно. – Тим сделал твою работу, Брюс – а Джокер – это всегда твоя работа, ты сам так говоришь – и сделал ее хорошо. Будучи в чужом теле и не располагая оружием, к которому привык и с помощью которого мог бы задержать клоуна приемлемым для тебя способом. Так что иди-ка ты на хрен. А пока ты двигаешься в указанном направлении, я, пожалуй, помогу Альфреду с ужином. Джейсон откидывает одеяло, свешивает ноги на пол и морщится. Тим придерживает его за талию и помогает спуститься с кровати, думая о том, сколько раз до этого Брюс уже слышал, как Джейсон его посылает. – У тебя же здесь осталась какая-то одежда? Тим кивает, и Джейсон выходит из комнаты, не сказав Брюсу больше ни слова. Брюс провожает его взглядом и, когда Джейсон скрывается за соседней дверью, вздыхает. – Я знаю, что ты хочешь как лучше, но ты не можешь указывать всем, как поступать. Семья ценит твои принципы и правила, и мы поддерживаем тебя, но иногда ты совсем не видишь и не слышишь нас. Ты прекрасно понимаешь, какую боль Джейсону причиняет каждое упоминание Джокера, и, надеюсь, поймешь, почему после ужина нас здесь не будет. Проходя мимо Брюса, Тим негромко добавляет: – Не облажайся с Дэмиеном так, как облажался с нами. Он твой родной сын, и сейчас ты нужен ему как никогда. Тим толкает дверь в свою комнату и видит Джейсона, который придирчиво изучает содержимое гардероба. Он достает бордовый джемпер, прикладывает его к себе и отправляет обратно, переключаясь на рубашки. – А ты подрос, Тим. Сомневаюсь, что смогу влезть в твои старые шмотки, – разводит руками Джейсон. Сам Тим одет в футболку и джинсы Дика (слишком для него тесные) и предлагает Джейсону тоже позаимствовать что-нибудь у старшего брата. Джейсон соглашается, и это заканчивается тем, что они перебирают гардероб Дика, комментируя каждую вещь, которая попадается им на глаза, и сходятся на том, что чувство стиля у него отсутствует напрочь. Джейсон останавливает выбор на видавших виды потертых джинсах и возобновляет поиски, брезгливо отбрасывая в сторону футболку с надписью «Потому что я – Бэтмен». В конце концов Тим находит толстовку с логотипом Супермена и протягивает ее Джейсону – она достаточно свободная и не потревожит рану, когда он будет надевать и снимать ее. Джейсон аккуратно просовывает руки в рукава, застегивает молнию и насмешливо фыркает. – Решил довести папочку до слез? – Не понимаю, о чем ты. Джейсон присоединяется к Альфреду на кухне, и Тим, сидя в стороне, наблюдает, как они обсуждают, что лучше приготовить – Джейсон предлагает любимые блюда Тима, и Альфред, улыбнувшись ему, идет за ингредиентами. Они ужинают втроем здесь же, на кухне, и делятся последними новостями. Альфред не читает лекций и не указывает, что правильно, а что – нет. Он спрашивает Тима и Джейсона о том, как они себя чувствуют, и напоминает, что к нему всегда можно обратиться за помощью, если она им потребуется (однако выражает надежду, что в следующий раз это будет не огнестрельное ранение в живот), или просто позвонить, если нужно будет поговорить. После ужина Альфред отвозит их в Гнездо – в отличие от Брюса, он знает о базе Красного Робина и был первым, кому Тим рассказал о ее местоположении. Если бы Тим мог выбрать себе приемного отца, он бы все отдал за то, чтобы им стал Альфред Пенниуорт. Пока Джейсон пропадает в ванной, Тим лежит на кровати, разглядывая потолок, и до него понемногу начинает доходить, что они теперь вроде как вместе. Он представлял себе это не так и уж точно не думал, что дурацкая история, в которую они вляпались, подтолкнет их друг к другу. Тим так боялся потерять Джейсона, что не смог сдержаться, когда тот очнулся, и почти не надеялся, что он ответит взаимностью, но он ответил, однако сфера до сих пор не поменяла их обратно и, возможно, не поменяет уже никогда. Тим не знает, что еще ей нужно, и ему все равно – пока Джейсон с ним, все это не имеет никакого значения. Тим возвращается к реальности, когда Джейсон, одетый в уже ставшую его любимой пижаму с динозаврами, садится рядом и сообщает, что ванная свободна. Тим наскоро принимает душ, переодевается в футболку, которая подходит ему по размеру, и напоминает Джейсону о рекомендованном Альфредом постельном режиме. Джейсон, кажется, и сам не против его соблюдать – он устраивается на подушке, подложив руки под голову, и Тим делает то же самое. Они смотрят друг другу в глаза без смущения и неловкости, и Тим думает, что готов провести с Джейсоном целую вечность – и даже больше. – Знаешь, а мне нравится быть таким миниатюрным. – Я не миниатюрный, Джейсон, а вполне себе нормальный, просто меня по какой-то причине окружают здоровенные мужики, на фоне которых я выгляжу Питером Пэном. Вероятно, это мое проклятье. – Уверен, что проклятье? Тим смеется и качает головой. Он знает, на что намекает Джейсон, так выразительно глядя на него, и не отказывает себе в удовольствии дать ему небольшой повод для ревности. – Мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Можешь считать меня извращенцем, но я постоянно ловил себя на том, что меня тянет к тебе, несмотря на всю нелепость ситуации, и поначалу не понимал, что чувствовать по этому поводу. Сейчас же я во всем разобрался, и мне действительно плевать на то, как мы выглядим. – Тогда мы оба извращенцы, Тим. Джейсон улыбается, и Тим улыбается в ответ. Он ни за что не упустит свое счастье, и ему нет никакого дела до того, что у этого счастья теперь его лицо.◦ ◦ ◦
Через два месяца Тим перестает вести подсчет дням, прошедшим с того момента, как сфера поменяла их с Джейсоном телами. Это было богатое на события время, и однажды он понял, что считать дальше попросту бессмысленно. Обсудив все с Джейсоном, Тим остановился на версии, что испытание состоит не только в том, чтобы узнать друг о друге все, но и в том, чтобы принять себя и своего партнера любым – в данном случае, в чужом теле – и не отказаться от своих чувств. Их ситуацию как нельзя лучше описывает известное всем выражение «не судите книгу по обложке», и Тим надеется, что их близкие тоже постепенно свыкнутся с таким раскладом, ведь человека как личность определяет не то, что снаружи, а то, что внутри – душа, если говорить словами Рэйвен. Тим снова рассматривает сферу, на автомате фиксируя отсутствие изменений (последнюю активность, сопровождавшуюся всплеском яркого алого света, датчики и камеры наблюдения зарегистрировали в день, когда Джейсон очнулся в поместье), и ловит себя на мысли, что сам может быть причиной того, что артефакт не торопится возвращать все на круги своя. Рэйвен сказала, что сфера поменяет их обратно, когда сочтет достойными друг друга, а Джейсон Тодд заслуживает кого-то получше, это Тим знает наверняка. Кроме того, он подсознательно продолжает искать способ вернуться в свое тело, хотя и сказал Джейсону, что ему все равно, как они выглядят, и таким образом противоречит сам себе. Тим любит Джейсона за то, что он – это он, и соврет, если скажет, что не любит его невероятного цвета глаза, теплую улыбку, сильные руки и совершенно потрясающие бедра, которые столько раз приковывали его взгляд, когда им доводилось работать вместе. Положение кажется Тиму безвыходным, и больше всего он боится, что Джейсону рано или поздно надоест проводить с ним двадцать четыре часа в сутки и их дороги разойдутся навсегда. – Что ты делаешь? Тим обнаруживает Джейсона посреди гостиной – он, склонив голову набок и сощурившись, смотрит на стеллаж с книгами и, судя по его виду, решает в уме какую-то важную задачу. Джейсон поворачивается к нему и улыбается так, что сердце Тима пропускает удар. – Хочу перевезти к тебе часть своих книг и прикидываю, как лучше расширить библиотеку. Думаю, нам потребуется небольшая перестановка, ты не против? Одно-единственное слово заставляет Тима забыть обо всех переживаниях. Джейсон говорит «нам», и все то, о чем Тим беспокоился до этого, становится неважным и несущественным. – Тим? Ты в порядке? Джейсон выглядит встревоженным, и Тим снова отмечает, что сфера, скорее всего, также установила между ними эмпатическую связь, хотя и видит, что Джейсон чувствует изменения в эмоциях гораздо лучше, чем он сам. Впрочем, возможно, сфера тут вообще ни при чем – сердце Джейсона всегда было в правильном месте. – Ты правда хочешь жить со мной под одной крышей, потому что это твой собственный выбор, а не потому что ты вынужден это делать? – Мне казалось, я довольно ясно дал тебе это понять еще тогда в поместье, – Джейсон подходит к Тиму и берет в ладони его лицо. – Сейчас бы про сэндвич пошутить, но я не стану. Если тебе нужен прямой ответ на такой же прямой вопрос, то да, Тим, это мой выбор, и я хочу быть с тобой. Да и потом, никому другому я свое тело не доверю. – Джей… – Ладно, это одна из двух причин. – Тогда какая вторая? – Однажды узнаешь, – Джейсон, встав на носочки, целует Тима в лоб и добавляет почти шепотом: – Обещаю, что не сбегу от тебя к Супербою. Ты же от меня не сбежишь? Тим смеется и притягивает Джейсона к себе, обнимая за талию. У Джейсона отлично получается дразнить его, и Тим старается не оставаться в долгу. – Увы, высокие парни с крепкими мускулами не в его вкусе, так что мне в нынешних обстоятельствах ничего не светит. – Даже если его предпочтения изменятся, я все равно тебя не отдам. Еще до инцидента с Джокером Брюс любезно отстранил Тима от дел корпорации, поэтому с недавних пор у него освободилось время, которое раньше уходило на отслеживание ситуации на фондовом рынке, мониторинг стоимости акций, подготовку презентаций для зарубежных инвесторов, ведение переговоров и обсуждение новых проектов с Люциусом Фоксом, и он с удовольствием посвящает его себе и Джейсону. Они долго спорят о том, как лучше перераспределить пространство в гостиной, и Тим, для которого беспорядок не является чем-то неприемлемым, встречает бурное сопротивление со стороны Джейсона, в котором просыпается агрессивная домохозяйка каждый раз, когда что-то лежит не на своем месте – собственно, именно он привел квартиру Тима в приличный вид и поддерживает ее в таком состоянии вот уже два месяца. Выбрав новый стеллаж, они самостоятельно его собирают, потратив на это полдня, и потом еще долго лежат на полу, глядя на сваленные горой книги, которые им предстоит разместить на полках. Свое место в стеклянной витрине рядом с Чудо-женщиной и Суперменом занимает подаренная Джейсоном модель «Энтерпрайза», и Тим хочет себя ущипнуть – это похоже на самый приятный сон из всех, что он когда-либо видел, и если это так, то он вовсе не желает от него пробуждаться. Джейсон полностью восстанавливается после ранения, и они снова выходят в патрули, напоминая преступникам о том, что те выбрали неправильный город для своей деятельности; встречаются со Стефани, Кассандрой и Коннером, которому компанию теперь нередко составляют Барт и Кэсси, и просто наслаждаются жизнью. Иногда Тим думает, что все слишком хорошо, но потом ловит взгляд Джейсона и его улыбку и говорит себе, что они, вне всякого сомнения, это заслужили. В один из дождливых дней Тим берет в руки фотоаппарат – он реанимировал его без проблем и, видя сидящего на подоконнике с книгой на коленях и кружкой чая в руках Джейсона, не может отказать себе в удовольствии сделать первый за много лет снимок. Услышав щелчок затвора камеры, Джейсон разворачивается к Тиму и корчит рожицу. – Странно смотреть на себя через объектив? – Уже не так странно, как было бы пару месяцев назад. Можно еще несколько кадров? – Конечно, а потом я сделаю несколько кадров с тобой. Ну, или с собой, ведь по фотографии невозможно понять, кто есть кто. Джейсон забирает у Тима камеру и, ухмыляясь, просит его раздеться и лечь на диван, за что тут же получает подушкой по заднице. Пленка заканчивается неожиданно быстро, и Тим вспоминает, что до сих пор не заказал оборудование для фотолаборатории. Джейсон возвращается к чтению, а Тим, усевшись напротив него, открывает ноутбук и оперативно исправляет свою оплошность. Через три дня Тим показывает Джейсону готовые фотографии. Они вышли домашними, уютными и очень теплыми, и тем же вечером несколько штук с легкой руки Джейсона оказываются на полке рядом с его любимыми книгами. – Только совместной фотки не хватает, – замечает Джейсон, посматривая на Тима. – Как насчет селфи? Тим достает телефон и вытягивает перед собой руку, выбирая подходящий ракурс. Джейсон приваливается к нему, заглядывая в кадр, и Тим нажимает на кнопку ровно в тот момент, когда Джейсон целует его в щеку. Фотография отправляется на полку следом за остальными, и Тим чувствует себя таким счастливым, каким не был никогда в своей жизни. Они с Джейсоном проводят каждую ночь в объятиях друг друга, но все еще не заходят дальше осторожных поцелуев. Тим засыпает, слушая размеренное сердцебиение Джейсона, и вновь думает, что им нужно поговорить. Он хочет Джейсона, а Джейсон хочет его – и это, наверное, последний пункт в списке, который им необходимо прояснить, несмотря на то, что он по-прежнему остается самым неловким и неоднозначным из всех.◦ ◦ ◦
Тим, стоя у стены бок о бок с Кассандрой, внимательно наблюдает за спаррингом Джейсона и Стефани – их движения быстрые, отточенные и изящные, и последний час они кружат по тренировочному залу, нанося друг другу удары и ловко уворачиваясь, и прерываются только для того, чтобы перевести дух. Это уже пятый раунд (счет в данный момент равный), и Стеф наконец использует один из своих излюбленных приемов, надеясь застать Джейсона врасплох, но его отменная реакция и развитое внутреннее чутье не позволяют ей этого сделать – в мгновение ока она оказывается на полу с приставленным к горлу бо и громко чертыхается. Джейсон протягивает ей руку и помогает встать. – Если бы нам с Касс не нужно было уходить, я бы надрала тебе задницу. Запомни это, Джейсон Тодд, и в следующий раз пощады не жди. Стефани и Джейсон стукаются кулаками, и Стеф, схватив в охапку шорты и футболку, убегает в душ – они с Кассандрой совсем не хотят опоздать в кино. Спустя пятнадцать минут девушки, на ходу вызывая такси, вылетают за дверь – Стеф перепутала сеанс, и теперь им нужно как следует постараться, чтобы успеть к началу. – Стефани настроена серьезно, значит, мне нужно больше тренироваться. А кто, как не ты, может научить меня всем тонкостям обращения с этой палкой. Джейсон, подмигнув Тиму, жестом манит его к себе. – С этой палкой ты уже справляешься не хуже меня, так что новые приемы я тебе вряд ли покажу, но практика, в любом случае, для нас обоих лишней не будет. За то время, что Тим находится в теле Джейсона, он успел отвыкнуть от своего любимого оружия и совсем не прочь снова взять его в руки. Он делает несколько взмахов и, удовлетворившись откликом мышц, предоставляет Джейсону право атаковать первым. Блокируя удары и нанося ответные, Тим не может не восхищаться тем, как свободно Джейсон чувствует себя в его теле. Уйдя от подсечки, Тим удобнее перехватывает бо – он не видит в защите Джейсона ни одной бреши, но сдаваться не намерен. Ударить слева, отвести контрудар, дождаться, когда он откроется, и заставить отступить. Джейсон действует в точности, как предсказывает Тим – он хорошо знает возможности своего тела и может предугадать, как Джейсон поведет себя в той или иной ситуации. Тим выбивает бо у него из рук, но Джейсон, оставшись без оружия, даже не думает признавать поражение и, воспользовавшись секундным замешательством Тима, делает бросок через бедро. Мир вокруг Тима переворачивается, и он, ударившись об пол, так и остается лежать, растерянно глядя в потолок. Вместо того, чтобы протянуть руку помощи, Джейсон нагло усаживается на него сверху, и Тим судорожно сглатывает образовавшийся в горле ком. – Никогда не забывай, что я редко играю по правилам, Тимми. Хотя в честном бою ты меня победил, признаю. Так что вот твоя награда. Джейсон тянется к Тиму, практически распластавшись на нем, целует в губы и сразу же отстраняется. Он пытается подняться, но Тим его останавливает. Они оба еще не остыли после спарринга, и Тим не может оторвать взгляд от раскрасневшегося лица Джейсона и завороженно смотрит, как по его шее к ключице стекает капелька пота. Слова срываются с губ Тима прежде, чем успевают включиться его тормоза. – Я хочу тебя. «Что ты творишь, Тим Дрейк, все должно было быть не так. Зачем ты последние несколько дней продумывал долбаную речь, если в итоге использовал из нее всего три слова?» Джейсон опускает глаза и вздыхает. – Я тоже хочу тебя, Тим. Хочу тебя в твоем теле. Он замолкает, и мысли Тима бросаются наперегонки. «Скажи, что имел в виду то же самое». «Ну уж нет, скажи правду. Скажи, что хочешь его таким, пусть знает, что ты по всем фронтам извращенец». Тим лихорадочно подбирает слова, но Джейсон лишает его дара речи одним-единственным жестом – он медленно проводит указательным пальцем от адамова яблока Тима до низа его живота и совсем не спешит убирать руку. – Только вот если все останется так, тогда это – твое тело. А это, соответственно, мое, и я не собираюсь всю оставшуюся жизнь дрочить, глядя на отражение в зеркале. Мы ведь уже занимались сексом, и нам обоим было хорошо. Это все еще странно, и потребуется время, чтобы свыкнуться, так почему бы не начать прямо сейчас? – Я не знал, как сказать. Думал, ты посчитаешь меня еще большим извращенцем. В прошлый раз… – Мы оба думали в первую очередь о том, как вернуться в свои тела. «Мне плевать, что для этого нужно сделать» – я был практически уверен, что для тебя это ничего не значит, что ты видишь способ решения проблемы, а не что-то другое… и уж точно не то, что вижу я. – А я был уверен, что принуждаю тебя к тому, что никто в здравом уме делать бы не стал. Не так я себе представлял наш с тобой первый раз. Тим спохватывается слишком поздно – последняя фраза выдает его с головой, и он сомневается, что Джейсон откажет себе в удовольствии ее прокомментировать, однако он отвечает тихо и, как кажется Тиму, немного печально. – Да, я тоже, но желания вообще редко совпадают с реальностью, верно? – Теперь все в наших руках, Джей. В подкрепление своих слов Тим забирается Джейсону под футболку, и тот, смеясь, перехватывает его ладони. – Фу, Тим. Я же потный, как, кстати, и ты. Пойду приведу себя в порядок. Джейсон слезает с Тима, откидывает со лба влажные пряди, стягивает прилипшую к телу футболку и, перебросив ее через плечо, идет к выходу из тренировочного зала. Тим, распластавшись на прохладном полу, слушает звук его удаляющихся шагов и предпринимает отчаянную попытку унять бешеное сердцебиение, но тело противится – у него свое мнение на счет того, как дальше должны развиваться события. Оно совершенно не хочет успокаиваться, и даже, казалось бы, неоднократно проверенный на практике метод, который заключается в том, чтобы представить что-нибудь максимально мерзкое, едва ли помогает. Тим не сомневался, что им с Джейсоном предстоит довольно долгая и непростая беседа, и не думал, что они так скоро придут к согласию в их деликатном вопросе, однако самым сложным на деле оказалось набраться храбрости и начать разговор. История со сферой глупая, нелепая и в высшей степени невероятная, но, оглядываясь назад, Тим может сказать наверняка, что, будь у него шанс изменить прошлое, он не стал бы этого делать. Он поднимается на ноги с мыслью о том, что не будет ни в чем себе отказывать, когда пойдет после Джейсона в душ. Тим сидит на полу рядом с ванной, когда из-за двери до него доносится настойчивый голос. – Тим? Тим! – Чего раскричался? – Можешь принести полотенце? Итак, либо Джейсон правда забыл полотенце, либо это ловкая провокация с его стороны. Что ж, есть лишь один способ проверить. Тим приносит полотенце – повесив его на крючок, он бросает быстрый взгляд на душевую кабину и непроизвольно вспоминает, как Джейсон, сидя на нем сверху, сжимал его бедра своими. Стекло матовое, поэтому Тим видит только стройный силуэт, который дразнит еще сильнее, и уже поворачивается, чтобы уйти, когда слышит, как сдвигается дверца. – Я подумал, вдруг ты захочешь присоединиться. С волос Джейсона капает вода, и он убирает их назад жестом, который Тим всегда считал своим. Значит, полотенце и впрямь было предлогом. Тим подается вперед – он не может и не хочет сопротивляться, и Джейсон утягивает его за собой прямо в одежде, целуя и раздевая уже в душевой. Оставив Тима полностью обнаженным, Джейсон захлопывает дверцу, и Тим, развернув Джейсона спиной к себе, вжимает его в выложенную темно-серой плиткой стену и прикасается губами к шее. – Знаешь, сколько раз я представлял, как ты делаешь это со мной? – шепчет Тим, скользя руками от груди до бедер Джейсона. – У тебя есть прекрасная возможность сделать все в точности так, как ты видел это в своих фантазиях, – отвечает Джейсон, откидывая голову Тиму на плечо и запуская пальцы в его волосы. – Не зря же говорят, если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам. Тим усмехается и нежно кусает Джейсона за мочку уха. – И как мы до этого докатились? – Не без помощи одного вполне определенного артефакта шарообразной формы. А если серьезно, мы докатились до этого, потому что оба этого хотим. Я отлично знаю, что нравится моему телу, а ты, уверен, знаешь, что нравится твоему, так что с тем, чтобы доставить друг другу удовольствие, проблем быть не должно, – Джейсон делает паузу и продолжает уже тише: – Тим… мы вместе, и если это – цена за то, чтобы быть с тобой, я готов ее заплатить. – Я говорил себе то же самое, и мне действительно важно слышать от тебя эти слова. Понятия не имею, каково бы мне было, свяжи меня сфера с кем-то другим. – Может, она выбрала нас не просто так. Джейсон прогибается и, ловко извернувшись, оказывается с Тимом лицом к лицу. Он проводит ладонями по его груди, опускается ниже, очерчивая пальцами пресс, и в его взгляде столько желания, что Тиму кажется, будто он плавится под ним, как фруктовый лед под палящими лучами летнего солнца. Джейсон облизывает его подбородок и увлекает в такой долгий и страстный поцелуй, что у Тима перехватывает дыхание. – Я сделал все, что нужно, и тебе тоже хорошо бы принять душ. Не заставляй меня ждать, – едва слышно произносит Джейсон, глядя Тиму прямо в глаза и поворачивая кран за его спиной. Сполоснувшись прохладной водой, Джейсон выбирается из душевой кабины и закрывает за собой дверцу. Тим и сам не намерен затягивать с водными процедурами – он слишком возбужден, и все его мысли заняты одним конкретным человеком, который прямо сейчас направляется в спальню. Тим принимает душ, вытирается и оборачивает вокруг бедер полотенце – одежда ему все равно не понадобится. Джейсон, откинувшись на подушки и прикрывшись по пояс одеялом, лежит на кровати и смотрит в окно. Тим разглядывает его – свой – профиль и думает о том, как же ему повезло. Джейсон не только не оставил его одного разбираться с последствиями обмена телами, но и согласился быть с ним – несмотря ни на что. Тим садится на край кровати, привлекая внимание Джейсона поцелуем в плечо. – Щекотно, Тим. – Я в курсе. Тим улыбается и тянет Джейсона ближе, утыкаясь носом в его макушку. – Презервативы сегодня твоя забота, – Джейсон кивает на тумбочку. – Покажешь мне, от чего тело Тимоти Дрейка пробирает сладкая дрожь? – Ты хочешь?.. – Да, Тим, я хочу, чтобы в этот раз ты трахнул меня. Хочу почувствовать все, что чувствовал в своем теле ты. Откинув одеяло, Джейсон поворачивается лицом к Тиму, обнимает его за шею и, потянув на себя, оказывается на кровати под ним. У Тима кружится голова, и он, слегка откинувшись назад, перехватывает ногу Джейсона под коленом, проводит ладонью от пятки до кончиков пальцев и целует в изгиб стопы. – Так вот что тебе нравится? – фыркает Джейсон. В его глазах – озорные огоньки. – Скажи еще, что неприятно. Джейсон устраивается удобнее, опираясь на локти, и Тим, закинув его ногу себе на плечо, покрывает поцелуями внутреннюю сторону бедра. Он поднимает взгляд и видит, что щеки Джейсона горят, а нижняя губа закушена чуть ли не до крови. В прошлый раз они не смотрели друг другу в глаза. В этот раз все будет иначе. Тим исследует тело Джейсона – свое собственное, черт возьми – руками и языком, поднимается от талии выше, очерчивая соски, изводит и дразнит его невесомыми, едва уловимыми, но оттого еще более желанными прикосновениями. Джейсон выгибается, и Тим шире раздвигает его ноги, отворачиваясь на секунду лишь для того, чтобы взять в руки смазку. – Готов? – Ну, для твоего тела это не в новинку, так что… – Это в новинку для тебя, и я спрашиваю, готов ли ты, Джей. – Готов. Тим не торопится – вводит палец медленно и плавно, и Джейсон, выдохнув, запрокидывает голову. – Джей? – Просто продолжай. Тим не хочет доводить его до оргазма так. Он не делает грубых движений и, услышав негромкий стон, осторожно насаживает Джейсона уже на два пальца. Тима заводит его сбитое дыхание, а то, как он подрагивает, раскрываясь перед ним и позволяя войти глубже, и вовсе сводит с ума. – Тим… – голос Джейсона надламывается. – Ты же трахнешь меня как положено? Так, как я сделал это с тобой. – Если это то, чего ты хочешь. – Да, я… Громкое и протяжное «аааах» говорит лучше всяких слов. Тим с трудом сдерживается – полотенце в области его паха заметно приподнялось, и Джейсон тоже это замечает. Тим берет с тумбочки презерватив, но Джейсон его останавливает. – Постой, я хочу по-другому. Джейсон толкает Тима на подушки, стягивает с него полотенце и усаживается сверху, обхватывая ногами его бедра и забирая презерватив. – Ты же не против позы наездника? От вида оседлавшего его Джейсона у Тима пересыхает в горле. Он кивает – все тело пылает, и говорить он сейчас не в силах. Джейсон раскатывает презерватив по члену Тима и придвигается ближе, соприкасаясь с ним своим – таким же твердым и набухшим. Джейсон приподнимается, и Тим, скользнув руками по его ягодицам, направляет его и помогает найти нужную позицию. Он опускается аккуратно, упираясь руками Тиму в грудь, и инстинктивно дергается, когда головка оказывается внутри, но не останавливается. Джейсон тугой и горячий, и Тим, растворяясь в пьянящих ощущениях, посылает к черту мысли о том, что он снова занимается сексом с собственным телом. Джейсон ритмично поднимается и опускается, меняя глубину и угол, а его член трется о низ живота Тима, и это распаляет еще сильнее. Джейсон бросает взгляд через плечо, и Тиму требуется несколько секунд для того, чтобы осознать, что он смотрит и это его возбуждает. От неторопливых, тягучих движений Джейсон переходит к резким и размашистым, и Тим не может не думать о том, что теперь Джейсон точно знает о нем слишком много – он любит далеко не только нежный секс, и его тело довольно недвусмысленно дает это понять. Тим сильнее стискивает бедра Джейсона и закрывает глаза. Все чувства обостряются до предела, а прерывистые вдохи и выдохи чередуются со стонами. – Тим… Джейсон вот-вот кончит, Тим чувствует это по тому, как он извивается на нем, как дрожит, как лихорадочно дышит. Тим обхватывает его член, размазывая по всей длине капли выступившей естественной смазки, и Джейсон содрогается всем телом, закидывая руки за голову и прогибаясь. Им обоим нужно еще несколько секунд, а затем… Ощущения изменяются так стремительно, что Тим от неожиданности распахивает глаза. Он сверху и прямо сейчас испытывает самый потрясающий оргазм в своей жизни. Его сперма брызгает Джейсону на живот, и Тим, хватая ртом воздух, неверящим взглядом смотрит, как под ним кончает Джейсон Тодд. – Джей? Тим все еще не может поверить, что произносит его имя своим голосом. Он обхватывает лицо Джейсона ладонями, тянется, чтобы поцеловать его, но Джейсон целует его первым – так страстно и напористо, что на губах Тима выступает кровь. – Скажи, что это происходит на самом деле. Скажи, что извращенская сфера поменяла нас обратно во время оргазма. Голос Джейсона негромкий, с хрипотцой – Тим слышит его со стороны. Джейсон еще не отдышался, и Тим, изнуренный, но счастливый, роняет голову ему на плечо. – Кажется, так и есть. Ты не мог бы… мне помочь? – Совсем не осталось сил, птенчик? Джейсон бережно снимает Тима с себя, придерживая его за бедра, и избавляется от презерватива. Тиму кажется, что весь его мир только что перевернулся – снова. Он ложится рядом с Джейсоном, прижимаясь щекой к его разгоряченному телу, и слушает удары сердца, последние два с лишним месяца бившегося в его собственной груди. – Хотел бы я посмотреть в глаза тому, кто создал эту сферу. Посмотреть в глаза и ударить в лицо. – Ты думаешь, дело было исключительно в сексе? – Не знаю, Тим. В любом случае, мы вернулись в свои тела и теперь можем вернуться к своим прежним жизнями. Тим вздрагивает. Он привык засыпать и просыпаться, обнимая Джейсона. Привык к его теплу, к его шуткам, к завтракам, которые он готовит, к совместным патрулям и разговорам по душам и совсем не хочет, чтобы все это закончилось в один миг. – Я не хочу возвращаться к жизни, в которой нет тебя, Джей. – Тебе и не придется. Джейсон целует его в макушку и отправляет в душ, но Тим бормочет «еще пять минуточек», и они идут в душ вместе, когда Джейсон, устав уговаривать Тима, берет его на руки и несет в ванную сам. Вода приятно холодит, и Джейсон напрочь отказывается выпускать Тима из объятий, объясняя это тем, что ждал такой возможности слишком долго, и Тим, уткнувшись лицом ему в грудь, тихо смеется. Утром Тим просыпается первым. Он все еще в своем теле, а на соседней подушке, хмурясь во сне, лежит тот, кто сумел влюбить его в себя еще сильнее за то время, что они провели вдвоем. Тим поправляет одеяло, укрывая Джейсона, и выбирается из кровати, чтобы сварить кофе – для себя и для него. Он думает, что научиться готовить стоит хотя бы ради того, чтобы приносить любимому человеку завтрак в постель, и надеется, что Джейсон не откажется дать ему пару уроков. Сфера сочла их достойными друг друга, и Тим сделает все, чтобы Джейсон был счастлив с ним.