Ангел

Нож плавно разрезал кожу, а кровь стекала по внутренней стороне бедра. Молодая девушка стояла возле окна и едва дышала. Замотанные руки говорили сами за себя, как и разбитые костяшки. Каждый ее день являлся борьбой с самой собой. Борьбой за счастливое детство человека, который пока был слишком маленьким, чтобы узнавать всю боль, что она пережила. Как забеременела не по своей воле, как родила ребёнка и поклялась не стать такой же, как ее мать. Не стать страхом всей жизни маленького человека, который ни в чем не был виноват. — Мама? — вихрастая макушка возникла на пороге — Ты куда ушла? Китиара спрятала нож в карман и повернулась к сыну. — Стил, солнышко моё, ты чего не спишь? — Без тебя страшно, мам. Гроза. Там молния и гром. Я боюсь. Вдруг что — то злое нападет. — Иди сюда, маленький. Никакое зло тебя не тронет, пока я рядом. И никакая гроза до тебя не доберется — Кит жестом предложила сыну забраться на ее колени. Мальчишка забрался на колени к матери и случайно задел незаживший шрам на руке, от чего Китиара, не сдержавшись, зашипела от боли. — Мам, а откуда у тебя такие отметины? Тебе больно? — светлые глаза прожгли девушку насквозь. Она почувствовала, что не имеет права врать сыну. — Понимаешь, родной — она поцеловала его в лоб — Есть люди, которым слишком плохо на этой земле, и они оставляют такие метки на себе, потому что очень хотят домой. И таких людей, иногда, называют Ангелами. — То есть ты Ангел? — глаза мальчика загорелись. — Получается, что так, мой родной. — А ты не уйдёшь? — испуганно спросил он. — Пока я тебе нужна, Стил, и пока ты не вырастешь прекрасным человеком, я никуда не уйду от тебя — сквозь слезы прошептала Китиара и зарылась в темные волосы сына — Пойдем спать, маленький мой. За всю жизнь Китиара ни разу не подняла руки на сына, ни разу голоса не повысила, она воспитывала его ребенком, любящим детство, учила любить каждую минуту жизни, растила его так, чтобы он не боялся ее, как мать, а с любой проблемой шел к ней. И только стены дома знали, как больно было Китиаре. Больно до крови, до хруста костей, до переломов, до ежедневных истерик, до швов на свежих ранах, до бессонных ночей. И только однажды, Кит вздохнула спокойно. Когда Стил вырос. Шагнула в пропасть. И когда он узнал, что с ней делали в детстве, и что она делала с собой, чтобы вырастить его тем, кем он стал, Стил не выдержал и заплакал. И после этого, Ледяной зимой он стоял на месте той самой пропасти, и, глотая слезы, произносил: — Мам, спасибо за все. Ты ведь ради меня стала Ангелом. Ты наконец попала д о м о й...