Ты похож на Филиппа Бедросовича

А вообще вот так вот в жизни обыкновенно и бывает: посреди ночи встаёшь, отмываешь труселя и в мокрых ложишься обратно наслаждаться сном. Нет. Никогда ещё Кирилл не спал на полу, хотя и отец его в юные свои годы, участвуя в самых разнообразных вписках, было засыпал где-нибудь под кухонным столом. Гречкин-младший был лишён такого райского наслаждения как засыпать в говне. Разве что в говно ужранным. Он ни дня в своей жизни не был лишён роскоши и богатства. И как же он смог так быстро приспособиться к жизни в местах реально отдаленных? Отдаленных от вменяемости, конечно. А секрет здесь простой: его намагниченная на приключения жопа. Именно благодаря ей Гречкина одно время преследовало ФСБ, он был задержан иностранной полицией в Таиланде, скрывался неделю в притоне у друзей в Москве, а также лишился анальной девственности в том же Таиланде. Самое интересное, что всё это он воспринимал абсолютно нормально. Разве что жопа болела на следующий день… У отца жопа болела сильнее всё это разгребать. А Кирилла никогда не преследовал страх понести наказание: с чего вдруг? Деньги, словно подушка, всегда оберегали нашего юного правонарушителя. Пословицу "знал бы где упаду - подложил бы солому" Гречкин переделал бы в "не важно, где упаду в солому: насорю деньгами и как будто ничего не было". Деньги атрофировали инстинкт самосохранения напрочь. С другой стороны, случилась бы такая великолепная история с инстинктом сохранения? Навряд ли. -Кирилл… Тишина. Снова тихий голос на ушко: -Кирилл… -М? -Что ты спишь? Вставай. Нас ждут дела в штабе. "Зачем они ждут? Пускай идут они нахуй. Я-то им зачем?" -Кирилл, если ты сейчас не встанешь, то я тебя убью. -... Сильное заявление. Ладно. Вот приблизительно как Кирилл был разбужен. Дальше больше. Жизнь не собиралась его баловать. Спросонья Кирилл пару раз спотыкался, и кое-как Люцик успевал его ловить. Ещё бы чуть-чуть и жизнь Кирилла оборвалась бы под машиной. С улыбкой выразился сам пострадавший : "Я буду драться с асфальтом до конца." Куроро шутки не выкупил, но предупредил, что пока что Кирилл проигрывает со счётом 3:0. Долго ли коротко ли, но они добрались до места назначения. Первой реакцией Кирилла было: -И эта разъебанная церковь место сбора? Куроро, ты серьёзно? На что Люцик с нервной ухмылкой ответил: -Ты просто не понимаешь глубины этого места… И продолжил бормотать что-то по символизм и что-то про то, что такому нехристу как Кирилл ничего не может быть ясно. Тем временем Гречкин aka ребёнок, потерявшийся в заброшенном здании, начал осматриваться и параллельно всё смачно критиковать: "Витраж ещё нормальный, а вот местному унитазу я сочувствую. Пол какой-то говенный. А потолок! Не боишься однажды помереть под таким? Ты же сын богатой мамочки почему бы не позволить себе что-нибудь пороскошнее?" Предмет булинга сохранял поразительное спокойствие. Скорее всего, он был так спокоен, ибо в данный момент удачно расположился в тени, где его не было видно, и читал нечто занимательное. Кирилл не выдержал такого отношения к себе и с гоповатым выражением лица подошёл к мистеру Загадочность и спросил: -Родной, шо ты там такое интересное читаешь? Кирилла немного стриггерило со слова "родной", и он решил чуть подальше отодвинуться от своего ёбыря из царства Морфея. Куроро ничего не ответил. Да от него и не требовалось. Всё говорило название на обложке: "Лучшие анекдоты и матерные частушки за 1989". Сначала Кирюша хотел возмутиться, но как-то плавно его захватило чтиво и он уселся рядышком. Лютик никак не отреагировал, а продолжил восседать на своём троне из говна и палок. В темноте было не особо ясно, что за материал. Так они сидели и читали бы в темноте до бесконечности если бы не неожиданный звук шагов. Много шагов. На входе образовалась группа инопричленцев. Куроро дабы поддержать интригу из темноты утробным голосом произнёс: -Вы наконец пришли… Рядом с ним из темноты донеся зловещий шёпот: -Люцик, что это за дешёвый пафос? Куроро мастерски сделал вид, что ничего не услышал. Но в голове у него явно пронеслось что-то вроде: "умри ничтожная дешёвка!" Однако стоит отдать должное Гречкину за то, что он не выходил до конца из тьма, а сидел за спинкой этого воистину любопытного кресла в суперпозиции (оно вроде и есть, а вроде и нет). Одно важное обстоятельство было несравненным плюсом, а именно: Кирилл смог видеть, кто вошёл и при этом не быть обнаруженным. Первой его мыслью было что-то в духе: "Что это за транснациональная семья? Или это случайные люди? Если да, то почему они такие странные?" Такую бурю эмоций в нём вызвыл двухметровый дагестанец, маленький светловолосый мальчик с кристально-чистыми голубыми глазками и некая E-girl, которая шарит за эстетику апостола Петра. В то же время Курорыч, не выходя на свет, произнёс: -Рад снова вас встретить. -Шеф! Местный кавказец был наиболее эмоциональным из всех, и именно у него вышел этот крик радости. В это же время остальные биззарные челики просто молча вошли. Разве что девочка поправила очки. Кавказец продолжал: -Шеф, остальные ещё не пришли? -Увы, Увогин, ещё нет… Члены столь странной секты не расходились и терпеливо внимали каждому слову лидера. Названный ностальгически протянул: -Однако сколько уже день прошло с тех пор как мы все собирались? -Около трёх лет. На протяжении всего этого содержательного диалога Кирилл внимательно слушал. Очень внимательно. Настолько внимательно, что в один момент ему захотелось спать. Дальше "ядерные гомосеки", как их про себя называл Гречушкин, предавались ностальгии, планам на будущее и не было ни слова про того, кто сидел за царской табуреткой. "Интересно, а долго ли они ещё будут это всё обсуждать? У меня ноги затекли так-таки. Какого хуя они как бабки на лавках тут своих знакомых обсуждают? И ведь ни слова про меня не сказал, засранец! … А вообще глупая какая-то ситуация…" Но размышлять он мог над этим ещё сколько угодно, потому что, во-первых, он не хотел портить пафос своего "мужа" и, во-вторых, если он сейчас выйдет, то его с немалой вероятностью посчитают идиотом. Если уж и идти, то идти до конца! Так его учил отец, так и он сам решил. Однако он не хотел маяться от скуки, потому что играть в шахматы с самим собой в уме это конечно же весело, но он никак не смог выиграть. Камень-ножницы-бумага тоже надоела. В отчаянных поисках спасения от скуки он приехал в другую часть России, с чего вдруг не найти пакетик травы, который лежит уже Бог знает сколько? И действительно, несложно вспомнить, как на входе в тот легендарный отель он обнаружил этот забавный пакетик. Конечно, тяжёлый моральный выбор мучил его, но не очень долго. Наш гений самодеятельности рассудил так: дым будет незаметен, и почему тогда нет? Скрутку он сделает из чека и ещё скольких-то бумажку, а зажигалка у него всегда была. Пока всё это происходило в здание вошла ещё одна группа нелюдей: какой-то Будда на стероидах (иначе Кирилл не мог ещё описать), бомж с катаной, розоволосая милфунья, и мальчик-эмо или гот. Сложно судить. И старческий пиздёж продолжился, мол, сколько лет сколько зим, то да сё; а помнишь, как мы вырезали клан Куруто - да было дело. Всё это время Кирилл старательно сворачивал косячок. Не очень успешно, потому что Кирилл в детстве не лепил из пластилина, а следственно и мелкая моторика у него была не на высоте. Слава Ктулху, хотя бы зажигалка всегда была с ним. Это было сродни правила, которое Гречкин не смел нарушать. И как показывает жизнь: свои правила - свои ситуации. Конец самоделки был подожжён - отступать было некуда. Смачная затяжка последовала незамедлительно. Тем временем ОПГ всё трындело и трындело, и как можно было понять ждали некоего Хисоку. Кириллус вспомнил, едва затянувшись, что это был тот подозрительный клоун, который собирался что-то стыбзить. Ну, так, по крайней мере, казалось, когда он пришёл на вечеринку в честь заключения договора. Прошло ещё минут девять. ОПГ расселось по местам и вальяжно трепалось о чем-то своём, а Кирилла начало пробирать. Каждое слово казалось до усрачки смешным. "Хи-хи хо-хо. Хисока-Насока. Хисока-Хисука." Это звучало очень смешно в его голове. Всё бы конечно хихоньки да хаханьки, но Кирилл заметил кое-что странное: взгляды ОПГ были направлены слишком уж близко к нему. Испугался ли Кирилл? Обосрался. Но почему-то всё равно затянулся ещё. Пердечный сриступ настиг его повторно, когда кавказец всей своей массой, объёмом и плотностью ринулся на него. Нервный смех мог стать последним звуком Гречкина-младшего, если бы не вовремя подоспевший Люцик Каневский. -Уво, успокойся он со мной. На что был получен взгляд полный недопонимания. "О Хоспади, принц в здании! Спасибо, родной! Ещё бы чуть-чуть, и я б помер. Блин, опять вспомнился недавний сон." Кирилл, находясь под эгидой преподобного Дона Кокаона, моментально оклемался и жаждал доказать, что он тут пришёл не просто так. А стать, так сказать, частью империи. Именно руководствуясь такими мыслями, он гордо, нагло и уверенно, вышел вперёд и на всю церковь выдал: - Дорогие товарищи! Доброго времени суток, я ваш новый коллега. Меня зовут Кирилл Всеволодович Гречкин, я замужем за вашим боссом. …Тишина… затянулась. А потом всех как будто прорвало: -Чего, блять?! -Босс, он серьезно? -Это какой-то сумасшедший бездомный. Да. Именно на такую реакцию рассчитывал Кирюша. Пока он стоял с мечтательной улыбкой и детской радостью в глазах смотрел на бурю эмоций, которою он же поднял. Взгляд Куроро говорил о том, что он готов убивать. Не важно кого: щеночков, Гречкиных или бедных бабушек. Убить. Но следует отдать должное Люцику, который собрал всё своё самообладание в кулачок и достойно отбросил низменное желание покрамсать наркошу. Он просто развернулся и достойно начал объяснять своему сообществу: -Попрошу вас успокоиться! Это просто недоразумение. Этот человек в будущем возможно поможет нам использовать нэн в других концах света. Так как он не был рождён в республике Хантер-ха-Хантер, он может обучиться использовать ауру здесь и продолжить использовать её в остальном мире. Голос откуда-то сзади (откуда-то ещё Хисока просто не может говорить) с наигранным разочарованием выдал: -А я надеялся, что после стольких лет вы, наконец, займётесь чем-то серьезным, а не просто обучением какого-то мажорика. На что был получен весьма лаконичный ответ от мужика-блондина в Адидасе: -А педофилов никто не спрашивал. Ты вообще здесь новенький, так что сиди и помалкивай. Хисока помрачнел, но ничего не ответил. Судя по всему, фразу про замужество все восприняли как шутку и уже забыли. Куроро поспешил увести сознание общественности в другую сторону: -Финкс, не будь таким грубым: Хисока ничего плохого не спросил. Более того, у меня есть небольшой план касательно нашей дальнейшей деятельности. Все знают, что скоро пройдет аукцион? Последовал синхронный ответ "да". -Так вот. Нам предстоит полностью обнести его. -Босс, вы же понимаете, что тогда на нас ополчится весь мир?! -Тебе страшно, Увогин? После небольшой паузы последовал смех. Безумный, громкий. -Да я в нетерпении! Эпичность момента зашкаливала. Даже Кирилл не смел испортить его. Этой шайке преступников предстояло стать врагом для всего мира. Запечатлеть своё имя в истории. Преступить все известные рамки и понятия о силе. Возвысится над людьми, которым всё было дано с рождения, и которые даже понятия не имеют о том, что существует такое место как Метро-сити. А потому ещё более иронично, что тут находился Кирилл. "Какой пиздец тут происходит! Что я здесь делаю?" Его почему-то перестало крыть. Видимо, трава была по-настоящему давнишняя. Не самая смачная, так сказать. Теперь Гречкин просто стоял и с любопытством разглядывал Куророчку своего ненаглядного и поглядывал на окружающую его биомассу. Курорыч, между делом, был доволен своим умением руководить толпой. Однако у Кириллки возник вопросик: -Люцик, а шо за аукцион? Куроро быстро шепнул: -Кирилл, не мешай мне! Я тебе потом всё объясню. А тем временем в небезызвестном городе Санкт-Петербурге один рыжий бесоёб уже собрался выйти на тропу войны. Теперь, когда Евгеша Стрелков не представлял угроз, он мог устроить ночное рандеву с некой Исаевой. To be continued...