***
— Ты уверен, что хочешь продолжить учебу, Драко? — спросила Нарцисса за завтраком. — Если бы я не был уверен, то мои вещи ещё не были бы отправлены в Хогвартс, мама. — ответил Драко, делая глоток вишневого сока. Нарцисса вздохнула, но все таки улыбнулась сыну. Женщина понимала, что это его решение, и она не может его останавливать, но она просто волнуется. Драко напоследок поднялся к себе и осмотрел комнату на случай какой-нибудь забытой вещи. Хотя кому он врет: всё собирали эльфы, а он пришёл сюда, чтобы просто потянуть время. Малфой знает, на что идёт. Никто явно не одобрит его персону в школе... Однако ему глубоко плевать, он едет в Хогвартс только, чтобы попытаться все исправить и не поступать так, будто он — бывший Пожиратель — вылез сухим из воды...***
Гермиона со вздохом и ностальгической полуулыбкой зашла в Хогвартс-экспресс. Этот год она проведёт одна: ни Гарри, ни Рона не будет рядом. Грустно, конечно, осознавать, что в родных стенах школы гриффиндорка будет уже без своих лучших друзей, но главное, что они заняты сейчас любимым делом и наконец-то могут чувствовать себя относительно счастливо после разрушительной войны (при этом она разрушила не только часть Хогвартса, но и всех магов, она беспощадно сломала каждого...). В число сломленных попала и Гермиона. Она представляла, как тяжело ей будет входить в замок, как странно будет осознавать, что здесь есть и беззаботные первокурсники, какой она сама была всего лишь восемь лет назад... Всего лишь...***
Не успел Драко войти в вагон Хогвартс-экспресса, как на него набросились Пэнси и Блейз. Столько всего произошло, но ничто не смогло разрушить их дружбу. Бесконечное количество раз Малфой вёл себя не то, что ужасно, а вовсе непростительно по отношению к ним — Блейзу Забини и Пэнси Паркинсон —, людям, которые всегда поддерживали Драко, в особенности на шестом курсе, который тогда казался слизеринцу адом. И вот сейчас они снова встретились. Им есть, что обсудить, поэтому пока оставим их наедине со своими горестями и радостями...***
В это время одинокая Гермиона Грейнджер уже успела занять свободное купе, достала старый, потрёпанный маггловский сборник пьес Шекспира и плеер с наушниками. Она включила какую-то незамысловатую песенку, открыла книгу и принялась за чтение. Прелестные пейзажи мелькали за окном, а музыка и чтение отвлекали девушку от навязчивых мыслей, которые преследовали её ранее. Внезапно раздаётся лёгкий стук по двери, и та распахивается...***
За несколько минут до. К тройке слизеринцев присоединился Теодор Нотт, и уже вчетвером они решили сыграть в самую, что ни на есть глупую игру — правду или действие. — Драко, правда или действие? — с легкой ухмылкой спросила Пэнси, откидываясь на спинку сидения. — Правда. — Хм, как ты относишься к Грейнджер? — выпалила Паркинсон, что от такого вопроса все впали в ступор. — Сейчас мне абсолютно все равно на «золотую девочку», ну, а так обычно она меня раздражала. Своей этой гриффиндорской, якобы, храбростью. — на последней фразе Малфой закатил глаза. Когда до Драко снова дошла очередь, то теперь задающим был Нотт. Тот немного поразмыслил и спросил всем нам привычный и уже приевшийся вопрос «правда или действие?». Недолго думая, Драко выбрал действие. — А знаешь, что? Найди-ка Грейнджер и подсядь к ней. Как раз она должна быть одна, без Поттера и Уизела. — все уставились на Тео непонимающим взглядом, а губы Драко слегка скривились. Вздохнув так, будто ему делать это было в тяготу (хотя так оно и было), Драко поднялся с места и, ещё раз бросив укоризненный взгляд на Теодора, направился вперёд искать чёртову гриффиндорку. Драко обошёл почти весь Хогвартс-экспресс. Он чувствовал какое-то странное ощущение внутри себя: с одной стороны ему было наплевать, а с другой ему было то ли неловко, то ли страшно идти к ней. Он чувствовал свою вину перед Золотым трио...***
А теперь вернёмся к тому моменту, когда в купе Гермионы распахнулась дверь. Девушка моментально вытащила наушники из ушей и глянула на дверной проем, где стоял Драко Малфой собственной персоной. Гермиона нахмурилась и вопросительно приподняла бровь. Драко же промолчал, вошёл в купе и закрыл за собой дверь. Слизеринец устроился напротив гриффиндорки. Гермиона закатила глаза, вздохнула и вернулась к прослушиванию музыки и чтению книги. Нечего ей отвлекаться на какие-то очередные малфоевские глупости. Но не успела Гермиона прочесть несколько строк, как наушники с плеером отправились в руки к Малфою. Слизеринец немного повертел эту конструкцию, рассматривая, а затем воткнул наушники в уши, подобно гриффиндорке. Первое время он слушал очень настороженно, а потом шепотом начал проговаривать слова песни. — Ты знаешь французский? — поинтересовалась Гермиона, которая все это время наблюдала за Драко. — Любой уважающий себя чистокровный волшебник знает французский. — ответил Драко, закидывая ногу на ногу. — Вообще-то я тоже знаю французский. — раздраженно прошипела девушка. — Хорошо, Грейнджер, любой уважающий себя волшебник. Гермиона цокнула языком, отложила книгу и, поднявшись с места, подошла ближе к Драко. — Так, Малфой, прекращай этот идиотский цирк и сейчас же отдай мой плеер с наушниками! Но Драко и не думал отдавать. Он обвёл взглядом гриффиндорку с головы до ног и заметил, что она сильно изменилась. Да и вообще в повседневной одежде она выглядела гораздо привлекательнее, чем в форме. Остановившись на её выжидающем взгляде, Драко будто окунулся в бездну её медовых глаз. Почему-то сердце забилось сильнее, а в животе стянулся тугой узел. Мерлин, Малфой, что за хрень с тобой творится? Он резко схватил её за запястье и усадил не ожидавшую такого поворота событий гриффиндорку рядом с собой. А затем вынул один наушник из своего уха и воткнул его в её, после чего протянул Гермионе плеер. — Включи что-нибудь другое. — холодно произнёс слизеринец, хотя внутри него все трепетало. Да что, черт возьми, происходит?! Гермиона переключила песню. Так, слушая музыку и сидя плечом к плечу, они ехали до того момента, пока не пришло время переодеваться в форму. Драко спокойно вынул наушник и, не сказав ни слова, вышел из купе. А Гермиона так и осталась сидеть в недоумении и с самой глупой песней в одном наушнике.***
30 июня. Вот уже и тридцатое июня, последний день в Хогвартсе закончился, и сейчас Гермиона стояла на Платформе девять и три четверти, ожидая посадки в Хогвартс-экспресс. Прошёл целый учебный год, который изменил жизнь Гермионы полностью. Если бы она сказала себе из прошлого, что будет встречаться с Драко Малфоем, то та Гермиона ни за что бы не поверила, а в придачу рассмеялась бы новой Грейнджер прямо в лицо. Если вернуться обратно в начало учебного года, то можно узнать, как начались их отношения. Гермиона уделяла время учебе больше, чем когда-либо, поэтому каждый день засиживалась в библиотеке допоздна. А в один прекрасный день туда заявился никто иной, как Драко Малфой. Он взял книгу и устроился в противоположном направлении от Гермионы. Делая конспект, гриффиндорка переодически поглядывала на уткнувшегося в большую чёрную книгу Малфоя. И вот, закончив все задания, Гермиона достала не учебную книгу, плеер с наушниками и стала наслаждаться чтением и тихой музыкой. Это помогало отвлечься от навязчивых мыслей и расслабиться. Однако внезапно девушка почувствовала, как кто-то опустился на диван рядом с ней. Этот кто-то вынул у неё из уха один наушник и воткнул в своё. И так Гермиона читала, а Драко сидел рядом и наблюдал за ней. Теперь именно в таком роде проходили посиделки в библиотеке. Они просто наслаждались блаженной тишиной и обществом друг друга. Однажды Малфой заговорил, и с тех пор молчание превратилось в нейтральные беседы, а спустя ещё время они переместились из библиотеки в старый заброшенный класс, и на этот раз нейтральные беседы сменились спорами, а споры сменились душевными разговорами, душевные разговоры объятиями, а объятия — поцелуями... И Гермиона поняла, что влюбилась по уши, как глупая маленькая девчонка, но ей даже нравилось это чувство, ей нравилось ощущать бабочки в животе и учащенное сердцебиение... И сейчас, стоя на Платформе девять и три четверти, Гермиона Грейнджер понимала, что стены Хогвартса навсегда сохранят их маленький секрет, ведь из-за общества быть вместе в открытую им не суждено. Героиня войны и бывший Пожиратель смерти... Звучит слишком по-невозможному... Драко же находился в компании Блейза, Пэнси и Теодора. Не удивительно, что Нотт предложил сыграть в правду или действие, пока они ждут посадки. Прошло несколько минут, прежде чем очередь дошла до Драко. Судьба решила так, что Малфой выбрал действие. — Посмотри на человека, который тебе нравится. — непонятно, чего ожидала Паркинсон, но по инерции взгляд Драко упал на Грейнджер, которая стояла слишком далеко от него. Драко растолкал всех, кого только можно было, чтобы протиснуться к ней. Он никогда не думал, что за год кто-то может стать ему настолько близким человеком, не говоря уже о Грейнджер... Благодаря этой глупой игре всё это и началось и благодаря этой глупой игре он сейчас почти бежит, чтобы наконец раскрыть их секрет. И плевать он хотел, что здесь все ученики Хогвартса! Он понял, что ни одно осуждение не стоит их искренних чувств. — К черту общественные принципы, Гермиона! — воскликнул Драко Малфой уже стоя рядом с ней и крепко поцеловал свою возлюбленную — Гермиону Грейнджер.