А закат был ал

— Грейнджер! Гермиона дернулась. Она узнала этот голос. В животе все перевернулось: Беллатрикс Лестрейндж звала ее, приближалась к ней. Девушка ускорила шаг, но тут же из темного облака появилась Лестрейндж. — Не бойся, куколка, давай уговор, — начала та и потянула руку к шее Грейнджер, — ты окажешь для меня мале-енькую услугу и останешься в живых. Это если ты пойдешь добровольно, но в другом случае, ты сделаешь это под империумом, а потом умрёшь. Идет? — Что я должна сделать? — настороженно спросила Грейнджер, ей было страшно от уверенности женщины. — Вот так бы сразу, — хохотнула женщина. — Нет, стойте, — голос Гермионы дрожит, — я спрашиваю, что я должна сделать. — Это совсем пустячок, ты даже не пострадаешь, — отмахнулась Беллатрикс, — давай руку, — но грейнджер стояла, не шевелясь. Тогда Лестрейндж схватила за запястье девушку и аппарировала. Шумело море, запахло солью. Гермиона, открыв глаза, увидела, что они стоят на берегу, прямо на песке. Она почувствовала, как рука Беллатрикс опустилась на ее макушку и стала давить. Женщина хотела, чтобы грейнджер опустилась на колени. Та ничего не понимала, но решила не спорить; пожирателям доверять не стоит, но тут ситуация безвыходная, так что остается только довериться словам Беллатрикс, что она ее не убьет. Почувствовав песок коленями сквозь ткань джинс, девушка подняла глаза на Лестрейндж. Ухмылка застыла на лице у той. Она подняла свою юбку и накрыла ею голову гермионы. Взяв в руку волосы грейнджер, беллатрикс прижала ее лицо своему выбритому лобку, чем вызвала смущение и панику у девушки. Она не знала как себя вести и просто прерывисто дышала, опаляя теплым воздухом внутреннюю сторону бедра женщины.  — Лижи, — послышался сверху голос беллатрикс. Она нервничала от возбуждения и скручивала волосы гермионы до боли.  — Я не умею, я никогда этого не делала, — замешкалась девушка. — Надо же, — хрипло рассмеялась пожирательница, — Грейнджер чего-то не умеет, — женщина накрутила прядку волос и цапнула ногтем кожу головы девушки.  — Лизни по всей длине, для начала. Девушка выполнила «приказ» и после прерывистого «ещё» повторила движение. — Теперь полижи клитор. Гермиона прижала к клитору язык и сделала мягкий круг им. Обхватив руками бедра для удобства, она продолжила кружить вокруг клитора, периодически нажимая на него. Она было хотела помочь себе пальцами, как тут же ногти впились ей в голову.  — Не трогай. Продолжай языком. Девушка стала снова лизать по всей промежности, задевая клитор, вызывая у женщины вздохи и постанывания. Гермиона обхватила губами клитор и стала посасывать его, ее руки стали поглаживать бедра, не решаясь ни опуститься, ни подняться. На фоне разыгралось море. Волны врезались в скалы, выступающие вперед. Вода была похожа на шелк платья, что колышется при беге. в песке, если приглядеться, можно увидеть закрученные ракушки, водоросли, принесенные со дна волнами. Здесь нет мусора: бумажек, банок, остатков еды — люди еще не нашли этот пляж, не испортили его, он бы девственен и чист, он не видел грязи. Закат горит алым пламенем. Розовые облака складываются в причудливые формы. Последние солнечные лучи окрашивают в оранжевый камни, редкие деревья и двух девушек. Теперь пляж не совсем девственен. «А закат был ал, был ал, как коленочки.»