Нора большого кролика

      Запах. Что-то в нем поменялось, что указывало на начало течки, а на личике омеги — ровным счетом ничего. Может, дело было в блокаторах, сохраняющий имидж? Кайл фыркнул, вспомнив последний раз: случайно застал начало течки, но успел только потрогать мягкие бока прежде, чем кролик упал в обморок. (Хотя обычно омеги не теряют сознание, так ведь?) Следующие разы прошли вполне нормально под надзором Лиэн, чей чересчур приторный смех иногда чудится в страшных кошмарах Кайла.       В какое хорошее время мы живем, когда стоит только принять волшебную таблеточку, — и все хищные сразу перестают замечать в тебе представителя другого пола. Вот только на «истинных» такая штука работает с перебоями, иногда не действует вовсе. Тут остается лишь разводить руками и плодиться. Много, как и завещала матушка-природа.       Лис нюхает воздух на наличие запаха некоего кролика. И находит в паре метров, в школьном туалете, куда решает направиться, оглядываясь по сторонам. Очень хорошо, что коридор пустой, и все успели разбежаться по домам. Было бы много вопросов, мол, а что забыл лисий альфа в омежьем туалете?       Стараясь переступать как можно тише, Брофловски снова пробует воздух. Да, определенно здесь есть крольчатина. Такая ненавистная жирная крольчатина, которая по воле судьбы не может спрятаться от него за блокаторами.       — Картман, хватит ныкаться, — лисий хвост мечется из стороны в сторону. Весь нос забит долбанным потом кролика.       — Иди нахуй, Кайл~       Из самой последней кабинки доносятся громкие шорохи и сдавленные ругательства. Кайл слышит, как перестает шелестеть упаковка таблеток, упав на пол. Лис проходит мимо, останавливая возню с ней, садится на подоконник. Картман в кабинке отмирает, возвратившись к своим делам.       — Че ты, блять, забыл здесь, сраный альфа?       В голосе слышится злоба на весь мир, хотя и направленная на конкретного лиса. Кайл фыркает:       — Тебя жду.       Эрик чертыхается, только усиливая запах. То, что они гребанные соулмейты, или «истинные», стало понятно, когда началась первая течка у Эрика, чей сладко-тошнотворный запах сводил с ума только юного Кайла, из-за чего он прослушал, как заботливый отец-омега попросил ребят в ближайшее время не приходить. Вечером, после долгих извилистых формулировок, его ждал такой же долгий и извилистый разговор с родителями, где выяснилось, что долбанный Картман может быть его потенциально истинной омегой. А на вопрос: «Почему они разных видов, и можно ли так?» — они лишь покачали плечами.       Вернувшись к настоящему моменту, Кайл утопает в запахе, с годами приевшимся даже начавший казаться более приятным? Лис мотнул головой, прогоняя глупые мысли, — Картман априори не может быть приятным, даже если обладает запахом гребанной омежки.       В дверь кабинки что-то громко стукается — Брофловски выныривает из фантазий:       — Че у тебя там? Газы замучали?       Картман подозрительно молчит, лишь приглушенно вздыхая. Лис наклоняет голову, втягивая воздух.       Пиздец. Пиздец. Пизд-       Не контролируя действия, тенью возникает рядом с дверью. Кролик за ней испугано шуршит, явно улавливая запах хищника.       — П-пошел ты, Каел, — голос звучит неуверенно, как пару минут назад, и это невероятно нравится Брофловски. Лис слегка скребет когтями дверцу, не прекращая втягивать запахи кролика.       — Открой дверь, — альфа усмехается, — Открой по-хорошему.       Картман сердито фырчит, будто ежик, и тихим голосом просит Кайла отойти от двери. А когда просьба удовлетворена, медленно открывает ее. Лису открывается неописуемая картина зажатого гормонами кролика-омегу. Кайл прикрывает нос, дабы не взорваться окончательно. Эрик смотрит исподлобья, тяжело вздыхая. Его ушки подрагивают. Брофловски наклоняется ближе, вдыхая терпкий запах. Картман вздрагивает всем телом, то подаваясь вперед, то отклоняясь назад. Крышка унитаза под весом издает скрипучий звук.       — Видел бы ты себя со стороны, Картман, — издевательским тоном говорит лис, проводя когтем по мягкой шерстке ушек. Шапка валяется на полу. Сумка разворочена, видимо, в поисках таблеток. Кроль злобно шипит, старательно отмахиваясь. Брофловски забавляет подобная борьба. Он хватает руку, притягивая Картмана ближе. Нос к носу, запах к запаху.       — Уебок, — злобный шепот омеги лишь подстегивает. Шея воняет чертовски аппетитно, и Кайл, не сдерживаясь, слегка покусывает ее. Эрик сдавленно шипит, совсем не разделяя желание лиса. Мягкое ухо щекочет, и Брофловски откидывает его в сторону. Так и хочется вонзить клыки в мягкую шею, оторвать кусок плоти, наслаждаясь теплой кровью. Сделать так, чтобы на мягком плече осталось его метка.       — Осторожнее, — хрипло говорит Картман, впрочем, не особо сопротивляясь. Лисьи ушки, прижатые шапкой, дергаются, остро реагируя на любые звуки омеги: будь то шумное дыхание или аномально быстрое биение сердца. Жилка бьется, и Кайл проводит по ней языком, заставляя Эрика громко выдохнуть. Руки шарят по пухлому телу, залезая под куртку. Плотная ткань начинает жутко мешать. Пару секунд уходят, чтобы расстегнуть молнию. Со смущением Эрик позволяет ее снять. Белая футболка прилипает к телу, очерчивая пухловатость. Кайл облизывается, на мгновение показывая острые клыки.       Он хотел бы пожамкать полюбившийся хвостик, но Картман, вряд ли, способен стоять на ногах. Эрик вздрагивает от контраста тонкой футболки с курткой Кайла. Жесткая ткань все причиняет ощутимый дискомфорт. Молния расходится под пухлыми пальцами, открывая зеленую футболку.       Эрик прижимает ладонь ко рту, стараясь не издавать лишних звуков, а то, что в любой момент может зайти задержавшаяся омега и увидеть такое, его не волнует. Кайл фыркает, чем вызывает мурашки у омеги. Он отрывается от вкусно пахнущего участка кожи. Мягко отводит ладонь ото рта и целует. Легко, почти не принуждая. Эрик прикрывает глаза, позволяя полностью взять контроль. Нежная омежья сущность внутри ликует от внимания альфы. Задница под ним пиздецки мокрая, источает неприятный запашок даже самому избранному высшими силами альфе. Картман весь такой кислый и горький, однако Брофловски почему-то не в силах оторваться. Дурацкая физиология, чтоб ее.       Раздвигая ноги омеги-кролика, Кайл пытается просунуть руку в надежде коснуться любимого хвостика. И Картман, о чудо, делает усилие, приподнимая толстую задницу. Они оба с наслаждением выдыхают. Мягкая шерстка в руках очаровательно пушистая, а звуки, издаваемые кролем при поглаживании, непередаваемы.       — Блять, — коготь через уебскую дырку для хвоста в случайном порыве задевает ягодицу, — Не порви штаны, с-скотина.       Мат с периодически повышающимся голосом звучит очень уморительно, особенно если это голос Картмана. Брофловски тяжело дышит в ухо в полном понимании того, что, возможно, им стоит остановиться. Однако все мысли разом улетучиваются, когда потная ладошка Картмана ложиться на молнию брюк, чуть надавливая. Когти по неосторожности царапают нежный хвостик, заставляя Эрика сморщиться.       — Извини, — сказанное прямо в шею вызывает пресловутые мурашки. Хвостик остается без внимания; когти Кайла все больше проникает в дырку ткани, оглаживая ягодицы. Где-то в необъятной жопе Картмана есть истекающее горькой смазкой анальное отверстие. Как он там говорил в детстве: «Мою задницу может трогать только Кайл»       — Ух, — омега, не теряя времени, вжикет молнию, освобождая ноющий член Кайла.       — Ну, привет, — ехидно приветствуя, говорит Эрик, двумя пальцами обхватывая головку.       Брофловски испускает тихий стон. Когти дергаются, снова калеча жопу кроля. Эрик в отместку обхватывает ладонью усилия хватку. Кайл вздрагивает, кидая злобный взгляд, на что Картман гадко ухмыляется. Полемика взглядом заканчивается резким поцелуем, со стороны похожим на пожирание. Клыки Кайла больно царапают губы в кровь. Картман отстраняется, слизывая ее. Все внимание лиса сосредоточено на этих блядски блестящих губах и вертлявом языке омеги. Ох, если он может им так хорошо управлять и в другом деле, совершенно далеком от дипломатии и запугивании людей…       Когти сминают ягодицу. Лицо Эрика вдруг искажается, и хватка на члене становится слабее. Кажется, нашел. Ориентируясь на меняющиеся эмоции, он, наконец, находит то, что искал. Картман шипит, однако явно не от боли. В пах Кайла упирается, что у омег поменьше и, по мнению Кайла, нахуй не нужно. Будь он более в спокойном состоянии, не со вставшим хуем и когтями на заднице Картмана, — обязательно рассуждал бы на эту тему.       — Хоть их не рви, — злобно покусывая выступающий кадык лиса, ворчит кроль. Брофловски с низким рыком просит заткнуться и не умничать, запуская руку под ткань трусов. Кролик издает хрип. Оказывается, когти на голой коже не так приятны. С такой новостью он отпускает член. Кайл недовольно фырчит. Неужели до него дошло так поздно или мозги совсем поплыли.       — Стой, отцепись, — ворчит Картман, всеми силами отталкивая нависшего альфу, хоть это очень тяжело.       — Что?       Кайл хмурится, и до него тоже доходит. Ебучие когти могут спокойно порвать жопку Картмана. С последней течки когти порядком успели отрасти. Ножниц под боком ни у кого естественно не находится.       — И че будем делать?       Внезапная хищная улыбка возникает на губах лиса. Эрику она совсем не нравится, а       последовавший ответ вгоняет в смущающий ступор:       — Растяни себя.       Блядская внутренняя омега воспринимает все, испуская поры пуще прежнего, вынуждая Кайла зажать чувствительный нос.       — Пошел нахуй, — Картман хмурится, однако подрагивающие кроличьи ушки выдают с потрохами.       Дилемма на пару секунд прерывается поднявшейся волной жара. Живот весьма неприятно скручивается, вынуждая Картмана сделать неприличный вздох. Все тело трясет и просит того, кто только что тискал жопу.       Самому Кайлу до гона еще месяц, так что он может удовлетворить себя простой дрочкой на текущего омегу без всякой вязки и уйти. Вот только есть одно «но» — нихрена подобного он не сделает. Упустить такой шанс поиздеваться над тем, кто постоянно бесит его и шутит ахуеть какие «смешные» расистские шутки? Каким наивным дурачком нужно быть, чтобы упустить такое?       В ход идут лисьи штуки. Кайл наклоняется над самым лицом, облизывая острые клыки, и повторяет фразу:       — Растяни себя, Эрик       Картман громко сглатывает. Против такого Брофловски он бессилен и покорно приступает к делу, слегка меняя позицию. От штанов и трусов приходится избавиться. Ботинки тоже летят нахуй. Теперь дело за руками. Впервые в жизни Кайл так жалеет, что у него есть когти. Остается только с придыханием смотреть, как полностью красный Эрик собирает стекающую смазку. Пальцы с хлюпающим звуком водят возле входа. Кайл поглаживая ляжку, помогает им. Эрик издает громкий вздох, чуть морщась. И как другим омегам нравится подобное, однако когда когтистая ладошка обхватывает хуй, неприятный зуд отходит на второй план.       — Картман, — сжимая член омеги со своим глухо шепчет Кайл.       Губы Эрика нестерпимо вкусные, так и хочется съесть. С глухим стоном Эрик добавляет второй палец, чуть растягивая края. Альфа придерживает головку, не давая омеге кончить, сам еле сдерживаясь.       — Блять, — и третий палец добавляется в партию.       Кайл дышит на мягкое ушко:       — Можно?       Однако прежде, чем войти, он шарит что-то в задних карманах брюк. И перед глазами кролика возникает неприметный такой серый квадратик.       ― Фокусник, блять, ― едко комментирует Картман, ― Откуда такой товар?       ― Не поверишь, медсестра отдала.       Ну, хоть где-то когтям находят применение. Эрик фыркает, кажется, рассчитывая увидеть, как острые зубы разрывают ее. А вот нацепливается с некоторыми трудностями, спасибо все тем же когтям. С воинственно поднятым хуем в тонкой резинке Кайл наконец входит. И три пальца, оказывается, охуеть мало. Благо смазка справедливо выполняет свое дело и немного помогает пацанам. Член проходит туго, на каждый сантиметр останавливаемый Эриком. Пихая в тощий бок, он просит буйного альфу хоть на минуту затихнуть. Какой там, если Кайлу так охуено. С легким недовольным рыком он злобно покусывает мягкое ушко. Картман падает, наконец, знак, и весь контроль уходит к чертям собачьим. Придерживая ноги, Кайл делает неглубокие толчки.       — А-ах! — а вот и то самое, о чем говорил с ним батя-альфа, когда просвещал юного сына. Ноги Эрика внезапно такие гуттаперчевые обхватывают, прижимая ближе. Крышка туалета громко и противно скрепит под Картманом, отчего тот то и дело соскальзывает.       А потом они слышат громкие шаги в коридоре. Как громом пораженные лис и кролик молятся, чтобы кто бы там не ходил так поздно по школе, поскорее убрался. Шаги пружинистые, и, кажется, они целенаправленно идут к туалету омег.       Кайл с приглушенным матом выходит. Получившийся хлюп усиливает панику, от которой он еле как закрывает дверцу и штаны с трусами поспешно пихает в разворошенную сумку. Для обуви не хватает времени, потому что именно ровно в этот же момент дверь туалета открывается. Кто-то подходит к окну, явно заинтересованный брошенной сумкой.       Эрик, кажется, успел догадаться, кто зашел на огонек, раз ебало тут же разглаживается.       — Кайл? ― Блять, почему именно Баттерс? Хотя все же лучше он, чем кто-нибудь, кто посмеет посмотреть в щелку внизу. — Кайл, эм, ты здесь?       Брофловски смотрит, как подмигивает Картман, и закатывает глаза. Охринеть, какая ситуация, просто находка для тупого анекдота.       — Да, я тут, — стараясь вложить как можно меньше раздражения, говорить еврей. Эрик беззвучно скалится.       — Не знаешь, где Эрик?       Картман отворачивается. В карих зрачках пляшут бесенята. Похоже, ему смешно, а вот Кайлу откровенно говоря нет.       — Нет, — хлюп получается очень не «палевным», когда Кайл без всякого предупреждения входит обратно. В этот раз закатывает глаза Эрик, еле сдерживая стон пухлой ладошкой       Баттерс явно должен услышать звук, но не знает надо ли спрашивать, все ли в порядке у одноклассника? И ведь не интересуется, что забыл альфа в омежьем туалете? Или для него это норма?       — Живот слегка скрутило, — голос выходит смазанным. — Насчет Картмана, скорее всего, ушел домой, ты же знаешь этого дебила.       — Но он сказал мне дождаться его, — тихо говорит Баттерс явно самому себе. — Ладно, тебя подождать?       Кайл закусывает губу, сдерживая стон. Эрик в отместку старается двигаться быстрее тазом.       — Нет, — прерывисто дыша, говорит Брофловски. — Иди, я здесь надолго. Баттерс, видимо, поняв, что его вежливо послали нахуй два раза, покорно уходит, бурча себе под нос. Дверь захлопывается, наконец-то позволяя дышать полной грудью.       — Надолго, говоришь? — ядовито шипит Картман, — Тогда, давай, мистер Лисий альфа Брофловски докажи это.       И захлебывается в своих словах.       — Ох, да, мистер Кролик, кажется, сомневается, — очень странные ролевые возникают с нихуя. Если бы не дурман от запаха Картмана, Кайл бы кринжевал произносить подобное.       Однако, сейчас он весь в мокром, совершенно ужасном поцелуе. Картман облизывается, совершенно непристойно постанывая. Кайл скрывается в теплой шее.       Хвост мечется из стороны в сторону, ударяясь о стенки кабинки. Эрик снимает шапку, освобождая рыжие кудри. Лисьи ушки, получившие свободу, мигом встают торчком. Брофловски толком и возмутиться не успевает на зажимание ушек пальцами. Лис дергается, теряясь в ощущениях. Приятно, очень приятно. Толчки становятся грубыми, неровными.       Эрик материться, тихо прося подсобить. С дополнительной стимуляцией они оба кончают. Оба парня тяжело дышат, медленно приходят в себя. Выходить из теплой жопы было так неохотно, и Кайл просто навалился на осевшего омегу. Крышка в которой раз издает предсмертный хрип.       — Блядь, свали, — может, Кайл и не слон, но не пушинка тоже — должен выйти. Иначе, проблемы будут у всех. — Узел, Каел.       Одного слова достаточно, чтобы выскочить как ошпаренный. Использованный презик летит в корзину, а то, что его найдут омеги завтрашним утром — плевать. В конце концов, зачем тогда школьная медсестра начала раздавать их школьникам?       — Молодец, а теперь можешь подать одежду, — елейным голосом говорит Картман, — Позаботься о своей омеге.       В таком тоне данная фраза не вызывает чувство собственничества, а только блядское унижение.       — Сам не можешь, что ли, — все-таки поднимая наспех брошенные штаны с бельем, ворчит Кайл. Ноги Картмана бессовестно толкают его спину. — На.       И они летят прямиком в ебало обнаглевшему кролю. Впрочем, Картман больше озабочен своей одеждой, чем препираниями с альфой. Кайл думает: насколько долгий интервал между следующей партией смазки и неумным желанием трахаться?       — Даже не надейся, папа все равно запрет меня на неделю в доме и не будет пускать альф, даже если они друзья и уже успели тронуть его сыночка. — Угадать какие мысли роятся в голове юного альфы не составило особого труда.       Когда они оба были одеты и более-менее прилично выглядели, осторожно выскользнули в коридор. Камеры работали не повсеместно, и сбежать с места преступления не составило труда.       — Молись Моисею, чтобы Баттерс не задавал вопросов о твоём нахождении в не альфьем туалете. — Съехидничал Эрик.       Кайлу осталось лишь тяжко вздохнуть, уповая на наивность Баттерса.