***
На самом деле, именно Сережа не хотел выбрасывать Олега на передовую своей новой безумной игры. Не хотел снова двигать им, словно шахматной фигурой. Пусть старый друг и дальше помогает ему по мелочам, но на реально опасное дело Сережа больше не пустит его ни за какие богатства мира. Поначалу, как только Разумовский озвучил свою идею о возвращении в Петербург и возрождении чумного доктора, Олег сразу же предложил на эту роль себя. Ведь переубедить Серого у него точно не получится, а самому Сереже светиться нельзя. И, казалось бы, вот он идеальный вариант! Только он и Волков, без чьей-либо помощи держат в страхе всю культурно-столичную гниль. Они были бы самой преступной парой города. Про таких обычно трубят федеральные новости, а обычные люди не осмеливаются произнести их имена в полную силу голоса. Как бы ни была заманчива эта идея, Сережа все же не слепой. Он прекрасно видит, как Олег незаметно морщится во время их совместных тренировок. Не упускает из виду и то, что Волче куда-то скрывается каждый раз, когда боль снова возвращается, несмотря на пройденные курсы лекарств и терапий. В конце концов, он потерял сноровку в деле, которым занимался чуть ли не всю жизнь! И все равно он лезет вперед, лишь бы защитить своего Серого от его же очередного плана по очищению города от чумы коррупции и беззакония. От очередной утопии, если коротко. Самое ужасное здесь то, что именно его Сережа и всадил в него те роковые пять пуль, которые теперь не дают вздохнуть полной грудью. Разумовский извинялся тысячи раз, но все равно считал это недостаточным. Олег простил его, однако сам он не мог себя простить. Пусть под давлением Птицы, пусть в пылу интеллектуального сражения не на жизнь, а на смерть, пусть в некотором состоянии аффекта от кровавой венецианской бани, он все же чуть не убил единственного родного человека. Собственными руками чуть не затушил огонь жизни самого преданного, близкого и любимого существа. Поэтому без малейших раздумий Сережа отклоняет предложение Волче. Дыхание смерти все еще холодит затылок, чтобы беспечно забывать о ее существовании. - Но почему? - громко возмущается недовольный Олег. Он все понимает, но признавать собственную слабость не намерен, а особенно перед тем, кого так хотел защитить, пусть и ценой собственного благополучия. - Да потому, что ты еще не до конца восстановился, балда, - раздраженно бросил бывший гроза всей зажравшейся интеллигенции Санкт-Петербурга. К тому же его слегка бесила вечная жертвенность друга. И откуда он этого понахватался? - Будет намного проще найти исполнительного правдолюбца, желающего изменить мир, и заставить его работать с нами. Олег явно был недоволен таким ответом, но решил отложить этот разговор до утра, пока не отдохнет от выматывающего дня. По правде сказать, ему просто нужно было побольше времени, чтобы придумать _по-настоящему_ весомые аргументы в пользу собственной кандидатуры, а не мистического камикадзе, дрочащего на конституцию и все 20 кодексов. Разумовский, почувствовав состояние наемника, тихо, чуть ли не на цыпочках, подошел к нему поближе. Со всей чувственностью, неожиданно нахлынувшей на экс-террориста мощным потоком, Сережа обвил руками шею Олега и припал к его груди, слушая мерный стук израненного сердца. - Я просто не хочу тебя потерять. Снова, - прошептал одними губами парень. На глаза накатились непрошенные слезы. Да, последние несколько лет игры в прятки от всего света не прошли для него бесследно. Нервы были расшатаны, словно веревочный мост через бездну во время бесконечного штормового ветра. - Хэй, ну ты чего, - мягко проговорил Волков. Его голос быстро переполнился любовью и нежной заботой о рыжей бестии в собственных руках. - Все хорошо, все живы, здоровы и планируют снова завоевать этот проклятый город. Наемник был довольно скуп на выражение своих чувств, но все менялось, когда речь шла о его бесёнке. Олег аккуратно, будто обращался с самым хрупким произведением искусства, сцеловал слезы в уголках таких родных голубых глаз и обнял Серого еще крепче, желая вплести Разумовского в себя, слиться с ним в одно целое, дабы никогда больше не разлучаться. Слыша жаркое дыхание возле своего уха, Волков, оправдывая свою фамилию на все сто, впивается жадным волчьим поцелуем в нежные лепестки губ Сережи. Кажется, будто температура в комнате резко накалилась. Воздух вокруг парочки стал похож на кисель: такой же густой и душистый. Словно не видясь до этого как минимум лет сто, они цеплялись друг за друга так отчаянно, как если бы от этого зависела их жизнь. Олег прикусывает и оттягивает чуть опухшие губы Сережи, тем самым будто бы присваивая их окончательно. Его язык настойчиво вторгается в рот Разумовского снова и снова, до нехватки воздуха, до потери пульса. Только когда раненные легкие начинает жечь огнем, а ноги Сережи начинают дрожать от возбуждения, Волков отстраняется от возлюбленного на пару сантиметров, прислоняясь к чужому лбу. - Ну как? Вполне себе неплохо для калеки? - очень низким, бархатным голосом спрашивает Волков. От одного его звука сердце Сережи пропускает удар. - Тьфу на тебя, - с легким смешком фыркнул Серый. - Никакой ты не калека. Скажем так, марать руки самостоятельно просто необязательно. Найдется кто-нибудь, кто сделает все лучше нас, но исключительно под нашим чутким руководством. Идет? Олег легко подхватывает великого комбинатора на руки, цепляя ногами себе за талию, при этом счастливо улыбаясь. - Эй! - от неожиданности выпаливает Сережа. - Идет. Но только если ты пообещаешь, что и сам не будешь лезть на рожон. - Обещаю, - низким от возбуждения голосом вышептывает Разумовский в самый рот Олега.***
Именно о том вечере вспоминал Волков, слушая, как Сережа вводит Леру в курс дела. Внизу живота приятно разлилась теплота, словно кто-то поджег его изнутри. Поскорее бы они закончили, потому что появилось непреодолимое желание сжать рыжего в объятиях, прикоснуться к нему хоть чуть-чуть. Если девушка не уйдет через пару минут, то Олег за себя не ручается. Ко всеобщему счастью, она не задерживается надолго. Лишь услышав звонкий хлопок двери, Серый тут же оказывается вжатым в мягкие подушки дивана. - Уже соскучился? - довольно мурлычет Разумовский. - Ты все уладил? Она согласна? - не отвечает на вопрос Олег. Он лишь потирает свой большой нос о маленький курносый носик парня. - Да, все в силе. И тебе не придется заниматься этим самому. - Как и тебе. Не дожидаясь возражений, Олег прижимается к столь желанным губам диким, каким-то поистине волчьим движением. И хоть они снова ввязываются в безумную авантюру, не сулящую ничего хорошего, им не страшно. Ведь каждый из них знает, что за спиной есть тот, кто обязательно подстрахует, поддержит и убережет от любых неприятностей.