Сделать Нурлана

Всё категорично, как и настрой Алексея, которого совершенно не смущают собственные мысли прямо на съёмках злополучного шоу.  — Удачно, конечно, что ты пришёл к нам и все дела, но нам бы историю послушать.  — Ой, да нахуй эту историю, мы так с вами душевно собрались! Начнёшь позже, блять, хах. Сейчас он думал совершенно не о том, как бы поинтереснее подъебать заблудшего сегодня гостя, а совсем о другом «роде действие».  — Очень интересно, но мы, сука, уже перейдём к истории, или нет?!  — А ты куда-то торопишься, получается?  — Да забей хуй, брат. Взгляд серо-голубых глаз отстранён, веки прикрыты, губы плотно закрыты, но шаловливый язык иногда вылезает из своего гнездышка, дабы облизнуть их, как никак Лёша волнуется. Все это выдавало на лице Щербакова интересную эмоцию — задумчивость с капелькой возбуждённости.  — Вот, видишь, до чего ты доводишь людей — Лёшенька за сегодня даже слова не сказал с самого, сука, начала, так может, блять, уже начнёшь?! — сказал Нурлан, довольно, спокойным тоном, он пытался сдерживать себя. Комик сначала даже не знал, что ответить, ведь пропустил весь контекст, но все-таки выдал из себя краткую фразу:  — Я, это, просто, готовлюсь к неожиданному… моменту. Будь готов, так сказать. Как оказалось, все это время гость бесконечно шутил, и рассказывал что угодно, но только не историю, что крайне бесила казаха, который был в шаге от того, чтобы не сорваться на приглашённом, но сдерживался из-за уважения к нему. Ребята тоже подливали масла в огонь, но на них кричать Сабуров не собирался. Алексей пропустил всё это мимо ушей, опять же, из-за своих грязных мыслишках о том самом, который сейчас был очень зол на гостя, но не показывал это. Щербаков думал о том, как бы ему «сделать» Нурлана. А точнее, как бы затащить его, ну, не в постель, а хотя бы в гримерку, где их ожидает вполне удобный коричневый кожаный диван. Таким мыслям он уже давно не удивлялся, единственное, что его смущало, что именно он хочет трахнуть Нурлана, а не наоборот. Будучи, обычно, пассивом, Лёша любил, чтобы нагибали его, а не он, но сегодня всё будет по другому. Ни смотря на их «дружбу», у товарищей уже были некоторые… интересные моменты — то Алексей случайно дотронется до ладони Нурлана и не захочет сразу отпускать, то Сабуров обнимал его слишком крепко и долго, или же тот самый поцелуй на она рождении казаха, который, кстати, понравился им обоим. Витая в своих мыслях, Лёша совсем забыл о том, что он находится, вообще-то, на шоу, благо Рустам и Серёжа сегодня тянули, поэтому Щербакову не надо было вытягивать из гостя всё самое интересное. — И вот, что было дальше?! — Наконец-то, сука, ты смог! Похлопаем, блять! Зал залился аплодисментами. Лёша понял, что пропустил почти всё, что рассказывал приглашённый, поэтому будет надеется на версию Рустама, которая обычно выстреливала и затмевала все остальные. Ну или же на свою импровизацию. — Ну и вообщем туда-сюда, так и получилось! — Отличная версия, Рустам! Просто ахуенно, теперь сядь, заебал. Версия на столько всем понравилась, что даже немного злой и усталый Сабуров расслабился. Лёху это, конечно, обрадовало, ведь ему нужен был Нурлан в хорошем расположении духа, дабы всё прошло в позитивном ключе для них обоих. Щербаков же, в свою очередь, тоже неплохо выкрутился благодаря своим артистичным навыкам. Зал хлопал, гость выбрал победителя (Рептилойда, конечно) и подарил ему подарок. — Это было отлично, Рус, ты прямо-таки вытянул сегодняшний… фейл. Честно, не знаю, что нашло сегодня на Лёху. какой-то тихий он сегодня, ну вообще никак обычно. — сосредоточенно сказал Нурлан, иногда поглядывая в строну пьющего воду Щербакова. — Походу, догадываюсь, что с ним не так, — перебил его Рустам, — он все время на тебя смотрел, к тому же губы облизывал. — И, э, на что ты намекаешь? — Да на то и намекаю, что у него на тебя «планы». Сам посуди — ваши отношения давным давно уже не дружеские. Тот поцелуй, странные касания. и мне кажется, Лёша прямо сейчас идёт сюда, — Щербаков и правда заметил разговоров и направлялся в строну друзей, — удачи и не обламывай Лёху. Рустам поспешно удалился, подмигивая заодно Сабурову. Казах не успел ничего предпринять, даже не успел подумать, хотя он искренне верил, что Рустам всё же прав. — Лёха. и что такое было на шоу? — А что не так, Нур? — Ты сегодня был ещё более, эм, заёбанный, чем обычно. Даже к гостю не доебался почти ни разу. Лёша, хоть и волновался, но старался быть спокойным. — Все нормально, Нурлан. Я просто задумался о своём, — Щербаков подошёл к Сабурову поближе, — о своём. У Нурлана не было желания сейчас как-то быковать на коллегу, поэтому он промолчал. Тем временем Алексей подошёл ближе к нему и, встав на носочки, прошептал ему прямо уху: — Может хочешь узнать о чем я думал? Или же Рустам уже всё тебе рассказал? — Что ты имеешь в виду? Или ты не знал, что подслушивать это плохо, а? , — Нурлан прижимает Лёшу к себе, обхватывая за талию, — или, может ты, слишком много себе позволяешь? Нурлан смотрит в голубые глаза с вызовом, не отрывая своих карих. Он ждёт действий Щербакова, ведь от него зависит, что будет дальше. А Нурлан, честно, не был против. Лёша смотрит в глаза Сабурова, переводит взгляд на пухлые губы казаха, думает буквально две секунды, поднимется на носочки и целует Нурлана. Сначала он не торопится просунуть язык в его небо, а лишь облизывает им его губы, проходясь сначала по верхней, потом по нижней. Казах ни чуть не удивился, даже наоборот — он был рад тому, что Лёша сдался. Сдался и поцеловал его, как тогда на дне рождении, только в этот раз более чувственно и осторожнее. Хоть и Щербаков сейчас занимал доминирующую позицию, Сабуров спешил занять её. Казах просовывает свой язык в рот к Лёше, облизывая его нёбо и слышит сдавленный стон, видимо это была его эрогенная зона. Ноги Алексея поджимаются, его тело в принципе неоднозначно реагирует на действия со стороны казаха, но Нурлану это даже нравится, он чувствует себя лидирующим в этой ситуации. Лёша же, в свою очередь, просовывает язык в рот Нура, тем самым сплетая их мышцы в страстном танце, где нет лидирующего или подчинённого — все происходит по инерции, хоть им обоим хочется занять доминирующую позицию. Спустя несколько секунд, когда в лёгких заканчивается воздух, а в глазах начинает темнеть от удовольствия, Нур прерывает поцелуй. Они стоят в коридоре, где их могли заметить. — Что такое? Зачем ты остановился? , — спрашивает озадаченный Лёша, который снова льнет к губам Нура. Казах прижимает руки Леше к своей груди. — Тут могут. заметить, — некоторое время он молчит, — и ты действительно хочешь этого? — Хочу всеми фибрами своей души. Тебя хочу. Выебать. Во взгляде русоволосого читается вызов. Он сказал это вслух. Он не побоялся и сказал это вслух. Нурлан некоторое время помолчал, он был в ступоре. Казах хотел бы что-то сказать, но не успел — Лёха схватил Нура за руку и повёл в сторону гримерки, где их ожидает тот самый диван. Но казах не сопротивлялся — сегодня он будет в роли пассива, он четко это понимал. Ему хотелось посмотреть на то, как Лёха будет доминировать над ним, и, может, ему это даже понравится. Гримерка. Лёша толкает дверь, не выпуская руку Нура из своей, проходит в комнату и дергает той самой рукой, в которой сейчас находится ладонь казаха. Нур мгновенно оказывается прижатым к груди Лёши, смотрит ему прямо в лицо с ухмылкой. Все ещё не выпуская руку Сабурова, Щербаков толкает его на диван, но Нур останавливает его: — Не знаю, как ты, но я хочу, чтобы все было нежно, раз ты сверху, — произносит комик, поудобнее устраиваясь на кожаном диване. — Значит, ты за, чтобы я был сверху, — Лёша говорит это, приподнимая уголки губ, — и даже не будешь сопротивляться? — Лёша, блять, речь не об этом. Ты понял, что я имею в виду. Я хочу, чтобы все было нежно и без резких движений, — сказал Сабуров с презрением. — Я понял тебя, Нур. Есть какие-то конкретные пожелания перед тем как мы начнём? — Да. Есть. Я хочу быть на спине. Смотреть тебе в глаза, пока ты будешь меня трахать, — казах говорит это и улыбается. — Отлично. Я только за. Посмотрю тебе прямо в глаза, когда ты захлебнешься в оргазме. — Это мы ещё посмотрим, — говорит Нур, стягивая футболку с себя через вверх. Леша тоже не стоит без дела — достаёт из кармана рубашки два презерватива и смазку. — А зачем два? Или у тебя ещё на кого-то планы? , — спрашивает Нурлан, ухмыляясь. — Да. На тебя. Точнее, на твою задницу. Может быть ты захочешь второй раз. — Или же я трахну тебя, Лёш. Алексей стаскивает с себя рубашку вместе с футболкой. Из-под них виднеется красивые рельефные мышцы, два уже твёрдых соска и небольшой животик. Казах неприлично долго смотрит на прекрасное тело Щербакова, облизывает свои губы. — Нравится? , — спрашивает Лёша. — Очень, Лёша. Безумно. Комик улыбается и предлагает Нуру снять что-нибудь с себя. В свою же очередь Сабуров стягивает с себя Джорданы, носки и джинсы, оставаясь только в боксерах. Лёша отмечает для себя то, что Нурлан сильно похудел, может быть, из-за стресса. Лёша не долго думает, а потом говорит: — Сука. Хочу тебе отсосать. Нурлана это немного удивляет, но он совершено не против, так как его уже приставший член требует разрядки. Лёха подходит к дивану и садится на корточки, а Нурлан садится перед ним, раздвигая худые ноги. — У тебя очень худые ноги. Прости, ты похудел? , — спрашивает Щербаков, пристально смотрят на бёдра Нура. — Да, есть такое. Почему тебя это так волнует? — М, не важно. Просто интересно. На самом деле для Лёши это ещё как важно, учитывая его волнения за здоровье коллеги. Об его питании Алексей поговорит позже, сейчас он будет занят немного другим. Лёша постепенно начинает стягивать с бёдр Нура боксеры и останавливает свой взгляд на длинном половом органе коллеги, который уже успел возбудится и привстать. Красивый член с выступающими венками оказывается у Леши в руках, и казах постанывает. Щербаков растягивает удовольствие, поэтому начинает медленно водить во всей длине ствола своей ладонью, останавливаясь на розовой головке, зажимая ее своим большим пальце и вводя по ней круговыми движениями, то надавливая, то отпуская. Так же комик уделяет внимание выступающим венкам, которые набухли и начали пульсировать. Нур уже не выдерживал, поэтому надавил на голову Лёши. — П-прошу, блять, Алексей, начни уже, с-сука, иначе я кончу раньше нужного, — почти простонал Нур, — я-я. н-не могу сдерживаться больше. — Не кончишь. Все под контролем. Щербаков взял сначала головку пениса в рот, облизав её, потом приступил ко всей длине — сначала облизал выступающие венки, а потом уже всю длину. Понимая, что Нур больше не выдержит, Лёша взял в рот почти полностью, но, перегнув, вытащил часть полового органа и заглотнул лишь головку. Он начал постепенно заглатывать всю длину, попутно гладя яички Нура, то отдёргивая их, то прижимая друг к другу. Комик выбрал такую тактику — то заглатывая член полностью, то выпуская его из-за рта, давая Нуру небольшую передышку, дабы отдышаться, ведь он уже был почти на пределе. Второй рукой Щербаков начал поглаживать свой половой орган через ткань джинсов, которая сейчас мешала его стояку, что очень бесило Лёху. Нурлан, который был уже не в состоянии себя контролировать, ведь казах уже был на пределе, заметил это и сказал: — М-может, а-ах, теб-бе п-подрочить? , — сказал Нур, смотря на попытки Щербакова сделать себе приятно, — я б-бы, ох, помог.  — Было бы неплохо, но давай я закончу сначала, — говорит комик, в последний раз облизывая всю длину аккуратного органа своего товарища, заостряя внимание на головке. Сабуров кончает в ту же минуту, он не сдерживает себя, поэтому все белая жидкость оказывается у Алексея прямо на лице. Оргазм накрывает его с головой и он откидывается на спинку дивана. Спустя пару минут, когда он отдышался, комик произносит:  — Ох, прости, я не сдержался, — извинился казах. — Ничего страшного, для меня это показатель того, что тебе (и твоему телу) понравилось, — сказал Щербаков, попутно двумя пальцами убирая сперму со своего лица и облизывая их.  — Я могу принести с-салфетки, — говорит Нур, приподнимаясь. — Сиди, — останавливает его Лёша, — я сам. Алексей поднимается с корточек, немного пошатываясь и направляется в сторону туалета, дабы умыться и освежится перед вторым актом. Лёша уходит, а Нурлан понимает, что у них есть одна проблема — Сабуров совершенно не растянут, он ни разу не был снизу и даже не задумывался об этом. Спустя пару минут Щербаков возвращается, он видит на лице своего коллеги некую озадаченность и спрашивает у него:  — Что-то успело произойти, пока меня не было? — Я… кое-что понял, — он задумался и через некоторое время продолжил, — я никогда не был снизу, и. не растянут.  — Оу, ну, все нормально, у меня есть смазка и я обещаю, что буду нежен настолько, насколько возможно, — говорит Алексей, подходя к дивану, — ложись. —Хорошо, я тебе доверяю, — говорит Нурлан, ложась полностью на диван. Лёша начинает быстро раздеваться, снимая с себя сначала так мешающие чёрные джинсы вместе с носками и кроссовками, оставаясь лишь в нижнем белье, — давай растянем тебя, ложись на живот. Нурлан переворачиваются на живот, немного смущаясь своего внешнего вида, и Лёша это замечает: — Перестань, Нур, — он смотрит на его выступающий позвоночник, — выглядишь отлично, — подмечает комик. — Начинай уже, я не могу ждать. — Хорошо, хорошо, постарайся максимально расслабиться. — Попытаюсь… Лёша проводит рукой по выступающему позвоночнику и садится между ног Нура. Щербаков начинает поглаживать бёдра Сабурова, поднимаясь все выше к мягкому месту казаха. Он начинает аккуратно сжимать то одну сторону, то другую, поглаживает и нежно шлепая, при этом стараясь максимально не причинить никакой боли и так волнующемся Нуру. Лёша берет смазку с рядом стоящей тумбочки, открывает её и выдавливает немного прозрачной жидкости себе на пальцы. — Готов? , — спрашивает у коллеги Леша. — Вроде д-да. Получив положительный ответ, Лёша просовывает указательный палец в пульсирующее колечко мышц своего друга и слышит сдавленный стон, который говорил о том, что Нуру неприятно и даже больно, но виду казах старался не подавать, дабы не спугнуть Алексея, но Щербаков все же решается спросить о первых ощущениях:  — Ты как? — П-просто. продолжай, — судорожно ответил Нурлан. — Скажешь, если будет неприятно. Не молчи, — ответил комик, продолжая двигать пальцем, растягивая стенки отверстия. Постепенно он начал вводить второй палец, делая тем самым «ножницы» внутри Нурлана. Ощущения Нура были смешанные, с одной стороны ему было очень неприятно и даже немного стыдно, но с другой он старался максимально получить удовольствие от действий своего друга. Он достаточно громко стонал каждый раз, когда Лёша раздвигал пальцы в разные стороны, казалось, что его стоны можно услышать за пределами гримерки, и даже на сцене. Нурлан не мог сдерживать себя и быть потише, и Алексей это понимал. Ещё немного растянув коллегу изнутри и, убедившись в том, что он готов, Лёша медленно вытаскивает сначала один палец, а затем второй. — С-стой! Лёш, я-я сейчас перевернусь.. я хочу лежать на спине.., - сказал Сабуров, забыв о том, что вообще-то изначально и собирался быть на спине. — Только сейчас вспомнил об этом?, - ответил комик. — Блять, дай уже перевернусь, окей? — Окей. Перевернувшись, Нурлан разочаровано стонет от того, что чувство наполненности быстро пропадает, но тут же сожалеет от таких мыслей, когда в его узкое колечко Лёша вставляет сначала лишь розовую головку своего члена, которая в диаметре гораздо больше, чем два пальца Щербакова, а через пару мгновений просовывает её все глубже в растянутую дырочку Сабурова. От таких быстрых действий Нур, конечно, немного афигевает, но понимает, что ему чертовски хорошо и приятно, ни смотря на непривычную боль, которую он сейчас испытывал. Лёша своими руками осторожно раздвоит его ноги подальше друг от друга, чтобы им обоим было удобней, а руки Нура у это время перемешаются на свою грудь, чтобы потрогать себя за чувствительные соски-бусинки, которые являлись сильной эрогенной зоной казаха. Щербаков тем временем вводил свой половой орган все глубже в Нурлана, тем самым доставляя ему и себе все больше наслаждений и неизведанных ранее ощущений, которые нравились им обоим. Лёша видел во взгляде Нурлана безумие, которое раньше там было увидеть невозможно, эти эмоции, которые нижний испытывал сейчас, были чем-то невероятным и очень чувственным. Нур даже не могу думать о том, что в роле пассива ему будет так хорошо. Тем временем Лёша начал вводить член все глубже и глубже, достигая той самой точки, что являлось причиной громкой стона, почти крика Сабурова: — Ох, твою мать… СУКА! Б-блять… — сматернулся Нурлан, из глаз которого прыснули слёзы, таких ощущений он явно не ждал, и не мог подумать о том, как же это чертовски приятно. Лёша не остановился на этом, продолжая осторожно толкаться в чувствительную точку казаха, который уже не мог контролировать себя Алексею было очень хорошо не только из-за физических ощущений, но и из-за того, что то, к чему он так долго шёл исполнилось. Прямо сейчас под ним лежит человек, которого он так долго добивался, и которого так долго хотел. Лёша просто не мог поверить в это. Руки Нурлана, которые сильно тряслись сейчас, перешли с сосков на шею Щербакова, обхватили её с обеих сторон и, прижав комика к себе, Нур впился ему в губы, ни говоря ни слова. Алексей явно не ожидал такой резкой смены позиции, но был этому даже рад, ведь целоваться в Нуром ему очень понравилось, особенно язык казаха, который прямо сейчас водил по белому ряду зубов, проводил по нёбу, сплетал их языки в единое. Да, Нурлан очень хорошо целуется и Лёша это запомнит. Пару движений Щербакова, и пик Нура был достигнут, который сопровождался громким криком. Руки сжались на шее ещё сильнее, впиваясь в нежную молочную кожу Лёши. Нурлан кончает спустя пару мгновений, а Алексей следом. Они лежат в такой позиции примерно пару минут, не шевелясь, ведь силы полностью покинули их. Мощный оргазм накрыл их обоих. Спустя какое-то время, Лёша выходит из Сабурова, садясь рядом на диван, кидая презерватив куда-то в строну тумбочки. Нур же лежит совершенно без сил, приятные ощущения не хотели покидать его. Щербаков смотрит на друга с искренней улыбкой, он рад, что доставил коллеге море новых эмоций. Они какое-то время молчат, но позже Алексей все-таки говорит: — Знаешь, Нур. Это было восхитительное. Я давно хотел сделать это с тобой, — сказал комик, он был совершенно серьёзен, что совершенно не типично для него. Сабуров, отдышавшись, ответил; — Честно, я был уверен, что мне не понравится… в роле пассива, но чёрт… Лёша, блять, ты великолепен! , — сказал Нурлан, закрывая глаза от усталости.  — Хах, спасибо. Но ты же вроде хотел мне подрочить ещё? , — шутливо произнёс комик, подсаживаясь ближе к лежащему Нуру. — Ой, да иди в жопу. — Только если, — его перебивает Сабуров: — В мою? — Да детка, и видимо не в чью больше. теперь. Вот так и получается, что без любви в наше время н и к у д а. (Рустам Рептилоид).