Защити своего принца

Сакура проснулась в своей комнате и еще долго лежала и смотрела в светлеющее утро за окном. Буря прошла. Отчасти она ожидала, что на улицах будут поваленные деревья, обрывы проводов. Но вчера был всего лишь сильный дождь с грозой. Буря была внутри дома, в душах нескольких сердец. Кому-то она оставила обломки, кому-то растерянность, но кому-то и полную уверенность что делать дальше. Харуно не хотела уходить от Итачи ночью, хотела прижаться к нему, чувствуя себя снова маленькой и глупой, попавшись в его руки, которые точно показали, что ее не отпустят. Она хотела заснуть с ним, хотела, простив ему все, уткнуться в него, ощутив его силу, его теплоту и любовь. Но благоразумный Итачи жарко прошептал ей на ухо. - Я совершенно не против. Я буду счастлив. И мне уже не так важно, что скажут мои родители. Вот только, Сакура-тян, я еще недостаточно хорош в глазах твоих мамы и папы. Мне предстоит сделать невозможное, чтобы они видели во мне твою надежную опору. Потому, не лишай меня хороших баллов в их глазах. Он выставил ее за дверь едва ли не усмешкой. А девушка и сказать ничего не могла, все еще чувствуя на себе его руки, поцелуи, его окутывающую любовь… Утром семья Харуно лишь позавтракала вместе с хозяевами, правда без Саске – он не спускался и потом выяснилось, что его вовсе нет дома. Сакура приглядывалась к Микото, но та была как всегда мила, добра, учтива… Итачи сказал, что она начала болеть. Такая сильная, веселая, неунывающая – даже не верилось. Но еще школьница сполна увидела в какой среде живет Микото, где особо не расслабишься – заклюют. Сакуру на этот раз посадили рядом с родителями и потому она неловко ловила на себе внимательные взгляды своего мужчины, от чего сразу вспоминала то, что произошло ночью. Ее задумка удалась сполна – день рождение Саске запомнился не отвратительным поцелуем с ним, а именно тем, что делал потом Итачи, пусть и она спровоцировала его. Из-за родителей ей не особо удалось поговорить к любимым парнем, только пожелать доброго утра, и видимо он сам был в нетерпении, кидая на нее непривычно голодные взгляды, будто вчера она в нем открыла ящик Пандоры, выпустив похоть и страсть, до того запертые в нем. Такое желание в Итачи было и раньше, когда он еще ходил, но все же держался из-за своих принципов. А теперь… она боялась и одновременно хотела еще раз остаться с ним наедине… - А если я не справлюсь? - беспокойно прошептала Сакура Обито, который тоже остался на ночь, поделившись с ним мыслью, что она должна стать второй Микото-сама, такой же безупречной Учиха, которая милая, любезная, но все держит под контролем крепкой хваткой. И все же ее добрая душа прорывается наружу переживаниями за любимых людей. Сможет ли так Сакура? Сможет ли быть такой идеальной? - Разве тебе надо быть кем-то? – удивился Обито. – Будь собой. Итачи только этого от тебя и надо. - Обито-сан, статус в вашей семье надо будет потом нести мне? – волновалась девушка, представляя себя на месте Микото, которая должна быть всегда дружелюбна, но когда надо проявить жесткость, должна управляться с домом, слугами, устраивать праздники… - Когда мы с Итачи поженимся, вдруг я окажусь недостойной его и его семьи? Обито рассмеялся и внезапно потрепал ее за щеку. - Скорее будет наоборот. Посмотри на Фугаку. Он не был бы так силен, не был бы так уверен, если бы не знал, что за его спиной любимая женщина. Этого достаточно. Тебе не надо прыгать выше головы и изображать из себя что-то. Просто люби Итачи – этого хватит, Сакура-тян. Конфетку? Сакура вертела в руках леденец на палочке и рассеянно ждала на улице родителей, которые все никак не могли проститься с хозяевами и их сыном. Она вышла в сад, чтобы не мешать. Не то чтобы не терпелось домой, но отчего-то казалось, что если они тут задержаться – есть шанс столкнуться с вернувшимся Саске. Если, конечно, он не побросал свои вещи в чемодан и не ждет своего рейса в аэропорту – куда там ему Мадара предлагал поехать учиться? - О! Вот ты где. – Образовался рядом помяненный черт - Мадара Учиха собственной персоной. – Ну, как вчера ночка прошла? Девушка выдала себя удивлением и краской - Учиха расхохотался. Она даже не стала позорить себя дальше расспросами: как он узнал?! Впрочем, может горничные проболтались, что она была в комнате Итачи в такое позднее время дольше положенного неженатым людям? - Значит, не поедешь учиться заграницу? – хмыкнул он. - Не поеду. Мне хватит и Токийского, - самоуверенно заявила Харуно, на самом деле совсем не уверенная, что у нее получится поступить туда и уже боролась с легкой, но нарастающей паникой. Осталось каких-то полгода до окончания школы – у нее совсем нет времени на все эти вечеринки… - Мм, - он склонил свою голову с какой-то колючей гривой вместо волос и с интересом разглядывал ее хрупкую фигурку; она переоделась в шорты и футболку – вещи, которые были в ее сумке наверху, а вот свежую одежду смущенным родителями дала из своих запасов щедрая хозяйка. – Может помочь тогда поступить в Токийский? – заговорщически спросил мужчина. Она отрицательно качнула головой. - Сама справлюсь, - а внутри нее что-то заныло – надо было согласиться. Одно его слово и ей может добавят недостающий балл…? Он слишком легко прочитал ее сомнение, усмехаясь, а она вдруг поняла: - Зачем вы мне предлагали уехать? И не только мне – и Саске? Мадара сделался серьезным. - Итачи хороший парень. Но не находишь, что надо думать головой, когда выбираешь будущее? Если он всю жизнь проведет в инвалидном кресле? Тебя не пугает такая перспектива? Может лучше обратить внимание на Саске: молодой, горячий, влюбленный? Глупый, конечно, но спишем на возраст. Он у тебя с рук будет есть - только помани. Ей почему-то казалось, что он вовсе не о Саске говорил. Возможно, у него были какие-то свои идеи, почему глава клана обоим предложил учебу подальше от Итачи. Может на самом деле у него были планы на Итачи, и надо было избавиться от тех, кто постоянно рядом с ним? Сакура вдруг успокоилась, глядя на высокого мужчину, видя в его черных глазах какую-то пустоту и бездну. - Я придумала. Я знаю как отблагодарить вас за все хорошее, что вы сделали для меня, - сказала девушка. Видимо он тоже уже придумал как она будет ему полезной, но с интересом теперь смотрел, что родилось в этой розовой голове. Сакура повернулась к нему всем корпусом тела и глядя чистыми глазами на Мадару, решительно и спокойно сказала: - Я не брошу вас. Если весь мир отвернется от вас – я буду рядом, я не отвернусь, даже если не буду довольна вами, даже если не буду разделять ваших взглядов – не отвернусь. В нем что-то изменилось, пропала смешинка и, напротив, он стал будто еще серьезнее и мрачнее. Словно ее слова могут вот-вот сбыться. - Уверена? А если я буду таким отвратительным, что, оказавшись рядом, ты потеряешь свою репутацию? - Не отвернусь, - не дрогнула девушка. Еще несколько томительных секунд свежего после ночного дождя утра, у душистых розовых кустов, они смотрели друг на друга и Сакура увидела задумчивого Мадару, что-то ранимое в нем, которое едва ли он показывал кому-то еще. И не то чтобы намеренно ей, просто она в самом деле застала его врасплох этим заявлением. - Вот и договорились, - негромко сказал Учиха Мадара и ушел. Она потом еще долго его не видела, но после он вел себя также издевательски – называл принцессой, при случае то по голове погладит, то руку целует, то приобнимет. Однако оба не забыли о ее обещании, неподсознательно ожидая момента, чтобы проверить – хватит ли у нее мужества исполнить его. Сакура не сомневалась в себе, в отличие от Мадары, который, кажется, хотел только лишь убедиться – правда ли у нее хватит сил встать рядом с ним, когда весь мир будет против него? И в тоже время она видела: он не хочет ей такой участи отверженной. Он убедиться в ее верности и тут же отпустит. А она не уйдет, потому что все для себя решила. Мадара для нее останется тем, кто спас ее любовь, кто помог в сложные дни, кто пусть со своими мыслями, но не бросил в беде. ***** Сакура спускалась по лестнице в доме Учиха в полной задумчивости: хотя за ней добрейшая хозяйка оставила ее комнату в своем доме из-за того, что там ванная удобнее и есть где вещи хранить, розоволосая, конечно же, спала с мужем в его комнате, которую не трогали, хотя они и жили уже давно в своей квартире, которую им подарил Мадара на свадьбу. И сейчас девушка переоделась к ужину и рассеянно думала о своем – на кону дипломная в университете, ее работу очень хвалят, но она как перфекционист все ищет и ищет огрехи, расслабиться не может. Они с Итачи приехали к его родителям на праздники, а там и ее родители подтянулись – матери вот что-то стряпают на кухне, обсуждая безумные отношения парочки в новой дораме и громко возмущаясь новыми нравами; отцы в кабинете кажется в сёги играют, но девушка совсем не уверена судя по хохоту Кизаши – обычно он так смеялся, рассказывая скабрезные истории. Сакура любила Рождество, она даже намеренна была чуть-чуть повеселиться и после заново взяться за дипломную, вот только сейчас ее мысли занимало кое-что другое – у нее давно не было месячных, и она не решалась сделать тест. Точнее, она не хотела делать его, потому как надо было бы завершить другие дела. А тут… больше всего Сакура жалела, что девушка Саске видела как она покупала тест в аптеке. А эта его пассия - молодая госпожа Учиха уже не помнила какая по счету – очень болтливая… Итачи хотел ребенка, конечно, а она все силы отдавала учебе и сейчас была немного напугана, что все ее планы рушатся... Они женаты уже три года, почти сразу после школы он несколько месяцев допекал ее предложением. Сакура не то что не хотела – не находила времени, у нее был проект как помочь своему любимому, и она все время посвящала ему, зарывшись в книгах. И вот свадьба – отец рыдает, мама тоже, Микото-сама также, Обито и даже Шисуи с мокрыми глазами. Холодный Саске с какой-то блондинкой и счастливый Итачи в кресле-каталке у алтаря. А она в дорогущем платье и длинной фате с букетом бело-красных цветов, напоминающих клановый символ Учиха, идет к нему. На свадьбе были все, кто ей дорог, но ребят из школы почти не было – кроме Наруто и еще оттаявшей Ино. Подруги стали пусть и не так тепло, но снова общаться, даже редко гулять вместе. Хотя для Ино это оказалось проблематично – она после школы умудрилась на первом же курсе своего института залететь и потому сейчас была молодая мамочка, но хотя бы замужняя. Последние полгода в школе дались Сакуре тяжелей из-за Саске, конечно. Его чувства к ней остались при нем, будто даже усилились, и он вскоре открыто выражал свою симпатию, что, конечно же, не нравилось его поклонницам. Сакура буквально вымучила тот год выпуска и, пожалуй, была чуть ли не единственной кто был рад попрощаться со школой. Хотя она подозревала такие же чувства в Саске и Наруто. Саске удивил всех и поступил в Тодай* на инженерно-техническое направление, а Сакура обревелась, когда поняла, что и она поступила в Токийский на престижный медицинский факультет – Саске с Сакурой вроде стали соревноваться кто быстрей поможет Итачи. Саске работал над генно-инженерным проектом экзоскелета, а она работала над своим проектом, изучая все возможные способы активации «сломанных» участков позвоночника, в совокупности с хирургическими изысками. Итачи продолжил работать в семейной фирме с отцом и был куда увереннее, веселее – он давно уже стал прежним, тем, кто так быстро выветрил из ее головы образ первой влюбленности. Вот только порой Сакуре казалось, что Саске поступил в тот же университет, чтобы преследовать и следить за ней. Она едва нашла парочку друзей из парней и всего одну девушку, которая оказалась слишком верной своему парню и не соблазнилась на внешность красавчика Учиха. В том, что Саске становился еще более красив показали годы – по крайней мере восхищение его внешностью у Сакуры не пропадало. Только и вел себя он отвратительно: одновременно открыто отгонял от нее возможных ухажеров, выражая какую-то неправильную ревность даже к тем, кто подошел спросить дорогу. А уж то, как он нелепо пытался вызвать ее ревность - Сакуру огорчало, но она и тут не подавала вида. Саске легко находил себе девушек – просто подойти к любой, взять за руку - и она твоя. Такое редко кому удавалось. На стороне Саске ведь не только идеальная внешность, но и знаменитое имя, состоятельность и, что уж тут – ум. Учиха порой подходил к еще невесте брата познакомить с очередной девушкой и ждал видимо сцен ревности. Сакура же сначала очень благосклонно встречала любую несчастную в этих цепких руках и вскоре поняла: чем добрее она к девушке Саске, тем быстрее он бросает глупышку, теряя к ней всякий интерес. Потому Сакура поменяла тактику – она прохладно общалась с девушками Саске и он, видимо воображая это за ту самую ревность, держался с ними так долго как мог. - Прости его, - шептал ей Итачи, когда они порой уединялись вдвоем. Он сдержался и более того, что было с ними в ту ночь, не позволял себе до тех пор, пока 28 марта будущего года ей не стукнуло 18-ть. Шисуи откровенно ржал над парочкой, говоря, что не знает, кто кого съест этой ночью: Итачи совершеннолетнюю Сакуру или оголодавшая, прикормленная ласками и желающая большего юная, прекрасная, уже 18-тилетняя Харуно. И так ржал, что предоставил им свою квартиру на ночь, укатив или в клуб, или к Обито, чтобы пара расслабилась, не стеснялась родителей за стеной или еще чего. И парочка его не подвела. Пусть потом розоволосой было неловко смотреть на хитренькое выражение Шисуи, но она была ему благодарна за то, что он молчал. И все же Сакура не могла понять чего Саске добивается: он же обожает брата, но теперь хочет увести у него девушку?! Итачи кажется совсем на него не сердился и это часто злило и обижало Сакуру. Она приходила и жаловалась: - Саске снова меня при всех опозорил. Парень просто подошел лист с расписанием отдать, а он на него чуть ли не с кулаками!... - А что за парень? – без тени смешинки спросил любимый. - Итачи! – в сердцах кричала девушка и мужчина прижимал ее к себе, усаживая к себе на колени и целуя, успокаивая ее и все время говоря уже как мантру или молитву: - Прости его, не сердись, он повзрослеет, дай ему время привыкнуть… Она не могла долго дуться на Итачи, хотя он так просто смотрел на то, что Саске пытается открыто ухаживать за ней. Микото, что удивило Сакуру, воспринимала жесты внимания Саске к девушке брата как вежливость и хорошее воспитание сына. Она думала, что Саске привык к Харуно и теперь считает ее своей семьей, а это значит нормально, что может зайти в ее комнату, лежать на ее кровати, брать ее телефон, касаться ее, чуть ли не обнимать. Девушке порой хотелось перед глазами женщины музыкальными тарелками стукнуть: очнитесь, ваш второй сын меня чуть ли не прилюдно домогается. Но потом Сакуре стало ясно: и Микото и Фугаку далеко не слепы, они вероятно говорили с младшим сыном не раз и теперь воспринимали его поведение как бунт, но так как Итачи не злился на него, уверенный в Сакуре, то и они не вмешивались в их отношения. Разве что Сакура пару раз застала довольно грозный голос Микото, обращенной к Саске, когда он что-то говорил про каких-то девушек и только интуитивно Харуно догадалась, что говорили и о ней. Впрочем, Итачи оказался прав: с годами Саске успокаивался. Вот только не разлюбил ее. Теперь он показывал свои чувства молча: сядет рядом, постоянно смотрит, берет ее вещи, словно привыкнув, что она не будет скандалить с ним, а пойдет жаловаться Итачи. А еще Сакура обнаружила, что он постоянно с собой таскал ее подарок. Он никак не выразил своего мнения, что он думал про те стихи, однако девушка не раз заставала его уединенного за чтением тех хокку и тогда ей становилось немыслимо жаль парня, который познал такую изламывающую любовь, поздно осознав, как был близок к счастью. Итачи не разделял мнения Сакуры, что она интересна Саске лишь потому, что ее любит и хочет старший брат. И в такие моменты ей казалось, что Итачи прав – Саске сжирала отчаянная, жестокая, своего рода мстительная беззаветная любовь. Иногда Сакура думала: лучше бы он уехал, может успокоился бы, остыл. Все рано или поздно думали об этом, видя его таким, даже и Наруто. Но Саске словно бы наказывал себя за что-то, наблюдая как жмутся друг к другу в углах дома Итачи и Сакура. Или может, надеялся все же на что-то, ждал? Но вскоре после свадьбы Итачи и Сакура переехали и вроде бы Саске стало легче. Да как бы не так: они с Сакурой каждый день виделись в институте. Девушка даже пыталась договориться с ним, чтобы они делились расписаниями друг друга, чтобы избегать один другого. Только Саске усмехался и просто всегда появлялся рядом хотя бы на обеде, присоединяясь к ней, даже если его влюбленно ждала за другим столиком его девушка. - Хватит мучиться, Саске-кун, - однажды сказала Сакура, когда он в очередной раз возник из ниоткуда, стоило к ней подойти первокурсникам, с надеждой постичь мудрость третьекурсницы. Он уже ничего не говорил, а отпугивал одним своим видом ее несчастных поклонников. Многие его поведение сочли за то, что он оберегает девушку брата и Харуно не стала их разубеждать. Все что могла Сакура – хотя бы начать с ним нормально общаться, в надежде что когда-нибудь он будет видеть в ней только друга… У Наруто неплохо складывалась спортивная карьера бейсболиста – они с Итачи и остальными даже побывали на нескольких играх, правда потом Сакуре досталось от обиженного Наруто, что пока все смотрели игру, она уткнулась в свои конспекты. Узумаки долго не мог смириться с ее замужеством, он тоже все еще подкатывал к ней, правда когда никого не оказывалось рядом, но девушка все его внимание обращала в шутку, которая обычно была на основе правды: - Я слышала в клане Учиха за совращение жены мужчине отрубают руки и то самое место, - вдруг посреди разговора говорила девушка и смялась, а Наруто дулся. Но блондин стал ей лучшим и почти единственным другом. Впрочем, она еще сблизилась с Обито – хоть уже взрослый мужчина, а мысли и поведение на уровне ребенка умиляли ее, часто он выдавал такие мудрые слова, что Сакура лишь рот открывала от изумления. Они не раз гуляли вместе. И его девушка Рин иногда присоединялась к ним. Хотя вначале Сакура подозревала что Рин до сих пор не знала, что числится у Обито его девушкой: Сакуре она очень нравилась – редкая женская персона, которая не хотела ее задушить. К тому же медик, пусть и окулист, но, кажется, Обито частенько ходил к ней на прием, пока не сдружился. Может в ее приемной он и набирает горсти конфет, которыми потом всех угощает? Сакура сама попросила познакомить их – узнав, что Рин медик и в надежде, что она сможет ей что-то подсказать - женщина была примерно возраста Обито. И Харуно перепали старые конспекты Рин Нохара; Сакура яростно поклялась в вечной верности и преданности новому семпаю. Рин может не стала выдающимся доктором, но ее конспекты были очень подробные, старательные и крайне помогли Сакуре в поступлении и учебе в Тодай. На одной из встреч с Обито и Рин, они сидели в кафе: Обито едва не уронил палочки и над ним посмеивались две студентки за соседним столиком, а Сакура смотрела на смущенного Обито, сжавшегося от очередной неудачи и очень спокойную Рин, каштановые короткие волосы которой закрывали красивый овал ее лица. - Рин-сан, а вы знаете, что вы девушка Обито? – спокойно спросила тогда еще Сакура Харуно. - Пфха! – подавился слюной Обито и обиженно вылупился на юную подружку, как бы говоря: зачем ты так, я же тебе доверял?! Рин повернулась к краснющему и крайне напуганному Обито и так спокойно смотрела на друга, что Сакура уже стала волноваться, что в самом деле ляпнула лишнего. Только алые губы Рин сложились в мягкую улыбку, глаза наполнились лаской и теплотой, и она негромко сказала, глядя на умирающего от страха Обито. - Теперь знаю. Обито ожил и радостно раскрыл рот в изумлении. Сколько бы он еще собирался с духом признаться Рин? Его волновало, что она подумает о нем, переживал из-за того, что отвратителен ей из-за шрамов и, видимо, дружески встречаясь с ней, решил всю жизнь воображать, что он на свидании, пока она терпит его хотя бы как собеседника. Любовь поиздевалась и над добрым Обито, который так боялся спугнуть хорошие чувства девушки-окулиста к нему, что откладывал признания в любви до бесконечности, совсем не замечая, что Рин давно готова была услышать эти слова. После этого у Сакуры появился свой собственный бесконечно благодарный поставщик бесплатной глюкозы и сахара в виде различных сладостей. Шисуи даже прозвал его дилером Сакуры. А Итачи даже стал ревновать, что ему может перепасть одна конфетка, а Сакуре целая горсть. - Кто как вложился, любимый, - хихикала розоволосая. Как пара Обито и Рин продержались несколько месяцев, после они просто стали мужем и женой. Но вот привычка резко обнимать Сакуру при встрече, у благодарного Обито так и не отпала, при наличии даже и беременной жены. - Это скоро пройдет, - с каменным лицом говорила сжатая руками Обито Харуно, пока Рин хихикала рядом, а Итачи неодобрительно замирал. Вообще Сакура не думала, что Итачи может ревновать, но может. Не так дико и иступлено как Саске, скорее сдержанно, но очень заметно по какому-то застывающему спокойствию на лице. Сакура быстро научилась читать это спокойствие и научилась утешать его после. Он не предъявлял претензии, не ругался, только иногда просил: - Будь осторожна с тем мужчиной. - С каким? – оборачивалась Сакура и уголки губ Итачи поджимались – она никогда не знала – будет тихо злиться или рассмеется? И обыкновенно первая обнимала его в таком состоянии, целуя и ничего не говоря, а скорее показывая, что важен и смотрит она только на одного мужчину. И все же по просьбе его родителей пара часто неделями гостила у них, когда они уже обзавелись своим гнездышком – не без щедрости Мадары. Итачи сложно принял такой дорогой подарок, хотел даже гордо отказаться, а Сакура разрешила все просто и гениально жадно: попросила записать квартиру на ее имя и кажется этим не отторгнула от себя клан, а влюбила больше. Она никак не могла доказать, что все чтобы Итачи чувствовал себя уверенней, свободнее, и он собирался заработать им на свой дом, но им вполне было удобно жить в этой большой и оснащенной всеми удобствами для Итачи квартире, которая была рядом с ее университетом и его работой. И вообще в доме Учиха Сакура прижилась быстро. Она сначала думала, что только отец Итачи недоволен ее присутствием, но однажды подслушала как он восхищен ее упорством учиться. - Если бы у нас была дочь, я бы хотел такую как Сакура. - Ох, дорогой, но она уже почти наша дочь… А уж после того как он разрешил пользоваться их библиотекой, она чуть сблизилась и с суровым молчаливым отцом братьев. Но примерно тогда Сакура расстроила их объявлением, что она и Итачи после свадьбы решили переехать в их квартиру, а Саске, который временно жил там, переедет к ним… Конечно это новость расстроила Микото-саму, но Итачи был счастлив и полон энтузиазма. Сакуре пришлось еще долго говорить с хозяйкой дома, чтобы дать ей понять – она делает это для адаптации Итачи, а не потому что хочет забрать его только себе. Как-то так вышло, что даже с собственными родителями она стала видеться реже, полностью окунувшись в учебу и почти света белого не видя, если бы периодически Итачи или ее друзья вытаскивали ее на прогулки или вот такие вечера. И теперь Сакура безумно рада, что они тоже будут встречать праздники тут, с ними. Две мамы кажется уже не столько готовили, сколько обсуждали героев дорам, весело смеясь. Мужчины частью расселись в гостиной, некоторые прогуливались в холодном заснеженном саду. Властный голос Мадары где-то обсуждал с Фугаку-сама какие-то дела… И вдруг девушка оступилась и полетела со ступеней вниз, из последних сил она уцепилась рукой о перила, но ее положение было незавидно, рука скользила вниз, ноги никак не могли устоять на кончике ступеней. Какое-то дежавю, что-то даже смешное, если бы не стало так страшно: она не удержится, а ведь Сакура может быть… - П-помогите! Помогите! Итачииии! Итачи выкатил в коридор, испуганно помотал головой и, увидев Сакуру, побелел и разволновался. - Продержись! - вскрикнул он. - Я позову кого-нибудь! Продержись… Он уже хотел крикнуть кому-нибудь, но Сакура заорала. - Не могу! Я беременна! И повалилась вниз головой со ступеней, ее рука соскользнула с перил и больно ударилась, а ноги в туфлях словно перекрючило… Она думала: так ли важно, что у нее дипломная, что у нее какие-то дела, планы? Этот ребенок – она так и не сделала тест, она не узнает… Впрочем, Сакура Учиха чувствует: в ней уже есть кто-то крошечный, маленький, не похожий ни на что ее малыш… И его сейчас не будет – он слишком хрупок, чтобы пережить такое падение… Она теряет его… - МИКОТО-САМА!! – заорала горничная. – СЮДА! СЮДА! Да, ей нужно помочь, из нее льется теплая кровь, в этой крови ее малыш… Малыш, который никогда не назовет ее мамой, не улыбнется, не сделает первый шаг… - Господи! – воскликнула Микото. – ГОСПОДИ!!! - Ох! – ее мама, она стонет, ей плохо от вида покалеченной дочери… - СЮДА! СЮДА! – заорали несколько голосов… Топот ног, шум, взволнованные мужчины и женщины, холод запущенный с улицы от открытых парадных дверей… - Итачи… - выдохнуло несколько голосов. Конечно, он не находит себе места… Может быть она умирает? Все молчат, только слышен плач женщин. Она умирает – так неудачно упала, неужели шею сломала…? А рядом ощущалось теплое сердцебиение… - Любимая, моя любимая, - ее дрожащей рукой погладили по голове. Сакура стала понимать: она не лежит – она стоит, точнее – она словно висит в воздухе, а ее лицо не на полу – ее лицо уткнулось во что-то теплое, которое пахнет любимым запахом, еще ночью она приникала к этой теплой груди, чье сердце сейчас билось как пичужка, готовое вырваться наружу от дикого страха. Ее руки сгребли рубашку и теплый джемпер на груди Итачи и она открыла глаза. В ее поле зрения попали Шисуи и Саске. Они оба одновременно белые, но улыбались и, кажется, плакали… нет, судя по звукам – плакали почти все. Сакура медленно посмотрела на Итачи – его лицо нависало над ней и на молодую жену упали несколько слезинок. - Успел, - прошептал он дрогнувшим голосом. – Успел. Поймал! Она непонимающе чуть отстранилась от него и внезапно ахнула, осознав – все стоят на уровне его головы. Все стоят! Розоволосая девушка вывернулась и посмотрела, как его ноги некрепко, чуть трясутся, но довольно уверенно стоят, а рядом валяется кресло каталка. Одной рукой он твердо держит ее талию, прижимая к себе, вторая все еще дрожит на ее шее и щеке. Сакура всхлипнула и какой-то неприятный комок застрял в горле. Она так и висела у него на руках и словно бы не слишком доставляла ему хлопот, но розоволосая поставила свои ноги на землю – одна из них была без туфельки и ее колени тоже тряслись от осознания что могло быть и что есть. Сакура не могла нарадоваться и не могла оторваться от мужа, но она решительно не знала что сказать, потому просто заглянула за его спину и посмотрела на всех родственников – их матери плакали в обнимку и улыбались. Ее отец и даже Фугаку-сама тоже были страшно растроганы. Все не верили и верили одновременно тому что видят. Итачи, все еще придерживая ее за талию, покачнувшись на некрепких ногах, повернулся к родным. - Сакура-тян сказала, что… - Я оступилась, он поймал меня… - Сакура, едва сдерживая слезы, радостно кивнула ему – не время. Пусть эта радость принадлежит только тебе. - Пройдись, сынок, дорогой мой! – Микото-сама расставила руки, как будто к ней должен пойти малыш, учившийся делать первые шаги. Итачи не хотел расставаться с Сакурой, может быть все еще пытаясь уберечь ее, а может ощущая в ней опору для того, чтобы стоять, но она теперь понимала как важно это для госпожи Учиха. Девушка неторопливо, придерживая до последнего мужа на нестойких ногах, отошла в сторону и Итачи, под общий радостный вздох, сделал нетвердый шаг и следом другой к матери, пока не упал в ее объятья и подскочившего отца. И потом его стали обнимать все, даже ее родители и Мадара, кричавший что сегодня все обязаны напиться. Сакуру немного потряхивало, сердце безумно билось в грудь, она все еще не могла принять и поверить, что видит это, но и что могло быть, если бы он не успел… И тут она заметила, что только Саске стоит в стороне от радостной толпы родственников по-всякому тискающих бедного Итачи. Потом Саске подошел к ней, присел на корточки и посмотрел на нее снизу вверх. Она была ошарашена – тут его брат ходить начал, а он… протягивал ей туфельку. Она, держась за стену, просунула ногу в туфлю. - Спасибо… - Мы зря с тобой старались, - встал рядом Саске, с легкой улыбкой наблюдая как Итачи мужчины чуть ли не готовы были на руках подбрасывать – их остановили благоразумные матери; Кизаши Харуно даже достался тычок в плечо от жены. - Почему же? - Я учился только для него. И ты тоже, насколько я понимаю. Если бы раньше знал, что ему поможет, - Саске устало фыркнул, – десять раз на дню бы с лестницы падал. Сакура усмехнулась, а в холле все кричали, сбежались остальные слуги, они прыгали, плакали, обнимались. Только она с Саске все также стояли в стороне, те, кто может сделал куда больше для Итачи. - И что ты будешь делать? – спросила Сакура, трогательно глядя на мужа, которому не давали даже нормально обернуться на любимую женщину. - Не знаю… Брошу, займусь чем-нибудь другим… - Не надо! – она теперь повернулась к нему лицом. - Ты потратил так много усилий. Вдруг твоя работа пригодится кому-то еще? Итачи же не один такой… Не всем вот так везет. Кому-то надо помогать. Я продолжу это делать… - Я не добряк и не благотворитель… Но, - он радостно усмехнулся, глядя как Обито, который скоро должен был вернуться к жене и детям, оставшимся дома из-за соплюшек старшего ребенка, Шисуи и Кизаши стали водить хоровод вокруг Итачи, - если это обозначает, что я буду больше времени проводить с тобой… пожалуй… Итачи обернулся на жену и брата, на его глазах были слезы, а на губах широкая улыбка: чудо, не иначе рождественское чудо. Он хотел вырваться к ним, но ему не давали, продолжая целовать, обнимать, будто понимая, что потом от супруги будет не оторвать. -…Какой срок? – как бы между прочим спросил Саске. - Хм… - Недовольно, но ожидаемо насупилась Сакура. - Она проболталась? - Да уж. - Все время забываю, как ее – Юки? Юми? - К черту! Я бросил ее. - Снова?! – Сакура устало закатила глаза. - Ох… И кто на примете? Саске хитро покосился на нее. - Даже не думай. – Скептически изогнула она бровь. – У меня в животе может тройня от твоего брата… - Думаешь, меня это волнует? - Если бы любил по-настоящему – да, волновало бы… - Тц… А ты думаешь я этих дур просто так пачками меняю?! - Не знаю. – Брезгливо сморщилась девушка. - Вполне возможно, что ты хочешь испытать все прелести венерических заболеваний. Серьезно. Предпоследняя девушка явно неразборчива в связях. Ты же… - Предохраняюсь, мамочка, - фыркнул Саске и подарил улыбку брату, которого Шисуи и Обито все же подхватили на руки и стали таскать по дому. – Но знаешь, Сакура… сейчас только начнется настоящая борьба. - О чем ты!? - Думаешь, не знаю – тебе нравится, что я сохну по тебе. И Наруто, и еще несколько тупиц. Нравится – любой девчонке такое понравится. Завела себе гарем - и радуешься. - Ничего ты не понял. Я жена твоего брата и люблю его… - Ему заливай как ты там его любишь! – раздраженно вставил Учиха. Итачи выкрикивал ее имя и тянулся к ней, но ему не давали коснуться ее, и Сакура смеялась. - Саске, лучшее доказательство как я люблю твоего брата – то, что у меня в животе… Саске сурово скрестил руки на груди. - Я не отступлю. Девушка гордо задрала голову: - А я не уступлю! Саске усмехнулся. - Пусть Итачи еще походит! – закричал кто-то. И Итачи, неровно ступая, почти балансируя руками как канатоходец, направился к ней, к своей жене. Итачи чуть навалился на нее, крепко обняв, шепча ей: - Спасибо… - Что упала? – хихикнула счастливая Сакура и обвила его талию руками, поддерживая его. - Что ты есть. – Итачи поцеловал ее и сзади заулюлюкала толпа – такое не принято в их семье – показ чувств, но повод был более чем достойный. Распаленный Итачи попытался ее взять на руки, но Сакура одернула его. - Хорошего понемножку. Тебе сейчас надо ходить, но не перегружать ноги, все постепенно… - Я так счастлив! – воскликнул мужчина и улыбнулся брату, дотянулся до него рукой и потрепал его волосы – для Итачи Саске видно навсегда останется милым младшим братом. - Где там у вас лучшее саке? – крикнул Мадара и мужчины, радуясь успеху Итачи радостной толпой пошли в гостиную. Мамы хотели остаться, но их уволокли за собой. Сакура приятно улыбнулась своими родителям – теперь они точно счастливы за дочь, она была права, она не зря боролась… А когда они узнают, что она ждет малыша – вообще радости не будет предела. Но пока… - Не говори пока никому, - обратилась к Саске Сакура, обнимаясь с Итачи. - Как долго? – показательно-равнодушно спросил Саске, но все трое знали что его буря только набрала обороты: счастье за брата и ревность переплетались сладкой росой и ядовитыми уколами. - Сегодня его праздник, - Сакура погладила мужа по груди и поцеловала в плечо… Но, знаете что? Я поняла что фантастически устала. Не сегодня. Вообще. Эти пять лет я только и делала что училась и занималась… Само собой мне нравится учиться, но, кажется, я бы проспала до следующего Нового года – вот как я устала… - Я хочу отнести тебя на руках, - загорелись искорками глаза Итачи, глядя на лестницу. - Нет, нельзя. Набирайся сил, милый, и когда-нибудь отнесешь меня на второй этаж. А в нашем доме, не забывай, у нас 50 этажей. - Я люблю тебя, Сакура-тян. – Преданно, радостно как мальчишка глядел на нее муж – тоже едва верил. И не понятно, чему больше он был рад: что поймал ее, что она беременна, или что он встал на ноги столько лет спустя? Саске помог Итачи дойти до их комнаты, провожая ее в спальню и муж лег с ней рядом, пока брат ждал его снаружи. Итачи не мог наглядеться на нее, целовал ее, шептал какие-то нежности, гладил ее живот, пока она погружалась в сон, говорил ей много разных слов: о том как любит, как жить без нее не может и как он испугался что потеряет ее. - До сих пор не могу понять: все могло закончится ужасно, но вот – я могу ходить и ты цела… И все же тебе надо обратиться к врачу! Нужно полное обследование! – беспокойно заявил Итачи. - Из-за синяка? Нет уж… И кто бы говорил? Завтра поедем тебя обследовать. Тебе теперь нужно составить новый режим жизни… А еще не налегай на алкоголь, любимый. Если мой папа будет вливать его тебе в глотку, разрешаю грубо отказаться… Итачи неловко склонился и в который раз поцеловал ее живот – еще плоский, красивый. А потом осторожно пошевелил пальцами ног – они едва поддавались. - Как в глубокой заморозке… Мне хочется ходить. Страшно перестать двигаться, - поделился он своими опасениями. Она сонно обхватила его щеки. - Не переживай, Итачи, если это случилось – дальше все будет только лучше. Помассировать тебе ноги? - Нет, - улыбнулся он, касаясь теплыми губами ее губ и ощущая, как она устала, ограничился легкими поцелуями. – Моя очередь массировать твои ножки. В дверь постучали. - Итачи, вас ждут в гостиной. – Сказал Саске. - Скажи, что я не приду. - Нельзя, они ждут. Это же целое событие. - Сходи, на несколько минут, - сонно прошептала Сакура, - скажи что больше ходить тебе сегодня я запрещаю, и возвращайся… Я так устала… Она слышала как Итачи медленно вышел из комнаты, пока так нетвердо ступая и боясь упасть на каких-то деревянных ногах - Саске конечно помогал ему. Они поддерживали его мышцы ног в постоянных тренировках и потому ноги не были слабыми, но все же работы предстояло достаточно. Он еще неуверенно ходил, цеплялся за стены, и пока они лежали, даже просил потыкать его ноги ноготками – к ним медленно возвращалась чувствительность. Завра надо вызвать врача или лучше поехать самим в больницу. Сакура боялась только одного: что это всего лишь ее сон. Как знать, может сейчас она проснется 80-тилетней старушкой, а рядом спит Итачи и его коляска стоит под боком у постели… И не то чтобы ее пугало это: скорее она бы разочаровалась, не увидев Итачи таким безумно радостным. Но даже и прожив с ним до такого возраста как 80 лет, с ним рядом – не важно каким внешне, если внутренне он тот же – разве она не прожила бы счастливую жизнь? Она вздрогнула – несмотря на дикую усталость, Сакура никак не могла заснуть, и скорее находилась в каком-то состоянии полузабытьи, полудремы. Отчасти ей овладело некое опустошение, когда так упорно шла к цели и добившись ее, не знаешь чем теперь себя занять. Но у нее будут дела, просто сейчас надо выдохнуть. И уж она не знала как, но ребенок вместе с запретами давал ей новые возможности и шансы. Она обязательно добьется своего, будет помогать всем, кого постигла участь Итачи и кому не повезло ее решить одним рождественским вечером, словив рассеянную жену на лестнице… В спальне перемешались три запаха: ее, Итачи и Саске. Парфюм Саске очень бросался «в глаза», порой даже казалось, что он где-то здесь или у нее просто развилась паранойя? И эти его слова, что все только начинается – глупости… Любит ли он ее? Или просто эта уязвленная гордость, что добыча ушла из-под носа? Она не знала – когда казалось так, когда по-другому, но сейчас у нее другой принц, настоящий – ее законный и любимый муж. Иного ей не надо. Дверь приоткрылась и зашла ее мама: - Моя дочечка, я так рада! Устала, милая? Поспи, отдохни, - мама гладила ее по спине, укрыв одеялом, и Сакура стал засыпать, под ее тихую колыбельную - как в детстве утопая в нежности любимой мамы, главной защиты любого ребенка… - Она спит? – услышала Сакура вскоре шепот мужа. - Итачи-кун, не буди ее, пусть отдохнет. Она так вымоталась, бедняжка… - Конечно, не волнуйтесь… Сакура слышала, как закрылась дверь на замок, как шумно прошел рядом Итачи и чуть опустился матрас кровати, когда он сел. Итачи стал гладить ее. - Ну что? Все очень рады? – не открывая глаз, пробубнила девушка. - Думал, ты спишь… - Прошелестел его бархатный голос, с такой знакомой интонацией стелясь по ее коже. - …Ты слишком устала? Я бы… - его рука поползла по ее телу и розоволосая девушка, все еще не открывая глаз, развернулась и чуть ухмыльнулась. - Хочешь отметить, Итачи? - Хочу сделать это с тобой так, как всегда хотел, - задышал в ухо муж. - Уверен, что никто не зайдет? - Я предупредил, чтобы не мешали нам отдыхать… - Ты все предусмотрел… что ж… - Сакура повернулась на спину и распахнула руки, с трудом открыв глаза. – Разбуди меня, как ты умеешь. Но не забывай – перенапрягаться тебе нельзя… Все постепенно, в меру… Итачи умел ее будить. За эти годы они хорошо узнали друг друга: Сакура понимала, что он слишком торопится, но и не собиралась останавливать его – это будто глоток свежего воздуха – будет ли следующий, он не знал. Хотел верить ей, но боялся, как и она, что вот проснется, а рядом лежит старушка жена – любимая до сих пор, та, которой он будет целовать пальчики, ручки, ножки, губки, тело – как бы она не выглядела. Так и Сакура: скорее она грустно улыбнулась бы, проснувшись пожилой женщиной, что то, что Итачи пошел своими ногами - лишь сладкий сон. Ей ведь с самого начала было достаточно, чтобы он был и был такой же честный, верный, заботливый, нежный, умный, веселый. У Итачи так много всего, что до его ног она и не дойдет, устав перечислять его достоинства. Хватит ли ей всего этого, если вдруг все это сон? Сможет ли уберечь от тревог и сожалений любимого, если вдруг они так и не увидели чуда? У Сакуры не было сомнений. Пока он рядом у нее никогда не будет сожаление и сомнений, что она самая счастливая – ходит Итачи или нет. А пока его мягкие губы награждали ее ласковое, усталое тело своими благодарными поцелуями: касаясь ее сладкой кожи, упиваясь ее ароматом, блуждая непослушными руками по ее изгибам, встречая ее пробуждение озорным восторгом, видя как она тянется к нему, обхватывает руками, увлекая в долгий поцелуй, по-детски нетерпеливо ожидая, как и всегда, когда Итачи перейдет к главному. Сегодня у них как он хотел вряд ли получится – оба знали – ноги еще слабые, он должен пройти курс может в несколько месяцев, прежде чем уверенно пойдет. Но оба наслаждались этой иллюзией, что сейчас все как надо: они ведь вместе, любят друг друга – важно ли как? Как он берег ее, так и она будет защищать его до конца, чтобы ни было, всегда, всюду. Потому что ее Принц из сказки Итачи, а не Саске Учиха. Каким бы ни был ее любимый - им он и останется. - *Тодай - тот же Токийский университет.