Двое

Руки другого Гарри в его руках маленькие и хрупкие; он просто Гарри — с робкой улыбкой и летней зеленью глаз. Он мягкий и теплый. Гарри этого мира — другой. Гарри этого мира — преемник Томаса Реддла, пошедший против него, Гарольд Поттер — гриффиндорец и наследник темнейших родов, убийца главного зла последнего столетия, почетный ученик Альбуса Дамблдора. С глазами цвета Авады и страшным оскалом бледно-алых губ, когда они не сомкнуты безразлично. Гарри другого мира рос с любящей тетушкой «милым мальчиком», учился в Хаффлпаффе, оплакивал Седрика, погибшего во время Турнира Трех волшебников по причине, которой никто не знал. А сам в Турнире не участвовал. Разбирался в садоводстве и бытовых чарах, умел готовить и располагать к себе людей, не имел вредных привычек и был, в конце концов, Светлым. Полная противоположность Гарольда, и даже их имена звучали антагонистично. Гарри хмурился, пока Гарольд обменивался с Дамблдором полным набором лживых улыбочек, улыбался, пожимая руку Северусу Снейпу, благодаря нему Дурсли перестали оскорблять Гарольда в их редкие встречи, перестали бросать на него злые взгляды. Но это Гарольд держал его руки в своих. Гарольд накрывал губами мягкие губы — и Гарри стонал протяжно, долго, вцепляясь руками в плечи, доверчивый и отзывчивый. Он открывал шею и спину, закрывал глаза и улыбался, ловя взгляды Гарольда. Домашний, немного наивный, одиноко-неодинокий. У Гарольда была семья кровная — большая, трое Дурслей, Гриндевальд в дедушках, длинные списки предков знаменитых родов, братья, с которыми он смешивал кровь, принимая как сюзеренов. У Гарри из кровных была только тетя — и Гарольд. Зато он называл множество людей друзьями — тем словом, которого сам Гарольд опасался, словно огня; и те люди… правда были того достойны. Гарольд целовал маленькие руки, сравнивал шрамы и гладил чужую спину, вдыхая домашний запах. Обещал оберегать. И делал все ради этого, несмотря на хмурость летне-зеленых глаз, обещающих полноценный ответ. Отвергающих безвозмездность. Гарри другого мира казался слабым и маленьким в сравнении с Гарольдом Поттером — умелым господином своего, но спросите Гарольда — и увидите, как его губы сложатся в жесткую усмешку. Он тоже когда-то этим обманывался. Больше не будет.