Новый Гробовщик

Ночь Гробовщика прошла за несомненно увлекательнейшим занятием — изучением ангелов. Нет, он не поймал одного из крылатых и не утащил к себе в Бюро, дабы там наслаждаться эстетикой внутреннего мира ангелов. Жнец просто ходил за Михаилом и очень тщательно (и не менее осторожно) доставал его. Так как, подготавливая мероприятие, ангелы не удосужились придумать, чем будут занимать гостей во время, в которое никто не сражается, зрители разбрелись по домам, дабы после ночи, проведённой в своих мирах, снова начаться стекаться на кровавое зрелище. Да, бои с оружием гораздо более смертоносные, чем без него. Вообще, есть негласное правило — не убивать, но зачастую меч сложно остановить, а уж если практически любой удар оружия смертелен... И ангелы и демоны используют настоящее боевое оружие своих рас — для полноценного столкновения. В этих боях, кстати, участвовали и жнецы. Здесь они могли выступать с оружием, что давало им полный спектр сил. С голыми руками жнец много не навоюет. Настроение у архангела было просто отвратным — нахмуренные брови, замирающий взгляд, стиснутые зубы, что демонстрировали вздувшиеся желваки. И вообще, Михаил напоминал Мейса Винду в юности, разве что посветлее. И его можно было понять — в конце концов, потери ангелов могут быть ужасающими. Согласно книгам, в 1237 году потери ангелов на подобном мероприятии (раз в пятьдесят лет) составили две тысячи единиц. А Сергей не мог не сопоставить эту дату с началом татаро-монгольского ига. Зато Рамиэль, на ночь умотавший в Ад (по его словам, «навестить родню»), с утра сверкал улыбкой и самим собой мог бы заменить нимб — настолько положительные эмоции от него исходили. Видимо, сын Сатаны был совсем не против кровавой бойни, хотя это было понятно ещё вчера. Сергей предполагал, что демон из той породы, которые «за любой движ, кроме голодухи». Насчёт нимбов. Как понял жнец, этот прибор представляет собой направленное движение положительных эмоций. Это движение создает некоторую область водоворота, цепляя себе подобные частицы и отправляя их в ангела, через его голову. Вполне возможно создать и негативный нимб, используя отрицательные эмоции. И, если Гробовщик понял ситуацию, это сильно поможет тем же падшим, которые вынуждены питаться всем чем угодно, причём не самого лучшего качества. Но главное, что вынес Сахаренко из наблюдения за нимбом — если понять, как приводятся в движение эмоции, то можно наконец создать душу для Сиэля! Гип-гип, ура! Осталось только либо спионерить нимб, либо спионерить ангела. М-да, это будет явно не так-то просто. Сидя на мягком облачке, Сергей рассматривал список участников. Он был меньше вчерашнего, но на это была причина — после поединков следовала Сотня. Как заметил Рамиэль: «Но в Сотне всё равно каждый за себя!» Логика, конечно, есть, но не слишком явная. Или наоборот, слишком. Короче, об этом Гробовщик старался не задумываться. А вот о чём он задумывался, так это о том, под каким номером выступает Себастьян. Логика на этот раз была проста. Дворецкий — один из самых сильных демонов, что видел жнец. Следовательно, он должен выступать. В боях без оружия его не было, а вот узнать настоящее имя Себастьяна... — Кого-то ищешь? — заглянул через плечо сын Дьявола, горячим дыханием сдувая прядь с плеча. — Ага. — Под взглядом жнеца золотые строчки побежали вверх, открывая ещё не прочитанные имена. — Кого? — не отставал Рамиэль. Гробовщик, оторвавшись от списка, принюхался — пахло мёдом. Сергей повернулся к демону, и у него появились некоторые подозрения. — Родных навещал? — И никак иначе. — Это утверждение Рамиэль произнёс максимально твёрдо и серьёзно, поэтому жнец ещё сильнее заинтересовался: — А почему мёдом пахнет? — Я ел мёд? — неуверенно произнёс демон, не понимая суть претензий Адриана. — Адский мёд?! В Аду есть пчелы? — А почему бы им не быть? — ответил Рамиэль, а Сергей мысленно добавил в список желаний «попробовать адский мёд». — Так кого ты ищешь? — спросил демон, видя, что Адриан снова вернулся к рассмотрению списка и не реагирует на окружающий мир. — Есть знакомый демон... Он связан контрактом... Сильный... А имени я не знаю. — Ты знаешь демона, но не знаешь его имени? Любопытно, — протянул Рамиэль, насмешливо улыбаясь. В глазах притаилась тьма, весело танцующая в предвкушении крови. Правда, это Гробовщик понял уже позже. — Мы встречались лишь в мире людей, когда я уже отошёл от дел жнеца, — отмахнулся Сергей, вновь утыкаясь в вереницу имён и титулов. — Ну, тут помочь не могу. Но ладно, уже начинается, может, углядишь знакомца. — Может и угляжу... Начало было таким же, как и вчера: короткое представление судей и бои. Вспышки молний уже не так впечатляли успевшего прикрыть глаза Сергея. Фразы, кстати, отличались, как и движения, поэтому заподозрить какую-то программу в этих иллюзиях Гробовщик не смог. Зато бои отличались. Во-первых, участники выходили на арену в самых разнообразных доспехах и защитах с самым разнообразным оружием. В основной массе это мечи самых различных толков, но встречались и копья, и булавы, и кастеты, и метательные ножи... Впрочем, всё это разнообразие использовалось в основном демонами. Ангелы выходили либо с мечом, как с традиционным оружием, либо с шестом, как с наиболее милосердным. Ещё отличились жнецы, которые выходили на арену со своими уникальными Косами, но тут они были вне всякой конкуренции. Если серп, керамбит или кусаригаму Сергей ещё мог предвидеть, то, к примеру, напальчники с когтями — нет. Во-вторых, участники использовали крылья, чего не было сделано ни разу за первый день. Ну... Это было эпично. Раскрывание крыльев в самых неожиданных моментах, блокирование ими атаки, атака ими. Когда демон чёрным крылом сбил нимб с головы ангела, а вторым ударом снёс эту самую голову, жнец поверил, что это серьёзное оружие. Возможно, именно поэтому их не обнажали в первый день. В-третьих, что следует из второго пункта, бои стали вестись не только в плоскости, а в трёхмерном пространстве. К счастью, купол, мешающий звукам и взглядам снаружи, никак не мешал обзору изнутри. Разве что приходилось задирать головы, но тоже не слишком высоко — сражающиеся не покидали условные границы арены, а приближающие картинку чары помогали разобрать в двух силуэтах стороны. Правда, жнецы не летали, но тут поразили своим бесстрашием. Дождавшись атаки сверху, они атаковали живой снаряд с яростью, достойной лучшего применения. А ещё жнецы полностью игнорировали раны. Оторванная рука — отрастим, дыра в груди — зарастим, а голову у нас не оторвать! В итоге демонам оставалось только избивать детей Жизни и Смерти, пока те не сдадутся. Несколько подобных боёв остановили судьи, так как сдаваться «отродьям Тьмы» жнецы совсем не собирались. Сергей следил за происходящим с комфортом: пил чай и ел печенье, восхваляя себя, настолько мудрого, что навестил Бюро ночью. Печенья у него было много — две большие коробки, так как и зрелищ было предостаточно. А чай... Воду ему дали ангелы, по просьбе Михаила, кипятил её, с помощью огня, Рамиэль, а заваривал сам Гробовщик. — Хорошо устроился! — сказал демон, возвращая чайник, полный кипятка: — Ну-ка... — и стырил печенье прямо из-под носа Сергея! — Ты же не так чувствуешь вкус, как люди или жнецы? — эти печенья Гробовщик не «модифицировал», рассчитывая на употребление в одиночку. — Не так. Но мне приносит удовольствие выражение твоего лица. — Жрёшь и не краснеешь! — возмутился жнец, не зная, как спасти свою еду от посягательств демона. — Чтобы заставить меня покраснеть, во рту у меня должно быть не печенье, — озорно улыбнулся Рамиэль, разводя руками. Вдруг внимание Сергея привлекла рука слева, быстро мелькнувшая рядом с коробкой. Быстро повернувшийся жнец увидел архангела с убранной за спину рукой. — И ты!.. — имя исторического деятеля Гробовщик называть не стал, но отчаяние и неверие в его голосе подразумевало. Звонко рассмеявшись, ангел достал конечность из-за спины и помахал пустыми пальцами: — Рамиэль прав, выражение твоего лица просто непередаваемо. — Меня пригласили, чтобы посмеяться. Прекрасно, просто прекрасно... — бормотал Гробовщик, отпивая из чашки. Чай вернул жнецу веру в ангелов и демонов, поэтому всего после шести глотков его настроение снова было на высоте. — Хотите анекдот? — с предвкушением в голосе спросил Сергей. — Нет! — категорически отказался архангел. Рамиэль, кажется, был бы не против, но без полного согласия рассказывать что-то похожее на вчерашнее было стрёмно. — Ну ладно... — внимание жнеца переключилось на арену. На арене шёл бой (офигеть, как неожиданно!), и сражались двурукий мечник из рядов демонов и ангел с шестом. Ангела с шестом, это эфемерное создание в лёгких и полупрозрачных одеждах, Сергей уже видел, и в предыдущих четырёх боях тот победил. И вот что жнеца бесило — он до сих пор не мог определиться с полом нимбоносца. Вообще, ангелы все такие, но их всегда что-либо обнаруживает. Манера держаться, слова, движения, косметика, волосы, грудь, в конце концов... У данного представителя расы отсутствовали какие-либо признаки мужчины или женщины. Полный андрогин, и даже по имени, стоявшем рядом с номером участника, ничего понять было нельзя — Никита Угри. То ли Ники́та, и это мальчик, то ли Никита́, и это девочка. Ударения в списке почему-то не поставили. Демон был под стать противнику. Но от него и ожидалось — два лёгких клинка и не менее лёгкие одежды, пусть и скрывающие основное, но практически не оставляя при этом простора для фантазии. Но тут хотя бы пол определялся, что немного успокаивало Сергея. Началось всё динамично и плоско. Плоско в том смысле, что ни один из противников не раскрыл крылья. «Ангел,» — думал Гробовщик: «Из-за того, что его оружие не способно наносить существенный ущерб без вкладывания в удар массы бойца. К тому же, огромное количество приёмов с шестом можно применить лишь на земле». Райский представитель так поступал и в предыдущих боях, поэтому ничего удивительного он не показал. Почему демон так и не раскрыл крылья, было не ясно. То ли решил сражаться в равных условиях с противником, что было совершено не типично для адских жителей, то ли подумал, что на твёрдой поверхности у него будет больше шансов, что было, в принципе, логично — его оружие было таким же лёгким, как и шест нимбоносца. Ангел сражался очень короткими ударами, ни на миг не прекращая движения, заставляя серебристую палку извиваться в своих руках, постоянно возникая на пути мечей. Использовал шест как дополнительную ногу, вытворяя, в представлении Сергея, шаолинские штучки, типа «прыжок через противника и блок его мечей шестом». Хотя в боевых искусствах это бы называлось «полет аиста через реку, кишащую водяными драконами». Демон старался использовать преимущество парных клинков, атаковать с нескольких направлений сразу, но у него не получалось. То ли не хватало скорости, то ли разница в мастерстве компенсировала другие преимущества, но противники были равны. Ничто не может длиться вечно, кроме некоторых весьма спорных понятий и состояний, поэтому схватка всё-таки подошла к своей кульминации. Вместо очередного рывка в сторону, адский житель бросился под ноги замешкавшемуся ангелу и стремительно ударил вверх клинком, целясь, очевидно, в пах. Но и Никита не оплошал(-а), и шест как белая молния замерла перед глазом демона. Противники замерли без движения, остановленные магией арены. До этого Сергей не видел, как действует магия арены, но знал, что она появляется, когда без судей невозможно определить победителя. Такое происходит достаточно редко, обычно при нанесении однозначно смертельных ударов одновременно, как сейчас. — Победил шестьдесят третий/седьмой, — быстро проговорили Рамиэль и Михаил и зло посмотрели друг на друга. Половины аренды полыхнули одновременно алым и синим цветами и тут же потухли. Решающее слово остаётся за приглашённым экспертом. Купол над судьями разошёлся, и взгляды многомиллионного стадиона собрались на Сергее. Резко выдохнув, он поднялся с облака и произнёс: — Победил номер шестьдесят три! — и хотел садиться обратно, но архангел, заметив порыв жнеца, шикнул: — Причины. — Шестьдесят третий победил, так как... — медленно начал Сахаренко, судорожно соображая, что сказать дальше. — Он показал себя большим воином, нежели седьмой. — Под седьмым номером выступал ангел. — Вспомните манеру боя ангела. Глубокая защита, но подобная тактика может привести к победе лишь при атаке на выдохшегося нападающего. Но в итоге бой закончился в результате действий демона, следовательно, демон может измениться для победы, а ангел — лишь оставаться в одном состоянии, надеясь на то, что внешние обстоятельства изменят его положение в лучшую сторону. Бой — это не статика, а динамика. Поэтому я присуждаю победу шестьдесят третьему номеру. Купол снова появился над судьями, убирая звуки разошедшегося не на шутку стадиона. Гробовщик сел на облачко и дрожащими руками налил себе чай. Кажется, он переволновался. И до попадания Сергей ненавидел выступать перед людьми (да и в целом считал себя интровертом), а уж через год практически постоянного нахождения в одиночестве... Сердце разогналось до скоростей, на которых каждый удар ощущается как опустившийся на грудную клетку кузнечный молот, на коже проступил холодный пот, а уши и щёки горели. Вообще, Сахаренко планировал говорить достаточно долго, успел продумать несколько позиций монолога и придумал вопросно-ответную форму изложения, но как только произнёс первое слово, отказался от такой траты воздуха. К тому моменту, как он закончил первое предложение, в горле пересохло, а язык прилипал к нёбу. Завершил он уже едва ворочая языком, а остальной план выступления вылетел из головы. С мелкими глотками чая к Сергею приходило спокойствие, и вскоре он задышал ровно и умиротворённо. — Что это было, Адри? — тронул его плечо демон, немного обеспокоенно пытаясь поймать взгляд жнеца. — Ногу свело, — нервно улыбнулся Сергей, переводя взгляд с влажной глади чая на арену. — Будь осторожнее, — сказал Рамиэль, повторяя действие Гробовщика. Оба они понимали, что у жнецов ноги сводит лишь от ужасных нагрузок, которые получить сидя на парящем облаке невозможно. Но демон промолчал, видимо, решив не допытываться, за что Сергей был ему очень благодарен. Поединки с оружием закончились очень неожиданно — просто вместо очередной пары на арену стала стекаться маленькая толпа. Ангелы, жнецы, демоны, два колдуна, выступавшие за демонов, один святой со стороны ангелов. Святые — очень интересный феномен, но, к сожалению, Гробовщик нашёл жалкие крупицы информации по этой теме. На это было две причины. Во-первых, исследованиями практически всего занимались жнецы, поэтому изучение чисто ангельского феномена было серьёзно затруднено. Во-вторых, случай настолько редкий, что ценнейшие единицы просто ускользают от сверхъестественных существ. Святой — это ангел в человеческой оболочке. Часто подобные люди очень несчастны по жизни — как и ангелы, они питаются светлыми эмоциями, но нимбов у них нет, поэтому они тянут свои собственные эмоции и чувства, направленные на них самих. Отсюда, кстати, их стремление помогать всем — чем больше положительных эмоций будет направлено на святого, тем лучше ему будет. Обнаружить их сложно, так как в списках жнецов они не отмечены. Короче, очень интересный феномен, но вообще не понятный и не изученный. Что же касается того, почему святой вообще вышел на арену, у них была очень интересная особенность — своей силой они «глушили» демонов, делая их практически не боеспособными. — Хо, ангелы хотят вывести демонов из боя в самом начале! Михаил, а почему я узнаю об этом только сейчас? — весело воскликнул Рамиэль, прожигая взглядом архангела. Тот очень уныло протянул: — Хо... Демоны тоже хотят вывести ангелов в самом начале. Рамиэль, а почему я узнаю об этом только сейчас? — Михаил явно намекал на двух колдунов, действительно способных на нечто подобное. Гробовщик понимал, зачем вводить такие ценные фигуры в Сотню, в которой будет лишь один победитель. Чтобы победа гарантированно не досталась сопернику. Но вопрос был в другом — что же будет в боях (ровно двух) сто на сто? Ведь единожды проигравший второй раз выступать не может. А значит, этот святой (небритый бомж в белой простыне) и колдуны (такие же бомжи, разве что одетые побогаче) больше на арене не появятся. Более того, у них есть риск вообще не выжить. Сотня участников сражается друг с другом без всякой системы. Кстати, это практически единственный «конкурс», в котором действуют заклинания, которые должны вывести сильно повреждённого участника с арены. Но ведь это — не панацея! Некоторые умирали уже выведенные с поля боя, некоторые умирали мгновенно, ведь битва проводилась с оружием, и каждый удар мог стать последним. Сергей выдохнул и одним глотком осушил чашку. До него только сейчас дошёл весь ужас ситуации. Каждый век многие сотни сверхъестественных существ убивают друг друга, просто так, без всякой выгоды. Это же даже не гладиаторы! У каждого из них есть свои жизни, мысли, цели... Разве можно выгодой назвать власть над крошечным кусочком территории? Смысл какой? Зачем всё это происходит?