Новый Гробовщик

Тысячи бледных людей в каких-то обносках разбегались по всему Лондону. Они вылезали из моргов, выкапывались из могил, выходили из трущоб, выбегали из леса… И кидались на каждого встречного. Паника поднялась практически мгновенно, вспыхнув, как спичка, лишая людей разума и загоняя их прямо в клыки тварей. Подтянутый констебль чуть старше двадцати вытянул старенький револьвер, но не успел даже его поднять, как рухнул на землю, заливая окружающих брызжущей кровью. Криков практически не было: вытаращенные глаза, багровые лица, тяжёлое дыхание и безмолвная жажда жизни, переходящая в дикий страх и отчаянное желание себя спасти, убежать как можно дальше отсюда. И люди бежали. — Не хочу! Не хочу-у!!! — вопил толстяк, впившись пальцами, похожими на сардельки, в резную дверцу исповедальни. Масса тела его была столь велика, что при активных движениях оно всё колыхалось, как огромный пудинг, со лба уже ручьями стекал пот, заливая глаза, а единственная преграда между богобоязненным богачом и ужасающим демоном угрожающе трещала. Мёртвый с адским пламенем в глазах зло оскалился и бросился на деревянную коробку, выламывая тонкую стенку. — ААА!!! — фальцетом заорал горожанин весьма неплохого достатка. Крик и осознание безысходности заставили его дёрнуться всем телом и повалить тварь на пол, прижав своим телом к холодному камню церкви. Толстяк отчаянно взвыл и стал бороться за свою жизнь с отвагой льва, пытаясь вмять противника в пол. Почувствовав, как холодные пальцы порвали одежду и вошли в плоть, он судорожно подпрыгнул, окончательно придавливая демона своим телом. — Господи! Помоги-ы-х-ых-ы! — разрыдался тот, ощущая шевеление под ним и смотря на ещё одного бегущего на него демона. Но Господь не успел. Захрустела разрываемая плоть, и толстяк в последний раз закричал, чувствуя смыкающиеся на шее смрадные челюсти твари. За этим воплем никто не услышал судорожный шёпот подростка, спрятавшегося за алтарём: — Отец наш, сущий на небесах, да святится имя Твоё… Вера — всё, что было у него, беспризорника, из жалости принятого послушником. В худых руках, с трудом удерживающих псалтирь, не было никакой силы, а ноги не были достаточно быстры, чтобы унести владельца даже от соседней детворы, не то что от этих богопротивных существ. Из-за закрытых глаз мальчик не заметил, как резко наклонилась голова деревянного Христа на кресте. Запястья выгнулись, вырывая посеребрённые гвозди из перекладины, ноги согнулись и выпрямились, отправляя не по-деревянному гибкое тело в полёт. Тот завершился на спине упыря, ноги раздробили позвоночник напрочь, а в следующую секунду нога статуи отвесила голове соседней твари хорошего пинка, отчего её череп лопнул. — Не бойся, сын мой, — поправив деревянные обноски, трепещущие, как настоящая ткань, сказала статуя Иисуса и уверенным шагом вышла из церкви, с ходу размашистым движением руки сбивая очередного вампира с ног и следующим движением давя его голову. Подобное происходило повсюду. Оживали статуи, иконы, старенькие служители вступали в бой с невероятной для их лет сноровкой и силой, из некоторых крестов вытягивались тонкие лучи света, сжигающие красноглазых тварей напрочь. Армия Господа спустилась в мир, чтобы помочь верной своей пастве. *** — Вашу ручку, прелестная леди. —Тёплый голос расплылся по помещению, как лёгкий ароматный дым, поднимающийся с курильницы. Впрочем, дым тоже был, как и китайские символы по стенам, загадочные разноцветные шелка с узорами, таинственный полумрак и прочее, что в сознании обывателей соотносится с колдовством и магией. Улыбнувшись несмело протянутой руке леди (не то чтобы «прелестной», но за те драгоценности, что она с собой носила, можно было бы и побыть джентльменом), «светлый маг и астральный мистик» Гарри Дрезден Копперфильд осторожно взялся за неё и перевернул к себе костяшками, вызвав удивлённый вздох. — Понимаю, — мурлыкнул он, чувствуя, что всё идёт по плану. — Многие мои коллеги предпочитают читать будущее по ладони, рассматривая, как рука сгибалась, но я предпочитаю смотреть на то, как она разгибается. Первый способ легче, зато мой — точнее. — Да, конечно, — сказала женщина, но тут же была прервана важно поднятым пальцем мага. Тот мягко провёл большим пальцем по костяшкам, будто стирая с них пыль, и они засеребрились какими-то блёстками, формирующимися в линии. — Вот оно, то, за чем вы пришли. Опустите руку в омут будущего. За этим претенциозным названием скрывалась деревянная плошка, разукрашенная за несколько шиллингов каким-то уличным художником. Там была налита обыкновенная вода, но благодаря искусному освещению и расположению цветных стёкол, она сверкала, как огонь. Кокетливо ойкнув от холодной воды (ещё бы, Гарри буквально только что выкинул из нее лёд), дама погрузила ладонь на дно миски, и гладь воды напряглась, чтобы исторгнуть малопонятные образы из-за серебряной сеточки. «Светлый маг» внимательно всмотрелся в водную гладь и осторожно прикрыл глаза, чтобы не показать вспыхнувшие серым цветом радужки. Его сознание расширилось, показывая мир вокруг, и всё внимание он сосредоточил на человеке, сидящем рядом. Замужняя, два ребёнка, любовник, неплохая работа, скоро подлетит в должности из-за того, что многие на её работе умрут из-за вампиров… Вампиры?! Веки ясновидца резко распахнулись, а окно взорвалось брызгами стекла, впуская полуголого оборванца, причём, судя по запаху гнилостных энергий, абсолютно мёртвого. Не мешкая, тот бросился на ближайшего человека, то есть, на самого Гарольда, и повалил на пол. — Forzare! Тварь сорвало с чародея ураганным порывом ветра и приложило о потолочную балку, отчёго тот рухнул на красиво развешенные тряпки. Пока запутавшийся в шелках вампир пытался добраться до Дрездена, тот подполз к рабочему столу и вытащил из ящика револьвер. — Отправляйся в ад, — с искренней ненавистью произнёс ясновидящий, нажимая на крючок. Раздался сухой треск, и барахтающийся в тряпье мертвец осел с выбитыми мозгами. Оглянувшись по сторонам, Гарри чертыхнулся: его ужин, завтрак, обед и, если быть экономным, ужин следующего дня убежал вместе с барышней. Решив, что всё равно всё накрылось (судя по ощущениям, вокруг было очень много вампиров и вряд ли кто-то сунется в лавку ясновидящего в такой ситуации), чародей начал спешно собираться. Сидеть в помещении было откровенно опасно: на звук выстрела могли прибежать ещё твари, а сам чародей совершенно не всесилен. Подхватив чёрный зонтик, накинув дорожный плащ на плечи и заткнув за полный патронов пояс револьвер, Гарри смело вышел на улицу, вливаясь в бегущую толпу. Периодически он отмечал вампиров, хватающих людей рядом с ним, но его они не заботили. Необходимо было добраться до Собора Святого Патрика, там защищаться будет гораздо проще. Но не все маги в городе были равнодушны: гремели выстрелы, ревел огонь, под тонкий стеклянный треск навеки застывали вампиры, превращённые в ледяные статуи. Горели руны, искрились жезлы, пальцы, посохи и зонтики, отправляя в полёт проявления энергий, неподвластные смертным. Раскалялись амулеты, браслеты, кольца и обереги, выпуская заложенный заряд. Сжигались, взрывались, отрывались и срезались в основном головы. Пусть про вампиров магический мир не слышал очень и очень давно, методы борьбы с мертвецами многие века был один. Чародеи, долгие годы остававшиеся под полой, в открытую вышли на улицу защищать себя и людей, не способных оборониться самостоятельно. *** Спящая на огромной кровати девушка приоткрыла карамельные глаза, сладко потянулась и села на своеобразном покрывале из мёртвых и живых мужчин, мальчиков и стариков. Каждый из них отдал ей душу, и лишь ей решать, как её забрать. Мёртвые тела исчезли, живые скатились и рухнули на пол, отчего проснулись. — Принеси мне кнут номер сорок пять. — Светловолосый мальчик сорвался с места, и вернулся через несколько секунд, неся на руках чересчур опасный для него кнут. Шутка ли — пятнадцать метров гибких сегментов, края которых заточены до бритвенной остроты? Не шутка — подтверждали тонкие ручейки крови, стекающие с рассечённых рук и живота ребёнка. Несмотря на это, он не издал ни звука, лишь жалобно заломив брови. Женщина довольно облизнулась. Видимо, не зря она избегала его предыдущую ночь. С ним можно ещё долго играться… Из сладострастных мыслей её вывело чувство нарастающего отчаяния в городе. Тысячи до смерти напуганных людей, паника, отчаяние, разруха, боль… — Как же это прекрасно! — рыкнула демоница, и, подхватив кнут, выбросилась из окна, прикрывшись крыльями. — Хочешь спасти жену? — спросила у какого-то полумертвого горожанина женщина и практически сразу получила его душу. Что сказать? Примерный семьянин. О, таких вокруг предостаточно, и если быть расторопным, можно сорвать большой куш. Демоны, призванные и изначально находящиеся в Лондоне и его окрестностях, слетались за запахи бойни, чтобы собрать свои сливки от этой ситуации. Не из-за чувства справедливости, но исключительно «человеколюбия» они привносили свой вклад в общую ситуацию. *** Махнуть рукой, двинуть Косой, пнуть ногой, мотнуть плечом… И всё это на скорости в несколько десятков метров в секунду. Уничтожать бегущих тварей с максимальной скоростью и не пропускать ни одного поганца. К некоторому неудовольствию Сергея, плохое зрение не давало ему различить детали. Он любил смерть, но любил её чистой, так как был чересчур брезглив для перегнивших трупов. Но сейчас ему противостояли не зомби, а вполне симпатичные вампиры. Особенно наглотавшиеся крови, они иногда отличались даже румянцем и осмысленным поведением. Одни жнецы собирают свободные души, другие пытаются не допустить новых жертв. Разлетевшиеся по всему городу диспетчеры получили приоритет: защищать тех людей, кто способен за себя постоять. Каким бы жёстким или даже жестоким приказ ни был, позволять вампирам обращать магов и их коллег никто не собирался. Это только неуспевший хлебнуть крови вампир похож на животное, уже после первой жертвы он умнеет, а через десяток вспоминает себя полностью. Кому же нужен сверхбыстрый мертвец с памятью и возможностями мага, но желающий только крови? Да даже револьвер в руках такого существа может натворить дел. Раскрутившийся Сергей волчком врубился в толпу бегущих и прыгающих, снующих повсюду вампиров, разваливая их на куски. Шаг за шагом, постоянное вращение не заставляет кружиться голову, ориентация в пространстве проста и понятна. Как он вообще умудрился в первый свой день в этом теле упасть? С Косой в руках! Нелепая случайность. Краем глаза Сахаренко отметил Рамиэля, занимавшегося примерно тем же, что и он, но добившегося гораздо большего. Ещё бы — небольшой огненный смерч размером чуть выше средней линии домов затягивал всех несогласных и испепелял за считанные секунды. Причём сам демон тоже не бездействовал — огромная чернильная клякса носилась по всей улице, убивая тех, кто смог избежать огня. Где-то в городе ощущались и другие демоны, а также ангелы и маги (странный запах, похожий на кардамон). И вампиры, конечно. Масса неодуш бурлила. Кого-то убивали, и тот обращался, иногда в каком-то месте резко погибало много вампиров и там образовывалось светлое пятно, впрочем, такие тут же затягивались тьмой. Но в этом кое-что не давало Гробовщику покоя. — Почему Лондон?! — О чём ты? — спросил Рамиэль, бросив убийства на своей улице и присоединившись к жнецу, рядом с которым поток противников изрядно усилился. — Почему вампиры именно здесь и сейчас? Почему не Россия, не Филиппины, не Финляндия и не Перу? Почему они здесь, где находятся светочи мировой магии, живут сильнейшие демоны, стоят церкви, в которые ходят самые верующие люди? — Отвлечение, — не задумываясь, пожал плечами демон. Как у него получилось сделать это на лету, да и вообще как клякса ухитрилась пожать плечами, для Сергея осталось загадкой. Правда, судя по тому, что сразу же после этого Рамиль влетел в толпу, сшибая противников просто собой, в некий ступор тот всё же впал. — Скорее! В Библиотеку! — выпрыгнув из той кучы-малы, что образовалась в результате его падения, и взмахом руки спалив всем в ней участвующих головы, сын Дьявола схватился за Гробовщика. Тот уже хотел как-то съязвить на такую необычную активность со стороны демона, но заметив чрезмерную серьёзность друга, прикусил язык. Даже не обратив внимания на летящего на них вампира, жнец сместился обратно к Департамент. Увиденное его поразило. Библиотека выглядела, как храм Афины. Обломки колонн, дыры в стенах, трещины по фасаду и отсутствие крыши — и это только то, что сразу бросалось в глаза. Менее очевидными были сотни и тысячи маленьких чёрных точек над зданием. Они мельтешили, взлетали и падали, спускались кругами и едва слышно шелестели. Поймав одну из приблизившихся точек, Сергей по-новому взглянул на воздух над Библиотекой. Книги. — Опоздали! — охнул демон и бросился внутрь прямо через пролом в стене. Гробовщик влетел за ним и чуть не запнулся о тело какого-то жнеца. Он пытался остановить Кайна? Обстановка внутри была даже хуже, чем снаружи: провалы в полу, перекошенные стены и полки, груды книг на каждой горизонтальной поверхности. От мыслей о том, как будет муторно и сложно всё вот это восстанавливать, Сергея чуть не скрючило, но Рамиэль, рыбкой бросившийся вниз, отвлёк того от излишнего перфекционизма, и жнец прыгнул за ним, не сомневаясь в наличии у демона какой-то цели, к которой он стремился. И она действительно была: не пролетев и трёх минут, Рамиэль резко свернул в сторону, вбиваясь в стену, но стена спокойно его пропустила, как и Сергея, последовавшего за ним. Коридор оказался узким и тёмным, немного напомнив этим типичные коридоры из фильмов ужасов, что заставило жнеца нервно хихикнуть. Звук разнёсся вокруг, создавая ещё более гнетущее настроение. Увы, Рамиэль его не оценил, пролетев по коридору со скоростью, не сильно уступающей световой. Во всяком случае, догонять жнецу пришлось скольжением. — Нет! Нет! Нет! — бился как рыба об лёд в закрытую дверь Рамиэль под удивлённо-опасливом взглядом Сахаренко. В таком состоянии он друга ещё не видел, да и представить не мог, чтобы вечно весёлый и заводной парень, похожий на бенгальский озорной огонёк, находился в состоянии такого отчаяния. К мечу демона присоединилась Коса Смерти, высекая искры из препятствия. Искры! Всепробивающее оружие! Дверь даже не шелохнулась, хотя выглядела не особо прочной. Просто какие-то кусочки дерева, спаянные между собой железом. Единственное, что как-то настораживало Сергея помимо неожиданной прочности преграды — невозможность использования скольжения для проникновения внутрь. Как будто за дверью существовало лишь трёхмерное пространство, без всяких других измерений. Но дверь открылась сама, резко и плавно отойдя на невидимых в стене петлях. Демон ворвался в комнату, чтобы обнаружить совершенно раздробленный постамент и абсолютное запустение. Ни души. Зато помещение было целиком повторяющим то, что показывал Кайн, что вызвало в Гробовщике странное удовольствие: ему не соврали. Значит, он был… ценным? Рамиэль выглядел потерянно, как будто не знал, что делать дальше, просто стоял и рассматривал стены. — Почему… Не почувствовал… Отец… Не сказал… Что делать? — словно в бреду прерывисто бормотал тот, бегая взглядом по каменной крошке на полу, под конец сорвавшись на крик, если можно кричать шепотом. Сергей понимал, что должен что-то сделать, хотя и не знал, в чём заключается проблема, но прежде, чем он успел что-либо сказать, его руку пронзила боль. — Ах-ха… — выдохнул жнец, закатывая рукав и перемещая взгляд на предплечье. На нём бурыми пятнами выступали слова: «Сердце я забрал, ребята, но оставлять вас просто так не хочу. Ищите меня там, где начало истории». — По крайней мере, я знаю, куда идти, — хмыкнув, заключил Сахаренко, возвращая рукав на место. — Но перед этим мне надо сделать несколько приготовлений. Ты со мной? Рамиэль вскинул бровь, в упор глядя на друга, проделав это так выразительно, что Гробовщик даже немного смутился. — Ну да, вопрос риторический. Они схватились за руки и, словно дрогнув в реальности, исчезли из Департамента.