касания

Их отношения — беспрерывная череда точечных прикосновений: кончиков пальцев, кончиков клыков и верхушек ушных раковин. Мягких, невесомых, редко долгих, порой — медлительных только в самой своей глубочайшей сути. Они обе нетерпеливые — и оттого желаннее для них становится трофей всей этой бесконечной игры. Выдержка. Хаято сказала бы: у Тсуны выдержка есть. Тсуна бы насмешливо хмыкнула — и отпустила лисью усмешку, должную заплясать на ее губах в этот момент, просто обязанную. — Выдержки нет у того актера, который позволяет себе переигрывать. Тсуна в школе зачастую — та еще королева драмы и редко этого стыдится. Они говорят молча: объятие за объятие, долгие взгляды в глаза, медленно и степенно приближающиеся ладони — от подушечек пальцев к сердцевинам ладоней. Невыносимо долго — и они упираются лбом в лоб другой, чтобы прикрыть глаза и сосредоточиться. Их отношения похожи на медитацию — или на долгую, изощренную прелюдию — или на экзотический танец, самая суть которого сокрыта в тишине и плавности, терпеливости мелких и крупных движений. Они прижимаются, стараясь врасти друг в друга, делятся своим теплом так, будто вот-вот во всем мире его совсем не останется, они играют в игру — и нежно проводят пальцами по чувствительным струнам тела и духа, высекают ровно одну искру, ровно две, ровно три, нагревают до аккуратного цвета лазури. Смотрят глаза в глаза, сближаются так, чтобы губы чуть-чуть не касались, и говорят едва слышимым шепотом: — Да. Полушипят. Их голоса в пустой комнате звучат как шелест деревьев в густом лесу, как разговор сотен тысяч змей, как молитва мифических ламий. Они сталкиваются, замирают, чувствуя, как робко соприкасаются соски, как напрягаются и тяжелеют груди. Они дышат, заглядывая друг другу в глаза так близко, что еще сантиметр, миллиметр — и ничего не увидят. Эта игра длится до тех пор, пока улица не разрушит тот мир, что они успели создать: пока не залает резко соседская собака, не проедет, шумя мотором, автомобиль, не закричат дворовые кошки. Как только это случается, их тела обмякают и впаиваются в тело поблизости, дыхание возобновляется, становится шумным и частым, спустя секунды — расслабленным и довольным. Они целуются — улыбаются — и признаются в любви. Так заканчивается игра. И только лишь завтра вечером начнется новая.