6. История одной коробочки конфет

Проходя мимо цветочного магазина, Штольман в очередной раз заметил господина Клюева с огромным букетом красивых красных роз в руках и счастливо-довольной улыбкой на лице. Якова нервно передернуло и от первого, и от второго. Он не был злым человеком, но когда дело касалось Анны, у него откуда-то из глубины души поднимался такой тайфун ревности, что не имей Штольман своей железной выдержки, этот тайфун давно бы смел весь Затонск с лица земли. Сейчас он тоже смог взять себя в руки, хотя кулаки его при этом оказались крепко сжатыми, а в голове мучительно решался вопрос, какую ногу было бы предпочтительней сейчас прострелить Клюеву, чтобы он уже наконец надолго оказался запертым в своем проклятом доме и не смог никуда выходить. И это он еще не знал, что Андрей Петрович уже сделал Анне предложение. Видимо Штольман все же недооценил своего противника, оказавшегося чересчур инициативным, и как и Анна, не ожидал, что тот так быстро решится на столь серьезный шаг. Ну а пока он решил, что тоже порадует Анну каким-нибудь приятным сюрпризом. Цветов у нее и так уже было видимо-невидимо судя по тому, что Клюев скупает лучшие букеты чуть ли не через день. Тогда может быть что-то сладкое? В голове возник образ Анны, с блаженным удовольствием поедающей конфеты. Ее довольный вид Штольману понравился, он про себя даже улыбнулся ей и пообещал, что купит самые вкусные и самые дорогие конфетки. Анна на это послала ему несколько воздушных поцелуев и исчезла. Яков с облегчением выдохнул, ревность удалось погасить. Теперь можно и действовать. Зайдя в лучшую кондитерскую Затонска, Штольман выбрал самую красивую коробочку наисвежайших и наивкуснейших конфет и отправился с ней в больницу к Анне. По дороге обдумывал, как бы поизящней преподнести ей этот подарочек. И тут он услышал какой-то шум, гам, крики. Кинулся туда, чтобы узнать, что происходит. Тут уже подбежали и городовые. Оказалось, что дрались двое. Один был очень высокий и худой, а второй наоборот полный и коренастый. Оба были молоды. Вокруг них бегала какая-то девушка и орала не своим голосом, чтобы они прекратили драку. Городовые стали уже разнимать буйных драчунов, как тот, что покрепче нанес сокрушительный удар своему сопернику. Тот покачнулся и упал навзничь. Девушка тут же рухнула в обморок прямо рядом с ним. Когда она, наконец, очнулась, почти все уже разошлись. Раненого отправили в больницу в бессознательном состоянии, его противника городовые забрали в полицейское управление. Штольман заканчивал опрос последних свидетелей. Увидев, что девушка пришла в себя, он подошел к ней, чтобы узнать, что случилось. Она рассказала, что ее поклонники, случайно встретившись, не смогли сдержать себя в руках и устроили прямо на улице сначала словесную перепалку, а потом перешли и к кулакам. Штольману это показалось очень понятным и знакомым, ведь и сам он буквально час назад был готов уничтожить своего противника и благодарил себя сейчас за свою выдержку. Однако, как он объяснил девушке дело было плохо, потому что если пострадавший не выживет, то другой отправится на каторгу за убийство. У бедняжки опять случилась истерика. То у нее было целых два поклонника, а теперь может так случиться, что не останется ни одного. Как же она убивалась. Хотя Штольман так и не понял, по кому больше. Но выяснять не стал и собирался уже покинуть страдалицу, как та бросилась на него, умоляя отпустить задержанного. Еще минут десять ушло на объяснения, что пока отпустить никого не получится, что надо дождаться пока пострадавший хотя бы придет в себя. Чтобы усмирить девушку, не собиравшуюся отпускать несчастного уже Штольмана, ему пришлось подарить ей конфеты в качестве отступных. И пока она соображала, что бы это могло значить, он быстренько улизнул. Оставив неугомонную девушку, Яков направился сначала в полицейское управление, а потом хотел наведаться в больницу, чтобы узнать о состоянии пострадавшего и заодно повидать Анну. Штольман был расстроен, что не удастся сейчас сделать ей сюрприз. В голове всплыл образ недовольной Анны с надутыми от обиды губками, безмолвно вопрошающей, где же обещанные конфетки. На это Яков мысленно заверил Аннушку, что завтра уж обязательно купит ей еще более вкусные сладости, и она довольно улыбнувшись, помахала ему ручкой и испарилась. Штольман вздохнул. Ухаживания пока давались ему нелегко. Анна сидела за столом в своем кабинете, когда к ней зашел доктор Милц. В руках у него была очень красивая коробочка конфет. Передавая ее Анне, он пояснил, что приходила невеста поступившего сегодня пациента, пострадавшего в уличной драке, и очень просила о хорошем уходе за своим женихом. Ну и оставила доктору эту коробочку конфет в знак благодарности, хотя доктор и пытался ей объяснить, что у них в больнице за всеми уход надлежащий и они ко всем пациентам одинаково внимательны. Анна покачала головой и повздыхала, но конфетки приняла. Где-то в подсознании у нее уже с утра сидело невыносимое желание сладкого, не понятно откуда взявшееся. Посетив полицейский участок, Штольман отправился в больницу. Зашел сначала к доктору Милцу, узнал о состоянии больного, потом заглянул в кабинет к Анне. Та сидела за своим столом и перед ней лежала раскрытая коробочка конфет, которая показалась Штольману подозрительно знакомой, ведь с утра он лично выбирал каждую конфетку, которая была положена в эту, именно эту - он мог поклясться, коробочку. Сказать, что Яков был удивлен, это не сказать ничего. Но Анна с таким наслаждением поглощала эти конфеты, что он обо всем забыл. Она улыбнулась ему и, виновато откусывая, очередную порцию смогла произнести только: - Простите, Яков Платонович, с самого утра так сладкого хотелось, что теперь не могу остановиться. Очень вкусно. Не желаете попробовать? - Спасибо, Анна Викторовна, не очень люблю сладкое, - громко сглотнув, ответил, еще больше удивившийся Яков, и подумал, что он с утра столько конфет перепробовал, что пока на них и смотреть не может. И тут вдруг лицо Анны начало покрываться красными пятнами. Штольман испугался и вырвал у Анны прямо из рук злополучную конфету, от которой у девушки очевидно началась аллергия. Она сначала непонимающе уставилась на Штольмана, и начала возмущаться: “Что Вы себе позво….”, но не успела договорить и стала вдруг судорожно чесать лицо. - Анна Викторовна, у Вас все лицо красное, - с круглыми от ужаса глазами прохрипел Штольман, дожевывая ее конфету. - Как? Почему? Неужели? - тут же засмущалась Анна и начала закрывать свое лицо руками. - Позовите скорее доктора Милца! Срочно доставленный Яковом доктор Милц, попросил его подождать за дверью. Осматривая Анну, он сообщил ей о проявившейся аллергии вероятнее всего на сладкое и заключил, что все сладкое нужно будет временно исключить. Пока Милц занимался Анной, к кабинету подошел и господин Клюев, державший в руках тот самый, купленный с утра букет. Стоявший на страже у дверей и не находивший себе места от волнения, Яков вновь отметил его довольную физиономию, которая так и призывала Штольмана: “Начисть меня, голубчик, сделай милость”. Но он помнил утреннюю историю с незадачливыми поклонниками и снова сдержался. Когда Милц уже выходил из кабинета, то Клюев быстро проскочил к Анне, так что Штольман и глазом моргнуть не успел. А в следующее мгновение из кабинета послышалось многократное Анино: “Апчхи - Апчхи”. Милц, не успевший еще отойти далеко, сразу же вернулся и, увидев шикарный букет роз, только что преподнесенный Клюевым Анне, тут же попросил его убрать подальше. - И никаких цветов в ближайшее время! - строго предупредил он расстроенного Клюева. Штольман, стоявший у кабинета, с довольной ухмылкой тут же подумал: “Вот и хо-ро-шо!”. А еще он подумал, какая же удача, что все же не от него Анна получила эту коробку конфет. В голове возник образ расстроенной Анны, которой Яков мысленно пообещал, что обязательно придумает что-нибудь другое, чтобы порадовать ее. Может фрукты? Например, виноград или арбуз? Анна радостно закивала и опять довольно улыбнулась на это. “Вот и договорились.” - облегченно вздохнул Штольман.