Late night Devil

      В корпусе было столь тихо, что он слышал глухой ритм своего сердцебиения. Руки вспотели от непривычного волнения — диплом в конце концов защищал не он, ему еще целый год ждать этого неприятного момента. Сидевшие поблизости студенты из младших курсов тоже были встревожены, обсуждая членов комиссии и гадая, будут ли они мучить и их на выпуске. Некий профессор Сандерс больше всего наводил суету: по слухам, старпёр был той ещё занозой в заднице, любил задавать вопросы, совершенно не касающиеся выбранной специальности, и частенько говорил о зажравшейся молодёжи. Зачётный мужчина, что сказать.       — Стэн, ты ж нефтяник у нас, да? — дрогнувшим голосом спросил кто-то из девочек, обратив внимание на самого неожиданного посетителя научной кафедры. Блондин лениво кивнул, отлично скрывая расцветший в груди бутон тревоги. — Слышала, этот дед ваших в позапрошлом году завалил не по-детски.       «И что?» — по одному взгляду стало ясно, что парню всё равно.       — Да-да, и сейчас он не сдаёт позиций, — пискнула другая, с горечью глядя на плачущую выпускницу в конце коридора.       — Кажется, уже шестеро потеряли всякую надежду на красный.       — Не кипишитесь, девоньки, — весело вдруг заявил брюнет-информатик, — там Ишигами защищается.       Одного упоминания хватило, чтобы Стэнли снова зажегся интересом.       — Что бы это значило? — таинственно протянул он, вставая со скамьи.       — Она его на тот свет отправит.       Подойдя к дверям аудитории, от которой доносились едва слышные голоса, Снайдер аккуратно отворил их и тихо вошёл внутрь, встав у незаметного края. Ничего необычного: заполненная до отвала студентами-научниками аудитория, спереди сидели члены комиссии, а возле четырёх стендов, на которых были увешаны громадные плакаты с новеньким проектом, стояла Сенку. Вся такая же уверенная в себе и готовая убивать, если её перебьют. Стэн готов поклясться, что нависшая тень страха над комиссией испускала грозы и передавала другим. Но они не достигали довольно ухмылявшегося блондина, которого вроде как и заметили и хотели пригласить куда-нибудь после насыщенного дня, однако никто не осмеливался прерывать речь юной учёной.       С другой стороны, это больше походило на большую конференцию, нежели на защиту диплома. Обычно, студенты зашуганы и едва могли стоять на ногах в такие моменты, однако Сенку была из того редкого числа людей, которые были уверены в своём успехе. Сказать честно, это восхищало.       Стэнли ни на секунды не отрывал пристального взгляда от непоколебимой фигурки, шагающей то туда, то сюда. Лёгкая полуулыбка, застывшая на бледном личике девушки, приносило чувство спокойствия и гордости. Сенку сможет всё — таковы были его мысли.       Лишь однажды он отвлёкся, и заметил в другом углу доктора Уингфилда, чьи холодные глаза блестели обожанием и любовью. Что-то острое кольнуло парня в этот миг, но он предпочёл не обращать внимания на это. Отношения Ксено и Сенку совсем не такие. Да и Ишигами сама обмолвилась как-то, что их занудный профессор скоро замуж выходит.       Когда речь юной учёной была завершена, и она с крещенными руками на груди облокотилась о высокую ступеньки сцены, будто ожидая первой атака или окончательного вердикта. Разумеется, члены комиссии не упустили возможности осыпать девушку вопросами, на которые та отвечала с удивительной скоростью и точностью. А когда прилично одетый в серый костюм старичок неожиданно для всех поднялся с места и стал задавать вопросы, отнюдь не имеющих отношение к её дипломной работе, Стэнли распознал в нём того самого мистера Сандерса. Так сказать, самое вкусное остаётся на последний заход.       Вот только после «… и великий Ньютон…» Снайдер впал в астрал. Как, впрочем, и остальные, кто находился в аудитории. До него непонятным образом донеслось обрывистое и вполне ксеновское: «Зажарим и обмакнём в азоте». Видимо, директор Научного Института был не в восторге от старика, и уже готовился к кровавой расправе. Всё бы ничего, однако Ишигами с непревзойдённым спокойствием на лице (не считая убийственного взгляда, нацеленного на старика, что в упор не хотел замечать его) отвечала на реплику деда, и даже вяленько махнула рукой, мол «следующий вопрос». Эти мучения завершились спустя двадцать минут. И все как один выдохнули с облегчением, а Ишигами вышла из аудитории, с очевидной красной корочкой в зубах.              — Вымотала ты его, лисичка, — прошептали в ухо, когда крепкие руки обхватили её сзади. — Но ты молодец.       — Я утоплю его, если встречу его ещё раз.       Сенку накрыла горячие руки блондина своими чуть прохладными ладонями, и слегка опрокинулась назад. Накрашенные её персиковой помадой губы тотчас накрыли её собственные, и оба самозабвенно целовались в коридоре, совсем игнорируя всякий этикет и завистливые взгляды. Едко хмыкнув, Ишигами зашагала в сторону выхода, на ходу выкидывая помятый листок в урну.       Оказавшись на свежем воздухе, учёная раскинула руки в стороны, словно обнимая весь мир вокруг, и грациозно повернулась к парню.       — Ну, так что, куда собрались меня отвезти, Снайдер?       — В края далёкие и красивые. Там, где шумно и ярко даже ночью.       Люди скажут, что свиданья в кафе и кино — залог удачной попытки завоевать сердце. А Стэн скажет, что всё это хуйня полнейшая. Ну, в самом-то деле, нет ничего романтичнее, чем бар старика Джефферсена на окраине города, наполненного атмосферой старых-добрых 80-х. Даже безобразная ругань старых приятелей, байкеров, не помешает отличной посиделке, а полуночные игры на гитаре, под светом вечерних звёзд, у костра так вообще помогут забыть о трудных днях.       И конечно же, куда же без вредничества маленького зла?       Наверное, ему стоило бы предупредить её взять сменную одежду. В юбке и лабораторном халате на байке далеко не угонишь.       — Не залезу я на этого монстра.       — Залезай, всем плевать, — улыбнулся Снайдер, умиляясь сморщенному от негодования личику.       — Мне не плевать. Угроблю халат — Ксено с меня шкуру сдерёт, — настаивала на своём девушка, уворачиваясь от объятий. — Так! Я еду домой, переодеваюсь, а потом вези, куда хочешь.       И убежала.       — Вот же ж, вредина.       Что в таком случае должен сделать мужчина? Умотать за скрывшейся девушкой не получится, та уже прыгнула в автобус. Так что единственный вариант —это съездить за сладеньким и остановиться у её подъезда. Да, так лучше.       Надев шлем и заведя починенный и перекрашенный мотоцикл, Стэн помчался в восточную часть студенческого города. В тех переулках были азиатские магазинчики, что-нибудь вкусненького да найдётся.       Добренькая бабуля не переставала восхищаться новеньким гостем, восхваляя семерых богов, что послали на землю столь красивого ангелочка. Чуть стёршаяся помада, по всей видимости, нисколько не смутила пожилую даму. Нацепив дежурную обаятельную улыбку, Стэнли на раз-два объяснил ей, зачем приехал в этот ларёк. Немного подумав, бабушка предложила сладких пирожков с шоколадной начинкой и конфеток, положенных в красивую упаковочку, как она сказала, то, что дарят на Белый день. Снайдер из её выкинутых на японском фраз так и не понял, что это за день такой, но предложение принял.       — Ох, а это что телепузики? — подивился блондин, остановившись у полочки с рисовыми треугольники, обёрнутых нори. Кто очень-очень креативный изрисовал на этих штуках смешные лица.       — Онигири, сынок. Традиционное японское блюдо, просто объедение.       — А давайте я и их куплю, — улыбнулся Снайдер, думая, что Ишигами определённо понравится.       Оплатив покупку, плюсом за хорошую скидочку, блондин, преисполненный небывалым счастьем и глупой эмоцией на лице, поехал к следующему пункту назначения. Чтобы не пропадать добру на жарком солнце, студент решил сразу же подняться к Сенку.       Три долгих гудка по ту сторону двери. От ожидания колотилось сердце.       Наконец, с тихим металлическим скрипом дверь распахнулась, являя его взору слегка потрепанную от спешки учёную с нечитаемой эмоцией на лице. То ли это было недоумение, то ли удивление, то ли малая доля радости… он не понимал. Он и сам застыл, как статуя, потеряв способность говорить.       — Эм… проходи, — оживившись, как от щелчка пальцев, пробубнила Сенку, пропуская парня вперед и беря в руки пакеты. — Я… я… да хрен с ним, неважно… Поставлю пока чайник.       — Угу, — только и смог выговорить Снайдер.       Не то чтобы он не видел полуголых женщин, но видеть Сенку в одних узких джинсах и укороченной майкой, едва прикрывающей грудь, было несколько… необычно. А ещё эта красивая татуировка под ключицами. И на спине.       — Тебе как обычно?       — Чёрный. Крепкий.       Сейчас он бы выпил что-нибудь крепче обычного чая. Рома, например, или коньяка.       «Соберись. Чего ты так смутился? В первый видишь татуировки на теле девушки?»       У Сенку, оказывается, есть, что скрывать от посторонних глаз. То, что она была стройной, никто в универе не сомневался, но сейчас её стройность казалась Снайдеру чуть-чуть болезненной. Рёбра немного выпирали, а живот до того был плоским, будто Ишигами не доедала. При её-то любви к сладкому? Отдельная песня о татуировках. На бледной коже гармонично сочетались черные росписи и узоры. Три розы на спине, что перекрывали собой полумесяц, пожалуй, были одной из лучших татуировок, что он встречал.       Первое, что блондин запланировал на будущее, — это откормить Сенку. Мясом, рыбой и прочим-прочим, что поможет хоть немного набрать вес.       — Ты откопал у обаачан онигири? — радостно воскликнула Ишигами, разбирая пакеты.       — Я их не сразу заметил, — почесал затылок Снайдер, замерев у прохода и наблюдая, как учёная суетливо накрывала стол. — Мне они показались милыми.       — Моя подруга любит творить художества на бедном рисе. Однажды, она мою фигурку начудила.       — С рожками?       — Очень смешно, — надула губы Сенку.       — Пусть ты и дьяволёнок, — Снайдер приблизился вплотную, обнимая девушку со спины и вдохнув аромат шампуня с её волос, — но ты милый дьяволёнок.       — Чем обычный отличается от милого?       — Первого бы я попросту избегал, а второго…       Парень одарил Сенку лёгкими поцелуями, нежно спускаясь по красивому изгибу шеи, постепенно переключаясь на оголённые плечи.       — Хэй, вода стынет, — сжалась Сенку, прикусив губу. К такого рода ласкам она пока не была готова. Пока.       — А может бросить всё и остаться здесь? Покататься на байке всегда успеем.       — То-то думаю, зачем ты купил всё это, — девушка ловко перевернулась лицом к Стэну, обвив его шею, и кивнула в сторону разложенных по тарелочкам вкусностей. — Чего это я тогда переодевалась? — и укусила за нос, мигом садясь за стол.       Потерев кончик носа, Стэн только и мог, что глупо улыбаться. Вторя девушке, парень сел на стул напротив, пододвинул к себе кружку с горячим чаем, рисовый пирожок и принялся трапезничать, одновременно любуясь воцарившимся вокруг них комфортом.       У Ишигами несколько специфический вкус в оформлении комнат, однако Стэн уже привык сидеть под светом софитов, нежели обычных ламп. Как сказали ему однажды, Сенку не очень-то и переносит их. Доля правды в этом есть, ибо свет в лаборатории и аудиториях уж очень ярок и ослепителен. Порой даже в сон клонило. Не сказать, что в квартире учёной не было ламп, просто она их не включала, предпочтя им гирлянды и ночники, что испускали поистине умиротворяющую и волшебную атмосферу, особенно вечером. Стэн немного подивился, обнаружив ночники и в ванной комнате. Чего секретничать, он не раз ловил себя на шальных мыслишках.       А онигири оказался довольно вкусным, чем он предполагал. Он не помнил, когда в последний раз пробовал лосось, но начинка внутри была просто обалденной. Рис моментально таял во рту, а вот от нори блондин стоически отказался. Ну, не был он любителем водорослей. После первого раза его стошнило, и знать об этом никому не обязательно.       — Обаачан не подкачала, сто миллиард зачётов ей, — довольно протянула Сенку.       — Это имя бабульки?       — Нет, «обаачан» — это и есть бабулька на японском.       — О как, думаю, мне придётся взять парочку уроков от тебя, — улыбнулся блондин.       — Зачем? — искренне удивилась девушка, наклонив голову на бок.       — Мало ли, вдруг нас ветром унесёт в Японию, а я ничегошеньки не знаю и буду смотреть на всё, как слабоумный баран.       — Оу… Ты… хочешь в Японию?       — А сама хочешь?       На деле нет, но повидаться снова с Тайджу и Юдзурихой очень хотелось. К тому же это несколько грубо с её стороны постоянно звать их к себе, заставляя перелетать океан и слушать откровенный бред здоровяка после приземления (Ибо что? Правильно, его укачало). А ведь супруги не раз приглашали её в гости.       Глупо ассоциировать родной край с грязным обманщиком. Он уже стёрт из её жизни. Забыть не получится, но всё же. Это всё в прошлом.       — Как насчёт июля?       — М?       — Полетишь со мной в Японию в июле? — лицо девушки стало серьёзным, несколько сбив с толку парня. — Ну, если других планов у вас не намечено, Снайдер.       Она       Только что       Пригласила его?       Стэн сидел с разинутым от лёгкой прострации ртом и не моргая смотрел на учёную, зачем-то ища хоть какой-то намёк на шутку. Но нет, Сенку была как никогда серьёзной в своём предложении. Мысли грозным штурмом ударяли по вискам: начиная от тех, сколько же придётся поработать, чтобы накопить денег на полноценные каникулы, и заканчивая теми, как же ему было плевать на всё и улететь туда прямо сейчас.       К чёрту всё, он готов хоть сейчас.       — Да, — решительно сказал Снайдер, неожиданно для обоих кладя свою ладонь поверх задрожавшей руки учёной. Но не отдёрнул.       — Значит, после свадьбы летим в Японию, — лучезарно улыбнулась Сенку, в который раз сражая Стэнли наповал.              Уже ночью, после просмотра парочки комедий и банок пива, Стэнли начала потихоньку собираться домой. Пока Ишигами убирала посуду и мусор на кухню, он успел одеться и накрасить губы бальзамом, подаренный учёной. Едва обувшись, Снайдер вздрогнул от пристального взгляда, нацеленного на него. Нет, его не пытались прикончить на месте. Он почувствовал кое-что другое, что заставило сердце бешено стучать о грудную клетку.       Медленно обернувшись, встречаясь взглядами с Сенку, Стэн застыл на месте, так и не сумев нормально завязать узелок на кедах.       Сенку слегка нервничала, пусть и пыталась казаться собранной. Но она отмалчивалась, словно не веря собственной уверенности.       Как мило.       Но собравшись, она подошла к парню и с надеждой взглянула вверх, в его лучистые глаза, похожих на два лунных камня.       — Может, останешься?       Минута.       Другая.       Всё казалось одновременно ошибочным и правильным. Ведь они не так уж сильно сблизились. Ведь он так и сказал ей, что хочет встречаться с ней по-настоящему. Не из-за глупого желания Рюсуя, не из-за её спасения от Цукасы — по-настоящему.       Он был таким идиотом. Ему следовало сразу сказать обо всём. Может, он бы и не стоял перед выходом, как истукан. Сенку и сама, наверное, заметила, что блондин замешкался. Но девушка ждала ответа. И отрицательного ответа та явно не принимала.       — Конечно.