***
Теперь поцелуй с Идалин становится самой обсуждаемой темой сначала в Имперском Ковене, а затем и во всех остальных. Боевой дух всего Ковена достиг таких высот, о каких Император и не мечтал никогда в жизни; сама же Лилит нервно крестится, когда узнаёт о существовании её собственного фан-клуба, куда ранее допускались только избранные, а сейчас это самый масштабный фан-клуб на островах, потому что теперь он называется «Ида ❤ Лилит». Сердечко между их именами напрягало неимоверно. Ведьмы — те ещё сплетницы, и это буквально кошмар наяву. Всего один поцелуй не в то время и не в том месте способен перевернуть жизнь с ног на голову. Император, адекватно оценивший всю пользу данной темы, долго прикидывал, насколько рационально будет сейчас запретить всем подчинённым фанатеть по самой популярной парочке всея островов, и пришёл к выводу, что Ида его переиграла и почти уничтожила. Ведьмы из Имперского Ковена его на части порвут, если он сейчас посмеет посягнуть на её свободу. Единственной, кто шла против общественного мнения, была, конечно, Лилит. — Я притащу её сюда, клянусь Титаном!!! Всё это время она рвала и метала, за чем умилённо наблюдали все остальные. — Нет, Совиную леди мы пока трогать не будем. Кипящие острова для Белоса — это как детские ясли. В данный момент он терпеть не может одну игрушку, но её обожают все остальные дети, поэтому игрушку придётся оставить. Дети злопамятны и жестоки, их сильно обижать нельзя. Лилит стоит перед ним и пыхтит от досады, но покорно склоняет голову и заверяет, что если таков приказ, то она к Идалин и близко не подойдёт. — Нет, подходить к ней можно. Особенно тебе. Уже завтра все Кипящие острова облетят фотографии возмущённой покрасневшей Лилит с надписью «Так Лилит реагирует на имя Иды, разве не прелесть?!» — в этом Белос уверен. Он только что краем глаза заметил, как сработал колдограф. И чего только не сделаешь ради порядка в детском саду.***
Лилит не может описать того, насколько сильно её раздражает сейчас Идалин. Сидит в её кабинете, как в родном доме, с самым светлым ликом во вселенной, а на вопрос «Как ты сюда пробралась?» не отвечает. Есть подозрение как: Кикимора впустила. Наверняка Белос разрешил. — Поцелуемся ещё раз? — спрашивает Ида, улыбаясь столь ослепительно, что впору зажмуриваться. — Нет. — Ещё не передумала насчёт встречаться? — Нет! — Они забудут через неделю, — Ида настолько резко меняет тему, что Лилит требуется несколько минут, чтобы осознать, о чём она говорит: о сплетничающих ведьмах. Как только в её глазах зажигается понимание, Ида продолжает: — Я не хотела, чтобы всё вышло… так. Но вышло, — виновато пожимает плечами, потирает затылок. — Не злись. — Т-ты поцеловала меня на глазах у… И д-даже… даже без спроса! Предлагаешь мне «не злиться»?! — В следующий раз поцелую не на виду у всех, — смеётся Идалин. — Я могу тебя поцеловать? — Нет! — Тебе не понравилось? — Нет… Вспоминать прошлый поцелуй не хотелось, но невольно пришлось. Пришлось вспоминать и руку Идалин на своей талии, и её ладонь на шее, и прохладные губы. Поцелуй был коротким, лёгким, а Лилит — растерянной и слишком смущённой, чтобы как-то отреагировать на него своевременно. Вспоминать не хотелось. В первую очередь, потому что однозначной неприязни не было, и признавать этого Лилит не собиралась, но Ида и так всё видит: ухмыляется, стоя напротив, констатирует: — Тебе понравилось. Ты хочешь меня поцеловать. — Не хочу, — фактически рычит Лилит. Ида сияет пуще прежнего, сжимает кулак и подпрыгивает, будто сорвала джек-пот, восклицает: — О да, как же я хороша! — Прекрати этот цирк!!! — крик Лилит опускает с небес на землю. Даже стыдно становится: у сестры на глаза слёзы наворачиваются, а она радуется тому, что совершила что-то против её воли. Не такой реакции Ида добивается. Не смертельной обиды сестры. — Давай так, — тихо говорит она, снова подходя к Лилит. Та шугается, делает шаг назад, натыкается на стол. — Я тебя сейчас поцелую, — сообщает Идалин, и в её голосе ни капли шутливости. Лилит едва открывает рот, чтобы снова её отчитать, но слышит продолжение: — Но если ты меня оттолкнёшь, больше лезть не буду. Звучит легко. Ида сама берёт сестру за руки, кладёт их себе на плечи, придвигается ближе, вплотную, обжигает дыханием шею. Вовремя вспоминает, что лишние гости им сейчас ни к чему, наколдовывает маленькое заклинание, запирая дверь. — Почему ты привязалась ко мне с этим «встречаться»? — сбивчиво бормочет Лилит, избегая губ Идалин, но и не пытаясь её оттолкнуть. — В следующий раз обязательно тебе отвечу, — улыбается Ида. Её самодовольная улыбка сестре не нравится. — Хотя бы скажи, — выдыхает Лилит, положив ладонь на рот Идалин, когда та уже была близка к своей цели, — это же не… не на спор? В этом нет никакого… азарта или чего-то такого? Сейчас бы Иде впору соврать, как она это обычно делает. Вернее, это не было бы ложью — с одной стороны; а с другой — она действительно спорила, причём на крупные деньги. Причём с фан-клубом Лилит (когда он был фан-клубом только Лилит). Она поспорила, когда глава данного клуба угостил её выпивкой, а она напилась до такой неприличной степени, что позволила взять себя на слабо. Наутро взять свои слова обратно уже как-то неприлично, вот и припёрлась тогда к Лили, вот и… предложила встречаться. А потом поцеловала. — Я так и знала, — горько усмехается Лилит, грубо отталкивая замешкавшуюся Идалин от себя. «Ну вот, Ида, опять ты всё испортила», — ругает Совиная Леди саму себя.***
Видимо, даже эта новость проносится на Кипящих островах со скоростью ураганного ветра: иначе как объяснить, что все подчинённые при встрече с Лилит печально отводят глаза? Кого-то даже пробивает на соболезнования. Лилит подобное просто игнорирует. Разве такое может вывести её из себя сейчас, когда уже организован фан-клуб и вообще все создания Кипящих островов в курсе, как Идалин подкатывает к родной сестре? Упаси Титан. Все скоро забудут. То, что так буйно расцветало, обязано столь же быстро увянуть — и за этим сейчас с тоской наблюдали практически все ведьмы. Тема сходила на «нет». Боевой дух Ковенов падал с ещё большей скоростью, чем возрастал, ситуация изо дня в день становилась критической. Видит Титан, как Белос не хотел в это лезть. Он был готов на многие свершения, был готов принимать неоднозначные решения, приносить в жертву полюбившихся подчинённых — всё во имя благой цели. К такому он не был готов. Ведьмам было плевать, сколько их сородичей вчера сварилось в Кипящем море заживо, но им было не плевать на романтические отношения двух родных сестёр — о-о-о, как же тяжело было признать и осознать эту мысль… Была предпринята попытка снова напоить Иду, но та и так пила: в одиночестве дома, угрюмо глядя в потолок и не желая вообще никого слушать. Ни о каком повторном споре речи идти не могло. Лучшие ведьмы по социальным взаимодействиям строчили бесконечные возможные сценарии о том, как можно помирить сестёр, накопилось несколько томов за один день — но доверия не внушало ничто. Был выбран всего один план с вероятностью успеха в десять процентов. — Почему я? — терпеливо интересуется Золотой Страж. Вообще-то ему плевать, но на эту миссию его всем Имперским Ковеном провожают как великомученика. — У тебя холодный разум и чистое сердце, ступай, — напутствует Белос. — Никто лучше тебя не справится. «Там же наоборот было», — недоумевает подросток, когда его буквально выталкивают на улицу. План был прост как три улитки: схватить уважаемую главу Имперского Ковена и закинуть в дом к Иде — какие тут могут быть проблемы? Вообще никаких. Никто и подумать не мог о проблемах. Ладно, это с его стороны план выглядел таким. На самом деле, куча ведьм Имперского Ковена была задействована для того, чтобы сначала создать мнимые проблемы начальнице и вымотать её, затем укрепить успех, подмешав в её кофе сонливое зелье. Подло? Подло. Белос перед всем Ковеном обещал несчастной главе всё потом возместить (сама глава, по понятным причинам, узнает об этом позже). А что ещё делать, если эти двое упорно игнорировали существование друг друга? Если раньше вид из окна кабинета Лилит был направлен в сторону, где располагался дом Идалин (хоть его и не было видно, но он там был), то всего за пару часов она переместила свой кабинет ровно в противоположную сторону замка, договорившись поменяться помещениями с отделом бухгалтерии; а договориться с отделом бухгалтерии в конце месяца может только самая отчаянная и безрассудная ведьма. Лилит вполне подходила под это определение. Белос пытался сначала уладить всё по-взрослому. Ну то есть, как это обычно делают взрослые личности и всё такое: позвал Лилит на разговор, но та отвечала на все его вопросы слишком сухо, безучастно и почти наплевательски — потому Император быстро отмёл свою идею. Лилит по своей воле к Иде не пойдёт, а им надо поговорить (а также надо, чтобы об этом узнали все ведьмы и успокоились). Кипящие острова переживали кризис, и неважно, что это был кризис отношений. Порядок в его детском саду требовал жертв.***
Из двух пунктов плана не удалось выполнить ни одного. Золотого Стража уверяли, что Лилит работает без устали уже третьи сутки подряд, выживает благодаря кофе и зельям и скоро свалится сама собой. Только вот Лилит, заметив его на пороге, мгновенно швырнула несколько атакующих заклинаний и велела к ней не приближаться больше никому и никогда, потому что: «Если я увижу ещё хоть немного документов или, упаси Титан, проблем, то начну убивать, слышите?!». Золотой Страж услышал, но у него приказ свыше, поэтому сейчас он стоит, прислонившись к стене, периодически заглядывая в кабинет к главе Имперского Ковена. После каждой такой попытки в него прилетает новое заклинание, и он прячется снова, судорожно пытается придумать план и в процессе не замечает, как над его головой образуется магический круг и из него выпадает мятежница всея Кипящих островов. — М, мягенько, — довольно кивает она, вставая с Золотого Стража, отряхивает юбку и бойко врывается в кабинет. В неё тоже летит какое-то заклинание, но это всё равно что слону дробина. — Привет, Лили! — Вот ты точно иди отсюда!!! — Дай объясниться! — Не желаю тебя видеть вообще! — Мне нужен маленький шанс! — У тебя уже громадный шанс был! Видит Титан, как Золотой Страж не хотел в это лезть. Он был готов на великие свершения, чтобы порадовать Императора, но к такому он не был готов. К тому же, что-то ему Совиная Леди точно сломала: правая рука отзывалась болью при движении. — Лили, прошу тебя!.. — Да ты… ты!.. Дверь в кабинет шумно захлопывается, щёлкает замок и сияют вокруг наложенные магические круги: сразу несколько, чтобы наверняка, Золотой Страж на это дело ничего не жалеет и молится, что ему воздастся за это если не на приёме у Императора, так хотя бы у Титана. Сёстры в кабинете затихают, и юноша спешит смыться с места преступления от греха подальше. Он сделал всё, что мог: цели его миссии находятся в одном запертом пространстве и могут разве что выброситься в окно. Что-то ему подсказывает, что уважаемая глава Имперского Ковена так и поступит, если понадобится.***
— Нас заперли, — констатирует Ида, дёргая ручку. Лилит на эту новость просто закатывает глаза: — Кто бы мог подумать. Осталось проверить мой кабинет на артефакты слежки или подобные чары… — Тебя это до сих пор волнует? — А тебя нет? — Какая разница, что они о нас думают?! — Все Кипящие острова ждут развязки романтического сериала года, а главными героинями выставили нас — тебя это не волнует?! Вообще всё это!.. — Так давай дадим им эту развязку. — …началось из-за того, что ты проспорила! — буквально выкрикивает Лилит и запинается, растерянно глядя на спокойную Идалин. — Что? — Я проспорила, — нехотя признаётся Ида, отводя взгляд, — и накосячила. Но это не отменяет того факта, что я была серьёзна. — С-серьёзна? Я тебе уже говорила, но повторю, вдруг ты забыла, — нервно усмехается Лилит: — Мы сёстры. — Ну, если ты не заметила, сестрица, — не менее нервно отвечает Ида, — это вообще не волнует никого, кроме тебя. — Какой грех я совершила в прошлой жизни?.. — вымученно потирает переносицу Лилит, и на мгновение Иде становится её жаль: сестра выглядит крайне замученной. Прежде чем Кипящие острова увидят развязку, надо решить эту проблему. — Пойдём ко мне, отдохнёшь немного. — Не сейчас, Идалин… здесь столько всего, ты просто не представляешь… — Тогда, может… я могу помочь? — Заставить ведьм заткнуться и перестать меня преследовать? — Просто смирись, что ты знаменитость ещё на… — Ида смотрит на воображаемые часы на своей руке, — где-то на неделю. Никого нельзя заставить забыть об этом, но можно переждать. Лилит молчит и, судя по её напряжённому (и сильно уставшему) выражению лица, глубоко задумывается. Её правильному мозгу, знающему только правильное направление правильных решений правильных проблем, сложно принять такую несправедливость, Идалин её прекрасно понимает: сплетни — страшная вещь, а поехавшие на всю голову фанаты, готовые на всё ради «благополучия» их кумиров, — и вовсе черти из Ада. — Тогда всю эту неделю нам лучше не видеться. Глаза Идалин напоминают глаза побитого щенка. — А может… — Ты же хотела мне помочь? — елейно интересуется Лилит, отвлекаясь на свои бесконечные бумажки, но спустя несколько секунд смягчается: — Обещаю, я навещу тебя через неделю. — Обещаешь? — щурится Ида. — А можно я в третий раз предложу тебе встречаться? — А был второй? — Был, когда я сказала, что я серьёзно. — Хорошо, предложи в третий, — Лилит пожимает плечами, ставя очередную подпись. — Но ответ всё равно будет через неделю. Видимо, неделя — это время, которое нужно, чтобы неправильные мысли уложились в правильной голове. Идалин важно кивает, понимая всю серьёзность ситуации, бросает унылый взгляд на дверь, испещрённую магическими кругами, и думает, что ей лень с ними разбираться. Стоя возле открытого окна, она салютует Лили и прямо перед самым отлётом бросает: — В третий раз предлагаю тебе встречаться. И в этот раз не на спор. — Предложение принято к рассмотрению, — отмахивается Лилит.***
Ночной рынок — место, где можно встретить многих ведьм. Весьма популярное мероприятие, где каждый делает вид, что никого не знает, хотя знакомых вокруг с вагон и маленький паровоз. Каждый норовит скрыться под иллюзиями или прикрыться капюшоном, хотя толку почти никакого. Вот Лилит и не прячется. Видит, что так же не прячется и её цель, и идёт напрямую к ней. — Ты серьёзно?! Столько улиток за такую безделушку?! Скидывай давай! — Минуточку, леди, это товар высочайшего класса! — Сбрасывай цену или я уйду! — возмущается «цель», за спиной которой стоит счастливо улыбающаяся Лилит. Легонько стукает еë по плечу пальцем, пытаясь привлечь внимание, и Идалин, разозлённая перепалкой с продавцом, резко разворачивается, готовая вмазать незадачливому незнакомцу, у которого хватило смелости дёрнуть её в столь важный момент. Улыбка сестры смывает весь запал. — Лили? Что ты здесь… С момента их последней встречи прошла целая неделя, все Кипящие острова смирились с затуханием темы и уныло искали новые способы развлечься. — Ты права, — перебивает Лилит. — Уже стало легче. Ида открывает рот, чтобы снова что-то сказать, но сестра снова перебивает: — Я помню, что обещала тебе дать ответ, но вопрос довольно сложно поставлен, а все плюсы и минусы я уже забыла, — она говорит слишком громко и легкомысленно, привлекая внимание почти половины рынка. Ида кожей чувствует, как практически каждая ведьма на этой площади сейчас пялится на них; некоторые делают это даже не скрываясь. Популярность их окончательно никогда не покинет, в конце концов. — Нужно освежить воспоминания… — произносит Лилит в нескольких сантиметрах от её лица. Паника выбила все страйки в голове Иды уже в следующий момент, когда сестра неуверенно касается её губ своими. Прямо в центре Ночного рынка. На виду у кучи ведьм. «Она кому-то проспорила?!» — первое, что приходит Идалин на ум. Поцелуй Лилит лёгкий и ненавязчивый, довольно быстрый, учитывая атмосферу и тяжёлую мёртвую тишину вокруг, но для Иды он всё равно головокружительный до одури. Аж мысли все запутались. — Круто… — выдыхает она, когда Лилит отстраняется. Это слово — единственный звук за несколько секунд на всей площади. — Вот так лучше, — шепчет Лилит, которую румянец выдаёт с головой: волнуется, не смотря на весь свой самоуверенный вид. Сейчас Ида готова ей всё на свете простить. Вообще всё. Ведьмы вокруг даже пошевелиться боятся, а некоторые, кажется, даже забыли как дышать. — Пойдём отсюда, — подмигивает Ида, понимая, что Лилит и так выдала свой максимум на эту маленькую выходку, хватает сестру за руку и ведёт прочь с Ночного рынка. — Я выбила себе целый месяц отпуска, — тихо бормочет Лилит, всё ещё не в силах успокоить своё сердцебиение, и оглядывается назад, на площадь. Они уже ушли довольно далеко, но кипиш виден даже отсюда. — Ох, Лили, как многое нам предстоит обсудить… но погоди, тебя так легко подкупить?! — Месяц отпуска у тебя дома, — хихикает Лилит, хитрыми глазами глядя на сестру. — Это скорее приятный бонус, а не подкуп. Нужно ведь извлекать пользу из ситуации.