толстовка

Лучи солнца наполняли комнату золотым блеском, мягко ложась на подоконник, а затем на пол и две кровати. За окном весело щебетали птицы, перелетая с ветки на ветку, внизу, на мощеной дороге перед библиотекой сновали туда-сюда тени, то перенося книги, то спеша снова играть в азартные игры вместо работы. Растянувшись в позу звёздочки, на кровати с закрытыми глазами лежала Тамара. Ее каштановые волосы были разбросаны по постели, телефон и какая-то книжка лежали рядом, но явно в заброшенном состоянии. Вместо своих привычных пижам в форме каких-то животных или существ, на ней была огромная для нее толстовка оранжевого цвета. По размерам этой толстовки можно было ясно понять, что она, очевидно, ей не принадлежит, потому что была велика на несколько размеров. В рукавах слишком длинная, что закрывала пальцы полностью, а в области талии вообще могло поместиться ещё три таких же Тамары. Она лежала и улыбалась, натягивая толстовку как можно больше на нос. Прижимая к себе приятную ткань, она тихо напевала какую-то песенку, вдыхая терпкий аромат хозяина. Каждый раз, слыша этот чудесный запах, мысли в голове перемешивались, путались, сворачиваясь в клубок, и завязывались на сотни узелков, не давая ясно выразить мысль или хотя бы самой ее вспомнить. Из головы вылетело абсолютно все. Раньше, когда Тамара только осознавала свою влюбленность в Зою, это было настолько явно, что даже Снежа заметила эти запинки, сбивчивые речи и смущение при виде нее. Сейчас, когда они уже долгое время встречались и жили вместе, конечно, все было проще, но запах Сафьяновой был все такой же пьянящий и только больше любимый. Дверь в комнату открылась и тихо захлопнулась за вошедшим. А точнее вошедшей. В комнату зашла Зоя, держа в одной руке бутерброд с колбасой, а во второй тарелку с ещё парой таких же. На ней был фиолетовые топик и шорты, волосы слегка влажные, так что легко можно было понять, что она бегала. Прожевав свой бутерброд, она улыбнулась, посмотрев на Тамару и, поставив тарелку на тумбочку, поинтересовалась: — И что это ты делаешь в моей толстовке? — В твоей? — Леска открыла глаза, свешиваясь с кровати головой. — Ага. — Зоя аккуратно вернула ее в прежнее положение. — Не понимаю, о чем это ты говоришь, она моя, ты же видишь, как мне идёт. — девушка снова закрыла глаза и начала петь, как ни в чем и ни бывало. — Она больше тебя в три раза. — констатировала Сафьянова, скрестив руки на груди. — В самый раз. — отрезала та, кивая головой в такт своему тихому мычанию. Усмехнувшись, Зоя нависла над Тамарой, а после легла сверху, положив голову на живот. Она обняла девушку за талию, потеревшись ухом о ткань в попытке удобно устроиться. Сердце Лески, кажется, пропустило парочку ударов. Они встречались уже пару месяцев, но такого рода нежности все ещё были непривычными и супер-ценными для Тамары. Она запустила пальцы в короткие волосы Зои, массируя кожу за ухом. — Я в этой толстовке собиралась идти завтра, отдашь? — прозвучал тихий голос Сафьяновой. — Не-а. — Тамара улыбнулась, смотря на девушку. — Ах вот как… — Зоя поднялась на руках и поцеловала ее в подбородок, а после в эту хитрую улыбку. — Я буду мстить! Она нырнула под толстовку, целуя низ живота, а после и весь живот в принципе. Вслед за головой, скользнули и руки, она положила их на талию, удерживая извивающуюся от смеха Тамару на месте. — Зоя… — протянула, уже чуть ли не задыхаясь от звонкого хохота, Леска. Она вяло попыталась отодвинуть лицо девушки от живота, но все оказалось безуспешно. — Зой, ну прекрати! Сафьянова лишь с большей интенсивностью продолжила зацеловывать ее живот, иногда ещё и щекоча бока. Тамара заходилась смехом, извиваясь точно змейка, пойманная в ловушку. Когда зубы Зои слегка прикусили ее за кожу, она взвизгнула и засмеялась ещё сильнее, чем прежде. — Ну, ладно-ладно! Верну я толстовку. После этих слов, поцелуи прекратились, и Сафьянова заговорила ей в живот, от чего стало щекотно, и мурашки волной пробежали по телу Лески. — Отлично. — ухмыльнулась она. — Как хорошо, что нам удалось мирно прийти к решению вопроса! — Мирно? — воскликнула Тамара и схватила лежавшую рядом подушку, слегка ударив ей по голове девушки. — Это было не мирно, ты меня укусила даже! Выбравшись из плена оранжевой толстовки, Зоя села напротив и тоже взялась за свободную подушку. Ее лицо было покрыто довольным румянцем, а губы были растянуты в улыбке, глаза сияли. Сафьянова была влюблена в Тамару по уши. Смотря на растрёпанную девушку в собственной толстовке, ее сердце стучало сильнее, пытаясь вырваться из грудной клетки. Кажется, это было лучшее зрелище в ее жизни. Никакие победы и награды в спорте не сравнились бы с ощущением влюбленности, которое она испытывала. — По мне так все прошло замечательно. — Зоя рассмеялась и сама ударила девушку подушкой. — Ах, раз так, то я объявляю войну! — Тамара вскочила с кровати, вцепившись в подушку, и растянула губы в злорадной ухмылке. — Тебе конец, маленькая принцесса. — Сафьянова тоже поднялась на ноги и улыбнулась. На последок перед этим боем, Зоя сказала тихое — «Я люблю тебя» — и, когда в ответ прозвучало — «Я тебя тоже», бросилась в атаку.