Теперь же все по закону, да?

    С момента вступления Кёки в агентство прошло ровно пять лет. Это стало своеобразным праздником, поэтому в офисе детективов закатили вечеринку в честь бывшей мафиози. Она же особого смысла в этом "празднике" не видела, поэтому с облегчением вздохнула лишь когда оказалась далеко от шумной музыки, подвыпившей Ёсано и недовольного проведением всего мероприятия Куникиды.     Ей вполне достаточно посидеть на крыше, понаблюдать за закатом, и распить вдвоем стянутую прямо из-под носа Доппо бутылку виски. Девушка первый раз попробовала алкоголь в шестнадцать, Дазай подлил его ей вместо чая. Помнится он тогда здорово получил от Акико, но весело смеялся вместе с Изуми, которая чашку оставила пустой.     Кёка не любила выпивку, в любом ее виде и по любому поводу. Но когда перед ней появлялся Осаму, с милой улыбкой и бутылкой алкоголя — как тут отказать? Вот и сейчас темноволосая слушает звон стекла и опрокидывает в себя шот, тут же закашливаясь от обдавшего горло огня. Но по телу растекается знакомое тепло и девушка приваливается плечом к Дазаю, который как ни в чем ни бывало делает глоток прямо из горла.    Он тихо посмеивается и болтает ногами, смотря вниз. Пятнадцать этажей... С такой высоты он точно умрет, если решит спрыгнуть. Но мужчина не решится это сделать. Не сегодня уж точно. Не когда рядом сидит, наконец счастливая, Кёка и что-то бормочет под нос, растягивая губы в улыбке. Синие глаза, будто две глубоководные впадины, с веселыми искорками смотрят в глаза напротив.     Девушку развозит с трех шотов, она громко смеется, вешаясь на детектива, и обвивает его шею руками. Несмотря на Осаму, старающегося удержать ее на месте, Изуми взгромождается на чужие колени, довольно разглядывая лицо мужчины. Потом она обязательно сделает вид, что ничего не помнит и ничего не было, вот же маленькая чертовка. А Дазай сделает то же самое, ведь никто в агентстве не в курсе об их...весьма своеобразных отношениях. И хорошо, ведь если кому-то дойдет такая информация, то шатену явно несдобровать.     Кёка тычется губами ему в щеку и детектив кожей чувствует ее пьяную улыбку. Она пару лет назад сменила свой стиль в одежде и это совсем не помогает ситуации. Темноволосая все чаще начала носить юбки и платья, и все реже возвращалась к кимоно. Волосы тоже обрезала, теперь тех длинных локонов не было и в помине, была лишь скромная стрижка чуть ниже плеч.     Сейчас пряди, отливающие синевой, были собраны в неаккуратный пучок, почти распустившийся от вечеринки в офисе. Карие глаза ползут ниже и тут же возвращаются обратно, ведь мозг успел дать понять, что пялиться на стройные бедра, выглядывающие из-под подола короткого лилового платья в обтяжку — не очень хорошая идея.     Шатен немного виновато улыбается, отстраняя коллегу от себя и поправляя лямку, сползшую с плеча. Девушка недовольно мычит, еле как открывая глаза. Она хмурится, берет мужчину за щеки и заставляет Дазая смотреть на себя, не имея возможности отвернуться. Изуми коротко хмыкает, таки дотягиваясь до своей цели — холодных, но желанных губ, которые тут же приоткрываются, не в силах спорить с женщиной. Это в принципе гиблое дело, эти бестии могут заживо в землю зарыть, если им что-то не по нраву.     Кёка опускает веки, теряясь в сладком поцелуе и чувствуя чужие руки на своей спине, прижимающие ее еще ближе. Она запускает пальцы в темно-каштановые волосы, перебирая мягкие пряди, пахнущие персиком от шампуня, который недавно купила девушка им в квартиру. Это так завораживающе — целоваться с любимым человеком, затылком ощущать край крыши и осознавать, что тебя могут толкнуть туда, вниз, в любой момент. Это будоражит кровь, заставляя крепче вжиматься в чужое тело, терзая и так искусанные губы еще больше, кусая в кровь и тут же слизывая бордовые капли.                                 ***     Изуми с довольным вздохом откидывается назал, затылком укладываясь на чужую грудь. Горячая вода приятно расслабляет мышцы и согревает после холодного ветра на самом верху здания, а теплые руки нежно массируют затекшие плечи, то и дело срывая облегченные стоны с мягких девичьих губ. Для кого-то такая ситуация покажется очень смущающей, интимной, откровенной. И правда — девушка сидит полностью обнаженная в ванне с мужчиной, который старше ее на восемь лет. Да и плюсом ко всему этому Кёка выглядит куда моложе своего возраста. Поэтому стоит Дазаю в людном месте ненавязчиво положить руку ей на талию — все тут же с подозрением на него косятся, будто уже готовы вызвать полицию и сообщить о педофиле.     Поэтому иногда, чтобы спасти своего, вроде как, парня, Кёка заходила в любой магазин и покупала сигареты или выпивку. Любой продукт, для которого нужно удостоверение, что ты достиг совершеннолетия. Тогда уж сомнений у людей поубавлялось и они оставляли, пускай странную, но милую парочку в покое.     Изуми зевает, закидывая руки назад и проводя пальцами по мокрым темным прядям чужих волос. Теплые губы прижимаются к молочной коже на плече девушки и оставляют красноватый след. Достаточно низко, чтобы можно было скрыть воротом пиджака или рубашки. Она устало улыбается, поворачивает голову и ее тут же встречают поцелуем, бесцеремонно толкаясь языком глубже. Темноволосая закатывает глаза, но отвечает, ощущая скользящие по ногами руки. — Не сегодня.     Изуми накрывает губы ладонью, останавливая любимого и снова удобно устраивается на нем, прижимаясь щекой к плечу. Так спокойно и уютно. С самого начала отношений никто из них не испытывал хоть какого-то смущения. Поэтому уже спустя месяц-другой они съехались, начали спать в одной кровати, переодеваться друг при друге и даже принимать вместе душ или ванну. Это значительно ускоряло процесс сборов на работу, Дазаю не приходилось ждать, пока Кёка умоется, накрасится, оденется и только потом идти в ванную комнату.     За все это время Изуми успела заметить, что Осаму похож на кота, о чем немедленно сообщила ему, от чего тот лишь прыснул со смеху. Но девушка искренне так считала, парень то и дело тыкается в нее носом, когда она лежит на кровати и читает, постоянно ложится ей на колени и млеет от поглаживаний по волосам. И точно так же укладывается ей на грудь во сне, как многие коты делают. Это безумно неудобно для девушки, ведь она привыкла спать на животе или боку, но никак не на спине. Ну, что ж, пришлось привыкать.     По телу прошла дрожь и Кёка зевнула. Вода стала прохладнее, пора вылезать. Девушка потянулась к телефону, который Дазай всегда брал с собой ванну (хрен знает зачем вообще), и посмотрела на часы. На молчаливый вопрос в карих глазах она изогнула губы в улыбке. — Только ты можешь затащить меня в ванну в полчетвертого утра.     Парень тихо рассмеялся, пользуясь возможностью приподнять темно-синие локоны и оставить несколько поцелуев на ее спине. Изуми болезненно зашипела, когда его рука легла ей на живот и пальцы надавили на недавно оставленный синяк. Она отпихивает прилипчивого шатен от себя, вставая на кафель и передергиваясь от холода. Девушка спокойно обтирается и выжимает волосы под внимательным взглядом своего молодого человека. Но вскоре и он вылезает, потягивается.     Пока он вытирается и надевает халат, Кёка проводит полотенцем по запотевшему зеркалу, в который раз отмечая их, до смешного большую, разницу в росте. Изуми выросла лишь на пару сантиметров и теперь была метр пятьдесят пять, а детектив так и остался со своими ста восьмидесятью сантиметрами с лишним.     Не мудрено, что чаще их принимали за брата и сестру, нежели за пару. Да что уж тут скрывать, Кёку иногда считали дочкой Осаму, от чего оба еле сдерживали смех.     Синеволосая надевает спальную рубашку — вообще то раньше это была рабочая рубашка Дазая, но разве кого-то волнует? — и идет в зал, по пути напоминая шатену взять фен.     Девушка садится на пол перед диваном и включает телевизор, щелкая каналы, пока не находит более-менее нормальный сериал. Позади уже слышится недовольное ворчание и ерзание, но Изуми игнорирует все это, вплоть до того момента, как фен начинает шуметь и теплый поток воздуха взметывает ее волосы, пока Осаму не откидывает их снова назад.     Кёка прижимает колени к груди и щурится, смотря как актеры открывают рты, но не произносят ни слова, будто рыбы. Ее это смешит и она устало улыбается, убирая настойчиво лезущие в глаза пряди. — Может стоило подстричь короче? — озвучивает свои мысли девушка, смотря через плечо на забавно сосредоточенного Дазая озвучивает свои мысли бывшая мафиози. — Куда еще короче? Ты помнишь, какой длины они были пять лет назад?     Кёка хмыкает, плотно смыкая веки, все равно без звука смотреть сериал не так интересно. И правда, когда ей было четырнадцать темно-синие локоны струились чуть ли не до пола. Но все же некоторые вещи стали проще с короткими волосами. Например, когда она готовит, то собирает их в высокий пучок, открывающий шею. И детектив этим без зазрения совести пользуется, оставляя на молочной коже дорожку из поцелуев. И тут же ретируется, не успевая заметить ярко вспыхнувший на девичьих щеках румянец.     Кажется, Изуми успевает даже задремать. И очухивается она от настойчивого поцелуя, за который шатен немедленно оказывается опрокинутым на диван, придавливаемый весом женского тела и подушкой, что синеволосая плотно прижимает к его лицу.     Девушка что-то сердито бормочет, все же возвращая Осаму возможность дышать. Он смешно фырчит и счастливо улыбается, гладя разъяренную бестию по ногам. Кёка закатывает глаза, слезая с шатена и потягиваясь. Глаза слипаются и желания смотреть телевизор пропадает окончательно. Поэтому бывшая мафиози щелкает пультом и, вернув его на место, идет в спальню, ероша еще немного мокрые волосы.     Она с удовольствием плюхается на расправленную кровать, но терпеливо ждет Дазая, который, как всегда, заставляет ее ждать больше, чем нужно. Девушка берет подушку и обхватывает ее руками, недовольно хмуря брови. Но в проеме все же показывается "долгожданный" любимый и укладывается на кровать. Кёка устраивается прямо на нем, используя крепкую грудь как подушку и, закинув на него ногу, прижимается ближе. Шатен ухмыляется, накрывая ее одеялом и мягко целуя в лоб и убирая темные пряди назад. — Все же многие скажут, что мы странные, — бормочет она, опуская веки и вздыхая. — Возможно, — Осаму подкладывает руку под голову, второй поглаживая сожительницу по спине и еле заметно улыбаясь. Впрочем, в такой темноте увидеть невозможно. — Однако когда тебе было не плевать на общественное мнение?     Изуми приглушенно фыркает, переворачиваясь на другой бок и теперь уже точно собираясь заснуть. Но, похоже, старшему детективу еще есть, что сказать. — Но зато...     Темноволосая что-то недовольо бормочет себе под нос, но приподнимается на локтях и смотрит через плечо на серьезное лицо парня. — Теперь же все по закону, да?     Спустя минуту молчания раздается сдержанный смешок от Кёки, из-зак которого ее губы таки изгибаются в улыбке и она изворачивается так, чтобы коротко поцеловать любовника, а после вернутсься в изначальное положение и плотно закрыть глаза. — Да. Вот только никто этому не поверит. Спи уже.