– Что Учитель желает на ужин?
Шелест листьев и перестукивание бамбука под порывами весеннего ветра едва не заглушили этот вопрос. Шэнь Цинцю из-за веера бросил быстрый взгляд на своего ученика, и по совместительству мужа, который сегодня был необычайно тих. О том, что на этот раз послужило причиной грусти, оставалось только догадываться, но печальное выражение на его красивом лице заставляло сердце болезненно сжиматься от беспокойства.
– Этот супруг съест все, что приготовит муж, – смущающее обращение скатилось с губ уже почти привычно и вовремя закрытый веер даже не скрыл едва заметный румянец на щеках. Пальцы сами нашли знакомую широкую ладонь, обхватывая ее и слегка сжимая. Мужчина маленькими знаками внимания пытался вернуть любимому хорошее настроение, хоть и знал, что ему – жадному до внимания – иногда хватало и долгого взгляда.
На лице Бинхэ почти сразу же расцвела донельзя умильная улыбка и он сам начал ластиться к руке, которая покоилась у него на щеке, словно щенок-переросток. Шэнь Цинцю, улыбнулся ему в ответ, а после приподнялся на носочки и аккуратно поцеловал его в щеку и награждая, и благодаря.
– Этому Учителю нужно еще осмотреть пару мест, так что возвращайся первым. Ужинать слишком поздно вредно, – еще одно короткое прикосновение губ прервало всякие возможные пререкания. Демонический лорд недовольно что-то пробурчал себе под нос, но все же первым нехотя отпустил чужую руку.
Заклинатель продолжал улыбаться ему вслед, смотря как высокая фигура в черных одеждах растворяется среди бушующей молодой зелени. Но стоило ей окончательно скрыться из вида, как радостная и счастливая улыбка пропала с тонких губ и с тихим щелчком он раскрыл веер, привычно прикрывая нижнюю часть лица и поворачиваясь к ничем не примечательной груде камней неподалеку.
Гигантские валуны были не редкостью в бамбуковом лесу, учитывая горный рельеф, но взгляд, того, кто все это время за ними скрывался, заставлял насторожиться.
– Выходи уже.
Голос Шэнь Цинцю был сух и холоден, но несмотря на этот неприветливый и даже чуточку раздраженный вид, на губах юноши, который появился из тени, играла легкая довольная ухмылка.
Одно и тоже лицо, похожие, как близнецы, но в тоже время совершенно разные. Шэнь Юань до сих пор не мог понять, как сумел их перепутать в первый раз. Колючий и настороженный взгляд дикого зверя, осторожная, почти бесшумная поступь хищника, готовящегося напасть совершенно не вязались с таким привычным и светлым обликом.
– Учителю так не терпелось повидаться с этим учеником, что он даже отослал этого щенка прочь? Учитель не боится, что тот зальет горькими слезами все их подушки? – насмешливый тон, которым Бин-гэ отзывался о своем «двойнике», немало раздражал горного лорда, но он старался этого не показывать, лишь недовольно дернул бровью, все так же держа веер между ними, подобно щиту.
Не отступил он и, когда Бессмертный Демон подобрался к нему вплотную, хватая за запястье свободной руки и приобнимая за талию другой. Длинные пальцы прошлись легким поглаживанием по боку, прежде чем почти болезненно его сжать.
— Почему Учитель молчит? Неужели он совершенно не скучал по этому ученику?
Это был не первый раз, когда оригинальный герой истории появлялся неподалеку от их небольшого домика. Каким образом ему удалось его отыскать в незнакомом мире оставалось загадкой, хотя возможно оба Бинхэ думали похоже. Или же ход мыслей Бин-мэя был слишком очевиден для его куда более серьезного «брата».
– Ты и так прекрасно знаешь, что этот Учитель хочет сказать, – Шэнь Цинцю постарался скрыть гримасу боли, когда хватка на его запястье усилилась. Он мог бы пытаться ее стряхнуть, но вероятность того, что демон взбесится и завяжется бой заставляла его терпеть. Как и какая-то странная уверенность, что больше повреждений, чем пара синяков тот ему не нанесет.
Визиты Бин-гэ были его собственной проблемой, втягивать в это дело Бин-мэя заклинателю казалось неправильным. Все же несмотря на такую разную историю, они были одним человеком. И обе его версии были ему по-своему дороги.
– А может этому ученику нравится слушать как Учитель его бранит и поучает? – свободная от веера ладонь мужчины, покорная чужой силе, перекочевала на щеку демона. С все такой же насмешкой и притворным покорством, тот начал потираться об нее щекой, в который раз копируя чужое поведение и с жадным вниманием следил за реакцией.
В другой раз Цинцю бы даже умилился чему-то подобному, не отказывая в ласке, но играть с голодным тигром, коим для него был Бин-гэ, было верхом безрассудства. Не знаешь в какой момент тебя лишь игриво боднут головой, а когда откусят руку по плечо.
– Пальцы у Учителя такие нежные, мало какие из жен этого ученика могут таким похвастаться, а ведь у них нет недостатка ни во внимании, ни в средствах. Они так стараются выслужиться перед этим мужем, одеваются в тончайшие одежды…
Видимо заметив отсутствие какого-либо ответа, демонический лорд еще раз сжал пальцы, сильнее впиваясь в плоть, почти до хруста. В этот раз заклинателю не удалось скрыть болезненное выражение, но через мгновение чужая хватка исчезла и его руку отбросили, словно ядовитую гадину.
– Почему?
Что-то в голосе Ло Бинхэ надломилось, сквозь привычную насмешливость проскользнули несколько капель горечи и обиды. Этот вопрос неизменно звучал при каждой их встрече, иногда игриво, иногда с бессильной яростью, но именно сейчас показалось, что тысячелетний лед надменности и гордыни наконец-то треснул. Если раньше Шэнь Цинцю без труда придумывал, как отреагировать на каждую из подобных нападок, что ему ответить, сейчас оказался совершенно растерян.
Хоть и прекрасно знал, что именно его собеседник имел ввиду.
«Почему он?»
«Почему у него есть все, о чем я когда-либо смел мечтать?»
«Почему Учитель так жесток ко мне?»
От боли, скрывавшейся во взгляде покрасневших глаз у заклинателя на минуту сперло дыхание, но зрительного контакта он так и не разорвал. Прежде, чем он осознал, что делает, его ладонь снова накрыла гладкую щеку юноши, в этот раз по своей воле, мягко смахивая с нее чернильные пряди и оглаживая большим пальцем.
– Бинхэ… Ты ни в чем не виноват… – Шэнь Юань, еще в бытность простым читателем, не раз и не два представлял, как сказал бы главному герою слова поддержки и утешения, но, как обычно бывает, в нужный момент не находилось ни единого нужного слова. Повисла неловкая тишина, пока он пытался вновь откопать в глубинах памяти все те заготовленные речи.
– Ты большой молодец и отлично справляешься… Я… этот Учитель гордится тобой, Бинхэ.
Вот и все, что он смог придумать, но почему-то после этой простой фразы все напряжение, так долго висевшее в воздухе исчезло, словно его и не было никогда. Издав тихий едва различимый звук, не то стон, не то всхлип, Бинхэ притянул его к себе, сжимая в объятиях и утыкаясь лицом в зеленое ханьфу на его плече.
Казалось, что приложи он еще хоть каплю силы и ребра заклинателя хрустнут, будто сделаны из стекла. Эти объятия были почти болезненны, но мужчина не шевелился.
Только рукой скользнул от щеки выше и обвил широкие плечи, поглаживая пушистую шевелюру. Большое тело в его недообъятиях начало едва заметно подрагивать. Все больше поддаваясь порыву, он наклонил голову и прижался щекой к его макушке, вдыхая незнакомый, но отчего-то уже привычный запах.
В этот момент спина под его рукой вновь напряглась, но также быстро расслабилась. Только пальцы, мнущие шелк его накидки, стиснули ее сильнее. Шэнь Цинцю мог бы даже поклясться, что слышал звук рвущейся ткани, но поглаживаний не остановил, начиная едва слышно нашептывать, как мантру.
– Все хорошо, Бинхэ. Все самое плохое уже позади. Учитель здесь.
Неизвестно сколько они так простояли, потерянные: один – в своем горе, другой – в лабиринтах собственных запутанных чувств. В какой-то момент все закончилось так же неожиданно, как и началось: объятия ослабли, и юноша сделал небольшой шаг назад, разрывая дистанцию, но не отстраняясь полностью. Все так же позволяя гладить себя по голове, не поднимая взгляда и пряча глаза за занавесом черных прядей.
Мужчина сделал вид, что не заметил, как тот быстро утер влажные дорожки на щеках рукавом, одной рукой все так же продолжая перебирать его волосы. И наблюдая, как тот пытается вернуть на лицо привычную самоуверенную усмешку. Получалось это из рук вон плохо, вызывая неуместное для такого момента умиление.
Это было странно, и то умиротворение, которое от чего-то почувствовал Шэнь Юань, и то, как гордый и самовлюбленный демон внезапно раскрылся, доверчиво давая прикоснуться к тому, кто так долго прятался за этой маской. Такого Бин-гэ хотелось и обнять, и приласкать, отгоняя хоть на немного все кошмарные воспоминания…
Быстро приподнявшись, Шэнь Юань коснулся губами его щеки в коротком невинном поцелуе. Ровно так же как поцеловал недавно своего Бин-мэя. А после, с небольшим сожалением и чувством вины, окончательно выпутался из кольца чужих рук.
Этот поступок был проявлением слабости, но он все же признался себе в том, что понимает Бин-гэ куда лучше, чем возможно ему хотелось. Была ли тому причиной множество часов, проведенных за чтением новеллы не самого лучшего качества, которую он так и не смог бросить из-за главного героя или количество проведенного времени вместе с живым воплощением этого героя, который раньше был не более, чем абстрактной выдуманной фигурой, он сказать не мог. И возможно не хотел.
– Учитель… можно…
Теперь в этом обращении не было ни холодности, ни издевки. Только непривычная нежность. Невольно Шэнь Юань подумал, что, возможно, оба Бинхэ не такие уж и разные. Еще один поцелуй опустился на щеку демона, но почти тут же заклинатель вернул себе серьезный и возвышенный вид, отстраняясь полностью и убирая ладонь с его головы.
– Да, Бинхэ, можно, – он не стал на этот раз скрывать улыбку, заложив руки за спину, и вставая к нему в пол-оборота, намереваясь уйти.
«Да, Бинхэ, ты можешь приходить сюда еще».
«Да, Бинхэ, этот Учитель будет рад тебе».
«Да, Бинхэ, все будет хорошо».
Возможно, это было неправильно, особенно зная, что за чужой нежностью скрывались куда более сильные чувства, чем ученик должен испытывать к наставнику. Возможно, он пожалеет об этом позднее, но оставить его сейчас и бессердечно оттолкнуть значило добить. У Шэнь Юаня не было столько сил, чтобы это сделать.
***
Лишь когда даже последние следы присутствия горного лорда пропали, Ло Бинхэ словно очнулся от короткого, прекрасного сна, который надолго оставляет сладкое, пусть и чуть горьковатое, послевкусие. На щеке все еще горел след от поцелуя, ощущение мягкости чужих губ все еще заполняло сознание. Но от чего-то жесткий зверь внутри совершенно не желал их себе присвоить, лишь приластиться к их обладателю, выпрашивая как похвалу, как награду.
Занятый созерцанием того, как изящная спина в изумрудном ханьфу постепенно сливается с окружающим пейзажем, он даже не сразу заметил то, что покоилось за воротом его одежд. Однако легкого касания вдоль спрятанного там предмета хватило, чтобы на искусанных губах вновь появилась уже не такая робкая и неловкая улыбка.
***
– Учитель, где ваш веер?
– Ох, этот Учитель заткнул его за пояс, но, видимо, недостаточно, и он где-то выпал, пока этот Учитель гулял. Надо будет купить еще один. Почему бы нам не сходить завтра в город?
