Не привязываться, не верить

Когда Леона Соло видит Илью Курякина впервые, она медленно-лениво растягивает губы в улыбке и снисходительно думает, что он хронический, банальный, непрошибаемый солдафон - ни культуры общения, ни дипломатичности, ни чувства юмора. Только кулаками махать и горазд. Кулаками, кстати, Илья машет довольно-таки профессионально, но все же грубая сила играет здесь большую роль, нежели приемы и техника. Скукотища, но иной раз может пригодиться, конечно. Не стоит сбрасывать со счетов то, что может стать в некоторой степени полезным. Леона привыкла видеть во всем выгоду, практичность и так далее - иначе бы она не была ни первоклассной взломщицей, ни опытным агентом. Курякин, похоже, видит мир в куда более эмоциональных красках, как бы ему ни хотелось выставлять себя этаким цельным куском железа или льда, что ничего не чувствует уже много лет. Соло откровенно забавляется его зажатостью, дразнит, колет шпильками и язвит. Ходит по краю. Играет, как наглая кошка с цепным псом на короткой привязи. Илья только угрюмо смотрит в ее блестящие смеющиеся глаза и бормочет под нос заковыристые русские ругательства. Врезать по лицу напарнице, даже чрезмерно язвительной, он почему-то не может – не хочет. Убить на месте - наверное, все же способен, но вряд ли только лишь на эмоциях. Скорее, по долгу службы и в случае необходимости. Леона понимает это и чувствует себя почти совершенно неуязвимой. Впрочем, как и в большинстве случаев вообще.

***

Позже ее начинает слегка бесить, что в глазах Ильи нет искрящего восхищения, к которому Соло так небезосновательно привыкла: ну она же хороша, она просто невероятно притягательна, ну как так, Угроза, неужели на тебя мое коварное обаяние не действует? Что за ошибка в системе? Угроза резким, коротким жестом поправляет свою любимую кепку и смотрит исподлобья, тяжело, холодно, так, что мурашки пробегают по открытым плечам. Потом неожиданно отводит взгляд и хрипло откашливается, почему-то обещает прикрыть "в случае чего". "Но вообще ты на себя надейся, поняла? Мы с тобой по разные стороны. Если еще не, то скоро непременно окажемся", - дополняет его медвежий взгляд. "Ну еще бы", - беззвучно усмехается Леона. - "Стану я тебе доверять, как же!" Но она - доверяет. До того предела, который в их профессии допустим. До самого минимального, то есть.

***

Илья не умеет пить и говорить о своих чувствах, поэтому не пьет и не говорит не по делу вообще ничего. Он осторожен и, приходится это признать, немного умнее, чем остальные, ему… подобные. Это приятный сюрприз для Леоны, и опять-таки, небесполезно для ряда случаев. Соло не умеет привязываться, и ей не хочется начинать - все равно все закончится не лучшим образом, даже если начало покажется недурным. За встречей следует разлука. За привычкой - избавление от нее. Такова простая, беспощадная логика жизни.

***

Когда их с Ильей называют "отличной командой", Соло впервые видит, как Курякин улыбается - скупо, сдержанно, как будто иронически, но все же искренне. "Убивать тебя было неохота, мы и правда неплохо сработались". "Неплохо", - соглашается мысленно Леона и как бы невзначай задевает его плечо своей рукой. Когда Илья перехватывает ее запястье и подносит к губам, смешок выходит слишком нервным и ненатуральным. Русские все-таки слишком сентиментальны для того, чтобы уничтожать. Вместо этого они влюбляются и влюбляют. И ведь неясно, что из этого страшнее, но разве это не забавно в общем и целом?