После свадьбы

      «Аллах-Аллах! Что же будет, когда мы останемся одни?» — вот было единственное, о чём думала Эсра весь день их свадьбы с Озаном. И когда садилась за стол в окружном департаменте, и когда говорила «да», и когда ставила подпись в книге регистрации, и когда позировала для свадебных снимков, и… Ну, в общем, — всё время. Украдкой поглядывая на счастливого Озана, Эсра прикидывала в уме, были ли у него женщины до неё или нет.       Сколько она себя помнила, этот парень ходил следом за ней и не сводил глаз, но не решался сделать первый шаг к каким-либо отношениям, даже хотя бы дружеским. О том, что Озан Корфалы влюблен с самого детства в Эсру Эртен, знал весь квартал. Это уже давно было чем-то само собой разумеющимся, вроде аксиомы, которую не нужно доказывать и в которой никто не сомневался. И Эсра не помнила, чтобы у него были другие девушки.       «Нет, точно никого не было, — скептически поджав губы, решила про себя невеста, — да и откуда, если он всю жизнь моей тенью работал. Интересно, он хоть знает, что надо делать в первую брачную ночь?»       — Любимая! Попробуй эти сладости! Они такие вкусные, прямо как ты! — щенячий восторг в глазах жениха слегка раздражал.       — Спасибо, жизнь моя, но что-то не хочется, — скривилась Эсра, а про себя подумала: «Откуда тебе знать, какая я на вкус-то, если мы даже ни разу не поцеловались».       У самой Эсры тоже никогда не было парня. Самая красивая девочка на районе смотрела свысока на всех многочисленных поклонников и ходила, гордо задрав свой и без того вздернутый нос с сознанием собственной неземной красоты. Так что теперь, когда совершенно неожиданно, прежде всего для самих молодожёнов, случилась эта свадьба, она чувствовала в глубине души лёгкую растерянность.       День тянулся бесконечно, а вечер манил и пугал одновременно. Зюмрют, мама Озана, лезла во все бочки, словно была затычкой в каждой из них. Ни один свадебный снимок не обошёлся без неё. Будь воля госпожи Зюмрют, за столом регистрации она уселась бы между молодыми. Эсра поморщилась и тряхнула кистью, будто хотела отогнать от себя дурной глаз. «О Аллах, надеюсь в супружескую спальню она не полезет? Или полезет? Может советы начнет давать?» — всё так же про себя размышляла Эсра.       Наконец настал вечер, и пришло время молодым уединиться. Озан снял небольшой дом, конечно, ни на что более-менее приличное у него не хватило денег, но Эсра радовалась и малому, так как это означало, что ей не придётся жить со свекровью. Поэтому неказистый и маленький домишко казался ей почти дворцом. И, что уж кривить душой, она была благодарна Озану за то, что не заставлял её остаться в доме Зюмрют. Терпеть придирки и любопытный нос, который та совала во все дырки, щели и даже трещины, Эсра не могла в принципе. Вот и сейчас мама жениха, по ходу дела, вознамерилась проводить молодожёнов в их новый дом.       — Озаааан! — не выдержала Эсра, процедив сквозь зубы ругательства и многозначительно сверкнув глазами в сторону свекрови, усаживающейся в машину вперед молодых.       — Мама, дорогая, тебе нет необходимости ехать с нами. Дом находится в конце квартала, мы даже могли бы спокойно дойти до него пешком, просто решили соблюсти все традиции и доехать, как положено, на машине.       — Ну хорошо, сыночек! Заставляешь пожилую женщину топать по тротуару больными ногами, — Зюмрют окатила презрительным взглядом невестку, вполне обосновано подозревая, что это случилось по её вине.       — Тебе вообще не нужно никуда идти, мама, — Эсра вдруг заметила непривычную твёрдость в голосе и взгляде Озана, и это слегка удивило её, но очень обрадовало. «Неужели ты сможешь сказать своей маме «нет»? Клянусь, если ты этого не сделаешь, она уляжется в постели между нами!»       — Как не надо идти? А если…       — Никаких «если», мама. У меня теперь есть любимая жена для всех «если» в моей жизни. — отрезал Озан.       Эсра поймала на себе злобный взгляд Зюмрют и почувствовала, что настроение её ещё больше улучшается. Улыбнувшись самой невинной улыбкой и демонстративно похлопав ресницами, невеста взяла своего жениха под руку и прижалась к его плечу. В ответ она почувствовала, как он сжал в ладони её руку. Не успела госпожа Корфалы возразить ещё что-то, как Озан впихнул Эсру на заднее сидение и, запрыгнув сам, крикнул водителю, роль которого исполнял брат невесты, чтобы давал по газам. Свекровь так и осталась стоять посередине дороги, широко расставив ноги и растопырив руки, глотая пыль вместе с выхлопными газами, клубом вырвавшимися из трубы автомобиля.       — Брат Озан, ты готов к первой брачной ночи с моей сестрёнкой? Давай, брат, ты уж не оплошай!       Эко активно подмигивал в зеркало над лобовым стеклом, повёрнутое так, что ему было видно молодых на заднем сидении.       — Ты на дорогу лучше смотри, Экрем! На дорогу! Тебя ещё не хватало с твоими сальными шуточками! — прикрикнула Эсра на брата. — Попадём в аварию, и будет у нас первая брачная ночь в больнице. Угробишь, не приведи Аллах!       — Да где мы здесь в аварию-то попадём? Нам ехать — только за угол завернуть! Нет бы сняли номер в шикарном отеле… Эх, зять…       Эсра краем глаза увидела, как смутился Озан. Конечно, откуда у него деньги на шикарный отель?       — Будет у нас и отель, и особняк, понял, брат? Всё у нас будет! И денег куча будет! Вот Озан свои идеи воплотит, и мы заживём тогда!       Поймав на себе благодарный взгляд мужа, в котором сквозило неприкрытое обожание, Эсра улыбнулась. Что уж говорить, его искренняя любовь невероятно тешила её самолюбие. Вот только Эсра никак не могла определиться, какие чувства она испытывает к человеку, с которым сама решила связать свою судьбу. Но неприятен он ей точно не был.       Действительно, едва завернув в закоулок через квартал от их дома, они остановились возле нового семейного гнёздышка. Не фонтан, конечно, зато отдельно от всех — мысленно напомнила себе Эсра главный довод в пользу этой халупы.       Экрем тут же укатил с пожеланиями, чтобы не теряли времени даром и в самую первую ночь заделали два, нет, лучше три маленьких Корфалы, и молодые остались совсем одни перед дверью нового дома.       Новобрачная исподтишка поглядывала на своего теперь уже законного супруга, понимая по его торопливым и неуклюжим движениям, что он нервничает не меньше, чем она, а может даже и больше. Озан долго рылся по всем карманам, виновато улыбаясь, пока наконец не нашёл ключ, а потом ещё дольше возился с замком, чтобы открыть дверь.       Эсра наблюдала за его стараниями молча в ожидании дальнейшего развития событий. Всё-таки, она хоть и боевая девчонка, но сейчас чувствовала себя не то чтобы испуганно, но всё же немного растерянно и взволнованно. Не каждый же день, в конце концов, она выходит замуж. И первая брачная ночь бывает всего лишь один раз…       Неожиданно Озан подхватил жену на руки и, прежде чем она успела хоть слово сказать, вместе с ней перешагнул порог. Хотя Эсре и в голову не пришло бы возражать. Обняв Озана за шею, она лукаво посмотрела в ему глаза. Ей показалось, что вот сейчас он обязательно должен поцеловать её. Не так, как они целовались перед всеми на свадьбе — едва касаясь друг друга дрожащими губами, а по-настоящему: сильно, страстно, так, как везде пишут, показывают, говорят, шепчутся и мечтают… Она даже слегка прикрыла глаза и запрокинула голову в ожидании. Но этого не произошло. Вместо поцелуя Эсра вдруг почувствовала твёрдый пол под ногами, потому что Озан спустил её с рук.       Разочарование, которое испытала в этот момент Эсра, вновь навело её на мысли, мучившие целый день, — имеет ли муж хоть какое-нибудь понятие о том, что нужно делать в первую брачную ночь?       Войдя в дом, Эсра машинально огляделась. Узкий коридорчик вёл в комнату — что-то вроде зала, единственным украшением которого был телевизор, далее следовала малюсенькая кухонька и ещё одна комната с большой двуспальной кроватью в центре, что означало только одно — это и есть их новая супружеская спальня.       Эсра с размаху плюхнулась на кровать. Наконец она скинула с себя туфли, от которых за целый день разболелись ноги. Ещё неплохо было бы освободиться от свадебного платья, впившегося корсетом в нежную кожу. Молодая жена бросила быстрый взгляд на мужа, остановившегося в дверях.       — Чего ты там стоишь, Озан? Отвернись, я платье сниму.       Его лицо выразило крайнюю степень разочарования, но он всё же нехотя встал к ней спиной.       — Я так устала, что единственное, чего сейчас хочу — это спать, — проговорила невеста стаскивая с себя платье и ныряя под одеяло. Жених переминался с ноги на ногу, явно раздумывая, что теперь делать.       — Эсра, может выпьем чего-нибудь? Я шампанское оставил в холодильнике. Не хочешь? — с надеждой в голосе спросил Озан.       — Шампанское?       — Да. Может нам немного расслабится перед тем, как…       — Перед чем, Озан? — внезапно Эсре жутко захотелось подразнить его.       — Ну перед этим…       — Перед тем, как спать ляжем? — Эсра уже почти смеялась.       Натянув одеяло до самых глаз, она сказала:       — Ладно, так и быть. Тащи своё шампанское. Хоть попробую, что это. А то мне уже начинает казаться, что я сегодня ничего нового больше не попробую с таким-то мужем, — ворчливо пробормотала она себе под нос, как только спина Озана скрылась в дверном проёме.       Пенистое розовое шампанское оказалось холодненьким и сладеньким, почти как сильногазированный лимонад. Но уже после нескольких глотков Эсра почувствовала, как в голове возник лёгкий туман, и неудержимо захотелось смеяться. По телу прокатилось тепло, расслабляя мышцы и снимая напряжение этого бесконечного дня. Она посмотрела на Озана. Его глазки казались малюсенькими за огромными очками с толстыми стёклами. Эсра потянулась и сняла с него очки. И сразу пришло в голову, что без них её муж ужасно милый. Озан щурился, но не возражал, с нежной улыбкой поглядывая на жену.       — Без очков ты очень симпатичный, — констатировала факт Эсра.       — Да, жаль только, что без них я не вижу твою красоту.       «Ну что же ты, муженёк? Или ждёшь, что в постели я тоже всё сама сделаю?» — призывно улыбаясь, думала про себя Эсра.       Озан опрокинул бокал шампанского, что держал в руке, себе в рот и залпом проглотил содержимое, так что кадык на горле дернулся, прокатившись по всей шее. В самой глубине его тёмных, как ночь, глаз начал разгораться огонь, делая его ещё более привлекательным, что тут же отметила в уме Эсра, но он всё ещё не решался протянуть руку и прикоснуться к ней.       От хмеля, ударившего в голову, у неё вдруг развязался язык, и она выпалила вопрос, вертевшийся на языке весь день:       — Озан, у тебя были другие женщины?       На его лице появилось некоторое замешательство от неожиданности, но шампанское сделало своё дело, и Озан, преодолев робость и растерянность, придвинулся к молодой жене.       — Я всегда, сколько себя помню, любил только одну женщину, — нежно прошептал он ей на ушко.       Внезапно их лица оказались в такой близости, что Эсра почувствовала его горячее дыхание на своей коже. Она открыла было рот, чтобы спросить ещё что-то, но вдруг ощутила, как тёплые губы Озана накрыли её поцелуем. Его губы оказались такими нежными, они ласкали, сначала едва касаясь, но постепенно становясь всё настойчивее. Все вопросы неожиданно вылетели из головы, уступив место новым ощущениям. Эсра почувствовала, как Озан прижимает её к своей груди и прежде, чем успела хоть что-то осознать, руки сами собой обвили его шею. А ощущения были просто потрясающими. Эсра и подумать раньше не могла, что от соприкосновения губ трепет может прокатиться от кончиков пальцев на ногах до самой макушки. Приятное тепло и лёгкая дрожь, что разлились во всём теле, вытеснили из головы все мысли кроме одной, хотелось, чтобы это не заканчивалось.       Озан оторвался от её губ и, тяжело дыша, навис над Эсрой, упираясь руками в кровать. Его горящий взгляд прожигал огнём, вызывая неясные желания и волнение перед тем, что должно произойти дальше.       — Не могу поверить своему счастью — теперь ты только моя. Ты выбрала меня, сделав самым счастливым человеком на земле. Разве существуют другие женщины, кроме тебя? — срывающимся шепотом пробормотал Озан.       То ли от поцелуя, взбудоражившего всё внутри, то ли от его слов, заставивших ликовать душу, но Эсре стало так хорошо, как никогда в жизни, и захотелось только одного — вновь ощутить сладость поцелуя.       — Но всё же, был у тебя кто-то раньше или нет? — Эсра сама не понимала, почему так настаивает и какого ответа ждёт, а какого — боится.       То, что Озан уже не мальчик, означало бы, что он знает как себя вести в постели, но если у него никого не было, то это значило…       Дальше Эсра моментально забыла обо всём, когда губы Озана вновь слились с её, и она ощутила приятную тяжесть мужского тела на себе. Твердая ладонь аккуратно прошлась вниз по всем выпуклостям девичьей фигуры и вернулась наверх к нежной шее, будоража внутри незнакомые, но такие ошеломляющие ощущения.       — Я никогда не мог смотреть ни на кого, кроме тебя, — от его горячего шёпота по телу Эсры побежали крупные мурашки, — я хотел только тебя.       Слова Озана наполнили её сердце настоящей радостью, и она поняла, что именно это и хотела услышать от него. Счастье тёплой волной затопило душу, хотя даже себе Эсра не желала признаваться в том, что быть единственной и неповторимой в жизни своего мужа доставляет ей огромное наслаждение.       — Мы вместе узнаем, что такое любовь… — продолжал нашёптывать он, покрывая лёгкими поцелуями шею и ключицы любимой.       — Да, мы вместе… — эхом отозвалась Эсра, а её руки уже начали хаотично бродить по худощавой спине мужа, прокатываясь пальчиками по позвонкам.       Озан спустил с плеча жены тонюсенькую бретельку шёлковой сорочки, в которой она осталась, сняв платье, и, посмотрев на её полуобнаженную грудь, растерянно улыбнулся. Нельзя сказать, что Озан совсем ничего не видел без очков, но картинка перед глазами стала нечёткой, и это его очень расстроило.       — Что? — испуганно спросила Эсра, — Что не так?       Он рассмеялся, ласково погладив подушечками пальцев по упругому полушарию.       — Я плохо вижу без очков. Вот что не так. А мне хотелось бы рассмотреть каждую родинку и веснушку на твоём теле, моя принцесса.       Теперь рассмеялась Эсра.       — Вот и хорошо! Тогда просто поцелуй меня еще.