никакого ли хисына.

***

      Рики ошибался.       Он ошибался всякий раз, когда думал, что знает Хисына. И догадывался о том, что как бы ему не хотелось его узнать, он никогда не поймёт, что же действительно происходит в голове Ли.       Пальцы, дрожащие от сквозняка и выпитого алкоголя, сами нащупали пачку сигарет в кармане старой куртки и ловко извлекли её оттуда.       Ох, Ли Хисын… Этот парень оставался для Нишимуры Рики самой настоящей загадкой от самого момента знакомства и по сей день.       Зажигалка нашлась уже в другом кармане куртки, заваленная всякой ненужной мелочью и хламом, что так усердно копились в ней на протяжении нескольких месяцев. «Надо будет разобрать это всë, » — пронеслась в голове дельная мысль, пока пальцы выуживали из недавно начатой пачки новую сигарету.       Да, разобрать хлам из карманов куртки ведь намного легче, чем разобраться в собственной жизни. Но у Нишимуры не получалось ни то, ни другое.       Хисына Рики впервые встретил в автобусе, когда ехал с учёбы. Тот сидел у окна в обнимку со своим рюкзаком (там лежала неверно распечатанная курсовая работа для колледжа на тридцать листов, которую Ли теперь необходимо было перепечатать заново, что немало его расстроило), и смотрел в пустоту, занятый своими мыслями и совершенно не замечающий юного японского студента по прозвищу Ни-Ки, данному им друзьями-однокурсниками по первым слогам его имени и фамилии, стоявшего в центре салона и с интересом наблюдавшего за ним. Нишимура был впечатлен красотой парня (хоть юноша был далёк от искусства, но Ли он готов был назвать одним из лучших его произведений), и с каким-то восторгом рассматривал его, уделяя особое внимание деталям. Чёрные, слегка вьющиеся растрепанные холодным апрельским ветром волосы, темные глубокие глаза с длинными густыми ресницами, чем-то напоминавшие глаза оленëнка Бэмби из мультика, который Рики смотрел когда-то давно, плавные линии скул, изящный нос с приподнятым кончиком, длинная шея и широкие плечи, скрытые под джинсовой рубашкой, вязаным синим жилетом и чёрным пальто — всë это юноша выцеплял для себя короткими быстрыми взглядами, бросаемыми на парня; хотя обычно Рики не обременял себя манерами, тогда он посчитал для себя неприличным пялиться на незнакомца.       Ни-Ки взял сигарету в рот и ухватил её зубами, поднося к ней зажигалку. Один щелчок, и лицо юноши стало оранжевым в свете загоревшейся сигареты. Он осторожно взял её пальцами и сделал затяжку.       Хисын вышел на две остановки раньше той, где следовало выйти Рики. Следовало, но не в тот день.       — Ты очень красивый. Может, познакомимся?       Ли, тогда ещё будучи для Рики просто незнакомцем, смерил догнавшего его японца взглядом, сочетавшим в себе удивление и недоверие.       — Если бы вы подошли через пару месяцев, я бы, может, и согласился. А вот сейчас я на это совершенно не настроен, — процедил Хисын, крепче сжимая лямку своего рюкзака. Ни-Ки немало удивило то, что парень обратился к нему на «вы», хотя ему думалось, что они одного возраста, но он не стал придавать этому особого значения.       — Тогда, может быть, хоть номерами обменяемся? — настаивал Нишимура, пребывавший в шоке от собственной напористости. Хисын задумался.       — Хорошо. Давайте я напишу номер.       — И когда я смогу позвонить?       — Не раньше, чем через пару дней. Сейчас я совершенно не настроен на общение. Думаю, это вы уже поняли, — допечатав номер, Ли вернул телефон владельцу.       — У тебя интересная манера речи, словно аристократ какой-то, — усмехнулся Рики, убирая телефон в карман своей куртки, затем протянул парню руку. — Ладно, мне пора идти. Пока?       Хисын растерянно взглянул на руку юноши и неуверенно пожал её.       — До свидания.       Вопреки условию, Рики написал Хисыну спустя день после их странного знакомства и предложил встретиться. Его переполняло от желания узнать получше этого красивого парня, и он обрадовался, когда Ли согласился.       Парни встретились в те же выходные и долго гуляли по городу, болтая о всяком. Хисын много говорил (и уже не как аристократ) и смеялся в тот день, словно бы и не он грустил в автобусе из-за неправильно распечатанной курсовой работы пару дней назад. Но не только это стало сюрпризом для Рики.       — В смысле тебе девятнадцать???       — В смысле тебе пятнадцать???       Разница в четыре года, на самом деле, не очень смущала Рики, хотя шутки про близкую старость Хисына после стали повторяться постоянно. Ли не злился, говорил, что везде о нём так шутят и его уже ничем не удивишь. Ни-Ки искренне радовался тому, что решился на это знакомство и был заинтригован тем, что ждет их в будущем.       Парни часто виделись и гуляли по вечерам, но Хисын больше не выглядел таким веселым, как на первой прогулке; от него словно исходили лишь тоска и бесконечная усталость.       — Это всë из-за учёбы, — говорил Ли. — У меня выпускной курс и практически нет времени на отдых.       Лишь позже Рики узнал, что тревожит Хисына не только учёба, но и одиночество, ненависть к себе и недовольство собственной жизнью. Себя Ли считал патологическим неудачником, и Нишимура решил сделать всë, чтобы исправить это. С каждой их встречей с Хисыном он ощущал всë больший трепет в груди при каждом взгляде и касании старшего, а его голос уже давно поселился в голове Ни-Ки и теперь сводил его с ума ежедневно. Юноша сам не заметил, как влюбился. Влюбился впервые в жизни.       Выдох, и всë перед глазами заволокло лёгкой дымкой, что спешила рассеяться в ночном воздухе. Рики бы и сам хотел бы уметь так рассеиваться.       Хисын был старше и немногим выше Нишимуры, а помимо этого безумно утомлен и лишен желания жить. На любого другого подобного человека Ни-Ки бы и не обратил внимания, но не на Хисына. Его младший видел таким хрупким, словно тронешь его — и перед тобой одни осколки. Рики так хотелось защищать его, дарить ему радость, помогать ему, дать снова почувствовать себя живым; хотелось спасти его из этой пучины ненависти к себе и безразличия к жизни, куда сам заточил себя Ли уже давно и не надеялся выбраться. Сам Нишимура, пусть и был так юн, уже знал, как интересна жизнь и для чего её следует прожить. И прожить её он хотел вместе с Хисыном.       А ещё Ни-Ки очень хотел губы Хисына и один раз на прощание после очередной прогулки даже поцеловал его, но Ли явно не был готов к такому и после спешно удрал домой, смущенный и обескураженный. Зато сам Рики лишь укрепился в своих намерениях сделать Хисына своим и получить все права на поцелуи с ним.       Рики предложил Хисыну встречаться примерно через две недели после знакомства, вечером, в конце очередной прогулки, и тот спустя одну ночь размышлений согласился стать его парнем. Всю инициативу в отношениях на себя взял Нишимура: он не стесняясь брал Ли за руку, обнимал его, когда на улице было холодно, давал свои вещи на пользование (а один раз даже отдал поносить Хисыну свою кепку в обмен на его браслет, но в итоге они так и не поменялись обратно), приглашал домой к себе провести время за просмотром фильмов (хотя, Ни-Ки определенно думал не о фильмах, когда он, лежа на своей кровати, затаскивал раздетого до пояса Хисына на свои бедра и оставлял вишневые россыпи засосов на его плечах, пока тот слабо кусал его за мочку уха и оттягивал его), покупал им обоим мороженое, провожал до дома, целовал беззастенчиво, стоя с ним посреди пустой улицы вечером, и даже пытался взять его на руки, от чего Ли начинал брыкаться и пытался убежать, громко крича о том, какой он тяжелый, смеясь и краснея. Рядом с Рики Хисын становился самым неловким и смущенным человеком, и он думал, что это от любви с ним такое.       Но нет, Хисын не был влюблен в Ни-Ки. Об этом Ли сказал ему лично спустя почти месяц их отношений, и всë, что Нишимура принимал за признаки любви со стороны Хисына, оказалось не больше чем выражением его природной стеснительности и дискомфорта. Старший сказал, что согласился на эти отношения, думая, что сможет дать Рики хороший опыт в отношениях и что он еще сможет влюбиться в Нишимуру, если они будут вместе. Но ожидания не оправдались.       Хисын озлобился на себя еще сильнее, считая, что он обманул Рики и дал ему лишние надежды, а сам Рики лишь продолжал любить, с ужасом глядя на то, как его хрупкий нежный Хисын сам рушил себя на части. Он всë еще хотел и считал, что может помочь Ли, всë так же любил его и ждал новых поцелуев, но после такого признания старшего Нишимура мог навсегда забыть о них.       Парни всё так же гуляли вместе, но между ними уже разверзалась пропасть. И если уж Ни-Ки не мог её почувствовать и считал, что всë можно изменить, то Хисын считал, что всë кончено. Он постоянно говорил, что не был готов к отношениям, и думал, что впустив в свою жизнь Рики, всë станет намного лучше, но в итоге испортил жизнь и себе, и ему. Но как бы младший не пытался переубедить его, ничего не получалось, и Ли уходил лишь глубже в себя.       Полноватые бледные от холода губы снова сомкнулись вокруг сигареты. Пустые тëмно-карие глаза уставились в темноту и даже в её бесплотном теле нарисовали образ Хисына, и Ни-Ки не придумал ничего лучше, кроме как закрыть глаза и отвернуться. Словно бы нет и не было никакого Ли Хисына, высокого худого парня с глазами Бэмби и самой сладкой улыбкой в мире.       Никакого Ли Хисына, который закончил колледж два дня назад и больше не страдал из-за учёбы.       Никакого Ли Хисына, который смотрел на его, рикины, губы, прижимаясь к его груди в свете фонарей на пустой улице около дома Ли.       Никакого Ли Хисына, крутившегося в полумраке у зеркала и жаловавшегося Ни-Ки на слишком заметные засосы на шее.       Никакого Ли Хисына, у которого до Рики никогда не было отношений с парнями вживую, а лишь по переписке.       Никакого Ли Хисына, ради которого Рики бросал курить.       Никакого Ли Хисына, который уже в октябре должен был отметить двадцатилетие.       Никакого Ли Хисына, который ненавидел и уничтожал в себе то, что так любил Рики.       Никакого Ли Хисына, в котором Рики запутался, как в паутине, без шансов выбраться, и теперь не знал, что делать с чувствами к нему.       Ни-Ки открыл глаза и, тяжело вздохнув, развернулся обратно, к ночному небу.       Сегодня пьяный и в очередной раз расстроенный Хисын написал ему, что он и Ни-Ки больше не могут быть вместе. Видите ли, он не думает, что нужно продолжать отношения, в которых один любит, а второй нет, говорил что-то про рамки в виде учёбы, отношений и общественного мнения, которые сковывали и сковывают его, а после сей импровизированной лекции о том, что человечество несчастно из-за глупых условностей и надуманных обязательств предложил остаться друзьями. Прочитав сообщение, Нишимура почувствовал, как его сердце с его заботой и радостью вырывают из груди и давят грязными ботинками. Что же он мог сделать не так? Почему его так и не смогли полюбить? Он сделал недостаточно? Ни-Ки уже ничего не знал и знать не хотел. Отправляя Ли сухие, лишенные эмоций ответы и блокируя экран телефона он не понимал, чем заслужил всë это.       Юноша спешно докурил сигарету и практически тут же начал следующую, глядя из распахнутого окна квартиры, где накануне прошла вечеринка Ни-Ки с друзьями в честь окончания учебного года и где сейчас спали все, кроме самого Рики, на втором этаже высотного дома на ночное небо. Город ещё шумел: не спали те, кто пил, как Хисын, и те, кого бросили, как Рики. Ветер трепал светлые волосы, словно гладил юношу по голове, желая успокоить, и обдувал его ещë почти детское лицо c пухлыми щеками и нахмуренными темными бровями. Ни-Ки не чувствовал ничего, кроме поглощающей его злости, странным образом сочетавшейся с апатией. Ему так хотелось забыть всë, что связано с Хисыном, но взгляд его больших добрых глаз Бэмби никак не выходил из головы. В какой-то момент взгляд Рики скользнул с неба на пачку сигарет, где располагалась одна из страшных картинок, показывавшая, к каким последствиям может привести курение. Раньше, лет в четырнадцать, он имел целую коллекцию таких, и вот сейчас в его руках была упаковка с изображением высушенных человеческих лёгких и знакомым предупреждением.       «Есть ли смысл беречь лёгкие, если тебе разбили сердце?» — подумал Ни-Ки, швырнув пачку на пол и, проклиная непослушные ноги, вцепился в подоконник, предотвращая своё падение. Чёртово тело, чёртова жизнь, чёртова любовь, чёртов Хисын, чёртов Рики… Такой молодой, пьяный и так глупо влюбленный, он хотел ненавидеть себя за эти глупые чувства и думал, что, возможно, и не заслужил ничего большего.       Сегодня Ни-Ки вместо любимых сладких губ касался своими губами лишь горла бутылки и фильтра сигареты, словно думая что дым сможет вытеснить из его лёгких любовь к Хисыну, душившую его изнутри.       Сегодня Ни-Ки продолжал смотреть на небо до самого восхода, словно вместе с луной он провожал их совместные моменты с Хисыном.       Сегодня Ни-Ки плакал, уткнувшись в свои поджатые ноги в старых джинсах с подранными коленками, в квартире, полной его друзей, испытывая полное одиночество.       Сегодня Ни-Ки решил, что больше никогда ни в кого так сильно не влюбится.       Сегодня Ни-Ки решил, что больше не хочет ошибаться.