***
Так как условий для постоянного проживания в Выручай комнате не было, как и возможности их получить средствами самой комнаты не выходя при этом в сам Хогвартс — изнутри запрос сделать невозможно — пришлось переселиться на Гриммо 12. Объяснения с Сириусом и Гарри я оставила на родителей. Возможно это был не самый верный ход. Особенно учитывая что они могли слышать в новостях где фигурировала его фотография под перечисления списка убитых более десяти лет назад. Но у меня просто были более важные дела. Мне и Ксено было нужно получить максимальное количество информации касательно клятв, что можно добыть в Выручай-комнате. Чем и занимались всё возможное время, когда план дальнейших действий с доктором Кьюсаком был готов. Даже на сон уделялось максимум пара часов, за что очередное спасибо диадеме. Мы обсудили как пройдёт само проникновение в больницу — сделать всё абсолютно незаметно не получится. И дело даже не в переизбытке камер – выпросить мантию у Гарри не так сложно. Следовало провести всё так что бы потом хотя-бы не встал вопрос что это за неизвестная пациентка у Кьюсака что ни в одном документе не фигурирует? Поэтому два последних оборотных зелья и будут потрачены на меня и Луну. Сначала я прохожу часть бумажной волокиты с помощью конфундуса для девушки на ресепшене и уже в рентген-кабинете мы первый раз меняемся, где и будет понятно, что конкретно за руны нам нужно править. Вторая смена будет уже перед машиной МРТ для точной гарантии, что других сюрпризов нам не оставили. И последняя замена на моего спящего близнеца уже в палате, перед встречей с анестезиологом. Провести это всё и уложить Луну на операционный стол за восемь часов должно быть сложно, но при должном везении и содействии Кьюсака мы должны успеть прежде чем зелье закончит своё действие. Главная проблема была именно со вторым пилотом нашего доктора, с которым тот и должен будет проводить операцию. К превеликому счастью это была женщина, и моя оборотная форма в маске и халате имела такие же серые глаза. Несколько коротковата, под свой рост подбиралась, но думаю нехватку в росте компенсирует правильная обувь. К счастью, хорошее планирование окупилось, и вся эта канитель прошла без проблем. Конечно, в самом начале всё могло обернуться плохо ещё на моменте применения первого Конфундуса, но не зря мы с Ксено последние два дня нарабатывали и его, до безпалочковой формы. В остальном же, никакой просвет на магловских аппаратах не выявил новых сюрпризов, и мы могли действовать по заготовленному плану. Смотреть как Кьюсак снимает скальп с Луны было крайне неприятно. Будто внутри всё переворачивается, наблюдая эту картину. Но и без меня провести это было невозможно - кто-то должен закрепить изменения в рунной цепочке магией и мелкими проклятиями дабы первый костерост не вернул всё к прежнему состоянию. И я, как и Луна в своё время, решила, что заставлять наблюдать эту процедуру Ксенофилиуса не стоит. Так или иначе, мы сделали то что должно и я, залечив разрез многократным эпискей в скором порядке унесла Луну в Выручай комнату, оставив Кьюсака разбираться со своей обычной работой. Мы и так слишком долго были в одном месте и могли быть обнаружены артефактами Геллерта.***
— Как всё прошло, как Луна? — Ксенофилиус сразу начал расспрашивать меня только я появилась из связанного блокнота. — Всё в порядке, Ксено, можешь не переживать. — Я уложила статуэтку в виде Луны на один из диванов и отменила действие Дуро и Редуцио. Не лучшие заклинания для применения на человеке только что перенёсшем операцию, но и в таком состоянии она было не долго. — Кьюсак давал какие-то указания, Луне что-нибудь нужно? — Спросил он, всматриваясь в спящее лицо дочери, будто ожидая что та сейчас проснётся. — Ничего нового он не сказал. Послеоперационная реабилитация особого смысла не имеет в нашем случае. Заживление костей только пустило бы всё насмарку, если бы было возможно, а прочие ткани вполне хорошо поддаются чарам заживления. Хоть бадьян был бы и очень кстати в данном случае. — Понятно... Я тут кое-что принёс. — Он показал мне коробок с несколькими флаконами внутри. — Что это за зелья? — Я был на Гриммо, взял у Блэка его набор микстур. — Они же все просрочены на годы, или это остатки тех что ещё Луна для него варила? — Нет, тут осталось только старьё, даже шрамы заживить нечем. Но есть ещё хорошее зелье роста волос. — Последнее обладало достаточно продолжительным сроком годности. Сейчас обритая на лысо она светила шрамами и татуировкой триквестра, а мне и самой приятней смотреть на Луну с длинными вьющимися волосами.***
Так как я была лучшим нашим легилиментом, из тех что ныне в сознании, обливиэйтить Луну нужно тоже мне. Главная проблема — это то что окклюмента заобливиэйтить нельзя. Вернее, нельзя это сделать, не пройдя его щиты или если он сам не откроет тебе доступ к своей памяти. Также я знала, что за время своего существования, как крестраж, она имела доступ сразу ко множеству книг и всевозможным теориям защиты разума, чем иногда и делилась со мной. Однако точной картины того что меня ожидает я не знаю. Не знаю именно из-за параноидальности Луны. Ведь если кто-то смог преодолеть щиты одной из нас он таким образом получил бы знания и о защите второй. Потому и практиковаться в навыках ментальной магии друг на друге мы перестали, перейдя больше в раздел теории. Собственно, после всей процедуры мне придётся уничтожить и свои воспоминания о том, что я увижу. Но, это позже, а сейчас... — Легилименс!***
Я оказалась в большом зале Хогвартса. Сюрреалистичная картина — Луна, в количестве двух десятков перевёрнутых себя танцевала в паре со своими копиями на потолке большого зала. Детище основателей здесь было затянуто плотными белыми тучами из которых вырывались лучи яркого солнца. Прямо на этих мягких тучках Луны исполняли полонез, все как одна. Или вернее двое, половина исполняла мужскую партию, половина женскую. Но каждая в своём белом платьице и с босыми ногами двигалась по тучам абсолютно выверено и точно, словно заведённый часовой механизм. Эта ассоциация запала мне в мозг, и когда те проходили под пробивающиеся солнечные лучи всё больше походили на механических балерин что были частью самой большой музыкальной шкатулки. Казалось, что музыка просто является частью картины и не должна иметь конкретного источника, но когда я обратила внимание на распахнутые окна большого зала. Они съели оркестр! — В каждом окне, махая крыльями и с раскрытой пастью, был гипогриф. Понимание того что внутри у каждого из них есть маленькая площадка-орхестра с ещё более крохотными музыкантами и малышом дирижером ещё более вскружило мне голову. Вот такие у тебя сны? Или это первая окклюментная ловушка? Не суть, сейчас главное добраться до её памяти. Стоило мне подумать последнюю мысль как оркестр в каждом гипогрифе синхронно сфальшивил и выдал скрипучую длинную ноту на том и замолкнув, остановив и танец нимф на потолке. С оглушительным стуком окна и врата большого зала захлопнулись, и пока засовы на последнем вставали на свои места, оставленные снаружи гипогриы пришли в бешенство. Сейчас они походили уже не на милых и благородных лошадей, а скорей на скакунов под стать всадникам апокалипсиса. Они бесновались, били копытами о неподдающиеся им стекла и с жутким ржанием изрыгали огонь, от чего в зал проникал густой сизый дым напополам с пеплом. Сверху раздался гром и в пол ударила молния, после которой сверху посыпались обожжённые тела кукол танцовщиц. Те падали на пол с жутким хрустом ломающихся костей, заставляя вздрагивать с каждым разом. Зал наполнили стоны боли. На какую бы Луну я ни посмотрела каждая была искалечена. Сломанные грудные клетки, раздробленные челюсти, даже разбитая на кусочки черепная коробка и размозженный мозг не мешал им с хрипами и захлёбываясь в собственной крови выть и кричать от боли. Но это был не конец, уже спустя мгновение каждая из них начинала походить на воплощение одной из фобий, и даже нескольких. Одна начала задыхаться ползущими из горла червями что пожирали её плоть прогрызая насквозь и вываливаясь наружу через горло, щёки и даже глаза. Из другой ползли пауки - блестящие маленькие паукообразные с большим брюшком и красными пятнышками, они разбегались, жалили и укрывали тело паутиной превращая то в кокон. Третья несмотря на травмы с остервенением пыталась счесать с себя покрывавшие её кластерные отверстия что уходили, наверное, до костей. У четвёртой раздувался живот и сломав ещё целые рёбра то что было внутри полезло наружу. С хрустом сломанного таза оно разрывая её влагалище появлялось на свет - создание с человеческим телом и козьей головой. Появившиеся из ниоткуда такие-же, но уже куда больше устрашающие создания могли либо пожирать, либо насиловать, либо сильнейшими ударами просто месить тела что несмотря ни на что подавали признаки жизни. Насекомые, животные, грибки, флора и фауна, поглощающие всё тело опухоли и язвы — всё было порождено их же телами чтобы причинить им же и наибольшие страдания. Они горели и замерзали, плавились от кислоты или утопали в расплавленном металле. Те из них чьи конечности ещё позволяли двигаться могли встать и присоединяясь к козлоголовым начать избивать и заражать своими проказами других. Они могли и присоединиться к козлу людоеду или насмехаться над жертвами козла насильника истерически смеясь над ними, или начать истязать себя же. Двое из таких выпускали кишки третьей. Ещё одна пара пыталась разорвать своей жертве спину уподобляя ту кровавому орлу. Когда же тело одной было уже абсолютно мертво козлы стали насаживать разорванные конечности на выросшие на каменном полу колья и собирать в разбитый череп мозги и потерянные глазные яблоки. Я в ужасе пыталась убраться подальше от этого видения, закрыть глаза и не видеть, и не слышать ничего, а лишь убраться так далеко, как только возможно, пока не... Пока не осознала себя в Выручай комнате, держащей палочку напротив лица спокойно спящей Луны. Тошнота... Я только успела отвернуться от неё как меня стошнило желчью прямо на пол. Что за ужас? Как она могла вообразить что-то настолько ужасное?! Как она вообще смогла создать настолько ужасные образы? Откуда? — Мысли что пронеслись у меня в голове пока желудок сокращался с очередным рвотным позывом. Меня била дрожь, а одежда намокла от холодного пота. Хотелось забыть всё что я видела и больше никогда не вспоминать. Вырвать эти воспоминания с корнем и без остатка, но... нельзя. Нет, я просто не смогу жить с этими картинками что так и застыли у меня перед глазами. Нужно хотя бы написать себе записку что бы я знала, чего ожидать в следующий раз. Со стратегией пусть разбирается уже та Гермиона что не будет опустошать желудок от одной мысли о легилименции. Я взяла ближайший пергамент и хотела записать себе послание, но... Чёртов тремор — я не могу даже держать перо в руках! Изо всех сил я выводила буквы на пергаменте стараясь сделать эти каракули хоть немного читабельными. Когда на втором предложении перо в моей руке просто переломилось я вспылив бросила чернильницу в ближайшую стену. Звук бьющегося стекла вновь вызвал эти образы из большого зала, когда под такой-же звук адские кони пытались проломить себе путь внутрь и присоединиться к творящемуся ужасу. Звук разбитого стекла разбудил Цегораха что отсыпал необходимые даже домовикам пару часов сна. — Цег, будешь записывать. — Щелчком пальцев тот призвал к себе письменные принадлежности и принялся записывать за меня послание будущей мне. Это сделали, но теперь стоит наконец избавится от неприятных воспоминаний. Просто ослабить их вытянув стандартным заклинанием я не смогу просто из-за трясущихся рук. Спокойно Гермиона... Ты тоже не самый плохой окклюмент, нужно только хорошо запрятать эти воспоминания, после чего и избавится от них будет легче. Следующий час я пыталась победить свои новые страхи и спрятать их в как можно более отдалённую часть своего мозга, но всё шло совсем не так как должно. Я просто не могла избавиться от постоянно преследующих образов полностью. Самое лучшее было просто затереть их настолько что я наконец смогла хоть немного более адекватно собрать мысли в кучу. Мне нужно к Ксенофилиусу! Фразы активаторы на обоих блокнотах были уже записаны и я могла просто прикоснувшись к странице попасть на Гриммо. На другом конце меня встретили Добби и Иврейн. — Хозяйка! Добби рад видеть Гермиону мисс! — Только что он сидел поджав ножки палочки к груди будто грустный ребёнок и уже фонтанирует радостью при виде меня. — Мисс Грейнджер, за время вашего отсутствия происшествий не случилось! — Иврейн отвечала словно солдат на дежурстве встретивший вышестоящего по званию. Её выправка словно у гвардейцев Её Величества только укрепляла этот образ. — Добби, разбуди Ксенофилиуса пожалуйста, мне нужна его помощь. Пуф — В ту же секунду он испарился. — Что-то случилось с хозяйкой Луной? — Иви была не на шутку взволнована. — Не переживай, у твоей хозяйки просто слишком живое воображения, и слишком уж... садистские приёмы она использует для защиты разума. — Гер-рм-м-миона? — Протянул булькающе-хрипящий голос у меня за спиной. Голос был чуть ниже чем голос Луны и скорей принадлежал бы парню, но тем не менее сейчас это будто наяву оживило все эти воспоминанию несмотря на все мои попытки похоронить их окклюменцией. Несмотря на мурашки, пробежавшие по телу и поборов одеревеневшие конечностях я повернулась в сторону голоса. —... Ты нак-кхонец пришла. — Пробулькало нечто отдаленно похожее на Гарри. Или скорей жертву лепры, попавшую в ужасную аварию, с выпущенными кишками, переломанными руками и покрытую язвами и ожогами. — Что с т-х-тобой? — Смотря на меня глазами слепца и стекающим кровавым гноем из рта протянул тот. Когда эта ужасная фигура двинулась в мою сторону очередной выброс адреналина помог сбросить оцепенение и сорваться с места. — Не подходи, НЕТ! Даже не схватив свою палочку но красный луч ступефая всё же сорвался с моих пальцев и... пролетел мимо. В одно мгновением последовал щелчок пальцев Иврейн, два хлопка аппарации домовиков, звук чего-то тяжёлого упавшего на втором этаже и сразу с десяток синих и красных заклинаний летящих во все стороны из двери соседней комнаты и кого-то спускающегося по лестнице. Следующее что я помню это как меня будит Ксенофилиус а в гостиной кроме нас уже собрались все: мои родители, трое домовиков, Сириус Блэк и... Гарри… Я схожу с ума... — Гермиона, что случилось вообще? Почему ты напала на Гарри? — Спросил Сириус, как только мама помогла мне подняться на ноги. — Я... Я... Это всё из-за Луны. Её окклюментные щиты... Это слишком страшно для меня, это просто... Я не могу избавится от этих воспоминаний и просто схожу с ума от этого... Прости Гарри, я не хотела. — После встречи с Луной я немного изучал теорию... Что такого ты могла там увидеть? — Я просто хочу всё забыть! Ксено... Вы поможете? — ... Конечно, Гермиона. Все уже имели представление о ментальной магии и удалось избежать длинных объяснений и спустя десяток повторяющихся извлечений воспоминаний я была почти полностью адекватной. Но вымотана я была на все сто, поэтому без лишних объяснений и взяв один из последних зелий сна без сновидений отправилась назад к Луне. Следующего дня я проснулась уже отдохнувшая, а в Выручайке кажется уже был Ксенофилиус - на столах были оставлены несколько открытых книг. Впрочем, мысли мои сейчас были больше направленны на то как же мне интерпретировать увиденное в голове Луны. Какой смысл устраивать именно такую ловушку для легелимента? Очевидно, что человек вторгшийся в твой разум с не добрыми намерениями, в отличии от меня, будет мало подвержен состраданию к своей цели. Да и ни козлоголовые монстры, ни гипогриы, ни сами Луны и порожденные их телами проклятия не пытались навредить мне самой даже при том что в тот момент я и пошевелится не могла от сковавшего меня ужаса. Могу лишь предположить, что это была только попытка определить страхи вторженца, дабы после опробовать наиболее подходящие на нём самом. Отдельный момент состоит в том, что спусковым крючком для подобной атаки послужила именно моя мысль о том что бы добраться до её памяти. Это может быть обычным совпадением, но слишком уж кардинально изменилось поведение её разума после моей мысли. Каким образом она могла узнать о чём я думаю? Если твои щиты, при должном мастерстве их создавшего, будут действовать и без твоего осознанного сопротивления, то как бессознательный человек мог легилиментить мою голову в ответ остаётся загадкой. И если-же она каким-то образом действовала осознано то зачем сопротивлялась мне? Наверное, сейчас я ничего нового для себя не открою, все ответы у неё в голове. Туда и отправимся… Ладно, я справлюсь. — Легилименс! — Сказав формулу заклинания направляя палочку в лоб Луне я должна была провалится в её мысли, но так и нависала над ней. На её лбе в месте соприкосновения с моей палочкой начало разростатся нечто похожее на мох, а с её губ сорвался стон. — Фунгус пройбере! — Использовала я единственное подходящее заклинание что бы остановить это разрастание, но его скорость только увеличилась. — А-а-а! — Закричала проснувшаяся Луна, отбрасывая меня прочь и принявшаяся расчёсывать ногтями своё лицо. Нет-нет-нет! У меня нет других подходящих заклинаний, а Луна только навредит себе. — Аресто моментум! — Просто заморозить ситуацию казалось хорошим решением, но остановились только движения Луны и мох продолжать прорастать дальше уже покрыв всё лицо и через открытый в немом крике рот пробираться внутрь. Где домовик, где Ксено?! Мне нужна помощь, чёрт! — Дуро! Нет-нет! Окаменение подействовало только на Луну а это нечто продолжало расти. — Инсендио! — Камень не должен повредиться, но почему-то и мох оказался невосприимчив к огню. Я продолжала испытывать на Луне все возможные заклинания, которые не должны были бы повредить ей самой, но прежде чем я успела бы перейти к чему-то потенциально смертельному всё её тело было покрыто этом неизвестным растением паразитом. Не знаю почему, но окаменение спало и спустя несколько рваных движений и хватания себя за горло Луна вновь потеряла сознание. Или... Её тело провалилось само в себя словно выеденное внутри подчистую. — Не-е-ет! — Дрожащими руками я бросилась к тому что ещё мгновение назад было Луной. Это не может быть правдой! Это бред! — Мысли что крутились у меня в голове в звенящей пустоте пока этот паразит пожирал мои руки словно обжигая огнём. Мы пропустили какую-то мину заложенную Гриндевальдом? Почему сейчас? Почему активатор именно заклятие легилименции? Это глупо! Или он знал заранее все наши шаги, насколько далеко он мог всё продумать? Или... Я поняла. Как же всё теперь очевидно. Ха-ха.. ха… — Я и не покидала её разума. Она только определила мой страх заставила его пережить. Показала смерть любимого человека и мою абсолютно бесполезность в его спасении. О-о, ты превзошла любого Боггарта или Дементора, но я так просто не сдамся, Луна! — Легилименс! — Я направляла палочку изъеденную мхом на саму себя. Мне лишь нужно преодолеть этот уровень. Я вновь оказалась в большом зале Хогвартса и вновь на потолке вверх ногами танцевали нимфы. Нет, не проведёшь! Я использовала все свои силы что могла применить в чужом разуме чтобы выжечь всё до чего могу дотянуться адским огнём. Я отказалась от физического тела в привычном понимании, и сама стала этим огнём и своей волей уничтожала каждую Луну-танцовщицу, каждого гипогрифа, и каждый камушек в основании здания. Вы все ЛОЖЬ!!! Вокруг не осталось ничего! Одна лишь тьма со всех сторон и маленький лучик света вдалеке. Точка, из которой он исходил постепенно приближалась со все большей скоростью до тех пор, пока не превратилась в настоящую звезду. С такой скорость было сложно заметить кружащиеся вокруг неё планеты, но прежде чем я свалилась бы на само солнце одна из них преградила мне путь. Новый мир, целая планета где мне придётся найти путь дальше. Атмосфера планеты не сожгла меня только по той причине, что я сама была огнём. Но нечто настолько масштабное я не смогу уничтожить при всём желании, здесь единственная возможность пройти дальше это действовать по её правилам.***
— Гермиона! — А... что? — Уже сутки прошли. — Что?! Я... казалось я только заглянула в её разум и... Вот оно что, я поняла. Уже который день я пыталась покорить эту песчаную планету, и найти путь дальше, но... теперь я вижу где ошиблась. Человек нуждается в фоне, координатах восприятия Вселенной… В материальном мире телесная целостность словно река наполняется через нервы и сосуды исполняя глубочайшую потребность всех клеток — целостность. Но здесь... это лишь условность. Нет ни ограничений, ни пределов... Став огнём ещё в Выручай комнате я так и действовала не утруждая себя конкретным созданием телесной формы для себя. Бестелесным духом я носилась над бескрайней, выжженной пустыней пытаясь объять необъятное. Но именно это было моей ошибкой. Наблюдая стоическое великолепие целой планеты пустыни время перестаёт играть для тебя роль, ты превращаешься в нечто обезличенное и теряешь себя. Луна сделала ставку не на количество обмана, а на его... объём. — Ты устала, тебе нужен отдых. — Я в порядке, Ксено. — Даже с диадемой, тебе всё ещё нужен сон. Отправляйся на Гриммо и поспи на нормальной кровати. — Там я точно не усну, меня только замучают новой порцией допросов. Так или иначе, но на следующий день я уже была готова к новой попытке. — Легилименс! Снова бескрайняя пустыня со всех сторон уходящая за линию горизонта. Два спутника, на одном из которых будто отпечаток чьей-то руки. Длань господня - всплыло название в голове. Я знала это место, я пыталась найти проход в её разум просто взглянув на всю картину разом, но пыталась откусить кусок что нельзя проглотить. Теперь я буду умней. — Шаи-Хулуд! Отец Вечности, проведи меня! — Этот зов был центром моей фокусировки, началом координат для меня в этом мире. Теперь уже моё тело стояло под последними лучами заходящей звезды Канопуса. Создатель — Великий хозяин пустыни и персонифицированный страж разума... он всегда следовал за мной. И когда я создала себя в этом мире он был подле меня. Раздвигая массивы песчаных барханов гигантский червь проглатывал те своими челюстями усеянными миллионами зубов и возвышался всё выше и выше, всё больше, и величественней с каждым моментом, заставляя всё естество трепетать в благоговейном предвкушении. Произнесена мысль или нет – она реальна и обладает силой реальности. И сейчас мои мысли не требовали, но просили Великого Стража пропустить меня. Пропустить ради его хозяйки, что сейчас нуждается в моей помощи. Шаи-Хулуд — исполинский червь, с не менее исполинской пастью, раскрытой прямо передо мной почти неподвижно застыл будто наблюдая за мной из этого бесконечного частокола смертоносных игл. Это... приглашение! Собравшись с духом я отринула страх и сделала первый шаг к этому созданию. Что и послужило для того спусковым крючком. Червь с жутким глухим рокотом двинулся мне на встречу, в мгновение ока поглощая меня в своей утробе. Ещё секунду назад я чувствовала, как многотонная махина ударила челюстями о песчаный бархан и впивалась в меня своими крисами, протыкая насквозь и измельчая в ничто. И вот это мгновение позади, а я вновь вижу Арракис... Но сейчас его спутники ближе чем сама планета пустынь. — Ты прошла сложный путь. — Луна?! — — Я? Нет, сейчас я Император Лето м-м... бесконечный. — Луна подмигнула мне светящимся синим как от меланжа глазом. Летающий рядом с ней красный дорожный знак с надписью «Стоп» выражал... понимание. — Ну знаешь, если уж поставил цифру в имя пусть она будет такой что следующего и не предполагается. Верно я говорю? — Эм, конечно. — Знак с надписью «Стоп» точно хотел фыркнуть. Какой нахал! — Хотя, тут я правлю только песчаными мокрицами. На них весело кататься, но даже это надоедает. Кстати, верни мою форель. — Луна продолжала показательно игнорировать дорожный знак. — Погоди, какую ещё форель? — Эту. — Когда она прикоснулась к моему виску внутри будто что-то щёлкнуло, а через всё тело, через каждый нерв прошла молния. На её пальце оказалась большая мокрица. Нет, именно песчаная форель или первая форма Шаи-Хулуда. Стоп, в смысле, я что серьёзно только что на знак «Стоп» обижалась? — ... Как он... — Малыш увлёкся. Так хотел защитить мамочку что перешел в наступление на чужую территорию. — Это какой-то образ паразит, для чего он? Это из-за него я... — Защищать от тех, кто хочет добраться до моей памяти, конечно же. Но иногда и он ошибаеться. Ошибается... она не понимает зачем я здесь? Что я собираюсь... — Понимание — редкий дар для шизофреника. Полагаю дело в том, что для неё это сон. Стоп, она всё ещё слышит мои мысли?! — Я люблю покопаться в чужой подкорке, дорогая. — Улыбнулась та улыбкой чеширского кота на все... физиологически невозможные зубы. — Не сбивай меня! — Та стала мять своё лицо будто пластилин сбивая с того проявившиеся черты Живоглота пока не вернула вид Луны под меланжем. — Я точно помню, что хотела тебе чем-то помочь. — Не стоит! — Не думай, не думай, не думай! — Я тебя обидела? Не думай, не думай, не думай! — О, я знаю, что делать в таких случаях. — Очередной чеширский момент от Луны, а дальше... Поцелуй и... всё было как в тумане. Перед нами мелькал далёкий и холодный край Вселенной, где вспыхивали и угасали звёзды. Мелькали и бескрайние поля колосящейся пшеницы на неизвестной планете. И молодой лес из деревьев цеппелин, что тихо раскачивались на тёплом летнем ветру, унося своим размеренным шелестом в нежный край сладостной истомы. Морской прибой то наступал на песчаный берег, то уходил обратно в глубины бескрайнего океана, оставляя после себя приятную влагу. Волны понемногу нарастали, как бы набираясь дерзостью, с каждым разом забираясь всё дальше на солнечный пляж. Поднимался и креп новый муссонный ветер вспенивая за собой водную гладь. Мощные волны, целые водные гребни надвигались из далека и разбивались о скалы одна за одной с громким гулом. Поднимался настоящий шторм, цунами от которого невозможно скрыться. И совершенно не хотелось. Только отдаваться могуществу стихии всё дальше... и глубже... всю себя. — Ум-м... — Ну вот опять! Это конечно было хорошо, даже очень хорошо, но я так и не дошла до её памяти. В очередной раз. По крайней мере улыбка на её лице говорит, что сегодня её сон будет чуточку счастливей. В последний раз пройдя через испытание смертью от Шаи-Хулуда я не позволила Луне опять унести меня в эти видения ментального оргазма сразу требуя показать её библиотеку памяти. Та сразу пронесла меня через бескрайние просторы космоса пробивая сферу шфарцшильда и устремляясь к одному из миллиона роящихся здесь мозгошмыгов. Наполнение головы, которого и представляло собой ту самую библиотеку. Пока Луна открыв одну из книг и забросив туда удочку ловила Лавкрафтианские абберации я подошла к последнему рабочему здесь компьютеру. [Очистить корзину] [Да] — Эй! Я... Я кажется что-то... хотела... Знаешь почему здесь нельзя поймать Ктулху? — Почему? — Уже предвкушая очередную милую глупость начала улыбаться. — Он съел слишком много верблюдов. Теперь не может пройти сквозь книжное ушко. — Она с по-детски радостной улыбкой подняла книгу из которой ловила морских чудишь за выросшее на той человеческое ухо. — Люблю тебя, Луна. До встречи в реальности. — Чего?***