***
Важное уже выспросил, а потому переключился на тему, что могла быть интересна моему собеседнику — о прошлом. Вот тут уже дух шамана разошёлся вовсю, а я слушал, не перебивая и поддакивая в нужных местах. Вселенских тайн не узнал, ну, а быт нашего клана за три поколения ничуть не изменился. Пришло время праздника, в пещеру стали входить шаманы. Первыми появились представители клана Призрачной Луны во главе с нынешним верховным шаманом — Нер’Зулом. Тем самым. Главный шаман всего Дренора был уже стар, но годы не согнули его. От него исходила незримая аура силы, мудрые глаза, казалось, заглядывают прямо в душу. Следовавший за ним ученик на фоне учителя совсем не смотрелся. Впрочем, он и сам по себе был не очень. Плюгавый — вот эпитет, который характеризовал его в полной мере. Низкий, невзрачный — совсем не образец типичного орка. Злые глазки Гул’Дана смерили меня и скользнули в сторону. Постепенно прибывали остальные, рассредоточиваясь вокруг озера. Были тут как шаманы известных мне кланов (некоторые, вроде Песни Войны или Изувеченной Длани, я помнил по играм, несколько соседствующих с нами кланов были знакомы мне с детства, ну, а о некоторых узнал уже здесь, на ярмарке), так и совсем незнакомых. Появились и шаманы Снежных Волков. Возглавляла их старая, если не сказать древняя орчанка. Взгляд волевой, на лице не отражается ни тени сомнения или тревоги, и лишь по походке видно, как ей тяжело ходить. Видимо, это и есть Мамаша Кашур. Чувствую, как часть груза ушла с души — время до войны ещё есть. Судя по клановым знакам, шаманы рассаживались, повторяя расположение своих кланов вокруг священной горы. Компаса у меня нет, но почему-то мне кажется, что если провести прямые линии от старших шаманов наружу, то они точно совпадут с центрами стоянок их кланов. Приветствуем входящих (жалко, не захватил ничего для записей, нужно будет в следующий раз исправить свою оплошность). Прикидываю магический потенциал кланов. Больше всех шаманов было в кланах Призрачной Луны и Белого Когтя. Думаю, места с повышенным магическим фоном благотворно сказываются на численности одарённых. Родной клан Нер’Зула живёт неподалёку от места, где находится город-храм дренеев, стоящий на пересечении всех магических линий планеты. А Белый Коготь ничем не примечателен, за исключением того, что этот клан живёт ближе остальных к Трону Стихий — а это, если я правильно помню, место обитания самых могущественных духов Дренора. — Пока ничего не делай, сиди и жди, — инструктирует меня довольный Хатгаут. — Вот научишься делиться с духами силой — будешь участвовать в празднике наравне со всеми. И ещё, как праздник начнётся — не трогай ритуальный узор. Жду, шаманы, заняв свои места, поднимаются и вздевают посохи вверх. Внезапно чувствую чьё-то присутствие — ощущение похоже на то, что было рядом с Веркарнаком, но более концентрированное. Исходило оно, казалось, отовсюду, но больше всего несло чуждым от вод озера. Шаманы начали тянуть нараспев слова, выражая благодарность духам предков и прося и впредь не оставлять своим вниманием и заботой. Кожа под кровавыми узорами на лице начала гореть, но терплю, не прикасаясь и стараясь не двигаться. Даже с моей неразвитой чувствительностью ощущаю, как мимо меня проносятся потоки, устремляющиеся в центр озера. Заворочался и «клубок» в районе пупка, разматываясь ниточкой и устремляясь следом за потоком. Накатила слабость, хор голосов вокруг смешался в неразличимый гул. Незаметно достаю кубик олембовой смолы, смешанной с настойкой звездолиста, и отправляю в рот. Я не специалист, но похоже, что у меня магическое истощение. Стало чуть полегче, ещё пара кубиков сняли чувство пустоты в груди, и я начал вслушиваться в песнь шаманов. Первоначальный поток, похожий на прорвавшуюся плотину, стал меньше и ровнее, а я запоминал явленное откровение. Похоже, наару питается не только душами орков, шаманы тоже проводят ритуалы для него. Судя по времени, праздник снаружи в самом разгаре, орки, окружив кольцом Ошу’Гун, танцуют, а одарённые являются проводниками для энергии, бушующей в толпе. Вряд ли они вытягивают души, скорее, эмоции и веру? Не знаю, сколько я просидел, стараясь как можно точнее почувствовать окружение, но постепенно ритуал сошёл на нет. От озера разошлось волна, заставившая почувствовать радость и удовлетворение — «благодарность духов предков». — Потерпи, — раздался голос учителя. — Самый важный ритуал окончен, и скоро тебе станет лучше. Огр, и сколько же изображать недомогание? И стоит ли вообще? Решив, что нет, отвечаю: — Мне уже лучше. — Да? Обычно ученики себя полночи разбитыми чувствуют, не сразу привыкая к соседству с духами предков. А вот и они, легки на помине. Выходя по одному, парами или целыми десятками, подходили к шаманам и разговаривали с ними. Заметил, что шаманов женского пола, как живых, так и ушедших, было меньше половины. Отчего так — непонятно. — Учитель, ты научишь меня этой песне? — Рано тебе ещё. Песня, конечно, важна, но она не главное. Как наладишь контакт со стихиями, поймёшь. Не спеши, я обучу тебя позже. Веркарнак говорил, что ты слишком торопишься. — Я понял, учитель. Духи предков приходили и, поговорив с шаманами, отбывали восвояси. Сами шаманы не оставались на месте, активно общаясь с соседями. Полное осознание того, что я смогу овладеть магией, пришло только сейчас. Слишком много событий было вокруг. И если не считать ощущений во время ритуала, ничего особенного я не чувствовал. Как-то уж больно буднично я воспринял и наличие духов, и прочую необычайную окружающую обстановку. Было уютно, чувствовалось, что здесь мне всегда будут рады. Поддавшись ощущению всеобщей радости, начинаю обходить озеро, приветствуя шаманов других кланов и останавливаясь послушать интересные рассказы. Здесь и сейчас было не зазорно присоединиться к чужой компании и послушать чужие разговоры. Шаманы охотно отвечали на мои вопросы, а вопросов была масса. Прежде всего меня интересовало всё необычное. И мне удалось-таки узнать кое-что очень интересное! — Птицеглавы? — переспрашиваю шамана Громоборцев. — Да, мерзкие создания. Нападают на всех чужаков без разбора, никогда о мире с ними договориться не получалось! А ещё колдовство у них очень уж поганое… Гронн, ни о каких птицеглавах я не знал! Судя по его рассказу, они разумные, поскольку имеют свой язык, приручают гигантских не летающих птиц в качестве верховых животных и устраивают настоящие дома на деревьях. Как я могу полагаться на канон, если есть настолько значимая вещь, что мне неизвестна? Целая, гронн побери, магическая раса! Узнал я и про «поганое колдовство». Оказалось, птицеглавы балуются не просто магией, а натуральной некромантией! А ещё — крайне жестокими жертвоприношениями всех близживущих соседей (когда соседей поймать не удавалось, под нож шли их собственные соплеменники). Воюя с ними, орки сжигали всех погибших — не только своих, но и чужих. Впрочем, это не всегда спасало — если птицеглавы понимали, что на них идёт охота, то умерщвляли часть своих воинов и под прикрытием заслона из оживлённых мертвецов уходили в горы. Кроме того, иногда им удавалось поймать неосторожного охотника, и участь такого орка была незавидной. Поднятые умертвия, хоть и были не такими ловкими, как при жизни, обладали огромной силой, и темнота не была им помехой. Надо же! Некроманты на Дреноре — а я ни сном, ни духом, хотя считал, что хорошо знаю хронологию! Что же, вот возможный источник знаний колдунов Орды — по игре помню, что они умели поднимать скелетов. А уж что творил Гул’Дан! Вернее, будет творить. Как бы пощипать пернатых, чтобы поделились своими разработками, причём сделать это незаметно? Буду думать. — А оружие у них есть? Или они только колдуют и мертвецов поднимают? — Спрашиваешь — конечно есть! Правда, мелкое, под стать им — копья чуть подлинней наших дротиков. Луков нет, зато есть мечи, и неплохие. — А колдунов у них много? — задаю очередной вопрос. Приосанившийся орк (видно, что остальные Громоборцы слышали эти рассказы уже не по разу) продолжает говорить: — Больше, чем среди орков шаманов. Но наша доблесть сильнее! Цивилизация, судя по тому, что я слышу, довольно развитая. Но, видимо, водятся не везде, и их немного. Или у них настал упадок, или орки истребили — рядом с нашими землями их точно нет. — А писать эти уродцы умеют? Есть у них книги? Вопрос не праздный — если хранят знания как-то по-другому, то получить их будет сложно. — Есть и книги. Хорошо горят! Значит, не выменять — это плохо. И даже если напроситься в охотничью партию (а при удалённости клановых земель Громоборцев это будет сделать весьма непросто), добыть и сохранить такой трофей будет ещё сложнее. Видимо, время для некромантии ещё не пришло. Но будет война — будет и добыча. Ну, а когда шаманизм уйдёт, дорогу новым знаниям ничто заслонять не сможет. Интересно, а эльфы на Дреноре не прячутся? Ну так, чисто случайно? Надо бы порасспросить Фетису на этот счёт — ни за что не поверю, что за все прожитые на Дреноре годы они не исследовали всё, что только возможно. Ночь подошла к концу, и наше бдение — тоже. Праздник длится три дня, и каждую ночь шаманы возвращаются в недра священной горы, чтобы проводить ритуалы. Но после кланы сразу не разъезжаются — торгуют друг с другом, заключают союзы, улаживают разногласия. Как только спускаюсь с Ошу’Гуна, усталость наваливается с новой силой, как будто до этого сама Гора Духов поддерживала мои силы. Расходимся по шатрам — отдыхать. Ждёт меня горячий завтрак и постель, а после обеда пойдём за покупками. — Вернулся! — обрадовалась Бьюкигра, бросаясь мне на плечи. — Я верила, что ты станешь шаманом! — Кайнати не отстаёт от своей подруги. — Расскажешь, как всё прошло? — Обязательно, красавицы. Только вот поем и высплюсь — сил совсем нет. Священная пещера берёт свою плату с новичков. — Ой, прости, — отпрянула Кайнати. — Сейчас всё сделаем! Пока я раздевался, Бьюкигра расправила постель, а Кайнати разложила по мискам кашу. Меня дожидались, чтобы позавтракать. Кружка пива послужила хорошим завершением ночи, после чего мы отправились спать.***
Проснулся я от запаха готовившейся еды. Был я бодр и свеж, и, видимо, не в последнюю очередь из-за того, что принимал вчера средство для восстановления маны. — Доброе утро, Аргнак! — поприветствовала меня Кайнати. — А у нас для тебя подарок! Подойдя к вещам, взяла оттуда свёрток, отозвавшийся костяным перестуком, и протянула его мне. Разворачиваю, внутри фигурки, что вплетают шаманы в косы. Были здесь и костяные, и изготовленные из роговой пластины копытня. Заранее сделали, уверенные, что я стану шаманом? Нет, даже я бы на такое не решился. — Полночи вырезали, — ответила Кайнати на мой невысказанный вопрос. — Спасибо, любимые! — сгребаю довольно пискнувшую орчанку в объятия. Наобнимавшись, иду и к Бьюкигре, чтобы выразить ей своё довольство. Щёки девушки от похвал и объятий потемнели, Кайнати пока переключилась на готовку. Позавтракали, и девушки занялись моими волосами — я теперь шаман, пусть и начинающий, и мне положено носить костяные подвески, говорящие о моём статусе. Пока Кайнати с Бьюкигрой плели косички, я заново вспоминал события вчерашней ночи, пересказывая их девушкам. В целом, ритуал становления шаманом прошёл удачно — видимо, для инициации нужно магически насыщенное место и те, кто его проведёт. Интересно, можно ли самому инициироваться, например, у Трона Стихий? Пока такое недоступно, но когда Дренор разорвёт на множество частей, часть орков будут становиться шаманами именно там. Единственное, что внушало тревогу — чувство защищённости и обретения второго дома — уж больно оно было сильным для меня. Спору нет, было приятно, что меня не посчитали чужаком, ещё и дар магический подтвердился. Но любой разумный, зная, что скрывается в недрах священной горы, не должен чувствовать себя в безопасности. Вчера мы быстро пробежались по торговым рядам, осматривая товары и заключая сделки, теперь пришло время пройтись более основательно. Девушки прихорашивались, а я собирал товары для обмена. Здесь, помимо сборов трав (а ведь мой статус шамана повышает их стоимость!) были и камни, нужные дренеям, и наконечники для дротиков, и мешок, набитый туесками с вареньем. Кроме того — рога и копыта талбуков, пара обработанных шкур и медные браслеты. Последние, наряду с наконечниками для стрел и дротиков, служили оркам деньгами. Не всем могут понадобиться травы или еда, но на сталь, железо, медь, бронзу или золото охотно поменяется любой орк. Собравшись, орчанки дополнили рюкзаки и своими поделками. Выходим наружу, гул большого скопления народа стал громче. — Куда сперва пойдём, красавицы? — Как вчера. Только сегодня не будем торопиться, — произнесла Бьюкигра. И то дело. Не сильно задерживаясь у торговцев из ближайших кланов (так как мы соседи, экзотики у них не жди), идём дальше. Пройдя четверть пути, увидели гигантские бивни мастодонта и кусок его шкуры. Вчера его не было — видимо, только выставили на продажу. Мех по длине шерсти походил на мех копытня, но был коричневого цвета и более густым, кожа же, наоборот, была потоньше. Кроме того, на стоянке клана Острого Вихря продавали и маленькие шкурки. По размерам — полевая крыса-переросток, но мех густой. Заметив мой взгляд, торговавшая орчанка пояснила: — Эти ещё с летним мехом. А вот этот — с зимним, — и достала из-под стопки шкурок похожую, но снежно-белую, с раза в полтора более длинной шерстью. — Купи своим жёнам, не пожалеешь! Всего рука *(пр.: пять)* наконечников для дротиков, и она твоя. А за две руки и вторую получишь! А хорошо чертовка сыграла на контрасте. Видимо, отработанный приём — вложив в руки моим девушкам, стоит и нахваливает. Бьюкигра с Кайнати, положив на ладонь, гладят сверху мех, зарываясь в него пальцами. Шкурки, спору нет, отличные, но уж больно дорогие! — Берите-берите! Такие только наши охотники добывают, больше нигде не бывает. Замечаю, что у неё воротник и рукава отделаны таким же мехом. Ха, а я больше товар разглядывал, чем продавщиц. Кайнати уже готова расплатиться, а Бьюкигра ещё примеривается. Действительно, потратишь всё сейчас — на что другое покупать? — Такому великому охотнику и шаману весь товар по карману! — продолжает наседать орчанка. — Хороший мех, но он с прошлой зимы. По весне-то посвежей будет! — парирую я. — Так где весна, а где вы? Да ему сноса не будет, воды не боится, не мёрзнет, не пылится! Пожалуй, надо брать. Но торговаться обычай не запрещает, а нам есть что предложить. К тому же, купив сейчас, дальше будет проще удержаться от ненужных трат. — Есть и у нас товар. Весь Дренор обойдёшь — нигде не найдёшь! Не зверь и не птица, из земли родится. Секрет не каждый знает, вкуснее — не бывает! Сняв с плеч рюкзак, достаю один туесок с вареньем. Орки, привлечённые торговлей, подошли поближе, часть прохожих тоже сворачивали в нашу сторону — толпа сформировалась за считанные секунды. Открыв крышку, показываю изумрудно-зелёное содержимое, настолько прозрачное, что дно проглядывает. — Попробуй, такого ты в жизни не ела. Подцепив коготком мизинца, втянула ноздрями запах и отправила в рот. Прожевала, стараясь сохранить лицо, чтобы потом сбить сцену моему товару. — Есть угощение разное — зелёное, синее, красное. Есть и кислей, и слаще, выбирай свободно, что душе угодно. Три шкурки — рука туесков. Бери, пока есть — ваших шкурок не счесть, у соседей тоже есть. Эй, красавицы-мастерицы, — прерываю свой речитатив, — кто три зимних шкурки на руку туесков поменяет? Отхожу от первой, глядя на остальных торговок. — Со мной поменяйся, мои не хуже, чем у Кир’Геты, — включается в разговор орчанка, стоявшая дальше остальных. — Кто успеет, с тем и поменяюсь. Вот что значит хорошая реклама и стадные инстинкты — Кир’Гета, первая продавщица, смекнула, что пока она будет прицениваться, товар у меня уже расхватают, а потому достала ещё две шкурки. Варенье быстро разошлось, в конце, когда осталось только два туеска, поторговавшись, продал каждый за шкурку. В освободившийся рюкзак сложил восемнадцать свёртков, перещупанных довольными жёнами. — Это было здорово, Аргнак! — обняла меня Бьюкигра, едва мы отошли от стоянки Острых Лезвий. — Да, так сильно сбить цену! — вторила Кайнати. Приятно, огр побери! Но я не зазнавался, хоть и был рад, что знания из другого мира не дали осечку. Но смог бы я их применить, не зная характеров сородичей? — По-моему, обмен равноценный, — озвучиваю свои мысли. — Это для нас уже не диковина — варить ягоды и фрукты в олембовом соке. А для них такая возможность ещё не скоро представится. Зато у них холодно, раз водятся зверьки с таким отличным мехом. Будь у них теплей, мех не был бы и в половину столь хорошим. — Пойдёмте дальше? Нам ещё соли надо купить, — мягко поторопила Бьюкигра. Соль — дело нужное, и нынче закупим её побольше. Но скорее девушке просто любопытно посмотреть на другие диковинки, других орков, их шатры и наряды. — И выкупить семена, что обещались придержать для нас орки, — добавляю я. — А ты уверен, что они у нас приживутся? — спросила Кайнати. — Не попробуем — не узнаем. Не навари мы ягод — сколько бы у нас было шкурок?***
Больше таких жарких распродаж не было — остальной товар был не столь эксклюзивным. Посмотрели на шкуры гигантских ящеров, их черепа с разверстыми пастями. Размерами эти вараны-переростки могли поспорить со средним кабаном, но орки всё равно на них охотились — выменяв вяленого мяса, сошлись с девушками во мнении, что похоже по вкусу на птицу. Видели и шкуру саблезубой кошки — тут уже я не устоял, и выменял ту на талбучьи шкуры, пару медных браслетов и два камня с медного рудника. Расцветка у неё была песчаной, напоминающей львов, а на ногах — чёрные полоски, параллельные земле. Клыки я покупать не стал — всё-таки я не добывал зверя, так что сделать из них ожерелья не смогу. Свернув свою покупку, размещаю за спиной. Может, и переплатил, но вряд ли много. Сегодня вовсю приценивался к оружию, высматривая, что есть у прочих кланов. Заметил «изобретённые» мной срезни, но особым разнообразием наконечники стрел не блистали. Видимо, и те, что есть, отлично выполняли своё предназначение. Встречались нам и мечи, но не на продажу — несколько кланов имели, помимо стандартного, и такое вооружение. Впрочем, не поголовно. Были они массивными и грубыми, но это явно не охотничья снасть. А вот щитов нигде не было — не изобрели их ещё орки. В будущем, насколько я помню, они тоже не сильно будут распространены в Орде — воины будут отдавать предпочтение двуручному оружию. Но то дела будущего, а пока с жёнами продолжаю осмотр праздничной ярмарки. Соль покупала Бьюкигра, увлечённо торгуясь со своей сверстницей, перемежая торг с обсуждением клановой жизни, мужчин и нарядов. В конце концов торговля была заброшена, а мои жёны приглашены в шатёр торговки. Пока они секретничали, я беседовал с дежурным шаманом. Это не было постоянной должностью — каждый день назначался тот, кто следил за порядком на стоянке, по одному на каждый клан. Он же оставался и на ночь, пропуская ночной ритуал в недрах священной горы. В обязанности его входило решать возникающие споры (Награнд умиротворяюще действовал на орков, но он не мог полностью убрать нашу агрессивность), следить, чтобы схватки проходили согласно обычаям, и отлучать от праздника нарушителей. Впрочем, такое случалось редко. Помимо этого шаман оказывал медицинскую помощь, если в ней была необходимость. Клан Быстрых Пловцов жил на берегу моря, время от времени мигрируя вглубь материка, но большую часть времени проводили на побережье. Строили большие лодки из жердей и шкур морских обитателей, не боящихся морской воды, рыбачили, добывали соль, моллюсков, водоросли и прочих съедобных морских тварей, меняя добытое на необходимое им железо — своих рудников у них не было. Водная стихия была полна опасностей — начиная от ядовитых медуз и заканчивая морскими хищниками, способными перекусить орка пополам, а то и заглотить целиком. Рассказу Кел’Лара о размерах морских тварей я верил — зубы на его ожерелье впечатляли размерами. А похожий на акулий зуб, висевший по центру груди, и вовсе был гигантским — с ладонь размером! — Поменяемся смесями? — спросил шаман, снимая с пояса мешочек с травами и доставая из него деревянную трубку. — Я не курю, — отвечаю ему. — Зря. Очень хорошая привычка, — отвечает тот, набив трубку, и, запалив, сделал затяжку. — Так уходит гораздо меньше сбора, чем если жечь его в жаровнях. Под таким углом на этот вопрос я не смотрел, но смолить день и ночь, как учитель, тоже пока не намеревался. — У меня для обмена есть звездолист и немного шаргора. Есть что-нибудь с таким же действием, но чтобы в море водилось? — Как не быть? Шаргор как раз на смесь хорошо идёт. У нас же водится иглонос, его сушёные колючки надо растереть и съесть. Много, правда, нельзя, но две-три в самый раз будет. А звездолист у нас заменяет сердце рыбы-фонаря. Но очень редко её поймать получается. Интересно получается, аналоги трав в море — в основном рыбы. Я думал, там водоросли какие-то водятся, но, видимо, своя специфика. И ещё мне подумалось — как, живя у моря, можно будет голодать после войны с дренеями? Ведь несмотря на сухопутный образ жизни, Орда вряд ли бы не додумалась использовать такой почти неисчерпаемый источник пищи? — Аргнак, мы закончили, — позвала меня Бьюкигра. На руке у неё был браслет из раковин — видимо, поменялась на свои поделки. Кайнати несла приличный мешочек соли, и у неё было несколько украшений с раковинами. — Поменяюсь, пожалуй, на сердце, — говорю Кел’Лару. — Иглы тоже бери. Пригодятся в учёбе. — Каким образом? — Помогут со стихиями договориться. Ты, видимо, новенький. Это ведь первый твой кош’харг в качестве шамана, верно? Видя мой вопросительный взгляд, тут же пояснил: — В травах ты разбираешься, а в ритуалах — нет. — Понятно. Они, вероятно, с водной стихией облегчают контакт? — Угадал. Но представь, где должны расти травы, облегчающие работу с огнём, и как ловить ветер! — запрокинув голову, рассмеялся он над собственной шуткой. — Уговорил, давай и иглоноса.***
Дальнейший путь был всё так же интересен моим жёнам, выменивавшим всякую мелочёвку и завязывавшим разговоры, а вот я чуть-чуть заскучал. Вся необычная экзотика уже была позади, но тут мы вышли к стоянке Громоборцев. С интересом разглядываю оружие, слишком длинное, чтобы быть ножом или кинжалом, но и чересчур короткое, чтобы служить мечом орку. Похоже, это оружие птицеглавов — трофеи выделялись на фоне остального смертоносного железа своим качеством и дизайном. И явно не дренейская сталь — они делались под заказ и под стать нашим размерам. Был тут и ещё один товар, на который мы вчера не обращали внимания — рабы. По сравнению со вчерашним днём, когда их и так было немного, сегодня вообще встретили впервые. Орчанка и два орка — на вид спокойные. Да и чего им тяготиться своей участью? Разве смерть лучше? Мой земной опыт слегка повозмущался, предложив представить себя на их месте. Ну, представил. А как я сюда попал? В войне кланов проиграл, долгов накопил и не отдал или залез на чужую клановую территорию? Других вариантов просто не было, а любая альтернатива — смерть. Раз не смог отстоять свою свободу — то чего ты достоин? А взяли раненным — так отработаешь цену и станешь свободным. Возвращаться некуда? Влейся в клан или иди мстить. Долги отдать не смог — а зачем столько набирал? На чужой территории поймали — хвали духов, что на месте не порешили. Всегда умиляли попаданцы, что, едва освоившись в новом мире, начинали войну с работорговлей, воюя при этом со следствиями и не трогая причин. Любая торговля исчезает лишь тогда, когда она перестаёт приносить выгоду! — Как их взяли? — спрашиваю охотника, сидящего рядом. — Сын вождя Весёлых Черепов устал ждать, когда отец уступит место, собрал сторонников — да и отправил его на встречу с предками. Ну, а после часть сторонников отца продал, чтобы править не мешали. — Больно молодые, чтобы старого вождя поддерживать, — выказываю сомнения. — Так они из детей сторонников, старшие охотники передела власти не пережили. — А что умеют? — Охотиться, шатры строить, шкуры выделывать. Рассчитывать на большее вряд ли стоило — специалистов вроде лукарей или кузнецов никто продавать не станет. Охотники равнодушно слушали нашу беседу, а девушка мне улыбнулась. Повернувшись ко мне, поправила волосы и чуть выпятила грудь. На ней была пусть и не праздничная, но приличная одежда, несколько ожерелий, браслеты. Был даже нож на поясе. И она не выглядела несчастной. Дополнял картину широкий кожаный ошейник с клановыми знаками Громоборцев. Хоть я и не девушка, но понять ход её мыслей было просто — шаман, в отличном доспехе, с двумя жёнами — значит, богат. А раз интересуется товаром, то, если привлечь внимание — купит. А там — жизнь наладится и будет зависеть от её усилий. Ну, а сбегать она не станет — одиночке не выжить на Дреноре, будь он хоть трижды великим охотником. Самая страшная опасность для орков — другие орки. Какой клан позволит чужаку находиться на своих охотничьих угодьях? Конечно, можно попытаться забиться в какую-нибудь глухомань, но там обитают огры, птицеглавы, просто хищные звери — все хорошие места давно заняты и поделены. Я, например, точно не выживу в одиночку, несмотря на все мои знания и умения. Единственный шанс — поселиться у дренеев. Ещё раз окидываю девушку взглядом — но мне пока не нужны рабы.***
Оставшуюся треть торговцев прошли гораздо быстрей — больше ничего интересного не случилось, и мы пошли ужинать. Сегодня вечером задержался с семьёй подольше — мне не надо идти к священному озеру заранее. Бьюкигра с Кайнати перебирали наши покупки, белоснежные шкурки вызывали у них довольный блеск глаз. Может, часть за дротики в своём клане поменять? Пожалуй, лучше на подарки оставлю — наконечники, конечно, ценятся, но такой мех — большая редкость. — Эх, жалко, что варенья так мало наварили, — посокрушалась Кайнати. Запас у нас был, но для личного пользования и угощения Фетисы — мы же обещали угостить её новинкой. — У нас же закладка в земле есть, — сказала Бьюкигра. — Вот к весеннему празднику и будет, на что меняться. Если сами не съедим. Пора мне собираться. Сегодня вместо бурдюка с водой беру стопку коры для записей — на память не жалуюсь, но записи надёжней. — Пойду я, красавицы. Потанцуйте за меня! Пока был маленьким, на праздничный танец дороги мне не было, а сейчас пока тоже нет — ждёт меня Гора Духов. Может, в следующий праздник назначат дежурным шаманом, тогда и попляшу!