***
Первая догадка, что меня вербуют в паладины, оказалась неверной — а что я ещё должен был подумать, если магии меня Алморрен обучить не может, а бою и так учит? Не знаю, чем его так впечатлила арба — конструкция там максимально простая. Или я опять показал несвойственный своему народу уровень? Кто знает… В любом случае, отказаться от такого предложения — глупо. И пусть любому сложному мастерству нужно обучаться с детства, но я, откровенно говоря, сам ещё подросток. Лейзими что-то пела негромким мелодичным голосом, Нарилрон даже замер, заслушавшись, а он у меня тот ещё непоседа. Фетиса тоже что-то ворковала орчатам, показывая пальчиковую гимнастику. По крайней мере то, что она показывала детям, больше всего на это походило…***
Вечер того же дня. В первый день встречи мы обычно ни учёбой, ни исследованиями не занимаемся. Хотелось больше провести времени с дренейками, но те сами настояли на моём скорейшем обучении у Алморрена. Вот я и спешу на первое занятие. Шум небольшого водопада, знакомая кузница на перепаде высот. Отворяю дверь и прохожу внутрь, привыкая к свету. Тепло, негромкий гул пламени и звуки работающих механизмов — повторить даже часть подобных станков, не ведя осёдлый образ жизни, будет мудрено. Впрочем, меха наш клан всё-таки перенял. — Проходи, Аргнак, — сказал дреней, выходя из углублённой под землю галереи. — Сила у тебя есть, ловкость тоже. Литьё ты начал осваивать, держать инструмент я тебя научу, а руку сам набьёшь. А горн у тебя всегда под рукой. Да, Тлеющий может много железа расплавить, мне с углём-то особо и возиться не требуется. Алморрен приглашающе махнул кузнечной крагой. Подхожу к небольшой наковальне, возле которой на столике разложены железные пруты, клещи и прочие кузнечные приспособы. — Что скажешь об этом? — провёл он рукой над всем этим добром. А что говорить? Железо как железо, не дренейская сталь точно. Хотя, если приглядеться, тут три вида прутков. Одни матовые, другие — слегка ноздреватые, а третьи — более гладкие, чем все остальные. Взял в руки — на вес практически одинаковые. Попытался согнуть — ноздреватый пруток разломился, матовый — согнулся пополам, а гладкий — спружинил, вернувшись в первоначальную форму. Гну его дальше, пока он со звоном не лопнул. — В них разное количество добавок, что делает их прочнее и хрупче. — Обычное железо слишком мягкое, но его легко обрабатывать. Если потом его науглеродить, получится более прочная поверхность, что дольше будет изнашиваться от работы. А если его будет слишком много, железо становится хрупким. — Наш кузнец умеет науглероживать железо. — Я знаю, — кивает Алморрен. Подхватив три целых прутка, он стал высекать из них искры. А они при этом получались разными. — Варить правильную сталь — сложно, и со временем ты этому научишься. Пока же я научу тебя, как недостатки каждого материала нивелируют друг друга. Дреней говорил, а я понимал, что слышал об этом раньше — пруты нагревались в огне, сковывались между собой, потом расковывались в длину и складывались пополам. Проделав так несколько раз, кузнец удваивал количество слоёв, делая их всё тоньше. Такую проковку на земле называли и сварным булатом, и дамасском, и харалужным железом. Хотя в чём между ними разница и не напутал ли я чего — сказать не могу. Но готов отдать должное — Алморрену удалось меня заинтересовать. Он предлагал ни много ни мало новую веху в орочьей металлургии. Причём для неё уже сложились все предпосылки — наши клановые кузнецы без проблем её освоят. А учитывая их опыт в работе с железом — мгновенно меня обгонят. Но это неважно — главное, дренейский кузнец увидел во мне потенциал, а значит, его можно развить.***
Ночь, Алморрен. Аргнак, несмотря на отсутствие предрасположенности к кузнечному делу, схватывал буквально на лету. Сковка мягкого железа и жёсткой стали не требовала специального оборудования, а потому орк сможет практиковаться в этом самостоятельно. Мощные, но неумелые удары плющили разогретый металл. Заготовка под лезвие получилась кривой, но если сточить лишнее, получится вполне годный нож. Дреней мог поклясться Светом, что подобным молодой шаман никогда не занимался, но многое для него как будто не было тайной. Получившийся разноцветный рисунок лезвия он встретил без удивления, как будто знал, что так получится. Снял краги и потянулся к не успевшей застыть заготовке. Перехватив поудобней, согнул, пробуя, как пружинит, при этом не обжёгся, даже не поморщился. — Гораздо лучше, — прокомментировал он, положив железяку на стол. — Что дальше, мастер? — Время уже позднее, а потому на сегодня учёба окончена. — До завтра, Алморрен. — Кузнечные дела закончены. Но ты слишком хочешь спать, чтобы пропускать другие уроки? — К схватке я готов всегда, — тут же перестал собираться на выход Аргнак. Сняв фартуки, дреней с учеником поспешили на выход, по пути молодой орк не пренебрегал разминкой, продолжив её уже на улице. Пусть он был раздет по пояс, но не похоже, что страдает от холода. Воин Света и сам был более стоек к экстремальным температурам, но раньше молодой шаман не демонстрировал такой стойкости. Ещё несколько энергичных махов руками и ногами, и ученик встаёт в боевую стойку. — Я готов. Сила Света пронеслась по телу, приводя мышцы в повышенный тонус. Лёгким шагом он двинулся навстречу ученику, обманным замахом прощупывая его оборону. Кулак дренея был отведён в сторону, отшагнув назад, Алморрен ушёл от ответного удара. Аргнак не стал останавливаться и шагнул следом, пиная по ногам. Не купился на подставленный бок, вытерпел ответный удар копытом, после чего умудрился ухватить его за кисть, тут же заламывая руку. Извернувшись в воздухе, дреней вырвался из захвата, сам ухватил орка за локоть, дёргая его на себя. Тот, несмотря на вывернутую руку, скручивается и наносит удар с ноги перед тем, как плюхнуться в снег. Мягкие отводы ударов бессистемно сменялись жёсткими блоками, опасные удары на встречных курсах и возросшая гибкость наводили на мысли, что Аргнак не терял зря времени и тренировался. Причём не один — многие броски трудно отработать в одиночку, кому как не Алморрену знать это. Мало среди дренеев было тех, кто занимался рукопашным боем…***
Утро следующего дня, Ин’Данаар. Фетиса проснулась засветло. Настроение у девушки было просто отличным — Аргнак пробудет две недели, а значит, конфликты его клана с соседями уже улажены. Поднявшись с кровати, девушка глянула на заворочавшуюся, но так и не проснувшуюся Лейзими. Разбудить или нет? — Подъём, соня! — негромко окликнула она подругу. — Доброе утро, — отозвалась та, открывая глаза. Потянувшись всем телом, изогнулась, и покрывало сползло с неё на кровать. Заразительно зевнув, плавно встала. — Что будешь на завтрак? — спросила она, идя в купальню. — Что-нибудь фруктовое. Жёны Аргнака опять приготовят что-то жирное, — ответила Фетиса, идя следом. Купаться они будут потом, сейчас же нужно умыться после ночи, прогоняя остатки сна. Мельком глянув в зеркало, девушка поправила волосы — заплетаться она будет после, а сейчас — завтрак. Не став готовить, набрали в кладовке фруктов и ягод. Кисло-сладкий, немного вяжущий вкус. Скорее десерт, чем полноценный завтрак. — Что будем делать, раз уж уже встали? — Я порисую, незачем будить наших гостей так рано. — Аргнак не спит, — откликнулась Лейзими. — Чего нельзя сказать о его жёнах. — Могли бы пока подготовить ритуальную комнату. — Не думаю, что мы сделаем это правильно без предварительных замеров. — Не преувеличивай, Фетиса. Сколько раз уже наши расчёты оказывались верными? — Успеется. Попозируешь мне немного? Приподняв глаза к потолку, Лейзими набрала воздуха, но тут же его выпустила. Ещё раз глянула в сторону лаборатории, но тут же сдалась. — Хорошо. Дела от нас всё равно не убегут.***
Грифель скользил по закреплённому на мольберте листу, перенося контуры комнаты скупыми чертами. Это фон, пока неважный, призванный только создать глубину и задать декорации. Пара штрихов в углу, несколько завитушек орнамента, опоясывающего комнату, светильник на потолке. На мгновение замерев, дренейка вновь продолжила рисовать. Центр композиции — кресло с Лейзими. Пока только голова с расставленными рожками, лёгкая улыбка и взгляд на орчат, что сидят на руках. Их сейчас не было, но Фетиса хорошо помнила вчерашний день, так что ей не составило труда рисовать их по памяти. Улыбнувшись, она подумала, что так даже проще рисовать — эти непоседы вряд ли проникнутся необходимостью позировать, в силу возраста и общей подвижности. Рука дренейки творила, а она вспоминала подросших детей Аргнака. — Пора собираться, — прервалась Фетиса. — Да, действительно пора. Обогнув мольберт, Лейзими стала разглядывать получившийся набросок. — Как живые. — Это пока только начало, — довольно улыбнулась девушка на слова подруги. Над картиной ещё работать и работать, но перерисовывать ей точно не придётся. Отставив мольберт к стене, сложила кисточки и пошла одеваться. Новый день был безветренным, и за ночь везде, где только можно, нарос иней. Бахрома мелких кристалликов переливалась под светом, вырывающимся из распахнутой двери. Напарница, выйдя из дома, прикрыла дверь, погружая в полумрак всё это великолепие. — Смотри, какая вокруг красота! — поделилась Лейзими, осматриваясь вокруг. Дом казался вылепленным из снега, так много на нём было инея. Скрип снега под копытцами, небольшой дискомфорт от одежды — Фетиса не любила кутать хвостик…***
Первыми их встретили волки — гигантский Мрак и волчица-подросток. Приближались они неспешно, проминая глубокий снег широкими лапами. Таких зверей впору испугаться, но дренейки уже не раз видели волка Аргнака, а вторая, несмотря на имя, вела себя вполне мирно. Фетиса предположила, что это относится только к тем, кого они считают своими. В ином случае магиня поостереглась бы так близко подпускать к себе огромных хищников. Из всех населяющих Дренор зверей они были одними из самых опасных. — Ракша, где твоя хозяйка? — спросила волчицу Лейзими, но та в ответ только принюхалась, фыркнула и порысила обратно. — Бьюкигра уже встала, — сказала Фетиса. — Почему так думаешь? — А вон, видишь, у Ракши на спине шлейка? Так переговариваясь, они шли к шатру, но на полпути встретили Аргнака. При виде него в животе дренейки появилось приятное тянущее чувство, а губы растянулись в счастливой улыбке. — Доброе утро! Как спалось? — Доброе! Очень хорошо! — Я уже землю под вызов духа приготовил, даже основной контур успел начертить, — сказал орк, приглашая их следовать за собой. Исследовательский ритуал и в самом деле был почти готов, оставалось только подправить некоторые штрихи, дорисовать руны и расставить якоря.***
Немногим позднее, дом Фетисы. Пришло время для исследования изменившегося посоха. Мои орчанки заняты детьми и учёбой, а я пока уединился с магинями. Сегодня они долго настраивали ритуальную комнату, прошло уже вдвое больше времени чем обычно, а они всё возились. Наконец, подготовка была завершена. Фетиса кивнула мне, и я начал наполнять ритуал маной. — Готово, — сказала дренейка, призывая магию. Её посох засветился мягким голубым светом. Лейзими рядом синхронно повторила её действия, тоже обращаясь к своей силе. Всё сильнее разгорающиеся линии рисунка вспыхнули, и девушки очнулись. — Что-то здесь не так, все рассчитанные данные неверны! — Мы же предполагали нечто подобное, — отозвалась Лейзими. — Но не настолько же! — не могла унять эмоции Фетиса. Подтянув посох телекинезом, обхватываю его двумя руками. Девушки в пылу спора даже не заметили этого, продолжая показывать друг другу листки с расчётами и воспроизводить в воздухе светящиеся символы. Активирую познание — первую часть плетения для чтения информационных кристаллов. Это весьма многогранная магия, и многое в этом заклинании зависит от опыта и контроля мага. Всполохи света с моих ладоней втянулись в посох, принося в ответ много неожиданной информации. Мой шаманский атрибут коренным образом изменился, я не только не обнаружил защёлки на металлических накладках, но даже не ощутил между разными частями посоха чёткой границы. Само дерево не только металлизировалось, но ещё и приобрело черты кристалла. Теперь его не разъять на части — он цельный. — Аргнак, нам нужно будет заново его исследовать, — подала голос Фетиса. — С самого начала. — Хорошо, я помогу вам. Я начал рассказ с описания своих опытов на тотемах. Дренейкам хотелось побольше подробностей, но я пообещал поведать об этом позже, иначе рассказ слишком затянется. — Ты нам не показывал, как сливаются тотемы! — Верно, — улыбаюсь Фетисе. — Но без демонстрации это ничего не даст. — Мы готовы! — с энтузиазмом отозвалась дренейка.***
Позже, обед. Несмотря на протесты хозяек дома, пришлось силой выносить их из лаборатории. Кайнати уже приготовила поесть, и теперь вместе с Бьюкигрой накрывали стол. Я же нёс на плечах вяло сопротивляющихся дренеек, уже понявших, что от перерыва им не отвертеться. Аккуратно сняв девушек, усадил их на стулья и ретировался к выходу — чтобы не сбежали. — Аргнак, мы бы сами пришли, — сказала Фетиса. — Тебе не нравится, когда я ношу тебя на руках? — коварно бью по болевой точке. — Нравится, но… Ты всё усложняешь! — Вам ли бояться сложностей? Мне казалось, они вас только вдохновляют! — Ты смешиваешь аргументы, — лукаво улыбнулась девушка. — Может быть. Но иначе вас было не оторвать. Наш диалог был прерван орчатами, забравшимися дренейкам на руки. Двое оккупировали Лейзими, одна — Фетису, и лишь Акорран не проявил интереса, оставшись с матерью. — Фи-иса, — произнесла Тисангра, стоя у той на коленях. — Что, маленькая? — тут же заворковала, переключаясь, дренейка. — Гать! — Сейчас поиграем! М-да, нужно было просто привести орчат — они бы мигом оторвали синекожих магинь от исследований. Хотя не факт — там было слишком много всего, интересного уже малышне.***
Неделю спустя. Как это обычно бывает, одни дела тянут за собой другие, а рутинное исследование иногда грозит превратиться в новое направление магической науки. Дренеям известна возможность воплощения вещества из маны, как и трансформация уже имеющейся материи с помощью магии, но у шаманского способа совмещения сути были свои особенности. С сожалением девушки констатировали, что если мы займёмся экспериментами, то надолго увязнем в них, а учёба остановится. Но я клятвенно пообещал к следующей встрече изготовить по три образца каждого сочетания материалов, что только придумают мои магини. — Аргнак, чем-то изменения с твоим посохом похожи на рост кристалла в магическом жезле. Когда маг становится сильнее, чтобы не искать другой фокусировщик-накопитель, можно наращивать уже имеющийся. Правда, для этого надо много тренироваться. — Мне пока рано задумываться об этом. — Как знаешь, — ничуть не расстроилась она. Я мысленно поморщился — последнее время дренейки чересчур стали полагаться на моё «видение будущего», готовые по первому намёку перекроить учебные планы. Раньше они, опираясь на опыт и мой прогресс в магическом искусстве, или подтягивали меня в теории, или помогали разбираться с практикой. Сейчас же я должен был «прислушаться к себе» и «сам понять, что мне важнее». Назвался пророком (хотя, скорее, меня назначили) — соответствуй, м-да… — Я к Алморрену. Он говорит, что я наконец научился держать молот. Осталось только правильно попадать по наковальне. — У тебя получится, — не поняла моей шутки Лейзими. — Ты не против, если я пройдусь с тобой? Юмор вообще вещь специфическая, а уж разница менталитетов порой сводит на нет все мои усилия повеселить дренеек. Или просто я не умею шутить? — Идём. Фетиса, ты с нами? — Нет, Аргнак. Давай завтра? — Договорились. Мороз крепчал, но мы были тепло одеты и не мёрзли. Хотя, будь я даже в безрукавке, это не заставило бы меня дрожать от холода. Дойдя до границ городка, собрался уже бежать, как почувствовал, что не стоит. Оборачиваюсь к Лейзими, глядя ей в глаза. В наступивших сумерках они особенно сильно выделяются своим светом… — Нам надо поговорить, — негромко произнесла девушка. Чуть смеженные веки, лёгкий кивок и приглашающий жест рукой. Пусть на улице никого, но не стоит пренебрегать возможностью появления нежеланных свидетелей. — Давай немного отойдём, это ведь разговор не для посторонних ушей. — Хорошо.***
Здесь, на полпути к кузнице, нас никто не увидит и не потревожит, а духи воздуха предупредят меня, если кто-то крупней жука появится в окрестностях. — Мы не сможем встретиться на следующем обмене, — произнесла Лейзими. — Мы с Фетисой давно не посещали главный храм. — Значит, следующая встреча будет в конце лета? — Угадал! — чуть повеселела девушка. — Мой дар тут ни при чём, только логика. — Ты этого точно не знаешь, — возражает она. По опыту предыдущих разговоров не пытаюсь её переубедить. Лучше сменить тему. — Во время праздника вы будете дома? — Конечно! Не хочется беспокоить Алморрена своим состоянием. Фетиса рассказывала мне, как из-за наших связей на них отражается праздник. В пути такое не скроешь, а это вызовет множество вопросов у сопровождающих. — Но если хочешь, мы можем отменить поездку, — начала Лейзими, но тут же была мною прервана. — Не надо. Мне будет грустно без вас, но это не повод отказываться от важного для вас путешествия. — Жалко, тебя не будет вместе с нами. Я уверена, Велен нашёл бы время для встречи с тобой. Определённо. Раз в будущем найдёт время пообщаться с Дуротаном и Оргримом, то и другому орку, посетившему Карабор, уделит толику своего бесценного времени. Но мне там светиться не с руки — и так по грани хожу. — Не сомневаюсь, но по-прежнему считаю, что эта встреча преждевременна. — Как скажешь, Аргнак, — легко согласилась дренейка.***
То же время, кузница. Алморрен задумчиво стоял возле стола с разложенными инструментами и поделками Аргнака. Орк и раньше выделялся уровнем своего развития, но лишь сейчас, когда они стали больше общаться, дреней сумел заметить ранее не бросавшиеся в глаза несуразности. Можно было списать это на начитанность и следствие общения с дренейками, но многие факты были спорными. Клан Разящих Топоров не был самым технически развитым среди орков, что делало осведомлённость Аргнака ещё более странной. Пусть за многие года жизни на Дреноре кузнец редко общался с орками, но этого было достаточно, чтобы понять в общих чертах их возможности. А сколько пищи для размышления дали разговоры с Фетисой и Лейзими… — Добрый вечер, мастер, — произнёс Аргнак, входя в кузницу. — Привет, Алморрен, — добавила Лейзими, заходя следом. — И вам привет. Но прежде, чем мы начнём… Аргнак, у тебя есть волк, но не хватает того, чем можно сражаться верхом. Потому у меня для тебя есть подарок. В руках дренея как по волшебству появился меч. Простая рукоять, небольшая круглая гарда — не столько защита кисти, сколько упор, чтобы при уколе пальцы не соскользнули на лезвие. Клинок с полуторной заточкой был примерно с руку длиной. Формой он чем-то напоминал палаши или ятаганы с Земли, благодаря этому рубящие и режущие удары обещали быть по-настоящему страшными.* — Из-за формы клинка техника владения таким мечом имеет немало общего с техникой боя топором, так что тебе не придётся начинать обучение с нуля, — сказал дреней. — Это слишком дорогой подарок, мастер. — Это не просто подарок. Это ещё и знак того, что ты мой ученик. И символ, к чему ты должен стремиться. — Я не подведу тебя, — принимаю меч и разглядываю клинок. А стремиться было к чему. Я знал, как делается дренейская сталь, видел, как Алморрен творит из неё вещи, но сам пока занимался «дамаском». Только потом, когда наберусь опыта, смогу изготовить нечто подобное. Я с трудом сдерживаю крик восторга, ведь сейчас осуществилась моя мечта! Какой орчёнок не любит оружие, и какой орк не желает иметь меч дренейской работы! Далеко не самый большой из тех, что заказывают орки у дренеев, некоторые раза в полтора-два больше или иной формы, но с таким мне будет управиться проще. Завороженно гляжу на блестящее лезвие, мысленно сравнивая меч с виденными мной у других клинками. Как я заметил, большинство имевших хождение у моего народа мечей имели полуторную или одинарную заточку — точнее, я вообще ни разу не видел, чтобы их точили полностью с двух сторон. Но к делу. Пересилив себя, откладываю клинок в сторону и надеваю кузнечный фартук. — Вам нужна помощь? — спросила Лейзими. — Нет, Аргнак сам справляется, — ответил Алморрен. — Тогда я просто посмотрю. Надев краги, подхожу к столу с инструментами. Лейзими пристраивается рядом, так, чтобы всё видеть, но в то же время не мешать. Вчера я расковал прутки на пластины, а сегодня буду формировать из них лезвие. Простая на первый взгляд работа имела ряд тонкостей. Самое главное — это правильно разогреть заготовки. Перегреешь — и сталь испортится. Недогреешь — не сможешь сковать между собой разнородные слои. Собрав пакет пластин, помещаю их в горн, стараясь, чтобы жар как можно равномерней прогревал заготовку. Воздух гудит, раскаляя угли, из-за стены доносится приглушённый шум работы мехов и механизмов, а я наблюдаю за заготовкой. Постепенно металл из малиново-красного стал почти лимонно-жёлтым, от одного конца отделилась искра, как от бенгальского огня. Чуть ворошу угли, распределяя жар равномерней, искры стали сыпаться обильней — пора. Схватив щипцами, помещаю пакет на наковальню — пришло время сковать слои вместе. Нужно действовать быстро и точно, пока заготовка не остыла, чем ровнее будет проковка, тем лучше. Я уже приноровился ковать, достаточно тяжёлый молот позволяет делать не такие высокие замахи, что положительно сказывается на точности. Полоса становилась шире и площе, проковав её от одного конца до другого, переворачиваю и начинаю ковать в обратную сторону. Остыла, укладываю её обратно в горн, чтобы вновь набрала нужную температуру. Теперь нужно следить в оба, как бы пережог не получить, да и вообще, чем меньше будет циклов нагрева и охлаждения, тем лучше.***
Позже, дренейка. Лейзими завороженно глядела на работу молодого шамана. Видела, как вздувались мышцы на руках, следила, как разлетаются искры после металлического лязга. Было в работе кузнецов что-то притягательное… Алморрен ничем не занимался, только время от времени давал советы орку да рассказывал ей, что сейчас происходит. Сегодня всю работу с металлом не сделать, но большая часть её будет закончена. Последняя полоса прокована до нужной толщины и теперь рдеет, постепенно теряя остатки жара. — Я закончил, мастер. — Хорошо. Приведи себя в порядок и готовься к тренировке. В кузнице были вода и полотенце, но Аргнак, развесив фартук, вышел наружу, сверкая каплями пота на голом торсе. Простынет! Выскочив, увидела, как он, зачёрпывая снег ладонями, растирает его по телу. — Заболеешь, Аргнак! — Нет, Лейзими. Все так с детства освежаются зимой. — Разве тебе не холодно? — Нисколько. Скрипнул снег под копытами Алморрена. В отличие от шамана, он не стал пренебрегать одеждой, пусть та и не была слишком тёплой. — Готов, Аргнак? — Сейчас. Поприседав, попрыгав и помахав руками и ногами, он немного отошёл от кузницы, туда, где снега почти не было. Множество следов свели его на нет, а кое-где были видны затянутые льдом участки. Дреней пошёл на сближение с орком, была в его движениях грация хищника. Белая луна давала достаточно света, и Лейзими не пропустила начало схватки. То один, то другой соперник падали с перекатами в снег, звуки ударов были такими сильными, что были хорошо слышны. Чаще всего на земле оказывался Аргнак, но и Алморрен не избегал такой участи. Скорость ударов возросла, и дренейка перестала успевать следить за ними. В воздух взметались остатки снега и пучки сухой травы, раздавалось хеканье, тихий рык… Схватка завораживала, вот она на миг прервалась — это Аргнак смог ухватить дренея и зажать в руках. Получив удар копытом, перекинул соперника через себя, стараясь впечатать того головой в землю. Но дреней, дёрнувшись всем телом, сумел вывернуться. Миг — и снова звуки ударов разрывают ночную тишину… Лейзими не знала, сколько длилась схватка, настолько сильно она заняла её внимание. Но всему приходит конец. Вернулись в кузницу, руки Алморрена налились Светом, и он стал себя лечить, сводя синяки и ссадины. Аргнак отказался, но и его раны начали затягиваться, как будто сами по себе. Девушка чувствовала, что он не использовал исцеляющих плетений, значит, воспользовался шаманизмом…***
Несколько дней спустя. Фетиса. Благодаря возможности запрячь духа воздуха в волокушу, семья Аргнака смогла выкроить ещё два дня, сэкономив их, но и это время истекло. Дренейка мысленно пробежалась по всему, что им удалось вместе узнать. Метод Аргнака по слиянию вещей требовал тщательной проверки — слишком сильно менялись под его воздействием материалы. Но для неё это не было неожиданностью — магиня знала, что законы воплощённой мерности зачастую вторичны по отношению к магии. Тем интересней было познать и эту грань бытия. Соляные накопители маны оказались не очень эффективными. Малая ёмкость и невозможность создания достаточно большого вместилища делали его применение оправданным лишь в случае, когда всё остальное вообще недоступно. Начиная с диаметра в две ладони монокристалл соли терял стабильность, грозя взорваться при напитке маной. Аргнак нашёл выход, добавляя камни из священной горы, но такое отношение к сокровенному для Фетисы было равносильно тому, что она будет разводить краски водой из священного озера. Внезапное сравнение ввергло девушку в ступор. Пожалуй, талант художницы, любопытство и новые горизонты иногда делали её чересчур дерзкой. Можно ведь нарисовать ритуальный узор, перенести на бумагу плетения, пропитать ею артефакты… — Ты в порядке? — спросил её Аргнак. — Да, просто задумалась. Мы ведь теперь нескоро увидимся. — Я тоже буду скучать, — приобнял он её. — Пора прощаться.