Всегда и навечно

Время тянулось слишком медленно. Ожидание — то, что Алек всегда требовал от других, и то, чего он не мог сейчас потребовать от себя. Просто выждать немного и приступить к воплощение плана в жизнь. Да какое может быть ожидание, когда твой близкий человек в плену у исчадия ада. Алек физически ощущал всё, что сейчас переживал Магнус. Как простить себе целый ряд ошибок, из-за которых больно твоей половинке? Как их исправить? Алек горел изнутри. Мысли о мучения Магнуса уничтожали его, как справиться с ними он не знал. Как взять себя в руки? Как вообще можно быть хладнокровным в такой момент? Он чувствовал себя на месте Магнуса, когда сам возвращался еле стоя на ногах с огромным количеством ран, а тот ругался. Разница лишь в том, что Магнус ругался и лечил одновременно, а Алек этого не мог. — Довольно! Я иду туда. — Алек резко развернулся и направился в сторону дворца Асмодеуса. — Ты хотел сказать «мы идём туда». Если считаешь, что сейчас то самое время, идём. — Нет, я не считаю это время подходящим, и никакое время не будет таковым, но там мой Магнус, ждать дольше я не намерен. Алек был полностью поражен своей решимостью, точнее, как бы сказала Мариз, безумием, но его все эти правильные слова и обозначения совершенно не волновали. — Ты уверен в своих действиях? Ну точнее в плане? — Изабель едва поспевала за братом, воздух вокруг был горячий и она не особо понимала всегда ли так в Эдеме или это ярость нефилима. — Я тебя за собой не тащу, уверен я в плане или нет — не важно, но сегодня я либо выйду оттуда с Магнусом, либо не выйду совсем. Изабель немножко отстала от брата, такие слова ее пугали, однако ни Мелиорн ни Рагнар совершенно не удивились, скорее проявили некоторое согласие, а это пугало ее еще больше. Иззи конечно видела как горит брат рядом с Магнусом и была очень за него рада, но она не думала о том, что в один день Алек будет готов сгореть за мага. Дом исчадия Ада оказался ближе, чем они думали. Кроме Алека и Мелиорна, который, в целом, не боялся оставить здесь свою жизнь, ему все равно грозило изгнание за подобное своеволие, все остальные были безумно напряжены от ужаса. План был прост и глуп, но это был единственный план, в котором существовало больше 1 процента на успех. Алек должен был явиться на аудиенцию к Асмодеусу, Рагнар — его подстраховать. Мелиорн и Дот — пробраться к Магнусу и вытащить его в любом случае. Все остальные — вступить в бой, когда это потребуется. Разумеется, как и в любом быстро составленном плане, в этом тоже были изъяны. И обговорить их на берегу значило уменьшить количество возможных ошибок. — Искать Магнуса с помощью магии Дот смысла не имеет, — сказал Алек, — Асмодеус тотчас узнает о нашем визите, нужно быть умнее. — Согласен. Уделать такого мага мы даже все вместе не сможем. Предлагаю проследить за демонами. Уверен, без внимания Бейн там не остается, поклонников у него больше чем у меня в лучшие годы. — Мелиорн неожиданно стал хитрым, вот это открытие, есть еще гениальные идеи? Этот план вроде бы тоже твоих рук дело. — Изабель была крайне недовольна всем происходящим, но резкие слова Алека о том, что он ее с собой не зовет напоминали ей о той ошибке, из-за которой они все сейчас здесь. — Мелиорн прав, Изабель. У демонов к Магсу личные счеты, они могут привести нас к нему. Пока действуем так, как только войдем внутрь — по ситуации, но финальная часть не меняется — Магнуса спасти. Изабель в очередной раз закатила глаза на непробиваемость брата, но решила промолчать. Здесь было строже чем в Конклаве, все, что вы скажете, будет понято правильно и в ответ прилетит сильнее. Она единственная не верила в прощение Алека, о котором говорила Катарина. Алек тяжело вздохнул. Потом покрутил головой и молча пошел к воротам. Было ли ему страшно? Несомненно. Боялся ли он за себя? Абсолютно нет. Боялся ли он вспомнить все эти ужасы? Да. Да и кто бы не боялся. Рагнар невидимой тенью шел за ним. Он чувствовал какое-то сметение в нефилиме, и так как он все еще не принял выбор Магнуса, сразу же связал это со страхом перед высшим демоном. — Тебе страшно, Александр? — прошептал Фелл, — боишься столкнуть с Асмодеусом? — Страшно. Но я не боюсь Асмодеуса. Я боюсь боли. — Как ты стал нефилимом? Магнус столько рассказывал о твоих ранениях после очередных миссий, а тут ты вдруг начал бояться боли. Я понимаю, что вампиреныши не сравнятся с высшими демонами, но вроде охотники — создания бесстрашные. — Ты меня не жалуешь, я понимаю. Я не боюсь своей боли, я был ранен огромное количество раз. Я боюсь того, что уже видел. Боюсь того, что увижу сейчас. Я боюсь той боли, которую Асмодеус причиняет Магнусу каждую секунду. Рагнор задумался. Нет, он не уверовал внезапно в нефилимов и их ценности, не осознал насколько сильно их благородство и сострадание, ничего подобного. Просто сейчас перед ним шел некто другой, не охотник. Катарина говорила много раз, что Магнус не ошибся, что этот юноша действительно достоин, но Фелл не маленький наивный влюбчивый мальчишка и на такие штуки не ведется. Сейчас где-то глубоко внутри себя ему приходилось признать, что этот Лайтвуд как минимум заслужил уважение. — Катарина сказала, что ты видел нечто ужасное. Насколько? — Ну если многочисленные пытки, в том числе руной агонии, удушья и еще некоторые вещи можно описать фразой нечто ужасное, то да, именно это я и видел. И не смог его вытащить, что куда ужаснее. — Отец года, не иначе. Но ты был один в подземном мире против армии демонов и высшего демона. Сожалею, но ты бы не смог его вытащить. — Я сделал только хуже. Магнус спас меня снова, я уверен, папаша ему этого не простил. — Алек опустил голову, но слез не было. — Он знал, что делает. Едва ли Магнус верил, что Асмодеус ему конфетку даст за то, что он смог вытолкнуть тебя из этого кошмара. — Я снова его подвел и это факт. Как бы там ни было, во что бы Магнус не верил в тот момент, но до того он верил а меня, а я облажался. — Послушай Александр, я давно знаю Магнуса, я много слушал о том, как он тебя любит. Могу сказать одно, в этом здании он верил, что ты не придешь, он надеялся на это, а в той камере он верил только в то, что должен любой ценой тебя защитить. Он знает Асмодеуса, последнее, чего он хотел в тот момент, так это чтобы ты там остался. Он любит тебя и себя, но он не эгоист. Между тобой и собой он себя не выберет. Это всегда будешь ты. — Мне от этого не легче, веришь. — Я знаю. И мне приятно знать, что ты выбираешь его в таких обстоятельствах. Поверь, он был очень рад тебя видеть примерно несколько секунд. Потом он думал как тебя спасти. И ты думал как его спасти. И это причина, по которой я верю в вас двоих. А сейчас тебе нужно поверить в нас, мы верим в тебя. Вместе мы его вытащим. Алек промолчал. Он чувствовал в уголках глаз слезы, понимал, что сейчас испортит все очередной истерикой, а потому пытался успокоиться. Охотник окинул взглядом дворец, нашел возможные выходы, щели, все, что может помочь им выбраться. Как оказался перед входом даже не заметил. Впрочем, демона, который так любезно открыл перед ним дверь, он тоже не заметил. А вот его с любопытством и смехом рассматривала пара черных глаз. — Так так, Александр, я ведь не ошибаюсь? Пришел снова пытаться выкрасть Бейна? Ты, я смотрю, совсем его не любишь. В прошлый раз за твою выходку ему сильно досталось, а ты, вместо того, чтобы сидеть тихо и плакать, пришел снова. Алек чувствовал что начинает закипать. Желание пронзить демона клинком было настолько сильным, что он сжал руку в кулак, дабы случайно не испортить ситуацию. Хотя, надо признать, уж сильнее ее испортить невозможно. — Я пришел поговорить с Асмодеусом. Магнуса это не касается. Мне нужно знать какова его цель, что ему вообще надо от нашего мира. Быть может получится договориться и обойтись без лишних стычек. Алек напрягся. Напускные равнодушные голос и взгляд вот-вот должны были дать трещину. Демон же прищурился, осмотрел Лайтвуда и, кажется, остался доволен его словами. — Вот она вся любовь, быстро как-то закончилась, не находишь?! — Что я могу против величайшего демона, принца Ада. Моя первоочередная задача — защита людей. Все остальное веса не имеет. — Не чую отчаяния. Что же тебе совсем не жалко Магнуса? Он пострадал из-за тебя. — Насколько мне известно, — Алек понимал, что никогда не простит себе этих слов, но не сказать их сейчас он не мог, — Магнус Бейн ушел со своим отцом добровольно. Он меня предал. Это его проблема. Меня интересует вопрос безопасности моих людей и только это. Демон улыбнулся. Настолько доволен он был этими словами, что Алек ощущал внутри себя пропорционально возрастающее отвращение к себе самому. Демон же отошел в сторону и ткнул пальцем в сторону зала, где в прошлый раз Асмодеус пытал Магнуса. — Ну раз так. Тебе туда. И без глупостей, испепелить тебя совершенно ничего не стоит. Алек чуть замедлился, давая время Рагнару проскользнуть. Внутри кипела ненависть к себе. Проходя мимо демона, Алек услышал тихий, но достаточный для распознавания, шепот демона. — Позже уточню реакцию Магнуса на твои слова. Да да, он слышал каждое твое слово. Алек хотел провалиться сквозь землю, но вовремя одернул себя двумя фактами. Во-первых, ниже не куда. И во-вторых, это все только для того, чтобы ребята успели спасти Магнуса. Какими чудесными способами и сколько времени он будет вымаливать прощения за каждое слово, он разберется потом. Сейчас важнее всего следовать плану.