Счастье не купишь

Проснувшись, я понял, что снова один. Знаешь, ты мой сон, странный сон, который даже если приснится в вещий день, то он никогда не исполнится. Я - майор, был когда-то твоим начальником, и ты это знаешь. Моё желание, чтоб ты мне хотя бы приснилась, просто заглянула ко мне в сон. Такому парню, как я, снится девушка, которая нравится много лет; жизнь странна, не правда ли? В этом я убедился. Иногда, просыпаясь от резкого будильника на телефоне, я вижу твой силуэт, то ли мне уже мерещится от нехватки тебя в венах? Видимо, мерещится. Ах, как жаль, мне хотелось бы увидеть тебя снова, вдохнуть запах твоих духов, ощутить мимолётный взгляд на себе с нотками непонимания. Но этого уже нет второй год, как странно? С чего это я вспомнил так о тебе? К чему эта лирика? Я - человек простой, во мне нет ни капли романтики, ведь я опер. И это привычно. Знаешь, кажется, я становлюсь сентиментальным или просто сумасшедшим. А разве это не одно и тоже? Почему небо голубое? Почему трава зелёная? А я люблю тебя? Или не так, почему ты такая желанная моему сердцу и душе? Как часто я задаюсь этими вопросами? Постоянно, и постоянно пресекаюсь на ответах на них. Я не знаю ответа, хотя упорно ищу его и на очередном повороте я оглядываюсь обратно, чтоб убедиться, вдруг я что-то пропустил? Возможно, и снова тупик, я в лабиринте своих мыслей, я запутался, мне хочется отсюда поскорее выбраться, но не без тебя. Поэтому я продолжаю поиски ответов на свои вопросы. Снова наступит утро, зачем я ставил будильник на пять утра? Наверное, чтоб пофилософствовать, я стал странным, почему? Я люблю того, кто покинул меня, не сказав ни слова, просто ты ушла, оставив родимое пятно на сердце в виде твоего имени. Ушла по-английски, это в твоём стиле, я привык к нему, но до последнего верил, что ты изменишься, а ты просто ушла. Нет, я не сожалею, может, оно и к лучшему? Нет, это я сам себе просто твержу много лет, это самобичевание - знать, что, возможно, ты где-то с другим, не со мной! Улыбаться стало намного тяжелей после твоего ухода; нет моего рыжего солнышка, которое на меня слишком много обижалось, звонко смеялась, словно ребёнок, так мило и искренне! Просто так сидеть на кухне, смотреть на просыпающийся ото сна город и думать о тебе - это просто замечательно. Знаешь, по ходу моим раздумьям подошёл конец. Пора собираться на работу, а то выговор Рогозина как влепит, что не отверчусь. Ещё она обещала какой-то сюрприз, но ты помни, в моих снах всегда есть место для тебя, мой милый рыжий Ангелочек! Ведь я тебя люблю, и для души с сердцем ты такая желанная, и снова и снова нет ответа моим ежедневным вопросам. Осушив до конца чашку с остывшим кофе, я поморщился, эта процедура у меня происходит с утра, последние два года, как ты уехала. Собравшись быстро на работу, я окинул квартиру одиноким взглядом и пошёл на выход, сел в машину, завёл её, выехал из двора моего дома и помчался на работу. Припарковал машину, да, всё так же, на том месте, откуда я тебя подвозил домой, не злись, просто воспоминаний много. Выйдя из машины, я хлопнул дверями, поставил на сигнализацию. Зашёл в здание, всё так же, те серые стены, где проливаются много слёз, эти стены часто приносят несчастье; поставив закорючку в журнале, я пошёл по коридорам. Иван всё так же на клавиатуре спит, скоро придет Амелина и его в скором времени разбудит. Лаборантки носятся по коридорам, наверное, узнали какую-то новую интересную сплетню. Меня они не интересуют. Майский с Кругловым уже в буфете сидят, обсуждают новый боевик или вчерашний бой. Это в норме действий, сейчас будет совещание, Рогозина нас «обрадует» новым делом и пошлёт на вызов, распорядившись работой, погрузится снова писать отчёты. Ребята будут пахать сутками в лабораториях и докладывать о результатах начальству, кто-то снова не уйдёт с работы домой, и опять это будут Тихонов и Рогозина. С утра пораньше у нас будет летучка; я глянул на часы, стрелки показывали, что уже без двадцати восемь, отлично! У меня есть время выпить ещё чашечку бодрящего кофе и идти на собрание можно. Пройдя в буфет, там, как и предполагалось, зависали Серёга и Николай Петрович. Захожу, включаю чайник в розетку, насыпаю ложку коричневого порошка в кружку, и одну ложку сахара, чайник успел вскипеть и выключиться. А я как в тумане, какое-то нервное чувство поселилось в душе, на радость от сюрприза не похоже, я его ещё не успел увидеть, а уже нервничаю. Залив кофе, я делал небольшие глотки, обжигая губы горячим напитком; вдруг в буфет влетела Амелина, видимо, Иван уже не спит, крикнула: - Вы ещё здесь? Там Рогозина уже на совещание всех собирает. Радостная чего-то, не знаете, от чего? – блондинка была явно не в теме, я глянул на напиток, там кофе уже не осталось; сполоснув чашку, я ушёл из помещения, мои друзья провели непонимающим взглядом и тоже вышли. На летучке присутствовали почти все, только начальницы и подарка не хватало, зря я заикнулся, в кабинет вошла Галина Николаевна, поздоровавшись с коллективом, она села в своё кресло. - Доброе утро, ребята! – Рогозина была явно чем-то довольна, но вот чем? – Костя, я вчера обещала сюрприз. Вот он! Проходи! – крикнула женщина, в помещение зашла девушка с рыжими волосами. В полицейской форме, Боже мой! Это мой капитан! Я был готов сейчас броситься к ней и расцеловать. Но типичная гордость не давала это сделать. Я лишь улыбнулся, уголками губ. - Доброе утро, друзья! – она сделала вид, что не заметила меня, то ли вправду не увидела. - Дорогие коллеги, с нашей новой сотрудницей многие знакомы, кто не знаком, представляю – Юлия Александровна Соколова, капитан полиции, как работала, так и будет работать в паре с майором Лисицыным, - Юлька осеклась, а ты думала, что я уволюсь? Нет, работа - это лучший способ заполнить пустоту, я знаю это не понаслышке. Мы, не подав вида, кивнули, и Рогозина продолжила: - Сейчас, ребята, вы едете на место преступления, как только переоденетесь, марш на выезд, у нас убийство Рублёвского сынка, надеюсь, этим всё ясно? – мы снова кивнули и вышли из помещения, а Рогозина продолжила летучку. - Как поживаешь, Кость? – Боже мой! Такие родные уста, прям охота поцеловать. - Хорошо, как ты? Поди, замуж вышла? – почему-то именно этот вопрос крутился у меня в голове. - Тоже неплохо, нет, не вышла, – она ответила, как будто мы с ней просто друзья, за что? Люблю я тебя, дура! - Так кто первым переодевается? – спросил я, зная ответ наперед, просто люблю слушать её голос. - Я, – сказала она и закрыла перед самым носом дверь, я улыбнулся и ей, и своим мыслям. Ждать не пришлось, минут через пять вышла всё та же капитан Соколова. Не знаю, кто меня за язык тянул, но я ляпнул не подумав. - Всё та же любимая, рыжая фурия. - Ваша очередь, майор, – проигнорировав мои слова, сказала Юля. Знаешь, может, я сейчас поступлю некорректно, но я должен. Я просто припал к любимым губам, вкус чьих нельзя забыть, она ясно сопротивлялась, но мои руки, взяли её в охапку и не давали выбраться, Юля, перестав бить по спине, обвила руками мою шею, и стала отвечать. Как я этого ждал, на родных устах ещё остался привкус её любимого малинового чая, пусть обычно мы пьём кофе, но я же знаю. Когда в лёгких кончился воздух, я её отпустил, она опустила виновато взгляд в пол, будто она меня поцеловала, а не я её. - Прости, – это, пожалуй, единственное, что я мог сказать ей сейчас. - Ладно, иди переодеваться, – я кивнул и зашёл в раздевалку, быстро скинув одну одежду и натянув другую, я сунул руки в карманы и вышел обратно в коридор. Там, облокотившись об стенку, стояла моя любимая Юлия Александровна. Я направился на выход из здания, а она мирно пошла за мной, села за руль Юля, так как она знала адрес. Побывав на месте преступления, мы не разговаривали как обычно, только перекидывались короткими фразами по существу. Приехав обратно в ФЭС, она пошла первая переодеваться, а я пошёл отчитаться. Минут двадцать я пробыл в кабинете у Рогозиной, потом бегал по всей конторе, искал Соколову. В итоге я пошёл переодеться, подойдя к двери, я услышал чьи-то тихие всхлипы. Неужто моя гордая плачет? Не позволю, чтоб кто-то обижал моего Ангела! Тихо открыв двери, я подкрался сзади и обнял моё рыжее солнышко за плечи. Она затихла. - Юль, кто тебя обидел? – спросил я очень нежно, пытаясь передать всю нежность, которая у меня есть в душе. Если бы меня спросили, смог ли я принять человека, пропавшего когда-то? Я бы, не задумываясь, ответил - да! Юленька, к тебе это тоже относится! - Нет, что ты? – она, не оборачиваясь, пыталась мне соврать, думаешь, это так просто? - Ну, я же вижу, – я решил добиться того, чтоб она мне рассказала. - Лисицын, уйди! – нет, я не так прост, как кажусь, я не уйду. Я развернул её на 180 градусов и прижал к себе. На мою жилетку полились солёные дорожки любимой, что с ней? Здесь не нужно слов, достаточно просто обнять и погладить по рыжим прядям девушки. Юленька, оторвавшись от моего жилета, подняла заплаканные глаза на меня. - Поцелуй меня, – тихо попросила Юля. - Что? – не понял я. - Поцелуй меня! – громче попросила мой Ангелочек. Я просто припал к родным губам второй раз. Правда вкус у них был другой, солёный, как и её слёзы. Поцелуй длился, пока в лёгких не кончился воздух, оторвавшись от мокрых уст Юли, я взглянул на неё и тихо шепнул на ухо: - Я тебя люблю. - А я тебя, – тихо ответила капитан, я был на седьмом небе от счастья, такой удачи я и не ожидал. - Знаете, капитан Соколова, - вдруг мой тон стал серьёзным. - Вам надо выйти за меня замуж! - Это приказ? – её голос неожиданно повеселел, и я кивнул. - Я согласна! - Мой ты ангелочек маленький! – я резко поднял её с лавочки и закружил по помещению. Моему счастью не было предела, ведь когда любишь, простишь всё. Это я знаю, на личном опыте испытал. Теперь я тебя никогда не отпущу, и у нас будет дочка и сынок, дочка будет похожа на тебя, а сын будет весь в меня, я тебе обещаю. Ты будешь моим ангелом, который будет вести и оберегать меня по всей жизни… Happy Еnd!!! Так! Дорогие читатели, мне нужны Ваши отзывы и критика. Требую немедленно! Иначе, для кого я стараюсь?