Хуй соси, губой тряси

На улице полнейшая ночь, а комнату освещает только свет на экране, на котором какой-то мужик объясняет что-то очень важное, и Антон внимательно прислушивается к каждому слову. Он пытается сделать березку, но последний раз, когда он занимался чем-то подобным, был в седьмом классе на физкультуре — он трояк получил чисто за свои мучения. Жопа все время выскальзывает из рук и валится на пол, а его тело — просто бревно. К этому моменту Антон готовился основательно: принял ванную, на ужин жрал поменьше, а потом решил просраться для пущего эффекта, и это все ради одной конкретной цели — отсосать самому себе. Не то чтобы он долго обдумывал этот план, просто увидел картинку в интернете и решил, что идея просто прекрасная. Почему бы и нет, когда можно да? Мужик уверенно вещает, что необходимо из березки перекинуть ноги через себя и прижаться носками к стене — Антон не понял, про какие именно носки лектор говорит, но на всякий случай надел махровые с резиновыми кругляшками на подошве. Колени должны быть прижаты к полу и затылку, но на этом этапе и возникают проблемы: растяжки не хватает, спину ломит, а в голове звенит от предчувствия, что еще чуть-чуть, и он нахрен сломает себе шею. Но Антон упорный до всякой подобной фигни. Когда позицию все-таки получается худо-бедно повторить, то яйца нависают над глазами, почти что тыкаясь в них. Мужик говорит, что те стоит зажать между бедрами для удобства. Ну, супер, а нельзя это было сказать до того момента, когда Антон рассмотрел свою мошонку чуть ли не под микроскопом? Он тянется одной рукой, чтобы поправить их, пока второй усиленно старается удерживать себя в нужном положении. Потная спина трется о ковер — будет крайне стремно, если у него потом появятся мозоли. Теперь из-за зажатых яиц член скорее стремится ко лбу, чем ко рту, и Антон боится, что ему в ноздрю стечет смазка. Головка открыта, но, как бы он ни тянулся к ней языком, достать все равно не может (а язык у него, между прочим, огромный, да и член вроде норм). — Далее вам необходимо напрячь носки, а затем сделать основной толчок коленями. Ваши ягодицы движутся горизонтально, а позвоночник должен быть как можно прямее. У Антона стреляет в спину, и он валится обратно на ковер — ну и хуйня. Член постепенно обмякает, а дыхание восстанавливается: только зря вспотел. Придется тратить ещё больше воды, чтобы помыться во второй раз, а он не миллионер, между прочим. Мужик продолжает что-то вещать, но Антон, окончательно разочаровавшись, ставит видео на паузу и прижимается щекой к дивану, чтобы сделать еще один глубокий вдох. Нет, так дело точно не пойдет. Надо стопудово ходить на какие-то курсы по самоотсосу, но в интернете вряд ли есть что-то подобное, никаких сайтов с названиями «Саня и не только он, хуй соси» или «Что делать, если вы тракторист, а никто "триста" не говорит». Сплошное разочарование. Можно, конечно, записаться на какие-нибудь занятия йогой, но вставать в позу солнечного воина Антону не хочется. Он уже определился со своим желанием: отсосать себе. На глаза попадается какой-то курс стретчинга, типа: «Две недели, и вы уже можете садиться на шпагат без разрыва связок и жопы». Занятия совсем недорогие, а фотки из зала показывают одухотворенные лица людей, которые чуть ли не в экстазе от занятий спортом. Антон проверяет свой баланс через приложение, а потом тыкает на кнопку «записаться онлайн»: ему бы такое упорство на работе, но оно проявляется только в дебильных ситуациях типа сожрать ведро острых стрипсов или еще что. Антон такой себе сосун и, скорее всего, затраченные усилия и деньги не стоят того, но он живет на приколе, а этот обещает стать самым грандиозным. *** В зале уже собралась куча народу, и Антон немного ссыкует, потому что те выглядят такими спортивными и гибкими, будто из Цирка дю Солей сбежали, а Антон из болота, где до этого лет сто изображал корягу. Но, по-большому счету, ему насрать на всех этих гимнастов, а по-маленькому он уже сходил, так что от напряга не обоссытся. На пороге появляется мужчина, который мило улыбается и извиняется за небольшую задержку. Он в забавных трикошках и коротеньких шортах сверху — было бы очень смешно, если бы у Антона рот не открылся от залипания на этого чувака. Еще и улыбочка у него какая-то гейская (это только плюс). Тренер начинает вести занятие, и Антон потеет уже на разминке, минуте на пятой — голова кружится, а в боку тянет, еще и ноги устали стоять без движения. Хочется немного поваляться на коврике, но вместо этого приходится продолжать делать хоть что-то: он же не зря косарь за занятие платит. Тренер объявляет, что сейчас они немного разомнут связки, а затем приступят к поперечному шпагату — вот радость-то какая! Антон как-то раз пытался повторить ту самую позу Ван Дамма, только вместо двух тачек у него было два стула, а вместо крутой позы — падение лицом на ковер. — Арсений, а можете немного помочь мне? А то мне кажется, что я делаю что-то неправильно, — какая-то девчонка, которая и так уже сидит на полу с широко разведенными ногами, окликает симпатичного тренера, а потом хлопает глазками (ну, Антон так думает — она ж сидит прямо перед ним, и видно только затылок). — Конечно, Мария. Только боюсь, что мне нечего исправлять, у вас все и так идеально, — Арсений проходит мимо девушки, бросив только один короткий взгляд, и останавливается возле Антона. — Молодой человек, а вы чего так неуверенно стоите? Необязательно же сразу садиться на шпагат: можете просто попробовать, — улыбается так мило, что ноги сами разъезжаются. — Типа так? — на лбу проступает испарина, а коленки дрожат от напряга. — Да, вы молодец. Главное — не переусердствуйте, — Арсений немного давит на спину, чтобы выпрямить ее, а потом просто уходит, не оставаясь рядом до конца занятия, чтобы показывать все самые интересные позы на Антоне. Ну и пожалуйста! Занятие заканчивается слишком быстро, а Антон чувствует, что завтра скорее помрет, чем будет шевелить ногами — главное от лени не начать ссать в бутылку. Вообще-то, шпагаты ему вообще не сдались: у него под коленками и спину тянет только так, а шпагат не особо и помогает устранить обе проблемы. Поэтому, собравшись с силами и придумав штук сто отмазок, Антон идет к Арсению и тихо окликает его. — Чем могу помочь? А, и напомните мне, как вас зовут? — Я и не говорил. Я Антон. Слушайте, у меня к вам вопрос есть, — он не знает, как правильно сформулировать, и Арсений совершенно не помогает, внимательно смотря на него своими голубыми глазищами. — Я бы хотел растянуть конкретные, э, группы мышц. Типа без всяких шпагатов. — Хорошее стремление. Я уж было подумал, что вы сюда просто на спор пришли, — Арсений смеется, и у него появляются очаровательные ямочки. — И какие же группы мышц вы бы хотели разработать? — позади стоит огромное зеркало во всю стену, и Антон очень старается не пялиться на чужую задницу. — Ну те, которые под коленями, и чтоб спину не тянуло, когда пытаешься перевернуться через себя, — Арсений хмурится, о чем-то раздумывая, и в голове снова тревога, будто сейчас прозвучит что-то типа: «Вы что, сосать себе собрались? Ну, удачи кончить в рот», но нет. — Боюсь, что на курсе занятий мы в ближайшее время это разбирать не будем, поэтому вам лучше брать индивидуальные. Спросите на ресепшене и выберите себе тренера, если мое расписание вам не подойдет. — Хорошо, пасибки, — Антон уже собирается сложить свой коврик и смотаться отсюда поскорее, но его окликают: — И это не группы мышц. Почитайте об этом дома, — Арсений поправляет свою челочку и начинает собираться. — Оки-доки. *** Расписание Антону нифига не подходит, но ходить к кому-то, кроме Арсения, вообще не хочется, поэтому он решает отменить курсы игры на гитаре — все равно он так ни разу и не сходил. Индивидуальные занятия стоят до жопы, но если перестать тратить деньги на доставку еды каждый день, то вполне себе можно жить. Антон пробует еще пару раз отсосать себе, но он не из того типа людей, у которых встает от боли. У него встает от минета, а не из-за того, что от напряга хочется то ли блевануть, то ли пукнуть. Приходится все-таки покупать тренировки лично с Арсением Поповым — самым гибким тренером спортзала. Антон тешит себя надеждой, что так хотя бы можно будет попытаться подкатить, но он все-таки здраво оценивает себя, с грустью признавая, что Арсений — не его уровень. Вот почему в детстве мама отдала его на скалолазание, а не на гимнастику? Будто это вообще хоть сколько-нибудь может пригодиться в городе: он не человек-паук с клейкими ладошками, чтобы вскарабкиваться по кирпичным стенам. Да и с большой силой приходит большая ответственность, а Антону хватает ответственности за тот комок шерсти в виде шпица. Он находит профиль Арсения в Инстаграме и смотрит каждое видео, где рассказывается про то или иное упражнение. Все фотки в профиле сделаны будто случайно, типа шел, а тут тебя неожиданно сфоткали, но выражение лица и слишком модные прикиды подсказывают, что это какие-то крутецкие фотосессии. Арсений красавчик, у него куча подписчиков и комментов от девушек, желающих познакомиться. Антон зачем-то пролайкивает все четыреста двадцать шесть фотографий, а потом сам себя корит. — Арсений стопудово подумает, что я конченый, — он обращается к шпицу, но тому по барабану все человеческие проблемы. Вот тебе и «преданней собаки, веселей собаки нету существа». Антон все-таки готовится и читает про всякие мышцы, связки и даже про кости немного. Он тренируется делать складочку, но получается только сидеть ровно под углом в девяносто градусов, что, вообще-то, для него успех. Антон боится повредить себе что-то еще до занятия, поэтому на всякий случай звонит Ирине — она на работе часто упоминала, что ходит в зал вроде на что-то, похожее на растяжку. Антон обрисовывает суть проблемы, но Ирина только смеется и говорит, что поможет только чудо или операция по удалению всего, кроме кожи из тела, чтобы он мог хоть как-то согнуться. Антон бросает, что на самом деле почти сел на шпагат, но Ирина не верит, говоря, чтобы тот просто позвал тренера на свидание, а не пытался выкобениваться, гробя себя и свои деньги. Крайне неприятная личность. *** Приходить в зал, изначально зная, что там будет только Арсений, страшно. Антон боится опозориться или начать подкатывать — вдруг он забудется и решит, что такой красавчик может быть с ним. Хотя по всему залу висят зеркала, так что это вряд ли. Господи, там же реально не будет людей, которые заслоняют его от вида на свои собственные потуги. — Здравствуйте, Антон, — Арсений опять в своих трикошках и какой-то слишком открытой майке. — Э, а давай на «ты», а то как-то странно, будто я начальник какой-то, — Антон мнется, а потом добавляет: — Я программист, если что. Коды там, и всякое такое. — Чудесно. Тогда тебе точно не помешает немного растянуться — заодно немного подправим осанку, — Арсений разминает руки, поочередно закидывая их за голову, и Антону становится больно от этого вида. В зале абсолютная тишина, которую нарушать как-то неловко, и он просто стоит и ждет, когда ему скажут, что надо делать, но Арсений только смотрит на него, будто внимательно изучает, и улыбается, а потом достает из кармана резиночку и протягивает Антону. — Собери волосы в хвостик — тебе челка будет мешать, — Антон думает, что с хвостиком его оттопыренные уши станут заметнее, но все равно делает, и, кажется, Арсений умиляется. Кудряшки торчат из пальмы на голове, и приходится затянуть немного потуже, чтоб пряди не выпадали. — Спасибо. Я, кстати, почитал там про всякие растяжки, связки, сухожилия — ощущение, что я щас в мед поступить могу, — Арсений хихикает, а потом указывает на уже расстеленный коврик перед собой, и Антон послушно встает туда. — Сегодня я проверю твой уровень растяжки, а потом попробуем сделать складочку и коробочку, выражаясь детскими словами. — А, ну складочку я дома делал. Сейчас покажу, — Антон падает на коврик, а потом старается дотянуться до носочков, чтобы впечатлить Арсения своими умениями, хотя это и вряд ли получится. — Стой! Нельзя же так без разминки, — Антон тяжело вздыхает и повторяет за Арсением упражнения, слушая музыку хруста колен. А потом снова садится на пол и тянется, будто если он сломает это тело, то ему дадут новое. Когда становится слишком больно, он останавливается и смотрит на Арсения, надеясь не увидеть ужас на его лице. — Ты молодец, но делаешь немного не то. Пашчимоттанасана осуществляется не за счёт того, что грудь или голова тянутся к ногам, и не за счёт поясницы, а за счет складывания в тазобедренных суставах, — для Антона это просто набор слов, но он все равно понятливо кивает и пробует еще раз. — Давай я тебе немного помогу. Повернись боком к зеркалу. Антон пересаживается и смотрит на себя: у него спортивки с растянутыми коленками, а еще в животе урчит, хотя это никак и не связано с внешним видом, но все равно делает его еще стремнее. Арсений встает на колени за спиной и спрашивает разрешение прикоснуться, а потом мягко оглаживает плечи и давит на поясницу. У Антона автоматически сгибаются колени, и он издает шипение, но не пытается уйти от прикосновений. Он мужик, и будет держаться до конца! Арсений давит еще сильнее, и Антон сдается. Это просто рефлексы, и если б не они, то он бы обязательно продержался. — Ты молодец, но лучше говори мне, когда больно. Я же не читаю твои мысли, — Арсений возвращает его в изначальное положение, стараясь отвлечь разговором: — Почему решил пойти на растяжку и почему такой выбор? — Э, да просто прикольно — вот и решил, — Антон ежится, будто Арсений сейчас же назовет его пиздуном и выгонит из зала, насмехаясь. Он же не мог узнать, зачем Антону эти тренировки? — Согласен. Для занятия спортом не нужны причины. Хотя я начинал со стойки на голове, потому что прочитал, что так волосы растут лучше, — Арсений снова начинает разминаться сам, пока Антон сидит в недоумении: куда еще лучше? У него и так прическа будто из каталога в парикмахерской. Антон продолжает гнуться, как объяснил Арсений, под смешные и немного глупые истории. А потом настает время коробочки — как вообще можно дотянуться до собственных ног лежа на спине? Оказывается, можно — Арсений демонстрирует упражнение, а его спина прогибается так, будто сейчас сломается, но это не приносит ему никакого дискомфорта. — Офигенно! — Благодарю. Пара недель тренировок, повторение упражнений дома, и ты тоже так сможешь, не переживай. Давай я тебе помогу. Арсений прикасается очень много и очень нежно, демонстрируя Антону возможности его тела. Сам Антон знает только о возможности того, что у него скоро встанет, из-за чего приходится думать не о заднице Арсения в зеркале, а о потном мужике, который утром навалился на него в метро. Занятие заканчивается слишком быстро, и если мозг протестует, то тело абсолютно поддерживает остановку тренировки. Есть идея немного поваляться, чтобы хотя бы немного прийти в себя, но спортзал уже совсем скоро закроется, а он еще хотел успеть в душ — не тратить же воду дома. — Пока! Жду тебя послезавтра в это же время. Постарайся еще попрактиковаться, — Арсений машет рукой и отворачивается, собирая коврики: приходится повторять себе, что на задницу пялиться нельзя. Ну, только если пару секундочек. *** Следующие две недели Антон постоянно названивает и пишет Диме с кучей разных вопросов о подкатах, хотя, конечно, там больше нытья. Вообще-то, он — уверенный в себе человек: по жизни не ссыкует, плюет на мнение других о нем и просто получает кайф, пока дело не доходит до дел сердечных. В последний раз Антон встречался с парнем еще на втором курсе, и ничем хорошим эта история не закончилась, только похоронила его самооценку на долгие годы. Внешность стала главной причиной расставания, и больше Антон даже не пытался. Он знал, что это глупо, ведь «Да ты на обезьяну-анорексичку похож больше, чем на человека!» постоянно звучало в голове, когда он натыкался на тех, кто хоть немного нравился. Антон запихивал все эти мысли поглубже в себя, стараясь игнорировать, но зеркала не любил и старался уходить из кадра, когда друзья делали фотографии. Только все, что хотелось — это простого человеческого тепла. Хотя, не судьба, так не судьба: у него есть рука и сто двадцать три страницы на Порнхабе. — Тох, да забудь ты уже про этого ебанутого. Ты помнишь, что он сам был похож на карлика с лошадиным лицом? — Димин голос звучит устало, но он не может бросить друга наедине со своими загонами. — И даже он меня бросил. А Арсений — вообще не мой уровень, но он всегда так улыбается, такой милый и даже в инсте на меня подписался, спросил потом, почему я фотки не выкладываю вообще, — Антон наворачивает круги по квартире, хватая всякие безделушки от нервов. — Ну это же явные намеки. Он тебе сказал, что может с тобой дополнительное время бесплатно заниматься. Или ты думаешь, что ему не нравится дополнительную пятихатку получать? — Да ничего я не думаю. Просто это вообще все хуета. Ладно, сорян, что отрываю, у тебя там, наверное, домашние, и всякое такое. — Шаст, ты дурак, но точно не некрасивый. Посмотри на эту ситуацию с другой стороны. С какой стороны, Дима не уточняет, кладя трубку, чтобы Антон не успел возразить. Диме легко говорить: у него жена-красавица и дочь, которая пошла в него: семейное счастье, и все такое. А Антон — одинокий волк, который хочет в стаю. Шпиц лижет пальцы и выпрашивает корм. Проглот, блин. *** — Ну, что, как успехи дома? — Арсений сидит на шпагате и наклоняется к ноге — Антон так никогда не сможет. — Да норм, складочка почти получается, — а вот сосать себе нет, но эту часть решительно решается опустить. Арсений указывает на коврик, в очередной раз повторяет, что Антон молодец, и опять помогает делать упражнения. С каждым новым занятием он касается и гладит все больше, но это обусловлено желанием помочь, а не каким-то интересом. Арсений просто открытый человек, наверное. Может, он вообще легко заводит друзей? А еще, у него наверняка кто-то есть, да и вообще… — Антон, ты здесь? — Арсений заботливо поправляет пальму на голове (резиночку Антон оставил себе и в свободное от занятий время просто носил на руке). — А, да, сорян, просто думал о том, что скоро дотянусь. — Позитивный настрой — это хорошо. А кто грустит, тот не свистит! — Антон изумленно поднимает глаза: там же вообще не так было. Хотя поправлять Арсения себе дороже — его все равно не переспоришь. Антон гнется в разные стороны, думая, что он вообще никогда не достигнет желаемого результата: надо было искать специализированные курсы по самоотсосу, а не вот это вот все. Так бы и научился, и с Арсением бы никогда не встретился, и жил бы в своем болоте, как Шрек. Шрек был счастлив, вообще-то, а потом с этими ослами и принцессами весь покой из жизни ушел… Складочка и коробочка получаются, но, кажется, это вообще никак ему не помогает. Эти занятия вместо желаемого дали только больше поводов дрочить — Арсений бы его выгнал и выписал бы запрет на приближение, если бы узнал, что Антон уже руку из-за него стер. — Да епта, я так никогда не отсосу, — он тихо шепчет, но даже этого не стоит делать, если твой тренер давит тебе на плечи руками, а его голова находится в районе твоего уха. Арсений отстраняется и удивленно смотрит, подняв бровь. — Никогда не отсосешь? — Ты про что? — иногда игра в дурачка прокатывает, но не в этот раз. — Про то, что ты только что сказал, — Арсений задумывается, а потом распахивает глаза и смотрит в полнейшем шоке. Это пиздец. — Тебе для этого растяжка? — Да, — Антон опускает глаза в пол и ждет, когда его назовут уродом и извращенцем, но слышит только еле сдерживаемое хихиканье, которое превращается в полноценный смех. Ну что ж, это тоже ожидаемо. — Ну и дурак же ты, — Арсений вытирает слезы из уголков глаз. Но смотрит не зло, а с легкой усмешкой. — Ты знал, что лучше найти того, кто тебе сосать будет, чем самому так изгаляться? — Ну и кого я найду, скажи мне на милость? Я даже если заплачу, то никто не станет, — Антон мотает головой и смотрит в зеркало: ушастая палка, и все тут. Арсений ничего не отвечает, а только треплет по волосам, разлохмачивая прическу. — Там же вообще по-другому действовать надо, хотя тебе и твоя растяжка сейчас поможет. Так, давай обратно на коврик, будем другие упражнения делать. Антон смотрит изумленно, но Арсений улыбается и качает головой. Что вообще происходит? *** Следующая неделя для Антона самая счастливая за последние несколько лет. Арсений постоянно над ним шутит, но это всё как-то по-доброму, и даже сам Антон смеется. Они проводят вместе гораздо больше времени, встречаясь за пределами зала практически каждый день: в кино, в кафе, в парке, Арсений даже затаскивает его к себе домой на ужин. Антон запрещает себе думать, что он может нравиться. Скоро они достигнут этой тупейшей цели и тогда навсегда попрощаются. Арсений его быстро забудет, отпишется от него в Инстаграме и уберет лайки, а Антон так и продолжит стирать ладонь по вечерам. Арсений поддерживает его спину и давит рукой на бедра, помогая согнуться под нужным углом. Когда пах оказывается на уровне лица, то Антон тяжело хватает ртом воздух и видит улыбающееся лицо сбоку. — Ну что, поздравляю тебя! Ты у цели, да еще и с прекрасной растяжкой! — цель Антона давным-давно сменилась на Арсения, но он об этом не скажет. И не скажет, что сейчас больше всего на свете ему хочется просто его поцеловать. — Да, у цели, — он распрямляется и смотрит на Арсения между раздвинутых коленей. Вот он — просто возьми и притяни, но нельзя. — Теперь веселые вечера мне обеспечены, — время уже давно перевалило за десять, но Арсений выпросил остаться в зале подольше, чтобы наконец-то добиться нужного результата. — Ага. Если ты, конечно, не сломаешь шею. Или не передумаешь и не примешь рот помощи, — Арсений смеется на выдохе, и это лучший звук. — Арс, я ж говорил: никто не согласится. Такая уж судьба у лопоухих уродцев, — самый красивый тренер на свете перестает смеяться, поднимает брови и указывает пальцем на себя. Ну что это значит? Что он? Типа он знает, кто бы мог отсосать ему? Или он может найти того, кто отсосет Антону бесплатно? Он лопоухий уродец? — Не, лопоухий — это я про себя, не подумай. — Ну и дурак же ты. Ладно, я понял: намеки это не твое. Во-первых, ты красавчик. Во-вторых, я доброволец. — При чём здесь голодные игры? — Арсений качает головой, а потом дергает Антона на себя и шепчет на ухо: — Давай, догадывайся, красавчик. — Ты? — Ага, я. — Ты реально согласен? — Ага, почту за честь, — Антон лупит глаза несколько секунд, а потом тянется к резинке штанов. Очень медленно, сантиметр за сантиметром, до сих пор не веря. А потом натыкается на удивленный взгляд Арсения. — Сейчас? — Бля-ять, какой я тупой, сука. Забудь, все, этого не было. Мне, наверное, домой пора, — Антон спешно встает и поправляет штаны. — Я реально затупил. Не подумал. Просто охренел. — Не домой, а в душ, Антон. Вместе. Но с тебя свидание! — Арсений хватает его за руку и ведет на выход из зала, щелкая выключателем света. Антон раздевается очень медленно. Ему страшно, что его фигура не понравится Арсению, тот передумает, уйдет, или это все вообще сон. А ещё, ему хочется прикрыть уже привставший член. Арсений стаскивает с себя одежду в два счета, а потом бросает легкое «Не тупи» и уходит. Антон старается не тупить. Он слышит, как льется вода в последней душевой кабинке и спешно идет туда. Искусство: обнаженный Арсений, мокрый от капель, падающих на голову и плечи, подающийся вперед и втягивающий в нежный поцелуй, очерчивая фигуру руками и смывая пот после тренировки. Вода немного попадает в нос, но это стоит того, чтобы оглаживать мокрые скулы Арсения и зарываться ему в волосы. — Не смей сомневаться, что ты красивый, — Арсений резко отстраняется и встает на колени. Ему должно быть больно? Тут же твердый кафель, наверняка еще и грязный, и вообще… Антон перестает думать, когда чувствует поцелуй на бедре, только зарывается в волосы рукой и тихо стонет. Арсений толкает его к стене и проводит по члену рукой пару раз, а потом сразу берет в рот, посасывая головку и надавливая языком на уздечку. Он хватается за бедра и начинает быстро двигать головой, заглатывая до середины. Антон крепко сжимает чужие волосы, но не давит, не контролирует, а только держится, чтобы точно знать, что Арсений настоящий, а не из сказки. Хотя, он и так из сказки. Антон стонет и жмурит глаза от попадающей на лицо воды, но пересиливает себя и распахивает их, чтобы смотреть, смотреть и смотреть на Арсения, который так же доверчиво поднимает взгляд в ответ. Никакой отсос самому себе не сравнится с Арсением: он втягивает щеки, двигает головой, чуть замедляясь, а потом переходит на мошонку и аккуратно лижет, вбирая в рот по очереди яички и чуть посасывая их. Он возвращает свое внимание к члену, проводит языком по всей длине и проходится по уретре. Без всякого предупреждения Арсений насаживается головой до конца, пропуская в горло — Антон сжимает волосы сильнее и оттягивает его. Он кончает на чужую грудь, а потом падает на колени напротив, будучи уверенным, что у них обоих останутся синяки, и быстро дрочит Арсению, стараясь доставить удовольствие. Снова целует. Сам. — Я должен тебе сто свиданий.