***
Концерт, к слову, прошел отлично. Прем уже более уверенно исполнял вожатский танец и вполне успешно станцевал его в последней линии вместе с Омом и Као. Его ребята хорошо справились с номером, и выступления других отрядов тоже были забавными. Особенно его развеселил номер первого отряда, в котором девочки разыграли сценку, будто они веселились на вечеринке в квартире одной из подруг, а когда внезапно приехали ее родители, те сделали вид, что ничего не происходит. Больше всего смеха и аплодисментов вызвало то, как девочки, одетые в шорты и толстовки, за пару секунд скинули с себя кофты, и оказалось, что под ними прятались юбки от их платьев, а сами они к приходу родителей уже стояли по третьей балетной позиции, и даже исполнили приветственный реверанс. В общем, пока остальные отряды заморачивались с танцами и песнями, первый отряд, как обычно, покорял сердца комедией. После концерта пионеры и их родители разбрелись по лагерю и за его пределы. Прем, стойко выдержав все вопросы про питание в столовой и поведение детей, мог наконец-то выдохнуть и немного проветриться. Подходя к футбольному полю, он издалека увидел, что Као, Микс и мальчишки из первого отряда, играют в футбол, и решил к ним присоединиться. Ребята весело провели время до обеда, гоняя мяч, и когда, позабыв про время и запыхавшись, Прем влетел в столовую, оставшиеся в отряде дети спокойно доедали свой обед. Пинэйр с совершенно невозмутимым видом, попивая компот, второй рукой держала за воротник футболки нарушителя спокойствия, которого посадила рядом с собой, чтобы он не мешал есть остальным. Прем, как всегда восхищенный своей напарницей, сделал фото себе на будущее и поспешил поесть, пока не закончилось время обеда.***
Вернувшись из столовой, Прем весь сончас провел в отрядном холле, разучивая свои реплики. За два дня до конца смены был назначен большой вожатский спектакль с участием нескольких ребят из драмкружка, и со вчерашнего дня они начали усиленно к нему готовиться. У Према в этом спектакле была одна из главных ролей, чем он был очень доволен, потому что играть на сцене у него получалось действительно здорово. При всей своей немного замкнутой личности, вожатый правда любил выступать на различных университетских мероприятиях, и если с танцами и пением все было не так радужно, то вот играть на гитаре и разыгрывать сценки он очень любил. Даже разучивание десятков страниц текста его не пугало, и если бы не тупая пульсирующая боль в висках, он, вероятно, смог бы даже насладиться этим занятием. Когда родители наконец разъехались, а все дети вернулись в отряды, Прем возвращался с дежурства в столовой, чтобы отвести отряд на ужин. Он не помнил, как выглядела мама Тинг, когда в первый день, перед отправкой автобусов, она записывала свою дочь в списки. Он не видел ее, потому что ее срочно вызвали в командировку в другой город, и до сих пор она не могла приехать навестить дочь. Но когда Прем увидел на крыльце домика высокую стройную брюнетку, с гладкими блестящими волосами, подстриженными в форме удлиненного каре, он сразу понял, что это именно она. Женщина стояла спиной к вожатому и разговаривала с Пи’Нью, и сердце Према тоскливо заныло, прекрасно понимая, какое решение она все-таки приняла. Прем прошел в холл, и облокотившись о дверной косяк, наблюдал, как Тинг прощалась с ребятами. Девочка заметно стеснялась, пока ее соседки по комнате наперебой говорили ей на прощание хорошие слова и обещания обязательно найти друг друга в соцсетях. Тинг хоть и была застенчивой и замкнутой, изгоем она все-таки не была, и с девочками общалась вполне хорошо, так что Прем был ничуть не удивлен происходящему. Даже мальчики искренне желали ей всего хорошего, пока Тинг не смутилась уже окончательно, а Пинэйр не забрала уже изрядно опаздывающий отряд на ужин. Когда, наконец, вещи были собраны, а Тинг попрощалась со всеми, с кем хотела, Прем проводил девочку и ее маму до главных ворот. Пинэйр, хотя и уже попрощалась ранее, попросила все же передать, что ей очень жаль, что Тинг так и не смогла здесь задержаться, и что она с нетерпением ждет их следующей встречи. Прем же все никак не мог придумать, что бы он мог сказать Тинг и ее маме. Из них двоих с Пинэйр, Прем чаще всего общался с женщиной. Он чувствовал вину за то, что Тинг все никак не могла привыкнуть к лагерю и начать получать удовольствие от отдыха здесь, и искренне пытался найти решение совместными усилиями. И хоть он этого не знал, но мама девочки действительно была ему благодарна за это. Поэтому, когда пришло время прощаться, она почувствовала необходимость сделать это искренне и без формальностей. 一 Мы уже обо всем поговорили с Пи’Нью и Пи’Пинэйр. Простите, что доставили столько хлопот, 一 мама девочки грустно оглянулась на стоящую рядом дочь. 一 Мы думали, это поможет ей лучше социализироваться и стать самостоятельнее. 一 Нет, это Вы меня простите, что я, как вожатый, там и не смог помочь ей адаптироваться, 一 Прем тоже перевел взгляд на девочку. Она стояла, прижавшись к талии женщины и смотрела в пол, не решаясь поднять глаза. 一 Что Вы, это ведь сложно 一 следить за столькими детьми сразу. Тут бы с одним ребенком справиться. 一 Женщина покачала головой, словно уловив, насколько глубоко уходило это сожаление. Прему вдруг стало неловко, что окружавшие его женщины так легко читали его мысли. 一 Спасибо за Вашу помощь. Прем не нашел, что на это ответить, и просто кивнул. 一 Ну что, попрощаешься с Пи’Премом, да поедем домой? 一 Тинг кивнула и отпустила маму. Женщина взяла чемодан дочери и отошла к машине, чтобы положить его в багажник. Прем присел на корточки и взял маленькую руку Тинг в свои. Девочка подняла на него глаза и застенчиво улыбнулась. 一 Ну что, рада ехать домой? 一 Девочка несколько раз кивнула головой, и Прем тоже улыбнулся. 一 А по ребятам будешь скучать? 一 Буду, 一 после небольшой паузы ответила Тинг. 一 И мы по тебе будем скучать. Если вдруг передумаешь, мы будем тебя ждать. Этим летом или следующим, когда ты захочешь, идет? Девочка кивнула, и обняла вожатого на несколько секунд, после чего убежала к машине. Ее мама посадила девочку в кресло, пристегнула, после чего сама села на водительское сидение. Прем увидел, как из окна заднего сидения ему махала маленькая ручка и помахал в ответ. Он продолжал махать до тех пор, пока машина, превратившись в маленькую точку, не скрылась за поворотом.***
Возвращаясь с главных ворот в отряд, где-то в середине пути Прем ощутил, что его голова вот-вот взорвется. Целый день ему каким-то чудом удавалось игнорировать эту боль, но сейчас терпеть это стало невозможным. Тогда Прем, схватившись за голову, заковылял в сторону медпункта, надеясь, что там найдется хоть какая-нибудь таблетка обезболивающего, и его не станут лечить активированным углем. К счастью, добрая женщина по имени Пи’Рита, увидев, в каком плачевном состоянии находился вожатый, щедро выделила ему таблетку ибупрофена и настоятельно порекомендовала полежать, пока она не подействует. И Прем бы с большим удовольствием выполнил эти рекомендации, но боялся, что если сейчас приляжет, то уже не встанет. Он и так пропустил ужин и уже опаздывал на общелагерную викторину, поэтому, под приглушенное ворчание Пи’Риты, движимый не иначе как слабоумием и отвагой, пошел на выход из медпункта. На крыльце он столкнулся с вожатым первого отряда. Тот как всегда ослепительно улыбнулся при виде Према, но как только внимательнее рассмотрел его состояние, радость сменилась беспокойством. 一 Что случилось? 一 Прем неопределенно махнул рукой у своей головы и поморщился. Бун все понял без слов. 一 Подожди меня здесь, я мигом вернусь. Прем на мгновение прикрыл глаза, а когда открыл, старший вожатый уже положил ладонь между его лопатками и повел в сторону главной аллеи. Прем не сопротивлялся и позволил себя вести. Они едва ли прошли сотню метров, когда Бун заговорил. 一 Слышал от Пинэйр, что та девочка все-таки уехала домой, 一 Прем кивнул. 一 Что ты чувствуешь по этому поводу? Прем остановился, и уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, но не смог выдавить из себя ни единого звука, а из глаз вдруг ручьем полились горячие слезы. Вожатый был шокирован собственной реакцией, но остановиться уже не мог. Он едва успел заметить, как сверкнули страхом глаза напротив, прежде чем Бун заключил его в свои объятия, скрывая его слабость от всего мира. “Только плакать перед ним еще не хватало” 一 так он говорил, да? И где он теперь? Прем даже не был расстроен из-за уехавшей пионерки, просто эта удушающая боль и накопленная усталость обрушились на него, выбивая воздух из легких. Слезы не прекращались, пачкали футболку Буна, но тот лишь крепче прижимал к себе дрожащее тело. В голове Према то возникали, то исчезали по очереди три фундаментальные мысли: "Как же классно ты пахнешь…" "Почему ты такой ласковый со мной?" "Я нравлюсь тебе так же сильно, как ты мне нравишься?" Бун, которому были неведомы внутренние терзания младшего, просто продолжал методично гладить темные пряди и шептал на ухо успокаивающие глупости, которые Прем едва ли мог расслышать за своими прерывистыми всхлипами. Когда обезболивающее наконец подействовало, а сил плакать уже не осталось, Прем растекся в руках вожатого и уткнулся носом в шею, заполняя опустевшие легкие любимым запахом. Пахло слабыми нотками фруктового геля для душа, загорелой кожей и морем. От него пахло летом и Прем не мог надышаться. 一 Ты чего там, уснул? 一 Бун легонько потряс плечом, на котором удобно устроилась голова младшего вожатого, возвращая того в реальность. Прем промычал что-то отрицательное, но позу не сменил. Тогда старший крепко обхватил его своими длинным руками и принялся нарочито преувеличенно раскачиваться в разные стороны. 一 Хочешь, вернемся в медпункт, попросим валерьянки? Или подостаем Яхта? 一 Прем даже крякнул от нелепости этого предложения. 一 А пошли в столовке стащим мороженое? Пи’Кван хранит его как раз на такой случай. Вожатый со вздохом отстранился, и руки Буна инстинктивно метнулись к его лицу, чтобы вытереть остатки слез. Прем поднял на него свои блестящие карие глаза, и парень замер, будто зачарованный. Вдруг живот младшего вожатого предательски испортил атмосферу своим жалким урчанием, напомнив, что поужинать ему так и не удалось. На это Бун лишь понимающе улыбнулся, как делал сотни раз до этого. Он одной рукой прижал Према за плечи к себе и коротко поцеловал в волосы, после чего, опустив ладонь по спине вниз, нашел его руку и переплел их пальцы. В этот момент Прему показалось, что его сердце стало слишком большим для грудной клетки. Они медленно шли в сторону столовой, и Бун всю дорогу не замолкал, рассказывая забавные истории из своей жизни. Прем смеялся с каждым разом все громче, поражаясь тому, сколько же у парня еще баек в запасе. Когда Бун ненадолго замолчал, чтобы перевести дух, Прем, уже заметно успокоившийся и повеселевший, все-таки решился сказать: 一 Прости, что я так отреагировал. Сам не знаю, что это на меня нашло, 一 Прем сделал небольшую паузу. 一 Если так подумать, ничего страшного ведь не случилось. 一 Не бери в голову, главное, что она цела и невредима, 一 Бун беспечно махнул рукой. 一 В первый раз всегда думаешь, что случилась катастрофа. Потом еще радоваться будешь, что меньше детей 一 меньше забот. 一 Я все равно не понимаю, чем ей было так плохо здесь? 一 Пф-ф, дети вообще себя иногда странно ведут! Однажды девочка из моего отряда призналась мне в любви. Я ее конечно же, тактично отверг, но она не смогла вынести отказа и уехала домой, представляешь? 一 Прем в ответ только иронично хохотнул, на что Бун даже задохнулся от возмущения. 一 Это чистая правда! Она даже не объяснила ничего родителям, просто закатила им истерику и ее забрали. 一 И они ничего у тебя не спрашивали? 一 Спрашивали, конечно! Пришлось выдумывать какую-то чушь про гормональные всплески. Но я так уверенно трындел, что они даже подумали, что я в этом шарю. Прем, не сдержавшись, расхохотался в голос, и Бун самодовольно захихикал. 一 Позже она конечно мне написала, поблагодарила за то, что я ничего не рассказал родителям. Еще извинилась, что повела себя так глупо и призналась. 一 Почему сразу глупо? Я могу ее понять, 一 Прем открыто посмотрел на старшего, не отводя взгляд, а вот Бун вдруг смутился, не найдя, что ответить. К его счастью, они уже подошли к дверям столовой. Первым делом Бун посадил младшего вожатого за стол, а сам отправился на кухню в поисках еды, оставшейся после ужина. Каким-то чудом он смог отыскать компот, макароны и даже котлету к ним. Он поставил принесенное на стол, сел напротив и, подперев подбородок рукой, уставился на Према. 一 Хочешь что-то еще? Думаю, я смогу отобрать что-нибудь у своих спиногрызов. Я уверен, что чемодан, который привезли Майе, наполовину состоит из чипсов, конфет и газировки. Прем хихикнул и отрицательно помотал головой. Его малыши и так натаскали ему в вожатскую столько конфет и печенья, что ему хватит до конца смены с лихвой. Он с энтузиазмом принялся за еду, потому что был таким голодным, что даже пристальный взгляд Буна его не смущал. Внезапно дверь кухни открылась, и из нее вышла Пи’Кван, заведующая столовой, с бумагами и ручкой в руках. Бун обернулся на звук. 一 Пи’Кван, а угостишь мороженым? 一 Вожатый первого отряда невинно захлопал ресницами и махнул в сторону Према. 一 У нас тут код красный, разбитое сердце. 一 Не могу, дорогой, все закончилось! 一 Пи’Кван всплеснула руками. 一 Яхт, паразит такой, все для Сэмми перетаскал! Бун цокнул, закатив глаза, и сквозь зубы обозвал своего напарника парой ласковых слов, на что Прем фыркнул. 一 Ладно, закажу еще вам, потому что вы милашки, 一 Пи’Кван подошла к их столу, и по-матерински легонько похлопала парней по очереди по голове. У открытого черного входа в столовую посигналил грузовик с продуктами, оповещая о своем прибытии. 一 Но остальным ничего не говорите, а то опять ничего не достанется, 一 с этими словами Пи’Кван вышла на улицу. Бун еще немного поворчал на Яхта и рассказал пару неловких историй с его участием, чем снова рассмешил Према. Вожатый уже доел свой ужин, и уже было поднялся, чтобы отнесли грязную посуду на кухню и помыть ее, но старший запротестовал и, молниеносным движением схватив посуду, скрылся за дверями кухни. 一 Хороший он парень, да? 一 Прем обернулся на голос Пи’Кван, которая остановилась возле его стола. Она, очевидно, уже закончила с приемом продуктов, и теперь катила перед собой тележку упаковок снежка и бисквитных медвежат на второй ужин. Женщина достала пару пирожных из коробки и положила на стол перед вожатым. 一 Да, очень хороший, 一 Прем мечтательно улыбнулся, без стеснения разглядывая через окно приема посуды, как Бун пытался сдуть со лба мешавшую прядь, чтобы не трогать ее мокрыми руками. 一 Эх, молодость, - Пи’Кван взъерошила темные пряди вожатого и продолжила свой путь на кухню.***
Они вошли в актовый зал, когда викторина уже почти подходила к концу. Выиграл, конечно же, крикливый первый отряд, за что они получили символический значок для их отрядного уголка. Чем больше было таких значков у отряда, тем больше шансов у него было выиграть подарок в конце смены. Если Прему не изменяла память, у первого отряда пока было больше всего таких значков, но второй отряд неумолимо наступал ему на пятки. Возвращаясь после второго ужина в корпус, Прем думал о вожатом первого отряда. Он едва ли слушал, что говорили дети на огоньке, потому что его мысли были заняты высоким парнем с очаровательной улыбкой и заразительным смехом. Укладывая детей спать после отбоя, Прем продолжал думать о том, каким заботливым, добрым, нежным и ласковым старший был по отношению к нему. Даже сидя на планерке, он машинально записывал слова Пи’Нью и решительно думал о том, что просто обязан сделать что-то, чтобы Бун почувствовал себя рядом с ним таким же счастливым, каким он сам делает Према. После очередной репетиции вожатского отряда, закончившейся очень далеко за полночь, сил Према едва хватило на то, чтобы снять с себя форму и завалиться в кровать. Уже практически засыпая, он нащупал свой телефон и отправил сообщение в чат. Не дожидаясь ответа собеседника, вожатый бросил гаджет на кровать возле подушки и тут же провалился в сон. В их чате, прочитанное в тот же момент, висело одно простое сообщение. "Спасибо." И этого было достаточно.