The Light of our souls/Свет наших душ

Над ночным Лондоном вновь сверкнул разряд молнии. Сердце Драко нестерпимо закололо, будто порыв ветра принëс с собой ледяные иглы, беспощадно пронзая ими мышечный орган. Парень прижал ладонь к груди и вместе с полу-всхлипом полу-хрипом рывком поднялся на ноги. Начинался дождь, упали первые капли. Драко поднял глаза, уже зная, что он не увидит там ярких звëзд, способных указать ему путь. Ему больше никто не укажет дороги, потому что путь у него похоже остался только один. Драко с самого начала осознавал, что в такую погоду уходить от тупика, в котором спал закутанный Скорпиус, было очень опасно. Он мог не найти дорогу обратно, как минимум. Голова резко заметалась по сторонам и, увидев незнакомые дома вокруг, Драко ощутил мерзкий холодок на шее. Это страх затужил свои силки. Оказалось, что за своим наваждением, за Гарри, который оказался всего-лишь призрачным видением, Драко прошëл вовсе не пару шагов. Он был достаточно далеко от того места, где впервые увидел того, за кем помчался не разбирая дороги. Настолько далеко, что теперь не имел понятия, куда ему поворачивать в этом лабиринте узких городских улочек небогатого района, чтобы вернуться к больному сыну. Холодные капли хлестали в лицо с неистовой силой, но Драко этого не чувствовал. Тело промëрзло до такой степени, что парень едва ли его ощущал. Он продолжал двигаться по интуиции, улица за улицей, проулок за проулком. Вскоре показался знакомый поворот, а за ним и узкий тупик, целиком поглощëнный тьмой. Драко ускорился, он бежал так быстро, как только мог, ведь ещë чуть-чуть, и он прижмëт к себе Скорпиуса. Единственным его желанием осталось пережить (если вообще возможно пережить) эту ночь вместе со Скорпиусом, рядом со своим крохой. Мгновение, и Драко получает сильный удар в плечо вывихнутой руки. Нос утыкается в чужую горячую шею, а тело встречается с другим. Сильные руки дëрнулись, чтобы схватить его в попытке удержать, но Драко быстро отпрянул назад. Всë было в том, кого увидел парень, подняв взгляд. Нет, Драко точно сошëл с ума. Но оно ведь и не удивительно, правда? Этого же и следовало ожидать, да? Драко уверен, что не смог бы посчитать, сколько раз за сегодняшний день его рука перехватывала крики с искусанных в кровь губ. Парень действительно не мог в это поверить, но перед ним и правда стоял Он. Гарри Поттер. Драко несколько секунд не мог пошевелиться, только смотрел в широко распахнутые от удивления глаза цвета сочной травы, такой по которой он бегал лишь в детстве, когда всë было хорошо. Драко задумался, как же сильно эти глаза походят на глаза Скорпиуса. — Малфой? — В голосе было слышно лишь удивление, небольшая настороженность, но ничего более. По крайней мере не было жгучей ненависти, к чему Драко сразу же подготовился. Сердце блондина сжалось и пустилось пуще прежнего. Парень будто очнулся от шока. Вот же их со Скорпиусом единственный шанс. Только этот человек сможет им помочь. Если захочет. — Пот... — Драко бросился в ноги ошеломлëнному Гарри, начиная просить милости, но голос сорвался в хрип. — Гарри! — Да, никаких Поттеров, решил для себя парень. Только Гарри; всегда — в его сердце, вслух — отныне (если конечно Гарри позволит ему подобное). — Я умоляю тебя! Мой маленький мальчик! Он болен! Мой сын! Помоги ему! Прошу! — Гарри продолжал молчать с нечитаемым выражением лица, и Драко понимал, что ещë чуть-чуть, и ему останется только биться головой об асфальт, покрытый толстой коркой льда. Гарри совершенно не рассчитывал, что сегодняшний день обернëтся этим. После работы он отправился в гости к своему второму крестнику. Вот уж не поверил бы Гарри тому, кто несколько лет назад рассказал бы ему, что он будет крëстным отцом сына Дадли. Но, как бы там раньше ни было, сейчас они не то, чтобы были братьями или лучшими друзьями, но отношения были приятельскими. Всë началось с того, как Дадли искренне попросил прощения, и укрепилось, когда стало известно, что его маленький сын родился с даром Магии. Открывая за столом бутылку игристого вина, Гарри конечно никак не мог не облиться. Поэтому в такси парень сел не в лучшем виде и не с лучшим ароматом вокруг себя. Вот только это всë равно было лучше, чем портить дорогую (конечно не в плане денег, просто Гарри и правда был чуточку сентиментальным, и каждая вещь хранила для него какое-то важное воспоминание) одежду очищающим заклинанием. Вишенкой на торте оказалась поломка автомобиля по дороге к примеченной мужчиной точке аппарации. Вот до чего доводит любовь к катанию на магловском виде транспорта, сетовал Гарри, передвигаясь по улочкам, поглощëнным в тень, в поисках достаточно тëмной и безлюдной подворотни, пригодной для аппарации. Это ещë хорошо, что он захватил с собой мантию, а то пришлось бы совсем промокнуть в магловской одежде под начавшимся дождëм. Гарри поднял взгляд и увидел, как к нему стремительно приближается светловолосый юноша, но не успел предотвратить столкновения. На мгновение мелькнула мысль о схожести с тем, кто в точно такой же — мокрой насквозь — рубашке лежал на полу мальчишеского туалета, истекая кровью. И какого же было его неверие и ужас, когда в поднявшем голову парне он действительно узнал Драко Малфоя. Его едва ли можно было узнать. Да, в последний раз Гарри видел его в день суда, и парень был в каком угодно, только не в хорошем состоянии, но сейчас... он был просто в отвратительном состоянии. Когда Малфой упал перед ним на колени и затараторил неожиданные мольбы о помощи, Гарри всего секунду стоял в ступоре. Почему Драко узнал его, если ему стëрли все воспоминания о магическом мире? Хотя существование сына всë объясняло. — Сын? Малфой, веди меня к нему! — Гарри тут же спохватился, инстинкт, считай, потому что профессионально важным качеством на его работе было умение быстро реагировать, забывая о своих мыслях, вопросах и прочем. Это Гарри умел. И знал: самое главное — это сохранить жизнь. Всë остальное потом. Под давлением обстоятельств или по собственному желанию, с причиной, или без, но люди способны меняться. И Драко знал это не понаслышке, а на собственном опыте. На самом деле ничто не гарантировало, что Поттер остался человеком с комплексом героя, как он раньше называл его (на самом деле про себя Драко всегда звал его просто героем, потому что для него он действительно был им, тем, кем самому Малфою никогда было не стать). И Драко уже почти успел поверить в эту перемену, поэтому поглощëнный своим страхом, он пропустил момент, когда Поттер наконец пришëл в себя. — Он умирает, Гарри! Мой малыш! Он же всего-лишь ребëнок! Он вот-вот впадëт в кому! Я сделаю всë, что угодно! Только спаси его! — Драко так крепко сжимал свои тонкие пальцы, словно хотел оставить синяки; он цеплялся за Гарри так, будто отцепись он — сорвëтся в быструю реку и утонет. Хотя как иначе, если речь идëт о жизни его ребëнка? — Малфой! Идëм, покажи мне, где твой сын? — Тем временем Гарри продолжал сжимать его плечи, пытаясь отодрать чужие руки от своих щиколоток и поставить Драко на ноги. Но тот целиком ушëл в себя. Парень был на грани безумия, он то низко склонялся к носками гарриных ботинок, то приподнимался, утыкаясь лбом в гаррину коленку. И в этот момент Гарри по-настоящему за него струхнул. — Драко! — Всего-то одно слово, и глаза парня наполнились осмысленностью, истерика резко отступила. Худые пальцы разжались, безвольно опустившись на снег. Драко не мог поверить, что с тонких губ сорвалось его имя. Стоп, что за чëрт? Он явно прослушал не одно обращение к себе. Очень захотелось дать себе пощëчину. Пора прийти в себя, иначе сейчас Гарри надоест слушать его истерику, перемежающуюся с бессвязными мольбами, и он просто пойдëт дальше, своей дорогой. Без всяких там бродяг. Худенькие плечи дрожали от холода и только что прекратившейся истерики. Гарри бросил в парня высушивающие чары, затем быстро снял с себя мантию, тëплую от тепла своего тела, накинул еë на Драко и наложил на него согревающее. — Пойдëм, Драко! Я помогу твоему ребëнку. — Гарри подхватил Драко под острые локти, поднимая его с колен, без сопротивления это оказалось сделать очень легко. Гарри боялся представить, сколько Драко весил. В этот момент Драко почувствовал, как в его груди что-то заклокотало. Это надежда восставала из пепла, расправляя свои огненные крылья. По лицу парня катились слëзы, но он не стыдился их, как на том злосчастном седьмом этаже Хогвартса, теперь Малфой был выше этого, потому что приоритеты были расставлены по-другому. Драко бросил на Гарри взгляд полный такой надежды, что тот пообещал себе сделать намного больше, чем просто возможно. Едва ноги Драко выпрямились, он помчался к такому тëмному тупику, что Гарри даже не заметил его, когда бежал мимо. Там, в заиндевевшем пледе лежал маленький светленький мальчик, лет пяти на вид. Он был целиком окутан коконом магии. Да, мальчик в тяжëлом состоянии. Диагностирующие чары показали, что ребëнок уже в магической коме. — Надо аппарировать! Нельзя терять время! — Гарри аккуратно поднял Скорпиуса. Ветер поменял направление, и в нос Драко ударил запах спиртного, к счастью не что-то слишком крепкое, поэтому оставалось только надеяться, что выпивший Гарри справится с аппарацией двух взрослых людей и ребëнка. Предательская дрожь прошлась по ногам, это было уже привычной реакцией на любое упоминание о спиртном. Боже, хоть бы не расщепило, молился про себя Драко. Он смотрел на то, как Гарри поудобнее укладывает Скорпиуса у себя на руках, и его вдруг снова прошил озноб. А ведь Гарри наверняка не рассчитывает брать его, Драко Малфоя, с собой. Драко только сейчас понял, почему не ощущает того ужасного холода, к которому уже почти привык. Он даже не сможет сейчас вспомнить, в какой момент Гарри накинул на него свою мантию и наложил на него согревающие чары. Мантия и согревающее — вот предел благотворительной акции. Хотя и этого даже много для него, мерзкого Упивающегося смертью. Драко всë понимал, и даже был уверен, что будет лучше, если Гарри отдаст Скорпиуса в хорошую семью (Драко надеялся, что когда Гарри увидит глаза малыша, то хотя бы не отдаст его в приют), так Драко успокаивал себя, борясь с новой серией нервного срыва, грозившего грянуть с минуты на минуту. — Аппарируем! — Душа Драко начала завывать, не желая расставаться с родной частичкой, со своим миром. — Позволь мне попрощаться. — Бесцветным голосом попросил Драко, делая порывистый шаг навстречу. — О чëм ты? — До Гарри, к счастью, быстро дошло в чëм дело. — Малфой, конечно же я вас не разлучу. Ты аппарируешь с нами! У Драко будто камень с души свалился. Хоть там камней и хватит устлать все дороги мира, но стало сразу легче. Этот камень уступал по размеру лишь тому, который был связан с самой жизнью Скорпиуса. Сердце Драко сладко сжалось в тот момент, когда (за секунду до того, как их утянула воронка аппарации) надëжная и тëплая ладонь бережно, но крепко сжала его по-прежнему ледяные пальцы.