Мне тоже его не хватает

      — Какой нежный штиль колышет листву. Столь беспечно упиваясь ароматом пряных цветов под покровом ночи… — Каэдэхара Кадзуха сделал вдох, едва прикрыв глаза, якобы подтверждая своё страстное отношение к изяществу тёмной повелительницы, окутанной мерцающими звёздами, словно брызги тёплого молока на кофейной гуще.       Внимательно изучив тёмное полотно, где-то вдали он заметил яркую звезду, что будто бы смотрела ему прямо в глаза, забираясь в душу и стараясь заговорить. Она мерцала как огонёк, что всегда будет сопровождать в любом месте ночной порой.       Парень свесил ноги с кормы, позволяя тихому ветру щекотать бледные щёки и растрёпывать волосы. На его коленях мирно спал маленький котёнок, скрутившись в клубочек. Тот ласкал его, осторожным движениями проводя рукой по тельцу, просачивая свозь фаланги пальцев огненную шерсть, что становилась белой в свете луны. Котёнок немного вздрагивал во сне, шевеля лапками, будто бы он за кем-то или же от кого-то бежал. А потом и вовсе схватился, впившись от страха когтями в колени Кадзухи. Его крошечное сердце было так слышно так сильно, как стук дождевых капель в лиственном лесу.       — Это я, не бойся, ты со мной, — ласковым голосом заговорил он с котёнком, продолжая осторожно гладить его по шерсти.       Малыш посмотрел в глаза парню и, осознав кто сидит перед ним, потёрся головой о его руку. Коснувшись несколько раз его ноги подушечками лап, он расположился вновь на его коленях, начав мурлыкать вполголоса.       Каэдэхара Кадзуха улыбнулся этому зрелищу, однако его лицо накрыла пелена печали и сожаления лишь при одном взгляде на это маленькое беззащитное создание.       Всматриваясь в тихо отходящий город, что оставался позади корабля, парень спокойно, как слабый шелест трав, промолвил, обращаясь то ли к себе, то ли к маленькому другу:       — Ты к нему бежишь, да, малыш? Мне тоже его не хватает. Его пылкий нрав и гордая отвага заслуживают уважения, однако всё это лишь пыль, уносимая временем. Последствия имеют величайшую силу, а мы лишь призраки в снежной пурге, что рассеиваются после бури. Сейчас он как едва заметный след, оставшийся в пении ветров… — парень тотчас же замолк, вынув из кармана маленькую прозрачную стекляшку, что ничем не отличалась своей пустотой от порожней бутылки сакэ. Это был потухший Глаз Бога, что он всё это время носил с собой. Вещь его дорогого друга, человека его души. Он покрутил его в руке, покрытой грязными от пыли бинтами, осматривая со всех сторон каждый изгиб. Этот Глаз, утративший свой первичный величественный вид, походит теперь на пустой сосуд. Что очень походит на человека, державшего его у себя. Кадзуха положил руку с Глазом Бога себе на грудь и вновь обратился к звёздному небу, — бросив вызов молнии, ты стал её пылью… Твой ярый звон клинка, рассекающий воздух и тот страстный пыл, что горел в твоих глазах при встрече с опасностью и приключениями… Неужели стоило того?...       Кадзуха сильнее сжал ладонью Глаз Бога, оставляя на коже заметные следы. По его щекам медленно скатились кривые дорожки слёз, не давая ему толком вдохнуть воздух. Тяжёлый ком перекрыл горло, и парень едва сдерживался, чтобы не закричать и не выплеснуть все накатившие эмоции. Спящие на корабле люди сочли бы его поведение неподобающим. Да и как странник-самурай выглядел бы тогда в своих глазах? Одна слеза упала котёнку прямо на нос, заставив того чихнуть и прижаться к парню ещё сильнее. Ронин стал практически беззвучным, не отрывая глаз от бесконечной выси и кусая себя за губу. Пунцовые, как осенний лист, глаза тут же припухли, покрываясь новой порцией влаги.       — Мне стоило прийти раньше, — практически шёпотом продолжил Кадзуха, большим пальцем поглаживая стекляшку, — один миг может изменить тысячи событий или же не дать другим сбыться… но я… не успел…       Где-то вдали послышались слабые поскрипывания половиц и небольшой скрежет. Лишь острый слух мог уловить этот едва ощутимый звук. Рассекая воздух, наполненный морской солью, скрипы достигли ушей Кадзухи — узника природы.       — Я узнаю твои шаги… даже сквозь несколько ри, Бэй Доу… — проговорил Кадзуха, не отрывая взгляда от таинственных звёзд. Слабый голос тихим эхом разнёсся по палубе. Он протёр цветастым рукавом лицо, стараясь сохранять спокойствие.       Услышав своё имя, девушка осторожным шагом подошла ближе и села прямо возле парня на колени, облокотившись руками о бортик корабля. Она обратила свой взор на бездонное небо, повторив за Кадзухой, и осматривала каждую звезду, стараясь понять какая же из них привлекла его внимание. Заметив яркую мерцающую вдали, она непроизвольно нежно улыбнулась, осознав, что Кадзуха высматривает кого-то родного в тёмной дали.       — Не легко тебе приходится, малец… — начала Бэй Доу своим спокойным глубоким голосом, осторожно погладив за ушком кота, — я не собираюсь особо лезть в твою жизнь, но ты не обязан вечно строить из себя героя.       Девушка посмотрела на Кадзуху, что опустил голову, рассматривая свой старый бинт. Он заправил свисающий конец, обмотав вокруг пальца. Ему очень трудно было сдерживать накатившую тоску возле Бэй Доу, что сама заговорила к нему.       — В любой другой момент я бы сказала, что если ты не можешь изменить что-то, то и пытаться не стоит… Но знай, что мои уши... всегда свободны для тебя.       Кадзуха сильнее сжал в руке Глаз Бога, до крови стирая ладонь, и девушка осторожно коснулась его пальцев, медленно отрывая их один за одним от стекляшки. Сначала он опирался изо всех сил, а потом и вовсе бессило опустил руку, позволив Бэй Доу взять её в свои ладони.       — Временные преграды столь сильны и свирепы, словно… Словно будущий шторм… Он… — Кадзуха полностью потерял контроль над своими словами и речью, утратив возможность обладать своими мыслями, — я должен был успеть… я мог предотвратить его безрассудную попытку… доказать что-то се…       Внезапно парень стих, опустив голову ещё ниже. Его лицо по обе стороны прикрывали свисающие пряди волос, что становились кристально чистыми в лунных бликах. Несколько всхлипов последовали далее, когда он осознал в каком находился положении. Эта маска бесстрастия спала всего за считанные секунды перед его капитаном корабля, перед женщиной, что приютила отважного воина. Он вдохнул на полную грудь, стараясь обрести покой внутри. Всё это время Бэй Доу поглаживала его по голове тоненькими пальцами, постепенно переходя к плечам и спине. Его тело содрогалось в малейшего вздоха, от чего котёнок начал издавать тихое мяуканье, переживая за единственного человека, что остался с ним.       Просидев так несколько минут с опущенной вниз головой, Кадзуха утихомирил свой приступ, однако всё ещё стыдился показаться перед Бэй Доу в таком потрепанном обличии и с опухшими красными глазами.       Увидев, что тот уже обрёл над собой контроль, девушка заговорила вновь, приобняв его за плечо, нежно поглаживая большим пальцем:       — Тебе не стоит стыдиться своей души, — указательным пальцем второй руки она приподняла его подбородок, обратив его к небесной дали. В мерцающей темени лицо парня казалось ещё более бледным, однако она лишь продолжила свою речь, – иногда всем стоит поговаривать то, что лежит на сердце. Стыдиться стоит вовсе не своих эмоций или слов, а того, что ты можешь упустить, боясь делать шаги, оставаясь жить прошлым. Взывая к небесам, ты не сможешь разверзнуть тучи и изменить невозможное. Но добиться нужного наставления ты сможешь всегда.       Услышав последнюю фразу, Кадзуха посмотрел на девушку и на её глаз, прикрытый повязкой. Она определённо столкнулась с многими трудностями в своей жизни, поэтому точно знала о чём говорит. В ответ Бэй Доу одарила парня обнадеживающей улыбкой.       — У меня осталось ещё немного сакэ, если хо...       — Было бы неплохо, — прервал её Кадзуха, улыбнувшись в ответ сквозь следы от слез, высохших на щеках. В багровых глазах всё ещё читалась неутолимая печаль, однако парень решил держаться, услышав слова надежды со стороны девушки, что решила не влезать далее, чем ей следовало бы.       Бэй Доу поправила парню резинку, что слегка съехала и выбила из хвоста несколько прядей.       — Жду тебя в каюте, малец, — девушка встала на ноги и пошла вглубь корабля, оставляя за собой Кадзуху, сидящего на самом краю.       Тот вновь осмотрел потухшую стекляшку, а потом приподнял вверх голову.       — Я хотел бы быть столь отважным и жаждущим вкусить мир, как этого желал ты... Могу пообещать лишь, что пыл мой впредь будет столь же жадным. И, обуздав временные просторы, я смогу довести твоё дело до конца, — парень положил руку на сердце, преклонив голову перед небесами, словно ожидая одобрения от доблесного героя с жёсткими праведными принципами, — но только если ты будешь сопровождать меня в путешествиях, окутанных вечными тайнами.       Кадзуха в который раз посмотрел ввысь и после долгого ровного свечения несколько раз, словно в ответ на его просьбу, замерцала одна далёкая яркая звезда, та самая, к которой всю ночь был прикован его пристальный взгляд.       — Спасибо... — в облегчением выдохнул парень и уголки его губ дрогнули, растянувшись в скупой улыбке. Прижав спящего котёнка поближе к себе, он осторожно встал и последовал прямо в каюту Бэй Доу.