Убийцы

      Прошло уже более десяти дней с тех пор, как землянка покинула родную планету. Неруда двигался ровно по своему маршруту, спокойно, без тряски и неприятностей. Несколько дней Тара чувствовала себя неважно, порой её подташнивало и болела голова, но с каждым днём организм привыкал к новым условиям и в конце концов все недомогания прошли. Девушка понемногу набиралась сил, нога заживала и теперь Тара могла двигаться уже без помощи Радгара и костылей, немного прихрамывая.       Охотник всё это время заботился о ней как мог. Ему было так жалко хрупкую маленькую землянку. Он даже задумывался над тем, чтобы узнать, можно ли что-то сделать, чтобы её кожа и кости стали более крепкими. Хотя его больше беспокоила мысль о том, даст ли на всё это согласие Предводитель. Он боролся со своим желанием близости, разбирал по полочкам все свои знания о своём организме и пытался понять, почему вне сезона это желание вообще есть. Все эти чувства накрыли с головой, а теперь пришла пора разбираться с этими физиологическими странностями. Ууманка часто спала, по десять, а то и двенадцать часов в сутки. За это время охотник успевал перебрать кучу информации в своей базе. Но пока не нашёл ничего стоящего. Ничего, что могло бы хоть как-то объяснить эту тягу к другой расе, к другому существу. В их видах не было ничего общего, а более глубокие исследования и те времена, когда можно было проводить опыты с разумными расами, были недоступны. Скорее всего, эта информация была только у ученых-исследователей. И Радгару во чтобы то ни стало нужно добраться до неё. Он чувствовал, что там есть всё, что он ищет.       Тара стояла, облокотившись на кресло в отсеке управления, и заворожённо смотрела на великолепный вид — небольшой кусочек неизвестной землянке галактики. Эти невероятные паутины мерцающих созвездий в тёмной глубине пространства образовывали немыслимые узоры. Иногда девушке казалось, что она даже чувствует запах космоса — металлический, с примесью серы. Конечно корабль был герметичен и никакой запах не мог проникнуть внутрь, фильтры постоянно работали и обогащали его нужным количеством кислорода. Радгар почти всё время носил шлем, потому как Тара не могла дышать с ним одним и тем же составом. Космический пейзаж никак не мог стать для неё привычным. Каждый день она подходила к иллюминатору и всматривалась в глубину пространства, дивилась цветам и звёздам, её успокаивала и гипнотизировала медленная смена видов. Так и сейчас она наблюдала за кажущимся медленным движением сквозь темноту и мысленно расслаблялась. Девушка даже не заметила, как за её спиной показался силуэт охотника, он осторожно подошёл к ней и опустил свои массивные лапы ей на плечи. Она не вздрогнула, а лишь спокойно погладила его правую лапу своими нежными руками. Услышав мягкий рык, Тара развернулась к нему. Она знала, что охотнику стоило больших усилий стараться её не покалечить и держать при себе свои инстинктивные позывы. Но теперь ей стало намного лучше и она была готова к этому, более того, её и саму уже давно одолевало это желание. Она потянулась к шлему и нашла нужную кнопку, услышав характерный щелчок, девушка ухватилась за переднюю часть и самостоятельно стянула шлем. Яркие зелёные глаза тут же пронзили её своим взглядом, а лапы немного сжали плечи. Кажется и без слов инопланетянин понимал к чему всё идет, хотя ему стоило убедиться в этом. Тело тут же отреагировало на запах возбужденной самки, но Радгар даже немного отстранился, задавая немой вопрос. Тара поняла его и тут же приблизилась и прильнула к горячей оливковой груди инопланетянина. Она обхватила его руками, крепко прижавшись. Хищник расслабился, понимая, что она готова и перестал сдерживаться. Он уже давно мечтал об этом, а особенно о том, что недавно увидел во время слежки за Кайлом. Он даже успел освежить свои знания по анатомии и понял, почему именно так вёл себя ууман со своей самкой.       Хищник взял Тару на руки и аккуратно опустил на кровать. Он осторожно стянул с неё одежду, не оставив ни единой тряпки на её прекрасном теле. Только бинт остался, крепко стягивая уже почти затянувшуюся рану. Он всё время забывал спросить её о странных рисунках на ноге и спине. Они не были шрамами и имели какие-то своеобразные формы и, вероятно, значения. Кожа ууманки приобрела розовато-бежевый оттенок, что говорило о выздоровлении. Её запах как всегда бил в нос и сводил Радгара с ума. Руки ууманки ходили по его шершавой спине и ворошили отростки, веки девушки были слегка прикрыты и дрожали. Она что-то тихо мурлыкала на своем ууманском языке, и хоть земную речь Радгар совершенно не воспринимал, но звук её голоса и тот заставлял всё его тело напрячься в ожидании спаривания. Он ласкал её своим длинным проворным языком, спускаясь всё ниже. Ему нравились её грудные бугорки и чувствительные горошинки на них. Когда он касался их кончиком языка, девушка вздрагивала, это явно доставляло ей удовольствие.       Тара расслабилась, наслаждаясь на удивление нежным прикосновениям и ласкам Радгара. Она списала это на осторожность в связи со своей травмой. Отчасти она была права, но он ещё и укрепил свои познания в этом вопросе и старался сделать приятное своей самке так, как ей точно понравиться. До этого он делал всё по-своему. Был уверен, что люди спариваются так же. Самец во время спаривания должен показать свою силу, показать, что он выносливый и может дать сильное потомство, а удовольствие само собой разумеющийся придаток. У людей же всё было по-другому, и они спаривались в первую очередь для удовольствия, а на второй план отходило зачатие.        Тара с удивлением обнаружила, что длинный проворный язычок спускается всё ниже и ниже и ласкает её бедро. Она и подумать не могла, что инопланетянин решится на это! Ей и самой было немного страшно, учитывая его зубастую, клыкастую пасть. Поэтому она слегка дёрнулась и открыла глаза. Радгар не заметил этого и продолжал двигаться к «цели». Тара потянулась и дотронулась до его вытянутого лба, на что он также не среагировал. В конце концов причинить ей боль он уж точно не мог, поэтому девушка откинулась обратно на подушку и расслабилась, позволяя инопланетянину продолжить.       Охотник и представить себе не мог, что сам будет испытывать наслаждение от этого, он наконец осторожно коснулся языком влагалища ууманки, где запах еще сильнее бил по рецепторам и сводил его с ума. Он слегка касался её промежности, водил очень осторожно и нежно вокруг, прозрачная жидкость так и сочилась изнутри, на вкус терпкая и солоноватая, странная и притягательная. Единственное, что было неудобно для обоих, это жвала. Он то и дело вынужден был контролировать положение, чтобы не оцарапать кожу ууманки и она всё время ощущала покалывания на нежных местах внутреннего бедра.       В голове Тары проносился миллион вопросов: «Где это он научился? Как он вообще узнал об этом?». Она предположила, что он просто повторяет то, чем они занимались последний раз. В конце концов, все мысли вытеснило невероятно приятное проникновение нежного языка прямо внутрь влагалища, на удивление он оказался очень длинным и доставал до той самой заветной точки.       Ему было не только приятно, но даже и интересно узнать, как всё устроено там внутри. Стенки были немного ребристыми, горячими и пульсировали в ожидании наивысшего наслаждения. Если бы сейчас работал переводчик, Тара бы крикнула: «Не останавливайся! Продолжай двигать своим упругим языком, еще немного и…». Но нет! Он почему-то решил высунуть язык и переключился на чувствительный орган снаружи. Как же он так всё обломал! Тело ууманки как-то странно дёрнулось и цепкие руки Радгара схватили её за бедра, пытаясь утихомирить. Он продолжил свои ласки с клитором. Ему этот орган напоминал те горошинки на грудных отростках, но более эластичные и во много раз более чувствительные. Как только он дотронулся до него, Тара тут же вздрогнула, он понимал, что не довёл ууманку до оргазма и был уверен, что сейчас ему это точно удастся. Его движения языком стали немного грубее и ритмичнее, он чувствовал, как горошина становилась немного больше, а тело ууманки с каждым движением подёргивалось. Она издавала те же звуки, что во время спаривания, а это обозначало, что он на верном пути. Спустя совсем немного времени ууманка вдруг громко вскрикнула и невольно приподняла таз, в это время верхние мандибулы хищника впились ей в бедра, но не прорвались сквозь кожу, он во время успел отодвинуться. Тело Тары опустилось и немного вздрагивало, внутри всё пульсировало, а на простыне образовалось небольшое бесцветное пятно от смазки и слюны. Она подтянула под себя ноги и свернулась калачиком, протянув Радгару руки и улыбаясь. Он был доволен собой, но его член был тверд, словно металл и требовал своего. Он прилёг рядом, прижимая к груди свою самку, давая ей время отдышаться. Ууманка довольно быстро пришла в себя, она потянулась к нему, чтобы получить свой поцелуй, а потом схватила его член и перекинула ногу. Кажется Тара и забыла, что нога ещё не полностью зажила, боли она никакой не ощущала, да и давления на ногу не было. Она сжимала пальцами огромный и твердый оливковый отросток и нежно водила вверх-вниз своими тонкими пальчиками, а потом попробовала найти себе удобную для ноги позу. Инопланетянин всё это понимал и передал инициативу ей в руки, покорно ожидая. В позе наездницы было не совсем удобно, так к ноге приливала кровь и она могла заныть в самое неудобное время. Поэтому Тара решила повернуться к нему спиной. Она нашла удобное для себя положение и сама направила его рукой. Мощными лапами ему ничего не стоило удерживать ноги ууманки в нужном положении. Поза для него и для Тары не была привычной, но от этого все ощущения стали только острее. Приноровившись к положению, оба наконец расслабились и инициатива была уже у хищника, он начал движения с привычной ему скоростью и ритмом, Тара не беспокоилась о ране, а полностью отдалась ощущениям. Над ухом она ощущала горячее дыхание и тихий рык своего партнера, а глаза опускались вниз и видели всё самое постыдное и извращенное. В тело девушки вбивался огромный, зеленый инопланетный орган и это ещё больше её возбуждало. Всё продолжалось дольше обычного и ууманка не раз громко стонала, а внутри неё Радгар ощущал спазмы и пульсацию.       Продолжительность спаривания обозначала скорое приближение сезона. Осталось ещё несколько месяцев, поэтому-то Предводитель так спешил закончить все самые важные дела или хотя бы начать работу над ними. Потом будет сложнее, хотя есть специальные средства, чтобы временно контролировать природу, для продолжения работы. Но всё же, во время сезона лучше не заниматься слишком важными вопросами.        Ууманка как всегда немного полежала на груди хищника, а потом побежала в душевой отсек и утянула его за собой. А он тем временем мечтал о нескольких банках своих консервов. Через полчаса оба уплетали свою еду, наблюдая космический пейзаж. Радгар натянул шлем, и наконец можно было немного поговорить.       — Что за рисунки на теле? — вспомнил Радгар.       — А, это? — Тара потёрла свою татуировку. — Это называется татуировка, её делают просто для красоты или вкладывают определённый смысл, например, воспоминание или просто что-то типа талисмана/оберега. Кому как нравится. У меня на ноге — воспоминание о потерянной подруге, её образ, имя и цветок ирис — значение её имени. Не знаю, бывают ли у вас друзья, но у нас вот, например, кроме партнёрства есть ещё и такой вид общения, как дружба. Мою подругу похитили и убили, вероятно, помучив перед смертью. Это сильно повлияло на меня, на то кем я стала и на кого охотилась.       — Понимаю, что такое дружба. У нас есть. Но не у меня. Нет времени.       — Ну да, — грустно вздохнула Тара, вспоминая Ирис.       — А кто похитил и с какой целью?       — Не знаю. Этого никто не знает. Очень долгое время её искали службы, когда я стала самостоятельной, я тоже пыталась найти, но все следы замели. А время играло им на руку, в конце концов даже останки уничтожили, чтобы никто никогда не узнал, что произошло. Я винила себя, потому что похищение произошло на моих глазах. Я смогла вырваться, но её вытащить не смогла. Тогда я была совсем ребёнком, а их было двое взрослых мужчин. Думаю, это была группа каких-то извращенцев, потому что не только Ирис забрали тогда, — опустив глаза, рассказывала она.       — Насильственное спаривание? — приподнялся Радгар, возмущенный подобным отношением к самке.       — Не знаю, возможно именно это, — тихо ответила ууманка. — Давай лучше о чём-то другом. Вторая татуировка, что на спине — это самый страшный символ для людей. Это своеобразное предупреждение о том, кем я могу быть для кого-то. Дьявол. Чёрт или Сатана. Названий у него много. Это олицетворение зла. Сделала его после первого заказа. Поняла, что во мне есть что-то страшное, чего стоит опасаться и набила на себе. Вот так. У вас есть что-то подобное или вы такими глупостями не занимаетесь?       — Нет, на коже яутжа такое сделать не получится. Слишком твёрдая. Шрамы тоже редкость, — проводя длинным когтем вдоль своего предплечья, сказал хищник.       Ууманка развязала бинт, осмотрела рану, она не кровоточила и выглядела хорошо.       — Думаю, эта рана превратится в шрам. Выбери он другую ногу и татуировка была бы испорчена, — натянуто улыбнулась девушка.       — Шрам – не страшно, главное – заживление.       — А, откуда ты… Ну, как ты решился на то, что сегодня произошло? — осмелилась спросить Тара.       — Изучил, — тихо ответил он.       — О, ты где-то достал пособие по сексу? — захихикала Тара.       — Анатомия, много информации в базе.       — Ого, надо же. А ты времени зря не теряешь! — подмигнула ему Тара.       — Ты заметила, что было дольше? — довольно спросил Радгар.       — Да, я заметила! И что ты там наколдовал себе?       — Сезон приближается, — спокойно ответил он.       — Так, а что это значит? Я не совсем понимаю про сезон, — она приподняла брови и приготовилась слушать.       — Сезон это месяц в году, когда яутжа спариваются. В другие дни спаривание маловероятно. Бывает, но редко. С тобой по-другому. Не могу понять как, но с тобой могу всегда.       — Это же комплимент мне, да?       — Но тебе надо знать ещё про сезон, — продолжил охотник. Дело в том, что в этот период спаривание происходит значительно дольше и чаще.       — Как долго? — удивилась Тара.       — От двух часов и более.       — Ох, действительно долго, — поджала губы она.       — Я не знаю, выдержит ли твое тело.       — Выдержит, ты же знаешь теперь, что способ добиться семяизвержения не один, — хитро улыбнулась землянка.       — Не знаю, подойдут ли другие способы в это время.       Девушка подняла глаза вверх, что-то обдумывая, а потом внезапно опустила их и устремила свой зеленоглазый острый взгляд прямо в глаза Радгара.       — Думаю, мы что-нибудь придумаем, а теперь я тебе кое-что тоже расскажу про свой организм или ты уже знаешь про критические дни?       — Да, я читал, у тебя их еще нет, — как ни в чем не бывало ответил Радгар.       — Еще пару дней и должны быть, хотя цикл может быть нарушен из-за смены… планеты! Ну, не важно когда, но они будут и в этом время лучше не заниматься сексом.       — Но не запрещено ведь?       — Но будет кроваво, да и я всегда плохо себя чувствую в это время.       — Твоя кровь вкусно пахнет, — не выдержал он.       — А это ещё как понимать?! — склонив голову, спросила девушка.       — Рана кровоточила, запах стоял несколько дней. Мне понравился.       — Но то, о чем я говорю, не совсем кровь.       — Знаю. Но не думаю, что мне будет противно как самцам твоей расы.       — Ладно, но если я скажу нет — это значит нет и точка, понимаешь? — скрестив руки на груди, твердо сказала она.       — Да, я бы никогда не стал насильно…       — Как бы тебя не охватил твой инстинкт, пожалуйста, учитывай и моё настроение. Ты же всегда чувствуешь?       — Да. Тебе даже не нужно было это говорить.       — Прости, — приблизилась к нему Тара и обняла за шею. — Да, я знаю. Просто, я бы не хотела, чтобы ты видел всё это… ну...       — Не надо, природа есть природа.       — Ну, мне не привычно, возможно когда-нибудь я перестану стесняться, но пока еще не могу.       — Странная ууманка, — обнял её хищник.