Декабрь
«Больница Элвиса»
POV Nightmare Проснувшись и распахнув веки, мои глаза устремились в кристально белый потолок. От столь яркого света пришлось зажмуриться и проморгаться, а вместе с этим смахнуть остатки сна. Осторожно приподнявшись на локтях я сел, осматривая помещение. Вся комната была окрашена в белые и небесные тона. Наличие койки, на которой я, собственно и лежал, а также другой медицинской атрибутики, дало понять, что это больница. В принципе это логично, не дома же я у стоматолога в подвале сижу? Только вот понять бы, почему я здесь. Помниться, ко мне подошли незнакомые ребята и начали что-то про цветок волшебный говорить. Я не поверил, потому решил убедиться и пошёл с ними. Они завели меня куда-то, а потом огрели по голове, так я потерял сознание. Очнулся я уже в одиночестве, на холодном снегу. Пытался идти дальше, найти спасение, но не вышло. Вероятно слишком замёрз, оттого и двигаться не смог: снова упал и вырубился. «Поехали в горы» — говорили они. «Будет весело» — говорили они. Ага, блин, мне так весело, что сейчас лопну, как воздушный шарик. Капец как смешно будет. На кой черт я пошёл с этими придурками? Почему так легко им поверил? Да и они хороши: завели меня куда-то, вырубили и ушли. Что им вообще от меня надо было? Ещё спасибо, что меня не убили, не изнасиловали и не похитили. В следующий раз я буду сидеть дома, если наметится какая-то поездка. Прости, Киллер, простите, ребята, но до конца своей жизни я сижу дома. Хватит с меня приключений. Кстати говоря, а как я тут-то очутился? Лежал себе в снегу, мёрз, спал, наверное, мне там так хорошо было. Хм, видимо меня всё же нашли, вопрос только кто? Мимо проходящие люди или меня хватились наши? Мой взгляд пал на тень, которую я ранее не заметил. Переведя взгляд к окну я увидел высокого человека, стоящего ко мне спиной. По жёлтому и растрепанному одуванчику на голове было сложно не угадать, кто это. Он что, не успел причесаться? Чем он так занят был? Вероятно он почувствовал мой взгляд на затылке, так что медленно повернул голову. Тонкие брови были опущены, глаза выглядели уставшими и грустными, а лицо помятым. Его взгляд казался холодным, пустым. Мешков под глазами не заметил, но и без них ясно, что он не спал. Вот же ж… Придурок. Прибить бы его за это. — О, Найтмер. Доброе утро. — поздоровался он максимально равнодушно и вновь отвернулся. Я не понял, что происходит? Почему он не обращает на меня внимание? Почему не радуется? Ему вообще все равно? Может он не понимает, что я очнулся? — Подожди: Найтмер? — обернулся он и с удивлением взглянул на меня. Ну надо же, до него наконец дошло. Не прошло и полгода. Стоп, а сколько времени прошло? Я же не был в коме, верно? Или был? Какой сейчас год? На лице Позитивного появлялась улыбка, а глаза странно заблестели. Он подбежал ко мне, сел на кровать и затянул в объятия. Обнимал он очень крепко, я даже чувствовал его ребра через одежду. Мягко поглаживал мою спину, проводил рукой по волосам. У меня создавалось впечатление, будто он боится, что я вот-вот исчезну. — Боже, малыш, как же ты меня напугал. Я так за тебя беспокоился. Мне было страшно представить, чтобы с тобой было, если бы мы не успели. Я так сильно переживал за тебя. Мне так было страшно. Я так сильно боялся тебя потерять. — он чуть крепче меня обнял и начал дрожать. — П-прости… П-прости меня… Это я в-виноват… М-мне нужно было п-присматривать за тобой… П-прости… Я т-такой безответственный… Он что, плачет? Я же живой и невредимый, чего он так реагирует? Может что-то случилось, пока я был без сознания? Скажем: умер, а теперь воскрес, или был сильно ранен, или вышел из комы? Да боже, что случилось то? Аккуратно его обняв и похлопав по спине я отстранился. Его глаза покраснели от слёз, а лицо было мокрым. Блин, ну он же взрослый… Парень, мужчиной его назвать язык не поворачивается, а так любит плакать. Каждый раз у меня душа разрывается при виде его слез. Как так можно? Я протянул к нему руки, мягко обхватив лицо. Большие пальцы вытирали глаза от слёз, пока я смотрел на него. Говорить я не мог, но мой взгляд явно давал понять, что ни черта не понимаю, что тут происходит. Немного успокоившись Мечта убрал мои руки, вытерев лицо. — Я в порядке, не беспокойся. — улыбнулся он. — Хочешь я дам тебе твою доску? Я кивнул. Он встал и направился к прикроватной тумбочке. Рядом с ней стоял мой рюкзак, из которого он вытащил доску и протянул мне. Я с радостью принял ее. На ней не было трещин или чего-то подобного, даже ручка сохранилась. Моему счастью не было предела: эта доска не просто средство связи, она фигурировала в большей части жизни. Она — моя душа. — Ты себя нормально чувствуешь? Голова не болит? — обеспокоенно спросил он. «Вроде нормально. Голова не болит, руки и ноги двигаются. Я даже могу сейчас встать и убежать, пока ты не будешь смотреть» — с улыбкой дописал я. Было немного сложно выводить буквы, но я легко освоился. — Хех. Вижу, что ты в порядке, раз уже шутишь. — усмехнулся он. Разумеется. Я — без шуток, всё равно, что Даст — без таблеток, Хоррор — без еды или Киллер — без своего карманного зеркальца и глупых шуток. — Ты помнишь, что случилось? «Смутно. Можешь напомнить?» — Да, конечно. — ответил Дрим. — Тебя нашли в снегу, замёрзшего, почти фиолетового и без сознания. Повезло ещё, что мы вовремя тебя в больницу доставили. Подождите-ка, я был фиолетовым? Это же мой любимый цвет! Интересно, а он мне подошёл? Как я выглядел? Вряд ли кто-то делал фото, а жаль. — Это всё благодаря одному мальчику, который тебя увидел. — сказал он. — Я вот только одного понять не могу. Почему ты ушёл куда-то с незнакомыми людьми? Тебе что, три года? Совсем уже мозгов лишился? Детство решил вспомнить? В розетку тоже полезешь? — он покачал головой, тяжело вздыхая. — Я не понимаю, почему ты поверил незнакомым людям? «Но тебе же я почему-то доверяю» Мои слова его расстроили, наверное, а может обидели. По крайней мере Позитив отвёл взгляд и замолчал. Ну конечно, что и следовало ожидать. Когда я ухожу с незнакомцами — он беспокоится и обижается. Когда я что-то скрываю — он беспокоится и обижается. А как сам в омут с проблемами ныряет, так ничего — это ведь в порядке вещей. Пф, бесит аж. Ладно, не могу я смотреть на эту обиженную мордашку. Поблагодарю его за свое спасение хоть. На тумбочке я обнаружил листок, который взял и смял в шарик. Надеюсь, что это не была какая-то важная бумага. Полученный шарик я кинул прямо в Дрима. Он с недоумением посмотрел на меня, а я стал писать. «Спасибо, что спас мне жизнь» — чуть улыбнулся я. — Это не меня нужно благодарить, а ребят. Они тебя нашли, отогрели и помогли дождаться скорой. — с грустной улыбкой сказал он. — Я то ничем не помог... — чуть тише добавил он. Так значит это мои парни сделали? Вот это да. Я, конечно, знаю, что они бы меня не бросили, но всё равно это круто. Только как они успели? Их же вроде учитель куда-то забирал. Да и как они узнали, куда идти и где меня искать? Что ж, в любом случае нужно их поблагодарить. «Они здесь? Я хочу их увидеть и поблагодарить» — М, нет. Они не здесь. — с виноватым видом ответил опекун. «Как? Они же меня спасли. Они разве не ехали со мной сюда?» — удивился я. — Нет, не ехали. — он тяжело вздохнул, я с непониманием уставился на него. — Видишь ли, возможно я сильно переживал и беспокоился за тебя, поэтому мог немного на них наорать и оставить в гостинице. Немного наорать и оставить в номере? Он вообще нормальный?! Они мне жизнь спасли, мать его, а он им ехать запретил, так ещё и наорал. Ребят благодарить нужно, а не орать на них. Это на каких эмоциях надо было быть? «Серьёзно? Немного наорал? Они мне жизнь спасли, Дрим, ты их благодарить должен. С какого лешего ты вообще им ехать запретил? Они же тоже переживают за меня, наверняка уснуть не смогли» — нахмурившись, я посмотрел на него настолько злобно, насколько возможно. — Знаю, что спасли тебе жизнь. Прости, я не должен был с ними так поступать. — он опустил виноватый взгляд. «Перед ними будешь извиняться, а не передо мной» — Хорошо… Понимаю, что он беспокоился за меня и хотел как лучше, но так обращаться с моими друзьями я не позволю. Он совсем уже с головой не дружит. Кстати, а где Инк? «Инк тут? Или ты его в номере запер?» — усмехнувшись я нахмурился. — Я вчера ему много плохого наговорил, так что его тоже здесь нет… — ответил он тихо. Вероятно совесть мучает. По делом. Господи, он и лучшего друга обидел. Я фигею. С ним явно что-то не так. Как можно было так на всех наорать? Из-за чего? Люди ведь ничего ему не сделали, они просто за меня беспокоятся. «А его то за что?» — Просто я был на эмоциях и- «Ага, конечно. Ты для всего найдешь оправдание. Чтоб извинился перед ним, когда мы вернёмся» Он лишь молча кивнул и вздохнул, отводя взгляд в сторону. Мы сидели в тишине какое-то время, пока к нам не зашёл человек в белом халате, вероятно врач. Хоть он и выглядел холодным и мрачным, но его маленький хвостик на белых и коротких волосах выглядел забавно. Словно ребенок решил сделать папе прическу. — Здравствуйте. — поздоровался он, привлекая внимание Мечтателя. «А вы кто?» — спросил я. — Меня зовут Миваль Кальди и я твой лечащий врач. — сказал он. — Вы не возражаете, если я осмотрю его? — обратился он к опекуну. — Да, конечно. — он поднялся со стула. — Я буду за дверью. — сказав это он ушел. Я остался наедине с врачом. Он проверял мои показатели, дабы точно увериться в том, что я живой. Посмотрел мою голову, к счастью раны там не было, вероятно тот пацан ударил не в полную силу. Затылок не болел, но шишку я там чувствовал, хоть и маленькую. Потом стал проверять мою подвижность: могу ли я шевелить конечностями, чувствую ли я, когда он прикасается, и нет ли чего-то странного. Расспрашивал меня о случившемся, проверял память и задавал вопросы. Осмотр закончился быстро и моего опекуна пригласили зайти. — Ну, я могу со стопроцентной уверенностью заявить, что Найтмер — полностью здоров. Никаких последствий или травм, угрожающих жизни не обнаружено, мальчик полон сил и прекрасно себя чувствует. Поэтому можно его выписывать. — с улыбкой сказал врач. Либо он за меня так рад, либо хочет освободить место. Ну, а я что? Я с радостью отсюда уйду. Хочу увидеть ребят и дать им знать, что все в порядке, а ещё поблагодарить. — О, это хорошо. — также улыбнулся Позитив. — Спасибо вам большое. — Да пустяки, бывали и похуже случаи. — отмахнулся тот. — Я пойду заполню документы о выписке, а вы можете собираться. «Спасибо вам» — поблагодарил и я. — Больше в горы не ходи, не то волки скушают. — с усмешкой предупредил он и ушёл. — Ну, что? Собираемся? Я кивнул. Мечта протянул мне одежду, в которую я поспешил переодеться. Не нравится мне эта зелёная больничная одежда. Нет, зелёный цвет — не плохой, просто… Просто он ужасный, вот и все. Цвет просто странный. Лучше бы в больницах была голубая одежда, как вот шторка рядом со мной. Переодевшись мы вышли из палаты. На первом этаже Дрим заполнил документы о выписке и мы вышли из здания. Так как машина была у гостиницы, пришлось идти на ближайшую остановку и дожидаться транспорта. Ну, я живой и здоровый, что ещё нужно для счастья?***
Ехали мы около десяти минут, прежде чем автобус нас выплюнул. Оказавшись на улице мы пошли в сторону гостиницы и горы, где по словам Дрима должны были быть ребята. Топали мы минут семь, может чуть больше, пока на горизонте не показалось знакомое здание. Пройдя мимо мы пошли к ребятам на горе. Те, увидев нас, сразу же побежали ко мне и окружили. Старшеклассники и дети с беспокойством осматривали меня, задавали вопросы о моем самочувствии и радовались, что я живой и невредимый. Мне лишь оставалось извиняться за случившееся и благодарить всех, кто волновался. Среди этих людей было мало тех, кого я знал, но… Это так странно. Они меня почти не знают и я их тоже, а все равно им есть до меня дело. Вроде бы незнакомые, но беспокоятся. За меня и близкие люди не всегда волновались, а тут совершенно чужие. Неужели они человечнее тех, кого я знал? Через эту толпу протиснулись трое парней, которые меня приятно удивили. Люди разошлись, решив оставить нас наедине. И сейчас передо мной стояли мои друзья. Даст и Хоррор мягко улыбались, со всей теплотой смотря на меня. Киллер, стоявший впереди них, улыбался широко и странно, будто задумал что-то. — Ну, чего стоишь, как не родной? Дуй к нам, приятель. Мы за тебя пипец как переживали. — он расставил руки в стороны для объятий. Я чуть улыбнулся. Подойдя ближе мы обнялись, похлопав друг друга по спине. Затем меня обнял Хоррор, потом Даст. И вот мы стоим довольные и счастливые, будто подложили кнопки на учительский стул. — Ну, как ты, приятель? Всё в порядке? — с волнением в голосе вопросил Килл. «Я в норме. Никаких проблем с головой или конечностями. Если нужно, могу ударить кого и далеко убежать» — с ухмылкой написал я, пока Мечтатель недобро щурился. — Подраться мы ещё успеем, не переживай. Тебе сначала нужно восстановиться после случившегося. «Кстати о случившемся. Я так понял, это вы меня нашли?» — Правильно понял. — произнёс Даст. — Ты лежал в снегу без сознания. Слабый пульс, фиолетовый и весь холодный. Мы боялись, что можем не успеть, но успели, как видишь. «Фиолетовый? И вы не сфоткали меня?» — с удивлением посмотрел я. Позитивный странно покосился на меня. — Ну знаешь, ты как бы умирал, нам не до этого было. — недоумевал Хорр. «Даже Киллеру?» — Ему особенно. Кстати об этом. — Даст усмехнулся, сощурился и посмотрел на друзей, переводя взгляд на меня. — Пока ты был в отключке, мы нашли хижину в горах и остановились там. Я развел огонь, чтобы отогреть помещение и тебя соответственно. А вот ребята… — он странно улыбнулся, пока парни с недоумением и удивлением смотрели на него. — Они стали тебя раздевать, пока ты не остался в одном нижнем белье. Разумеется это было сделано в логичный целях: одежда насквозь промокла и тебе могло стать хуже. Но видел бы ты, как они это, пхах, делали. — он не удержался и рассмеялся. Моё лицо просто горело от смущения, пока Дрим неловко кашлял. Ч-что, простите? В смысле раздевали? Как они это делали, что Даст решил мне рассказать об этом? Что там происходило, пока я был в отключке? — З-зачем ты ему рассказал? — возмущался Хоррор, ещё и смущался. — Да, какого фига, Даст? Ты ж обещал, что это останется между нами. — больше злился Киллер, чем ощущал неловкость. — Просто вы так это делали, что я аж дар речи потерял. — он усмехнулся. — Найт, я, конечно, всё понимаю: ты у нас симпатичный и все такое. Но сразу двое… Может не стоит устраивать тройничёк? Ты же их не осилишь. От такого заявления меня переклинило, а Дрим начал кашлять сильнее. Я не понял, что тут творится? Какие тройнички? Что они там со мной делали? — Хей, что за чушь ты несёшь? — возмутился Килл, нахмурившись. — Какой к черту тройничёк? Совсем берега попутал? — А что? Вы весьма гармонично смотритесь вместе, я ведь прав? — с улыбкой обратился он к Хоррору. — Ага. — тот дал ему «пять». Я не понял, это что, клуб шипперов? Пока мой опекун давился от смущения, возмущения, неловкости, а Хоррор и Киллер ругались, я подошёл к Дасту и незаметно спросил. «Они меня прям раздели? То есть, я прям голый был?» — мне было неловко это спрашивать. — Не волнуйся: твои шрамы на теле они не видели. Не до этого было. — заверил меня он. Я с облегчением вздохнул. Подождите-ка, а он откуда знает? Видел? Блин, как же неловко теперь… — Раз уж Даст нас опозорил, то я опозорю тебя. — ткнул Хоррор пальцем в Киллера. — Только попробуй. — оскалился тот. — Попробую. — он обернулся ко мне. — Когда мы были в хижине и раздели тебя, в целях помощи, разумеется, я пытался отогреть тебя несчастным одеялом, которое больше тряпку напоминало и нифига не грело. И вот, сижу я с тобой, пытаюсь согреть, а Киллер стоит такой, думает о чём-то, а потом берёт и начинает раздеваться. Да ещё так, словно стриптиз собрался танцевать. — он попытался повторить движения, которые делал Килл, когда раздевался. Вышло забавно и странно. — Кинул в меня свои штаны, сказав, чтобы я надел их на тебя. Короче, спустя время ты уже сидел в его теплых шмотках, а он стоял голый. Но видок у него был довольный. А вот это меня смущает ещё больше! Почему все самое интересное происходит тогда, когда меня нет, я сплю или в отключке? За что жизнь так несправедлива? Хотел бы я посмотреть, как Килл раздевался, это было бы забавно. Мечта почти сгорел от смущения, Даст открыто ржал, а Килл злился и хмурился, пока Хоррор продолжал: — А главное он делал это с таким лицом, что аж на смех пробирало. — он попытался повторить его. — Киллер такой разделся, стоит голый и мёрзнет, как герой. Мы его спрашиваем: «Зачем же ты это сделал? Ты ведь можешь заболеть». А он нам такой: «Это не важно. Наш друг мёрзнет и я не мог просто стоять и смотреть на это. Пусть моя одежда спасет ему жизнь. А уж я как-нибудь потерплю». — Да не говорил я такого! — вспыхнул от смущения или злости Килл. — Говорил, ещё как. — усмехнулся Даст. — Я ему ещё потом говорю: «У нас же есть запасная одежда, зачем ты из себя героя строишь?» А он так стоит, смотрит, офигевает, что ступил, но всё равно отвечает: «Моя одежда уже пропитана теплом моего тела, так что это будет эффективнее, чем тряпки из холодного рюкзака». — усмехнулся Даст. — И главное он это всё говорил стоя на деревянном полу, переминаясь с ноги на ногу и дрожа от холода. Хотя нам говорил, что ему ни капельки не холодно. Чёрт, меня это и смешит, и смущает, как не знаю что. Я всегда знал, что Киллер у нас заботливый. Может вести себя грубо, но всё равно заботится, по-своему. О своих слугах, о нас, о тех, кто ему дорог. Но отдать мне свою тёплую одежду, остаться голым в мороз, зная, к чему подобное может привести — это уже совсем другое! Высшая степень заботы, я бы сказал. Он ведь не был обязан этого делать, его никто не просил и не заставлял, он сам на это решился. Какой же он милый. Как же мне так повезло с друзьями. — Хорошо, раз вы любите стебаться надо мной, то я постебусь над вами. — они замолчали, предвкушая его новые шутки. — ХоррорДаст, как вам? — Чего? Что я должен дать, а главное кому? — не понял актив. — Да блин, это ваш пейринг — Хоррор и Даст. Я вас шипперю. — с пошлой улыбочкой заявил Килл, сощурившись. — В смысле? Ты совсем уже берега попутал? — дал ему по затылку Даст. — Эй, это моя фраза! — возмутился тот, потерев голову. — В смысле ты нас шипперишь? — с удивлением спросил Хорр. — Мы же это, друзья, вроде бы. — Так мы с Найтмером тоже друзья, но Дасту же это не мешает. — скрестил руки Килл и надулся. — Шипперы треклятые. Мне было забавно наблюдать за реакцией друзей и их смехом, а также тем, как Дрим пытается не помереть от смеха и смущения. Его веснушки так ярко пылают, как будто солнышко. Так, о чём это я? Ах, да, подлить что-ли масла в огонь? «В смысле ХоррорДаст? А как же КиллерДаст?» Они посмотрели на меня и резко замолчали. Хоррор начал люто ржать, покуда Даст пытался спрятаться в капюшоне от смущения, а Киллер сгорал от возмущения. Хм, интересная у Даста реакция. Может моё отп всё же имеет место? — Что-то я не понял, Найт. Это с каких пор ты нас шипперишь? — нахмурился Килл. «Ой, давно уже. Ты всегда так мило себя ведёшь с ним, называешь «Дасти», глупо шутишь и заботишься по-особенному» — с улыбкой написал я. — Так это же это, как его, в шутку же, да? Я ведь прав, Даст? Даст? Дааст? — пытался он достучаться до друга, однако названый был слишком занят прятками в капюшоне.* — Так, я не понял. Даст, ты что, это самое? Не знаю, попал ли Киллер в самую точку, но умирающий Дрим и смеющийся на фоне Хоррор были важнее. Я решил ещё немного поразвлечься. «КиллерДаст — это, конечно, хорошо, но… Как вам ХоррорКиллерДаст?» — облизнувшись я попытался сдержать улыбку, но не смог и улыбнулся слишком широко. Хоррор наконец перестал смеяться. Все трое уставились на меня, явно не ожидая такого поворота. А что? Тройнички постоянно обделяют, должно же быть всё честно. — Ладно, мы продолжим эту тему тогда, когда тебя не жалко будет прибить. — хрустнул пальцами Килл. — Не хотелось бы получить нагоняй от мистера «Позитива». Этот мистер «Позитив» вообще не рад тому, что меня когда-то побьют. Советую вам, ребята, одуматься. — Ну да, он ведь с больницы только вернулся. Это будет как-то неправильно, вновь его туда вернуть. — согласился Даст. Какие вы добрые, я в шоке. В следующий раз, когда мы вернёмся к этому разговору, нужно будет напомнить им об их доброте. «А, кстати, я ведь вас так и не поблагодарил» — Да будет тебе. — отмахнулся Хоррор. — Мы же друзья, а друзья не бросают тебя лежать и умирать в снегу. «Всё равно спасибо» — Пустяки. — отозвался Килл. — Только пообещай, что больше не пойдешь куда-то с незнакомыми людьми, не будешь один гулять в малоизвестных местах и не потеряешь сознание где-нибудь в глуши и в снегу. Ой, вот это мне задачку задали. Как я могу пообещать, если не знаю, что со мной завтра будет? «Постараюсь, но не обещаю» — Вот и хорошо. — кивнул Килл. — Поверить не могу, почему ты вообще с ними пошёл? Вроде бы уже взрослый, должен соображать. Друг, у меня точно такой же вопрос, честно. О, я совсем забыл. Пихнув стоящего рядом опекуна и указав ему взглядом на ребят, я принялся ждать. — Эм, мальчики. Я хотел бы попросить у вас прощения. — неловко произнёс он, опуская виноватые глаза. — Понимаете, я сильно переживал за Найтмера, не мог контролировать свои эмоции и вот, что из этого вышло. Я не должен был срываться на вас и кричать, а также запрещать ехать с нами. Вы не были виноваты в случившемся — это лишь моя вина. Простите, если сможете… — добавил он чуть тише, с грустью вздыхая. Ну да, если не виноваты другие, то виноват он. Куда же без самоедства? Почему он просто не может попросить прощения и остановиться на этом, как все нормальные люди. Зачем нужно принижать себя? Я не могу понять этого. — Мы сразу догадались, что вы это не намеренно говорили, а чисто на эмоциях. — чуть улыбнулся Даст, пытаясь успокоить его. — Мы не злимся и даже не обиделись. Мечтатель облегчённо вздохнул и улыбнулся. Опять эта натянутая и пропитанная фальшем улыбка, как же бесит. Ну, он хоть перед ребятами извинился, уже что-то. Однако мне теперь интересно: это как нужно было разозлиться, чтобы так на всех накричать? Я хоть раз видел его таким? Стоп, я вообще видел его злым? Радостным, грустным, обиженным и напуганным — да, а вот рассерженным… Он так страшен в гневе? На что он способен в подобном состоянии? Что-то мне не хочется это проверять. Мы бы ещё так стояли и молчали, пока к нам не подошёл Инк. При виде меня он замер, удивился и как будто подвис. Я молча наблюдал за ним, ожидая, что он будет делать дальше. — О, Найтмер… — он сделал паузу, как-то выпал из реальности и дополнил: — Доброе утро. Сдержав смешок я улыбнулся, прикрыв рот ладонью. Он забыл, что хотел сказать или вдруг вспомнил, что не поздоровался? Во всяком случае ничего удивительного — это же наш художник. Улыбнувшись он подошёл ко мне и обнял. Мы постояли так пару секунд и отстранились. — Всё в порядке? Ты себя хорошо чувствуешь? — вскинув брови спросил он. «Всё в порядке. Я живой и здоровый. Прости, что заставил волноваться» — мои брови опустились ниже. — Ничего. Мы же семья, в какой-то степени, а в семье принято беспокоиться о тех, кто тебе дорог. — мягко улыбнувшись он похлопал меня по плечу. Это хорошие слова, мне ещё такого никто не говорил. Но — семья? Разве мы можем ей называться? Мы ведь не родственники, но и не чужие друг для друга. Ладно, сейчас не об этом. Обернувшись к опекуну я хмуро уставился на него. По моему взгляду он понял, что от него требуется, так что решил начать: — Инк, я… Прости меня. — он не мог подобрать правильные слова и грустно хмурился. — За случившееся в хижине, за слова, сказанные мной ранее. Знаю, ты просто переживал за меня и ребят, мне не следовало на тебя кричать. И обвинять тебя тоже не стоило — это только моя вина. Я виноват в произошедшем, а не кто-то из вас. — Всё в порядке, друг. Я и не обижался вовсе. Давай не будем об этом больше вспоминать, ладно? — мягко улыбнулся художник. Его улыбка была искренней, но я уверен, что слова друга немного расстроили его. Пусть ребята и говорят, что не обиделись и все поняли, но наверняка, хоть немного, но их это задело. Это любого бы задело. — Что ж, в таком случае нам уже пора. Найтмер, иди собирай вещи. Я был не единственным, кто с недоумением посмотрел на него. Ребята и Инк точно также не понимали, о чём он говорит. «Какие вещи?» — не понял я. — Свои, чьи же ещё? — усмехнулся Мечтатель. — Зачем это? Вы куда-то уезжаете? — уточнил Инк. — Мы же завтра должны были приехать домой, все вместе, на автобусе. — удивился Киллер. — Ну, а мы с Найтмером возвращаемся сейчас. — пожал плечами Дрим. — Это с чего вдруг? — нахмурился Хоррор. — Просто… — он посмотрел на меня с грустью. — Так будет лучше для него. После случившегося я не могу рисковать его здоровьем. Я нахмурился. Значит так, да? Мы опять за старое? Решил всё за меня и поставил перед фактом? Действительно, зачем спрашивать моё мнение? Я ведь ничего не решаю, ничего не значу. Вертит мной, как захочет. Ну очень приятно. «А меня спросить ты не хочешь? Почему ты никогда не даёшь мне право голоса? Почему ставишь перед фактом и игнорируешь моё мнение? Я для тебя ничего не значу?» — мог бы я говорить, то наверняка бы прокричал эти слова со злостью. Текст не так эмоционален. — Что? Нет! Найт, я просто хочу, чтобы ты был в безопасности. Я же переживаю за тебя. Он переживает? Отлично! Может поймет, какого мне приходится. «А мне всё равно!» Что он там хотел? Чтобы я собрал свои вещи? Да с радостью! Я направился в сторону гостиницы, не обращая внимания на голос Мечтателя. Пусть кричит и зовёт, сколько душе угодно, мне плевать. — Найт, подожди! — воскликнул Даст, побежав за мной. Он смог меня догнать и уже шёл рядом. Немного погодя он всё же произнёс: — Не злись на него. Он ведь переживает как-никак. Вижу я, как он переживает. Поднявшись в наш номер Даст помог собрать мои вещи. Мне было больно покидать это место, так как я лишь раз тут бывал. Это всё так печально и мерзко. Поверить не могу, что мы едем домой, и из-за чего? Собрав все вещи мы вышли из гостиницы. Дрим, стоявший у своей машины, увидел меня и отвёл взгляд, словно это он тут обиженный. Затем он сел внутрь, а я направился к двери и открыл её. Ко мне подошли ребята, с грустью смотря на меня. Мне тоже не хотелось ехать, но это же Дрим, с ним не поспоришь. «Почему это выглядит так, словно мы прощаемся?» — опустив брови я отвёл взгляд. — Какое нафиг прощание? Ты совсем уже? — возмутился Киллер и пихнул меня в плечо кулаком. — Завтра же приедем и увидимся. Чего ты такой кислый? — Напиши нам, как доберешься, чтобы мы не переживали. — улыбнулся Даст и обнял меня. Мы обнялись с ребятами, и я сел в машину. Транспорт завёлся, и мы поехали прочь из этого города.***
Так же, как и на автобусе, ехать пришлось несколько часов. Наступила ночь, когда мы пересекли границу и оказались в городе. Ехали уже по знакомой местности, благо фонари исправно работали и освещали дорогу. Весь наш путь мы молчали. Позитивный следил за дорогой, изредка поглядывая на меня в зеркало. Я же рисовал на доске какие-то каракули, которые совсем не имели смысла. Ну, ещё смотрел в окно и хмурился от обиды. И обижаться я имею полное право, если что. Разве взрослый человек будет так себя вести? Больше похоже на то, будто он ещё из пелёнок не вырос, вот и ведёт себя глупо. Это какое должно было быть детство, что он ненавидит себя, винит во всём, так ещё и не считает себя за человека? Дескать он не заслуживает того, чтобы за него беспокоились, любили или заботились. Он что, самый плохой человек в мире? Те же убийцы, насильники и террористы ежедневно могут отнимать жизни людей, при этом совсем не испытывая чувства вины. И где он рядом с ними себя видит? Он же не убивает никого, не причиняет вреда, намеренно, по крайней мере. Все люди заслуживают любви, даже те, кто сидит в тюрьме. История у всех разная, у каждого есть причина, почему он свернул с правильного пути. Тем более у него. Мы проехали какое-то расстояние молча, прежде чем Позитивный спросил, не отвлекаясь от дороги: — Всё в порядке? Ты себя хорошо чувствуешь? Ну, даже не знаю. Вроде бы живой, задыхаться не начал. Он разве сам не видит, что я в норме? Или он уже хоронить меня собрался, поэтому спрашивает? Извини, но я пока подыхать не собираюсь. Я мельком взглянул на него и продолжил смотреть в окно. Заметив моё состояние он вздохнул. Через минуту другую решил продолжить разговор. Монолог, если точнее. — Найтмер, я понимаю, что ты обижаешься на меня. Не стоило кричать тогда на ребят и обижать Инка, знаю, но я уже извинился. Извинился перед ними, перед тобой. — он говорил всё таким голосом, будто его заставляют извиняться. — Или ты злишься из-за того, что мы уехали? Да боже мой, нет! Он уже извинился перед всеми и его простили, смысл мне и дальше дуться? То, что мы уехали, мне не нравится, но есть более веские причины, чтобы злиться на него. Интересно, когда до него дойдёт и дойдёт ли? — Если из-за этого, то прости. Я не хочу лишать тебя такого развлечения, как горы, но пойми, что я просто переживаю. Я не хочу, чтобы ты пострадал, поэтому и забочусь. Ты должен вырасти хорошим и счастливым человеком, а как это выйдет, если с тобой что-то случится? — он горько усмехнулся и посмотрел на меня через зеркальце. Да я в любом случае вырасту хорошим — уж в этом не сомневайся. А вот счастливым… Это зависит только от тебя, мой дорогой опекун. Если ты и дальше будешь меня в могилу сводить своим молчанием, то мёртвым я стану быстрее, чем счастливым. Стоп, это ведь можно назвать психологической формой насилия? Если бы я мог говорить, то высказал бы всё, что о нем думаю. Можно я его ударю? Так руки чешутся врезать ему, хоть немного. — Найт? Ты ответишь мне хоть что-то? — с надеждой и долей обиды вопросил он. Дай-ка подумать. Мы едем ночью, зимой, по дороге. Разумно ли нам общаться, если он будет отвлекаться на чтение? В аварию я точно попасть не хочу. Быстренько стерев с поверхности каракули я написал и показал ему: «Лучше за дорогой следи» — Ну да, ты прав. Ну, хоть в чем-то мы друг друга поняли. Проехав ещё несколько минут вдалеке показались два огонька, которые не были похожи на фары, слишком тусклые и странные. Положив руку на сиденье впереди я приблизился, посмотрев на это нечто, Дрим также пытался рассмотреть находящееся впереди. Свет исчез, и мы, с удивлением, откинулись на сиденья. — Как странно. — сказал Мечтатель за нас двоих. Но внезапно этот странный свет вспыхнул прямо перед нами. От неожиданности опекун круто прокрутил руль и машину занесло в снег. Мы во что-то врезались, и я потерял сознание.***
Не знаю, сколько прошло времени, но очнулся я лежащим на сиденье. Голова странно гудела от непонятного звука, пока я поднимался, то приходилось делать все очень медленно и аккуратно, так как всё плыло перед глазами. Когда они более-менее привыкли к окружению, я ощутил на щеке что-то мокрое и провёл рукой. Это была кровь, вероятно я ударился обо что-то, но это не важно. Переведя взгляд вперёд я увидел дыру в центре лобового стекла, за которым стояло дерево. Оу, мы что, в дерево вписались? Блин, прости, деревце, мы не специально. Это всё тот баран в грузовике, который с фарами игрался. Вероятно он только недавно права получил и ещё не знает, как надо ездить. Ладно, я опять думаю о постороннем, где Дрим? Осмотрев машину я пролез вперёд, замечая лежащего на руле водителя. Так вот откуда этот гул в голове, он на гудок упал. Очевидно, что он был без сознания, так что я попытался его поднять. Это было сложно, но всё же возможно. Откинулись на спинку опекун уронил голову в бок, позволяя мне узреть рану на лбу, из которой шла кровь, да так, что большая часть лица была в ней. А как же подушка безопасности? Разве она не должна была сработать? На руле виднелась свежая кровь, так что очевидно, обо что он ударился. Я немного потряс его, едва сдерживая себя, чтобы не заплакать. Нет, нет, нет, нет! Он же не мог умереть, верно? Он просто не мог! Он бы не оставил меня одного, не бросил бы! Только попробуй мне умереть, слышишь? Я тебя из-под земли достану и верну, ясно? Не смей меня оставлять. Я не смогу. Я не могу потерять ещё кого-то. Это нечестно. Слёзы уже катились из глаз и жгли рану на щеке. Я судорожно пытался найти его пульс и прослушать сердцебиение, но из-за паники это стало проблемой. Мне пришлось найти в себе силы и успокоиться, чтобы услышать стук не своего, а его сердца, и стук был. Он не умер, он живой! Я знал! Хотел уже отстраниться от него, но внезапно кое-что заметил. Расстегнув его куртку я увидел знакомый предмет, прикрепленный на его жёлтый свитер. Голубые камни слегка потускнели, но это точно та самая брошь, которую я ему подарил. Так он носит ее? Серьёзно? А мне казалось, что он ее просто в ящик убрал и всё. Может ему всё же не плевать? Нам срочно нужна помощь, только как её найти? Позвонить я не смогу, а заставить себя говорить — будет проблемой. Ладно, выйду на дорогу и поищу машину, может какая проедет мимо. Дверь немного заела, так что я не сразу смог вылезти. Благодаря фонарям дорога была видна, это позволило мне выйти к ней. Да, сейчас ночь и машин будет мало, но они же всё равно есть, хоть и редко проезжают. Нужно просто подождать и найти. Прошло несколько минут, прежде чем с той стороны, откуда ехали мы, появилась машина, ехавшая прямо на меня. Да, давайте меня ещё и машина собьёт. Сначала в горах замёрз, потом в аварию попал, если ещё и машина собьёт — это будет тройная неудача за два дня. Я не мог крикнуть, так что просто стоял на их пути и махал руками, надеясь, что мне повезет. И повезло вдвойне! Мало того, что они не сбили меня, так ещё и остановились в паре метрах. Точно удачный день. Из транспорта вышел злой мужик, вместе со своей спутницей. Он направился в мою сторону и ничего хорошего это не предвещало. — Ты что, в край ебанулся? Жить, блять, надоело? Хули ты под машину лезешь? — он кричал на меня не очень хорошими словами, а потом удивляются ещё, откуда дети знают подобные ругательства. Деваться было некуда, так что я попытался взять его за руку и повести к месту, где стояла наша машина. Он не оценил мою попытку и скинул руку. — Ты можешь нормально сказать, что тебе надо? Он что, не знает о существовании глухонемых и немых? Я возмущен этим и обижусь на него за всех нас. Но это будет потом, сейчас мне просто нужна помощь. — Подожди, чего ты на него кричишь? Дай ему нам всё нормально объяснить. — зыркнула на него девушка и подошла ко мне. Ну хоть кто-то здесь с головой дружит. — Малыш, что у тебя случилось? Я пытался жестами показать, чтобы они пошли за мной. — Ты хочешь нам что-то показать? — я кинул. — Хорошо, мы идём. Слава богу, что до них это дошло. Я побежал вперёд, торопя и их идти быстрее. Когда мы пришли к дереву, мне внезапно стало жаль и нашу машину. Она ведь такой красивой была, такой классной, жаль, что она теперь сломана. Осознав, что тут произошло, люди с шоком смотрели за моими действиями. Я повёл девушку ближе и показал ей на Дрима, пока ее друг стоял позади и прикрывал рот от ужаса. Когда они поняли, что мне нужна помощь, я залез в машину и вытащил доску, написав на ней: «Я не могу говорить, можете позвонить в скорую?» — с надеждой посмотрел я на них. — Да, разумеется. — отозвался мужчина и стал набирать номер. — Я возьму аптечку из нашей машины, и мы обработаем ваши раны, хорошо? — обеспокоенно спросила девушка, побежав к своей машине. Через какое-то время у меня уже не шла кровь, а лицо опекуна меня не так сильно пугало. К сожалению, скорой я дождаться не успел: перед глазами всё поплыло и я упал на холодную землю. Последнее, что помню, это лица работников скорой и Мечтателя, который лежал рядом. Потом я снова отрубился. Пожалуйста, сделайте всё возможное, чтобы он выжил. End POV Nightmare