Ты знаешь, как нужно помогать

      Лиз оставила меня наедине с Ходжем, она просто улыбнулась, словно хитрая лиса, закрыла стеклянную дверь и тут же спустилась по лестнице обратно к алкоголю и громкой музыке. Внутри меня бушевал огонь, и не только из-за того, что посмела сделать Лиз сейчас, пошло улыбаясь и кидая неоднозначные намеки, больше всего в этот момент ярость вызывал черноволосый мужчина напротив меня. Как он посмел вот так делать все, что ему вздумается? Он будто играет мной! Почему не сказал о покупке машины, когда был в отеле? Ведь была прямая возможность сказать о своих планах. Или ему доставляет удовольствие таскать меня?       — Думаю, пора перестать бегать, мисс Хилл, — спокойно проговорил Ходж и поднес к губам бокал с золотистой жидкостью, но глоток так и не сделал, почти бесшумно опуская стекло на столик.       — О чем вы? — растерянно спросила я. Агрессия и злость мгновенно исчезли, его серьезный взгляд голубых глаз заставил впасть меня в ступор.       — Я знаю о ваших проблемах, и не только с тем, что произошло в отеле. Я готов вам помочь, прошу, не отказывайтесь, — он тяжело вздохнул и вновь поднял на меня свой пленительный взгляд. — Я понимаю, мы знакомы не так давно, вы сильная девушка, привыкшая решать все самостоятельно, но все же, иногда стоит принимать помощь, тем более, в вашем случае хуже уже некуда, а вы слишком хороши, чтобы так быстро умирать от рук какого-то старого любителя азартных игр.       Я стояла и не могла произнести ни слова. Часто моргала, пытаясь понять: нахожусь ли я во сне или реальность вдруг повернулась в другую сторону. Ходж не сводил свой взгляд с меня, но не позволял себе опустить его ниже, чем мои глаза. Его пиджак приятно грел спину, от дорогой ткани веяло терпким мужским парфюмом. Хотелось окунуться в него и больше никогда не покидать. Куда вдруг понеслись мои мысли? В этот момент я должна злиться на Ходжа, а не думать о его аромате и тепле.       Телефон еще раз завибрировал, я уже боялась открыть очередное сообщение, и не зря. Снова фотография, но уже другой момент, когда мы с Лиз танцевали в клубе, отдавая себя полностью танцу. Кто-то продолжает ежеминутно следить за каждым моим шагом. Я могла бы подумать на Ходжа, но у него не было мотивов совершать подобное, даже если он работал на Оушена, сейчас бы не стоял рядом со мной, да и не стал бы помогать тогда в лифте — не выгодно. Тем более, он все это время находился на балконе, где я не сразу заметила его, об этом говорили потушенные сигареты, несколько бумаг, разбросанных на прозрачной поверхности стола, поломанный, скорее всего, от злости карандаш и ручка для подписи важных документов.       Ходж не смог побороть свое любопытство и заглянул ко мне в телефон, отчего его глаза расширились, идеальной формы брови сошлись к переносице. Он резко выхватил гаджет, я даже не успела сказать что-либо, и начал листать фотографии, которые прислал за сегодняшний вечер анонимный пользователь. Как бы я ни пыталась выхватить из его рук свою вещь, он только вытягивал вторую и не давал подойти ближе, а брови уже совсем близко друг к другу, ему слишком не нравилось происходящее.       — Как давно это продолжается? — больше не было нежного и мягкого голоса, теперь он словно лед, как и его глаза. — Кэтрин, как давно это продолжается, мать твою? За каждым твоим шагом внимательно следят, и ты молчишь, думая, что справишься сама? Это первый раз?       — Да, — тихо и неуверенно ответила я, сама не понимая, куда делся мой дерзкий голос. — Такого раньше не было, не видела, чтобы за нами кто-то следовал. Когда мы с Лиз приехали, около входа в       здание никого не было, только охрана.       — Останешься сегодня у меня, ехать в отель небезопасно.       — Нет! — я резко встала перед Ходжем и уперлась ладонями в его широкую грудь. — Я не могу подвергать тебя опасности! И вообще, это сугубо мое личное дело! Я не просила тебя лезть в мои проблемы!       — Хорошо, ты можешь сейчас поехать обратно в отель, зная, что либо кто-то уже в твоем номере сидит и поджидает тебя, либо ворвется посреди ночи, — он увел взгляд на сияющий ночной город. — Кэтрин, ты ничего не теряешь, но я не хочу увидеть утром твое мертвое тело, знаешь ли.       — С чего ты вдруг так беспокоишься за меня? — слетело неожиданно с моих губ немного резко. Неужели моя дерзость снова возвращается? Ее-то мне сейчас и не хватало. Почему кто-то решил, что я не смогу сама справиться? Я уже не маленький ребенок, которого нужно поддерживать на каждом шагу.       — Неважно. Я дал тебе выбор, решай с умом.       Ходж оставил меня одну на балконе. Я подошла к перилам и оперлась на холодный металл руками. По щекам непроизвольно катились слезы, казалось, что я загнана в тупик, пытаясь не только решить все проблемы, но и совмещая в себе грубость, злость, дерзость с моей второй, более мягкой и нежной стороной характера, которую я так старательно старалась скрыть. Что делать дальше? Времени оставалось все меньше, чтобы вернуть долг, работа уже не спасала, мне не хватало этих сбережений, даже если я продам прямо сейчас машину — все равно буду должна. Возможно, им легче убить меня, продать органы и вернуть свой долг с процентами.       Когда я успела забрести в этот лабиринт из неудач?       Я натянула на плечи пиджак Ходжа и поежилась от ночного ветра. Мне казалось, словно я в его объятиях и самое главное — в безопасности. Я так давно не ощущала подобного чувства, что вся моя тоска вдруг проснулась от такого неожиданного порыва.       Мы пересекались с Ходжем несколько раз. Он всегда приветлив, хоть и казался высокомерным типом, общающийся только с высшими кругами общества, а жизни остальных для него — ничто. Возможно, это всего лишь маска, а за ней скрывался открытый и добрый человек.       Я потянулась за таблетками в сумочке, больше не могла себя сдерживать, уже руки начинали трястись, да и так будет спокойней. Подношу одну из них ко рту, но тут же останавливаю себя. Я не могу. Вместо того чтобы заботиться о себе, искать всевозможные пути для счастливого будущего без забот, я больше добиваю себя этой дрянью. Я должна отвыкнуть от них. Внезапный вопрос посетил мой разум: как все еще держалась и не срывалась, ведь, казалось, жизнь летела в такую пропасть, о которой ученые даже не подозревали.       Почувствовала на своей спине долгий прожигающий взгляд и догадалась, кому он мог принадлежать. Ненавижу, когда за мной наблюдали со слабой стороны, но почему-то именно в этот момент больше не было никакого желания скрывать свои истинные эмоции. Усталость и отвращение к миру брали свое. Медленно повернулась в его сторону и столкнулась с ярко-голубыми глазами и невольно уголки губ поползли вверх. Ходж стоял напротив, опираясь о дверной косяк, вымученно вздохнул и потер виски пальцами. Даже в усталом виде он бесподобен, и речь не только о его внешности.       Ходж испытующе смотрел на меня. Он несколько раз приоткрыл рот, чтобы сказать мне что-то вновь, но замолкал. Этот человек был для меня сильным типом личности, которого ничто не могло остановить. Но сейчас он показал себя с другой стороны. Впервые я заметила, как он мялся на месте, ожидая меня, моего ответа, как не решался подойти ближе. Ходжа вдруг подменили на совсем другого мужчину — чуткого и мягкого, в нем больше не было той власти, которую он показал несколько минут назад.       Мы неотрывно смотрели друг на друга, оставаясь в полной тишине.       Что же двигало в этот момент Ходжем, наверное, не знал даже сам Ходж. Он ведь мог спокойно выкупить мою машину по полной стоимости и распрощаться со мной навсегда, не втягивая себя в мои собственные проблемы. Но что-то ему мешало поступить именно так, и взгляд его выдавал. Каждый уверен, Ходж Бейкер — принц, не знающий себе цены, высокомерный тип из высшего общества, отталкивающий всех, волнующего только лишь деньги и слава. Чем же он заслужил такую репутацию? Возможно, из-за слишком холодного и надменного взгляда, не самого привлекательного отношения к некоторым личностям.       — Я так понимаю, в отель мы не сможем заехать, чтобы уехать из этого клуба незамеченными? — Ходж кивнул, а я обессилено выдохнула. Все мои вещи остались в отеле, даже завтра утром я не смогу привести себя в порядок, да и ходить мне придется в клубном платье.       — Возможно, владельцы отеля тоже как-то связаны, пусть и не напрямую с теми, кому ты так нужна. Ты можешь написать список того, что тебе необходимо, я попрошу Лиз купить.       — Нет, не стоит, я же не собираюсь жить у тебя, это всего лишь на одну ночь, — сделала короткую паузу и шагнула ему навстречу. — Спасибо за помощь, ты прав, она мне необходима.       — Тебе придется найти более укромное место в будущем. Ты же не думаешь, что если переночуешь одну ночь в другом месте, тот, кто тебя преследует просто пожмет плечами и разочарованно уйдет навсегда?       И снова он оказался прав. Это выводило меня из себя, но стоило сейчас согласиться с ним, если я хочу дальше жить, а не гнить где-то в заброшенной части города. Ходж пристально наблюдал за моими эмоциями, наверное, он умел по ним читать. Интересно, о чем он сейчас подумал, глядя на то, как я в ответ наблюдаю за ним?       — Как это странно и уже даже закономерно, ведь ты снова прав, — наконец я расслабленно выдохнула, — будет лучше, если уже завтра я найду новое место, желательно, где-то очень далеко от центра, но что делать с вещами? В номере остались почти все деньги, некоторые документы, одежда.       — Я придумаю что-нибудь, может, у знакомых есть там связи, и кто-то сможет забрать.       Ходж неожиданно протянул мне руку и сделал еще шаг навстречу, оставляя между нами маленькую дистанцию. На его лице промелькнула улыбка, но тут же погасла. Он будто старался не расслабляться, следить за всем и защитить от всего. Протянула ему руку в ответ и сразу по всему телу пробежало тепло от его прикосновения. Ходж опустил наши руки вниз, крепко держал мою ладонь, словно боялся отпустить, иначе меня кто-то обязательно заберет и утащит в темное место.       Мы вернулись в шумное помещение и направились в самый эпицентр танцев. Музыка больно била по ушам, в ней уже не хотелось растворяться и расслабляться, наоборот, появилось желание сбежать в самое тихое место на планете. Ходж подозвал к себе высокого парня с кремовыми волосами, его глаза, словно два малахита, особенно ярко выделялись, стоило хоть одному, даже самому маленькому источнику света попасть на них. Все это время Ходж только сильнее держал меня, я чувствовала, как сильно он напряжен, но продолжал давать наставления молодому сотруднику. Через некоторое время тот кивнул, кинул на меня взгляд, который я не успела прочитать, и скрылся среди толпы.       — Что ты ему уже успел сказать? — пыталась перекричать толпу и музыку, оказываясь совсем близко к лицу черноволосого мужчины, но он только отрицательно качнул головой и быстрее повел меня в неизвестном направлении.       Он плечом толкнул дверь, и та моментально поддалась ему. Темный коридор, где только в конце у последней двери горел свет, немного пугал меня. Здесь было тихо. Даже слишком тихо. Ходж сбавил темп, но уверенно шел вперед, к той самой подсвеченной двери, но неожиданно завернул за угол, и мы оказались на лестничной клетке, лестницы которой пугали еще больше, чем жуткий коридор до нее: перил в некоторых местах не хватало, источников света также оказалось мало, повсюду мусор, грязь и... капли крови. Было видно, что этим выходом почти не пользовались. Ходж медленно спускался по лестницам, словно и здесь его поджидал страх, что все могло разрушиться.       — Пожалуйста, будь аккуратнее, здесь слишком опасно, но это единственный безопасный выход для тебя, чтобы никто не пошел следом, — произнес он очень тихо, будто от более громкого тона вся шаткая конструкция могла обрушиться вниз. Я только кивнула и также медленно шла за ним, не отпуская его теплой ладони.       Спустя несколько мучительных минут мы оказались на какой-то не менее жуткой стоянке. Еще лучше! Но теперь слышен вой ветра, мужской грубый смех, а вдалеке я заметила красный свет от фар. Ходж повел меня к единственной машине в этой части. Он открыл мне дверь, после чего я незамедлительно села на заднее пассажирское сидение. Так определенно будет безопаснее. Мужчина занял водительское сидение, и мы больше ни на секунду не остались в этом злосчастном месте.       За окном мелькали ночные фонари, иногда проносилось машины, тишина расслабляла. Я сложила руки на уровни груди и соприкоснулась лбом с затонированным стеклом, чувствуя взгляд Ходжа, но не обращая внимание. Уже почти засыпала, когда мы резко остановились, и машина оказалась на подземной парковке, только в отличие от той, что была под клубом, здесь полно дорогих машин, достаточно чисто, были шлагбаумы и охранники. Особенно охранники меня не могли не радовать.       — Где мы? Я думала, мы едем в ваш с Брайаном дом, — осматриваясь по сторонам, я любопытно задала вопрос, но Ходж только улыбнулся. — Не смешно, или ты тоже связан с ними? Вот она помощь, только далеко не мне, — сделала шаг назад и выставила руку вперед, липкий страх медленно овладевал моим телом, но Ходж только закрыл машину и попытался подойти ближе, затем спокойным голос произнес:       — Я же не могу все время жить с братом в родительском доме, нам не по шестнадцать лет, мы взрослые люди и в состоянии уже жить самостоятельно. Пойдем, — он вновь протянул мне руку, и я колебалась. Теперь мне казалось, что опасность могла поджидать на каждом шагу. Я доверилась человеку, которого знала не так хорошо, как хотелось бы, но несмотря на все мои внутренние страхи, я хотела доверять ему. Может, из-за того, что он приехал в тот день ко мне на работу, чтобы я помогла наладить ему отношения с братом, может, из-за того, что он не оставил меня задыхаться в лифте от панических атак, он не переступил черту, что меня удивило поначалу, но его слова и жесты смогли меня успокоить и вернуть в реальность. Я вложила свою ладонь в его руку, и мы поспешили в сторону подземных лифтов.       Просторный лифт, выполненный в темно-бордовых цветах и с множеством зеркал притягивал к себе все внимание и словно вынуждал рассматривать каждый его сантиметр. В одном из зеркал я столкнулась с голубыми глазами Ходжа и устало улыбнулась ему. Только сейчас при хорошем освещении я заметила, насколько он был уставшим, будто не спал последние сутки точно, а его глаза не такие ярко-голубые, как прежде, между бровями видна морщинка, он чем-то был долго недоволен или размышлял так долго и упорно? Все мои вопросы остались без ответа, потому что двери лифта разъехались в разные стороны, и мы оказались в белом просторном коридоре, где всего две двери напротив друг друга.       Ходж пропустил меня внутрь своей квартиры, и почти сразу зажегся свет. Теперь я отчетливо видела длинный мрачный коридор, который выводил в гостиную и совмещению кухню напротив. Стянула с себя обувь и завороженно прошла вперед, касаясь пальцами темных стен. Моему взору открылась больших размеров гостиная, в центре которой стоял белый кожаный диван, так отлично контрастирующий со стенами, такого же цвета пушистый ковер и журнальный стеклянный столик, на котором хранилась куча бумаг, видимо, хозяин квартиры решил оставить работу недоделанной, прежде чем отправиться в клуб. Не сразу заметила панорамные окна, спрятанные за полузакрытыми портьерами, но огни ночного города, которые так ярко выбивались из-за них, влекли меня к себе, и я поддалась этим чарам, подходя ближе. Даже не обратила, на какой этаж мы поднялись, но было достаточно высоко, чтобы увидеть все прелести нашего городка.       — У тебя здесь так красиво и уютно, — за этот вечер впервые я настолько расслабилась и искренне улыбнулась, чувствуя себя в безопасности.       — Да? Ты первый человек, который сказал, что здесь уютно, обычно я слышу, что в моем доме темно и холодно и мне необходимо добавить побольше светлых и ярких цветов, — только сейчас я услышала настоящий смех этого мужчины. — Некоторые думают, что у меня траур: ношу черную одежду или одежду в темных тонах, дома слишком темно, даже освещение не помогает, кто-то однажды пытался отправить меня к психологу.       — Тогда это не будет похоже на твою квартиру, — сделала шаг к нему навстречу, только сейчас осознавала, что еще больше натягивала его пиджак на свои плечи. Так уютнее. — Если бы у Брайана была квартира в похожих тонах, у меня было бы слишком много вопросов к нему, но не к тебе. Ты будто олицетворение всех этих цветов. Не представляю здесь ярких пятен или белых стен.       — Я рад, что тебе нравится. Посторонние сюда не проникнут, дом хорошо охраняется, нужно ввести специальный код, чтобы попасть на нужный этаж, гости у меня не часто и пока ты здесь, их вообще не будет, а теперь я покажу твою временную обитель.       Ходж развернулся и направился к двери около кухни, неужели он отдаст мне свою спальню? Я ошиблась, это была обычная гостевая комната, будто сюда даже никто не заходил с момента ее ремонта. Однако, должна заметить, здесь не менее уютно: комната небольших размеров, в центре расположилась широкая кровать, такие же огромные окна и все тот же любимый город. Ходж показал мне, где находилось постельное белье, а затем повел в ванную комнату. Минимализм во всем. В ванной слишком мало предметов бытовой химии, в какой-то момент меня даже порадовало, что я не заметила ни единой вещи, которая могла бы принадлежать женщине, но я быстро откинула эту мысль.       Облокотившись об умывальник и оставшись уже одна среди темно-синей плитки ванной, я разглядывала себя: чересчур изнуренный вид, взгляд, уставший от жизни, кожа бледнее обычного. Скинула с себя одежду и зашла в душевую кабинку, вода приятно грела кожу, и я окончательно позволила своим мышцам расслабиться. Как же хотелось сейчас остановить время и не думать о насущных проблемах. Их становилось слишком много с каждым днем.       Проведя некоторое время под пленительной теплой водой и теперь ощущая на себе аромат прекрасного дьявола, такая ассоциация с Ходжем Бейкером у меня была впервые, вышла и насухо обтерла тело полотенцем, но только в последний момент заметила, что из одежды у меня короткое платье и пиджак хозяина квартиры.       Надеялась, что он сейчас в своей спальне и не заметит меня в таком одеянии. Приоткрыла дверь и никого не заметила, даже не слышала какого-то шороха или шума, поэтому спокойно вышла из ванной комнаты и быстрым шагом направилась к себе. Моя большая ошибка сейчас — поднять свой взгляд и встретиться со льдом его глаз, или теперь это вовсе не лед.       Ходж стоял около небольшой барной стойки, в руках у него стакан с водой, а его взгляд устремлен на меня. Мне неловко, попробовала разбавить ситуацию и глупо улыбнулась. Черт! Зачем я вышла только в одном полотенце? Понимая, что мне все равно пришлось бы обратиться к нему за помощью и попросить чистую рубашку для сна, расправила неожиданно плечи, стерла с лица глупую улыбку и урезала между нами расстояние.       — Прости, что вышла так, не совсем правильно, но не мог бы ты мне дать одну из своих рубашек? Не хочу спать в платье.       — Конечно, — кивнул он, громко поставив стакан на столешницу, и удалился в комнату напротив моей, дверь которой находилась в глубине гостиной, откуда чуть ли не сразу же он вышел с белой рубашкой в руках. Благодарно кивнула и улыбнулась в очередной раз, забирая вещь из мужских рук. Ощутила, как его дыхание участилось, а в голубых глазах больше не было льда, там лишь огонь. Ходж не позволил себе опустить взгляд ниже моего лица, однако имел наглость рассматривать мои губы, как и я его. Еще раз обратилась к нему с благодарностью и поспешила в свою комнату.       Опираясь о дверь, пыталась нормализовать свое дыхание и сердцебиение, прижимая его рубашку к груди так, словно это какое-то спасение от всех проблем. Надо же, даже его чистая рубашка пахла таким терпким парфюмом, в аромате которого хотелось раствориться. Скинула с себя полотенце и надела белоснежную рубашку на обнаженное тело. Выглядело чертовски сексуально. Прикусила нижнюю губу, смотря на свое отражение в зеркале.       Провела руками вдоль своего тела, представляя, что это руки хозяина этой квартиры, хотелось бы, чтобы именно он касался меня, целовал, обжигал своим дыханием, шептал нежности на ушко, просто был рядом. Мотаю головой, необходимо срочно выбросить все эти мысли из головы, я не должна думать о Ходже! Вздрогнула от того, как громко хлопнула дверь напротив моей сегодняшней спальни. Он на что-то зол или?..       Расстелила себе постель, так непривычно сейчас ложиться спать не в своем номере. В последние дни было слишком тревожно спать, я просыпалась от каждого шороха, а это всего лишь был кто-то из персонала в коридоре или люди на улице, проезжающие мимо машины или ветер. Я почти не высыпалась, иногда даже было сложно собрать себя и свои мысли воедино, но сегодня так спокойно, хотелось, чтобы каждый день был таким, но для этого нужно хорошо постараться, если в будущем не хочу бегать с места на место, а желаю жить самой спокойной жизнью, которую можно только себе представить.       Не заметила, как провалилась в сон. Увидела вдруг в тени темную фигуру, она что-то зловеще шептала, ужасающе смеялась, отчего у меня мурашки по коже. Хотела встать, но не получилось, я привязана к стулу, мои колени разбиты и откуда-то падала на них кровь. Кто-то или что-то дотронулось до меня, но в этом злосчастном месте я одна. Не чувствовала боль, но слышала ужасный шепот, мужской грубый смех, он пытался уничтожить меня, становился громче, ближе, зажмурила глаза и, открыв их, увидела перед собой темноволосого мужчину.       — Наконец-то, — вымученно выдохнул Ходж и уселся рядом. — Ты громко кричала во сне и отказывалась просыпаться, ну, и еще пыталась подраться.       Чувствуя, как внутри бешено колотилось сердце, дыхание напрочь сбито, на глаза навернулись слезы. Прошло не так много времени, я уже успела кинуть взгляд на часы — чуть больше сорока минут я пробыла во сне. Ходж сидел сбоку от меня и следил внимательно за каждым моим движением и эмоциями. Он еще даже не переодевался, возможно, хотел поработать, но я своим криком отвлекла его. Такие кошмары мне не снились довольно давно, возможно, в этом мне помогали таблетки, от которых я сейчас отказалась.       — Все хорошо? — раздался его шепот в тишине.       — Да, спасибо, что разбудил и прости, если напугала или отвлекла, — виновато посмотрела на него, хотела опустить взгляд, но не могла. Его глаза, губы, черты лица будто манили к себе, заставляли жадно наблюдать. Ходж поднялся с кровати, поправил одеяло и уже собирался покинуть спальню, но я неожиданно даже для себя выдала:       — Останься со мной этой ночью, пожалуйста, — почти что молила его и удерживала за рукав рубашки.       Некоторое время мистер Бейкер стоял на месте, а я все также держала его за край черной ткани и вовсе не собиралась отпускать. Он что-то произнес лишь губами, но я не разобрала, что именно. Посмотрел на меня, затем в окно, затем снова на меня, будто взвешивал внутри себя все за и против. В конечном счете он сдался и лег рядом со мной. Я освободила место около себя и отдала ему половину одеяла. Он так близко ко мне, дотрагивался до моих волос и вдыхал их аромат, вероятно, хотел успокоить после кошмарного сна, поэтому его рука переместилась на мою руку, в нежном жесте поглаживая.       — Ты прекрасна, Кэтрин, — раздалась тихая речь в ночной тьме, и я заглянула Ходжу в глаза. — Удивительна. Необычайно удивительна.       Я полностью повернулась к Бейкеру и несколько секунд неотрывно смотрела в его глаза, которые теперь с интересом изучали мои. Положила ладонь ему на щеку и большим пальцем провела по нижней губе. Мне все равно, что он подумает, сегодня не тот день, когда я собиралась в очередной раз сдерживать эмоции и чувства. Неожиданно для себя я коснулась его губ, мягко и нежно, пока не позволяя нам больше.       Ходж прижал меня к своему телу, моя рука спустилась немного ниже — на его шею, и я почувствовал, как он прорычал. С ним рядом спокойно и хорошо. В этот момент я осознала, что в моей жизни не хватало спокойствия, что я устала быть сильной, справляться со всеми трудностями в одиночку. В эту ночь хочу быть по-настоящему счастливой.       — Что ты творишь со мной, Кэтрин? — сквозь поцелуй прошептал он. — Ты опьянила меня еще в нашу первую встречу, после которой я больше не хочу быть трезвым.       Ходж плавно перевернул меня на спину и навис сверху, не разрывая сладостный поцелуй. Мои руки опустились ниже, и я ладонями уперлась в его грудь, которая так часто вздымалась. Слишком нежно, что не похоже на его натуру. Он так чувственно и плавно проходился по моим губам и не торопился. Его язык сначала оказался на моих губах, только затем слегка приоткрыл их и проник внутрь. Я прижала его ближе к себе, теперь поглаживая по спине, когда Ходж удобнее устроился у меня между ног.       — Волшебна, — от его бархатных слов по всему телу растеклось яростное тепло.       Он отстранился от меня на небольшое расстояние, провел пальцами по опухшим губам, затем шее и коснулся первой пуговицы на своей же рубашке. Они так плавно поддавались ему, а я не смела останавливать его намерения. Пуговица за пуговицей постепенно обнажали мое тело. Ходж откинул дорогую ткань рубашки в сторону и предоставил себе желанный вид. Мужчина снова припал к губам, но в этот раз ненадолго. Спустился поцелуями ниже, одаривая мой подбородок, шею, ключицы, ненадолго касаясь груди, играя с ней и лаская, а затем внимание обратно переключилось на мои губы. С ним так хорошо и спокойно, хотелось быть лишь в его объятиях и забыть обо всем.       В этот раз поцелуй осмелилась разорвать я. Не заметила в его взгляде похоти или дикой страсти, только нежность. Приподнялась на локтях и расстегнула теперь его рубашку, так же плавно и немного дразняще, а он внимательно наблюдал за каждым моим действием. Передо мной предстал красивый загорелый торс, по которому провела кончиками пальцев и услышала удовлетворенный вздох. К нему так приятно прикасаться.       Ходж перехватил мою руку и поцеловал каждый пальчик. Вдруг ощутила, как мои щеки вспыхнули румянцем, что не ушло от внимания мистера Бейкера, и он даже улыбнулся. Мужчина стянул с себя рубашку и откинул на пол. Он поместил мою ладонь себе на щеку, перед этим оставив легкий поцелуй на ее внутренней стороне.       — Как ты красива, Кэтрин, ты даже не можешь себе представить, насколько.       — Ты хочешь быть пьян не один? — остановила его перед очередным поцелуем, погладила щеку другой рукой и с легкой улыбкой заглянула в глаза.       — Не только же мне быть под этими чарами.       Я и сама не понимала, в какой момент меня начало влечь к этому мужчине. Было в нем что-то чарующее. За его оболочкой, кажущейся твердой и неприступной стеной, скрывался самый обычный человек, готовый прийти на помощь и быть рядом. Впервые я позволила себе так быстро сдаться. Жалела ли я? Нисколько.       Ходж оставил быстрый пламенный поцелуй на моих губах и резко спустился ниже, к месту, где уже вовсю горел неистовый огонь возбуждения. Неожиданно он плавно провел языком вдоль уже влажных складок и проник между ними. Я блаженно выдохнула, подстраиваясь под него, и запустила руку в его темные мягкие волосы. Несмотря на резкость в начале, Ходж сбавил темп и дразнил меня протяжными движениями умелым языком. Он раздвинул мои ноги шире, провел пальцами в тот момент, когда я решилась опустить на него свой взгляд. Его движения больше меня заводили, хотелось ощущать его в себе, но не торопила прекрасного дьявола.       С хищной улыбкой он убрал пальцы, и внутри разгорелось желание заныть от того, что он так оставил меня. Однако мне не хватило времени, чтобы даже открыть рот для своих действий, как Ходж припал к моему интимному месту вновь, усиливая свои движения языком, проникая внутрь и даря мне настоящее блаженство. С моих губ слетали сначала тихие, даже скромные стоны, но которые с каждым разом становились громче и громче. Ходж иногда рычал, и эта вибрация заставляла ощущать еще большую сладость сегодняшней ночи. Мне не нужно много времени, чтобы прийти к развязке. Бейкер проник языком настолько глубоко, насколько это возможно, но этого вполне хватило, чтобы распробовать все удовольствие, пока он пальцем потирал клитор, усиливая действия. С громким стоном я, наконец, получила освобождение. Моя грудь часто вздымалась, а Ходж довольный навис надо мной вновь.       — Кэтрин, — размеренно произнес он, будто теперь пробовал и мое имя на вкус. Он поцеловал меня, и я почувствовала собственный вкус на своих губах и языке.       Ходж поднялся с кровати, а я приподнялась на локтях, наблюдая за ним и прикусывая нижнюю губу от его новых действий. Мужчина оставил дверь в спальню открытой, когда выходил из нее и поспешил в комнату напротив — в свою спальню, чтобы взять с собой фольгированный квадратик.       Вернувшись, Ходж заметил, что я чуть ли не с животным интересом разглядывала каждый миллиметр его кожи. Он медленно расстегнул ремень на черных брюках, затем пуговицу и ширинку. Темная ткань заструилась к его ногам, через которую он перешагнул, оставляя позади.       Я уже видела в ночной темноте, как сильно Ходж возбужднен, но как же он умело это скрыл, для начала удовлетворив первый раз меня. Не спуская глаз с моего взгляда, мужчина лишил с себя последнего элемента одежды — нижнего белья, и направился ко мне.       Ходж наклонился и, взяв мой подбородок двумя пальцами, притянул к себе для очередного поцелуя. Коснулась рукой его груди, ногтями прошлась ниже, поглаживая торс и низ живота, но не дотрагиваясь до набухшего члена, отчего Бейкер разочарованно застонал мне в губы.       Он встал коленями на кровать, не разрывая наш поцелуй, затем уложил меня на бок и прижал спиной к своей теплой груди. Ходж провел рукой по внутренней стороне бедра, его губы уже исследовали мою шею, добрался пальцами до разгоряченной плоти, едва коснулся ее и приподнял мою ногу, не переставая поглаживать и вызывать этим действием мурашки. Он усмехнулся. Взяв в руку член, провел по половым губам, вынуждая меня тяжело сглотнуть. Мужчина сделал подобное движение еще несколько раз, затыкал мой рот поцелуем, когда я хотела высказать свое недовольство, но освободившись, я тихо произнесла:       — Пожалуйста…       Казалось, именно этого слова и ждал Ходж. Он медленно вошел в меня, придерживая одну ногу так, чтобы нам обоим было удобно. Войдя полностью, мужчина остановился, давая привыкнуть к наполненности внутри. Горячее дыхание обжигало ухо, когда он полностью оказался во мне, а я невольно улыбнулась и расслабила пальцы на простыни. Только спустя пару минут сладких поцелуев, Ходж начал двигаться, почти полностью выходя из моей изнывающей плоти и вновь погружаясь до самого основания. Из моей груди вырывались тяжелые вздохи, выкрикивая его имя, слышала, что Ходж тоже не сдерживал себя, его стоны ласкали мой слух. Толчки становились быстрее, он играл с моей грудью, отчего по телу пробегали мелкие разряды тока. Попробовала найти его губы, скулы, оставить как можно больше поцелуев, словно показать всем, что он принадлежал мне, хотя еще вчера я бы даже не стала думать о подобном.       Ходж резко остановился, но не покинул мое тело, только хрипло усмехнулся. Повернула к нему голову, но теперь в голубых глазах не было и намека на леденящий холод, только сильнейший огонь, способный сжечь меня дотла. Внутри уже буквально пылало желание чувствовать его толчки как можно больше, глубже, сильнее.       — Решил так наказать меня? — удовлетворенно кивнул, поцеловал в плечо и сделал маленький толчок внутрь. — За что?!       — За то, что посмела ворваться в мою жизнь, как ураган среди ясного дня, разрушила все мои стены, которые я долгие годы так тщательно выстраивал. Хотя, возможно, больше наказываю себя, что посмел задержать на тебе свой взгляд дольше, чем положено, за то, что решил приехать в тот день к тебе на работу и узнать, как улучшить отношения с братом, хотя не маленький мальчик и смог бы все решить сам. Но нет, желание увидеть тебя, твои удивленные и проницательные глаза, услышать голос, ласкающий уши, взяло верх, и я сдался.       Ходж продолжал свои движения в том же темпе, как и до своей остановки и признания. Он уже не целовал, этого мало, поэтому он принялся кусать мою шею и плечо, сжимая пальцы на бархатной коже моего бедра, поднимая ногу выше. Его движения становились слишком быстрыми, я ухватилась за бордовую простынь руками, впиваясь ногтями в ткань.       — Я буду ближе и ближе к тебе, чтобы слышать и слушать, как дышит любовь*, — хрипло проговорил Ходж, и я окончательно потерялась в этом мужчине.       Завела руку назад, зарываясь в его волосы, сжимая их, и чуть оттянула, как только ощутила новый разряд тока по всему телу. Коснулась его губ лишь кончиками пальцев, постанывая имя моего змея-искусителя.       Переместила руку поверх его на своем бедре и чуть сжала. Прикусила до крови нижнюю губу, но Ходж будто почувствовал это и прикоснулся своими губами, слизывая капельки крови языком. Мое тело вдруг напряглось, чтобы получить долгожданную вторую разрядку за нашу совместную ночь. Я сдалась и обмякла в его руках, однако Ходж продолжал свои толчки глубоко во мне, принося удовольствие теперь себе. Его не стоило долго ждать, прекрасный дьявол закончил почти вслед за мной, громко простонав и уткнувшись в мои волосы.       — Че-ерт… — протянула я, когда он вышел из меня и опустил аккуратно ногу. Теперь на бедре точно останется не только красный след от его грубых пальцев, но и синяк.       Ходж резким движением снял использованный презерватив и поднялся с кровати, на чуть пошатывающихся ногах подошел к небольшой урне в углу комнаты и выкинул уже ненужную вещь, после чего уселся обратно на кровать. Взяв мою руку в свою, поднес к своим губам. Настолько трепетного отношения я еще никогда не получала. Наше дыхание постепенно приходило в норму. Внезапно Бейкер подхватил меня на руки и в таком положении направился в ванную комнату, опуская на ноги уже в душевой кабине и моментально включая теплую воду.       Проведя некоторое время в ванной и приведя себя в порядок, мы переместились на небольшой открытый балкончик, выход на который можно осуществить только с личной спальни хозяина.       Я удобно уложила голову на его колени, пока он поглаживал меня по волосам, и мы наблюдали за розовеющим небом. Впервые я чувствовала себя настолько спокойно и расслабленно, что хотелось завидовать самой себе. Этот мужчина сводил с ума одним своим присутствием. Возможно, теперь мне будет легче решать проблемы, преследующие меня долгое время, и не только потому, что решение некоторых он возьмет на себя, но по большей части потому, что у меня была моральная поддержка, был человек, который не позволит мне упасть.       — Знаешь, — неожиданно подскочила с его колен и оказалась слишком близко к его лицу, — а мне понравился ход решения проблем. Необычно, но очень действенно. — Ходж вновь засмеялся тем самым искренним смехом, который я слышала буквально пару часов назад.       — Это только начало, милая Кэтрин, — прекрасный дьявол дотронулся до моих губ и усадил к себе на колени. Его руки задрали собственную рубашку на моем теле, он провел пальцами по животику, и в этот раз вызывая во мне сильное желание и влечение. Но я отстранилась от него, только крепче прижимаясь своей грудью к его, смотрела вдаль на горизонт, понимая, что с этого момента начинается новый путь моей жизни, хотя начался он с предложения Ходжа Бейкера о помощи.