Драбблы с Т/и

Сегодня у Ойкавы — впервые за уже достаточно долгое время — выходной. Солнце уже давно встало, а время перевалило за полдень. И Ойкава с радостью поспал бы ещё, но ему пришлось проснуться от того, что по нему снова ползали и прыгали. -Папа! Вставай уже! Ты так всю жизнь проспишь! — Мальчик снова попытался растолкать тушу взрослого мужчины, который так и не хотел просыпаться, но у него не вышло. Тогда он уселся сверху, прямо на спину, потягивая волосы так, чтобы это не было слишклм больно, но и приносило достаточный дискомфорт для пробуждения. — Папа! -Да встаю я, встаю! — Ойкава переворачивается аккуратно, следя за тем, чтобы его чадо не свалилось с него, а после и с кровати. В глаза бьёт солнечный свет, заставляя жмуриться. Взгляд цепляется за часы, они показывают час тридцать дня- У меня вообще-то выходной! -И половину ты уже проспал. Мальчик закатывает глаза, но ничего больше не предпринимает, зная, что его отец уже не уснёт. Тоору ловит взглядом каждое движение сына. Мальчика зовут Акира. Это имя ему выбрала мать ещё будучи беременной. Но, с именем она не прогадала. Как лодку назовёшь так она и поплывёт, да? Акира с самого детства был как луч света в жизни Ойкавы. Только из-за сына он не сдаётся и продолжает идти дальше. Конечно, ему всё ещё бывает тяжело, бывают дни, когда ничего не хочется, но Акира успешно помогает справиться с этим. Всегда находит способ справится с хандрой. Иногда кажется, что ему не 7, а все 16. Не может же маленький ребёнок вести себя настолько осознанно? Хотя, его можно понять. Оказавшись в такой ситуации, хочешь не хочешь, а повзрослеешь. Но это не значит, что у Акиры нет детства в привычном понимании. Ойкава делает всё, чтобы его сын был счастлив. И речь сейчас не про дорогие игрушки, технику и подобные вещи, — хотя и этого в доме достаточно- а про любовь и заботу. Как бы сильно Тоору не уставал, он всегда сходит с сыном в кино или парк. Он смотрит с ним эти странные детские мультфильмы по телевизору. Готовит завтраки на двоих. Он делает всё, что должен делать ответственный родитель. Он любит своего ребёнка и делает для него всё возможное. -Тебе нужно меньше общаться с Ива-чаном. Он плохо на тебя влияет -Ойкава говорит обиженным тоном. Чуть хмуря брови и отводя взгляд. Но он внимательно и наблюдает за сыном, когда тот снова закатывает глаза. Весь в мать, та тоже имела привычку вечно закатывать глаза в любой непонятной ситуации. -Вставай уже! Нам через три часа уже выезжатб надо, а ты ещё даже не завтракал. -Ну, завтрак я явно пропустил, но вот пообедать я не против. Закажем что-нибудь? -Взгяд метнулся в сторону телефона. Готовить сейчас не очень то и хотелось, поэтому вариант с доставкой казался очень даже заманчивым -Давай — ответ раздался лишь спустя пару минут раздумий. Акира предпочитает домашнюю еду, но иногда не против и еды из кафе или ресторана. — Чур мне токояки, или блинчики, или… -видя замешательство на лице сына, Тоору засмеялся. Всё же он ещё ребёнок — Я тебя понял. Закажем что-нибудь сладкое — он дождался кивка со стороны Акиры и продолжил — Отлично, тогда пошли умываться. Ойкава подхватил сына на руки, -на удивление, с каждым разом Акира становится всё тяжелее. Или это он уже стареет? — плетясь в сторону ванны. Они оба встали относительно недавно, так что координация немного хромает. Чудом не врезавшись в стену или какой-нибудь косяк парни всё же доходят до ванной. Первая цель достигнута. Осталось лишь умыться. Этот процесс к счастью проходит относительно спокойно. Не будем брать в расчёт брызги по всей комнате из-за того, что кому-то приспичило побаловаться. После утренних процедур они завалились на диван и заказали себе поздний завтрак, на обед их заказ похож не был. Акира заметно притих, думая о чём-то своём. Ойкава насторожился, пытаясь понять резкую смену настроения сына. Он подсел ближе, сгребая мальчика в свои объятия. Тот вздрогнул от неожиданности, но больше ничего не сделал. -У тебя что-то случилось? Ты же помнишь, что можешь рассказать мне обо всём? — Тоору старался подбирать слова как можно аккуратнее. Не хотелось чем-то задеть ребёнка ещё больше, пусть и не специально. -Нет, всё в порядке. Я просто задумался — мальчик стушевался. Казалось, он чувствует себя неуютно, но эту мысль сразу же пришлось отбросить. В конце концов он находится у себя дома, вряд ли его могло что-то смутить. — Хотя… Знаешь, я вчера нашёл альбом. Там были вы с мамой и Ивайзуми-саном. Я просто подумал, почему ты мне почти никогда ничего не рассказываешь? Взгляд, которым на Ойкаву посмотрел мальчик трудно передать словами. С одной стороны он был обиженным, но с другой во взгляде сквозила печаль. Тоору отвёл глаза, не зная, что сказать в ответ. Пришлось собраться с мыслями, чтобы не просто что-то промямлить и уйти от вопроса, а дать ответ. -Я не знаю, честно. Это тяжело наверное. Просто мне всё ещё тяжело свыкнуться с мыслью, что её нет. Но, знаешь, твоя мама была замечательной… — на губах появилась слабая улыбка Ойкава помнит это как вчера. Помнит, как перешёл на второй год обучения в старшей школе, и к ним в клуб в менеджеры записалась девушка первогодка. Он бы соврал, если бы сказал, что это была любовь с первого взгляда. Т/и была не из тех, кто любит парней вроде Ойкавы, популярных мальчиков, за которыми бегает вся школа. Они оба невзлюбили друг друга почти с первой встречи. Вечно говорили какие-то колкости друг другу, старались задеть за живое. И однажды, на третьем году, Тоору переборщил. Настроение было паршивым, и он наговорил много гадостей. Она пыталась лишь помочь, а Ойкава поступил как последний говнюк -именно так выразился Ивайзуми в тот день. Видеть слёзы девушки было невыносимо, знать, что ты являешься из причиной ещё хуже. В тот момент Ойкава и понял, что влюблён, когда чуть не потерял её. Спустя пару дней и какое-то количество извинений, они всё же сели и обговорили всё, придя к выводу, что любовь у них взаимная. Весь оставшийся год их обоих подкалывали все, кому не лень. Даже учителя не отставали от своих учеников. А потом был университет, переезд в Аргентину, а чуть позже и свадьба. Ойкава долго думал, как сделать предложение любимой девушке. Он хотел что-то, что запомнится надолго. Но, госпожа фортуна отказалась сотрудничать, поэтому предложение руки и сердца произошло внезапно. Одни выходным днём Тоору подумал и решил, а не послать бы всё. Достал коробочку с кольцом из тумбы и прям в кровати предложил выйти за него. Конечно, Т/и согласилась, но ещё долго стебала его — как оказалось, она уже знала о всех планах Ойкавы — за сорванные планы. Но кольцо не снимала и с гордостью рассказывал о важном событии в жизни. На собственной свадьбе, которая случилось спустя полгода, Ойкава несколько раз чуть из штанов не выпрыгнул от счастья. Первый был, когда Т/и вошла в зал, под руку со своим отцом. До этого он девушку не видел, поэтому даже нескольких слов связать не мог, то ли от красоты девушки, то ли от осознания происходящего. Второй раз был, когда Т/и, наконец, сказала «да'' и теперь официально носила фамилию Ойкава. Сам Тоору пребывал в эйфории от произошедшего ещё добрые пару месяцев А спустя год совместной жизни случилась беременность. Всё вышло неожиданно. Детей они пока не планировали, да и особо не обсуждали этот момент. Но, не смотря на всё это, оба потенциальных родителя были безумно рады. Ребёнка решили оставить. На период беременности Тоору стал курицей наседкой. Постоянно таскал Т/и по больницам, запрещал делать что-то тяжёлое и даже большую часть работы по дому взял на себя. Конечно, его жену это не устраивало, ведь не немощная она в конце концов, но смириться пришлось быстро. На одном из приёмов врача их отправили на УЗИ. Там, новоиспечённым родителям и сказали, что у них будет мальчик. Тоору чуть от счастья прыгать не начал. Но, вот имя Т/и сыну выбрала сама, под иллюзией совместного обсуждения. Ойкава постоянно ворчал и, честно говоря, хотел взять другое имя. Но с беременной женой он решил не спорить. Мало ли что она сделает. Но в день родов всё пошло под откос. По непонятным причинам, её организм не справился. Она умерла почти сразу после рождения сына. Тоору был рядом всё это время. Он видел, как она умирает, но ничего не мог с этим сделать. Он умирал вместе с ней. Когда им отдали сына, Т/и была уже почти в отключке. Она еле дышала и едва могла ужержать малыша, но она улыбалась. Так ярко, как только могла. Так, как умела только она. Ойкаве было больно, ему было очень больно. Но он улыбался вместе с ней, улыбался ради неё. Последним, что сказала Т/и было: «Тоору, я безумно люблю вас обоих. Пожалуйста, сделай всё, чтобы он был счастлив. Чтобы вы оба были счастливы. Пусть он не винит себя. Найди хорошую женщину и не думай обо мне, ладно? Я не хочу, чтобы ты жил одним днём. Я люблю тебя, Тоору». И тогда он не выдержал. Впервые за долгое время Ойкава позволил себе разрыдаться как маленький ребёнок. -Она была очень доброй. Всегда помогала мне и ребятам из команды. Тащила в дом всех бездомных кошек и собак, которых только видела, — на этих словах Тоору пустил усмешку, растворяясь в воспоминаниях — наверное, у каждого из наших знакомых уже было по котёнку или щенку. Как-то раз даже птицу пришлось пристраивать — Акира смотрел на отца внимательным взглядом, запоминая каждое сказанное им слово. Он впервые слышит так много о своей матери — А ещё она была красивой, самой красивой девушкой, которую я видел. На самом деле мы недолюбливали друг друга по началу. А потом поняли, что жить друг без друга не можем. Мы поженились, когда закончили универ. А через год узнали, что у нас будет ребёнок Растить ребёнка одному было тяжело. Было очень тяжело, особенно первое время, когда он был совсем маленьким. Конечно, Ойкаве помогали родители и сестра, которая уже имеет опыт в воспитании детей. Они часто приезжали и оставались у него на несколько месяцев, чтобы помочь. Такеру приезжал вместе с матерью, и хоть сам он почти ничего не может, он все равно старался и помогал как мог. Так и прошло первые 3 годаю Родители Тоору были рады внуку и любили его, хоть и были так же сильно расстроены из-за смерти Т/и, она была им как собственнвя дочь. Чего не скажешь о родителях Т/и. После её смерти они возненавидели Ойкаву и Акиру, -Ойкава всё же назвал сына именем выбранным его матерью- постоянно винили их обоих в смерти своей дочери. Тоору пытался наладить общение, но они не шли на контакт, тогда он сдался и ограничил связи с ними. Не хотелось, чтобы в дальнейшем они наговорили всякого ребёнку. Сам он в сыне не видел убийцу, наоборот, Акира стал для него спасением. Ребёнок дома единственное, для чего он спешил назад. Занимался им Тоору сам, он старался отдавать любовь в двойном размере за обоих родителей. Всегда посещал все утренники и праздники в саду. На дни рождения звал много друзей, устраивая настоящий праздник. Даже в самые тяжёлые дни, Ойкава знал, что когда он придёт домой, он увидит там сына, который ждёт его возвращения. Его сына. Самое дорогое, что у него осталось после Т/и. -Пап? — Акира опустил голову, хватаясь руками за футболку на отце -Да? -Мама умерла из-за меня, да? -голос мальчика начал дрожать, вот-вот из глаз пойдут слёзы- Я ведь виноват. Если бы меня не было, она была бы жива и… -Тоору не позволяет ему договорить. Лишь крепче прижимает к себе трясущегося ребёнка -Не говори ерунды. Ты не виноват. Мы с мамой знали, на что шли. С самого начала врачи сказали, что рожать будет не безопасно. Я не буду врать, сначала я пытался её отговорить от всего этого, но знаешь, в тот момент твоя мама сильно накричала на меня, -Ойкава до сих пор помнит злые глаза жены и крепкий подзатыльник- и меня как током ударило. Я пытался отказаться от собственного ребёнка. Это был ужасный поступок с моей стороны, и я ещё долго вымаливал прощения. В день родов, мы все до последнего надеялись, что всё будет хорошо. И всё действительно было хорошо, но потом что-то пошло не так. И тебя в этом никто не винит. Ни я, ни твоя мама. Когда ты родился и тебя наконец показали нам, она улыбалась. Так широко, как только могла. -Акира наконец успокаивается и перестаёт дрожать, видя улыбку на лице Тоору — В последние минуты она сказала, что любит тебя. Любит нас. Мама не хотела, чтобы ты винил себя в чём-то. Она хотела, чтобы ты был счастливым. И я сделаю всё, чтобы её желание исполнилось, я тебе обещаю. Они сидят в тишине ещё какое-то время. Оба думают о чём-то своём. Их молчания прерывает звонок в дверь. -Смотри, наш завтрак привезли. Заканчивай грустить, всё ведь хорошо. — Тоору одаривает сына поцелуем в лоб — Пойдём поедим и будем собираться. Нам скоро в аэропорт, бабушка с дедушкой небось заждались тебя уже