Потому что без твоей любви Моя жизнь — ничто, лишь карнавал тлена
Carnival of rust — Poets Of The Fall
Еще когда Сережа без остановки извинялся перед Олегом в подвале, а затем проводил там час за часом в полном одиночестве, он понял, что Волкову стоит бежать куда подальше. Уйти, оборвать все контакты, сделать так, чтобы Разумовский ни при каких обстоятельствах не мог до него дозвониться или докричаться. Нужно безвозвратно разорвать все их связи. Но почему-то слова об этом застряли у Сергея в горле, а мысли все продолжали крутиться в голове, никак не давая покоя. Уж на них было достаточно времени. Разумовский наконец полностью осознал свою разрушительность, но он просто не мог сломать то, что было между ним и Олегом. Наоборот, он вряд ли смог бы вынести существование без Волкова, ведь какой тогда во всем этом будет смысл? На кого еще он сможет положиться и кому сможет поверить? И все же рано или поздно Олег умрет по его вине — ничего рядом с Разумовским не проживает долго. В тот раз Волкову сильно повезло, но будет ли ему везти постоянно? Стоит ли рисковать единственным близким человеком ради собственного эгоизма? Сергей извинялся сотню раз, был очень осторожен и делал все, что говорил Олег, чтобы уверить — он пришел в себя, а произошедшее было ужасной ошибкой. И как хорошо, что эта катастрофа оказалась поправимой. На самом деле, вспоминая все свои мысли и чувства в момент, когда Сережа увидел "воскресшего" Олега, он ощутил не только давящую на него вину, но и огромное ликование. Такого облегчения Разумовский еще никогда не испытывал. С его груди будто сняли тяжелый груз, теперь жизнь имела какой-то смысл. Знание, что Олег все еще жив, делало мир не таким плохим, давало волю продолжать собственное существование и бороться за него несмотря ни на что. И в то же время Сергея пугало и сбивало с толку, что Волков не собирался никуда уходить. Конечно, Олег стал относиться к своему давнему другу с большей настороженностью, чем раньше, но он все еще оставался рядом. Готов был защищать, спасать человека, который всадил в него без преуменьшения пять пуль. Даже если тогда этот человек и был не в своем уме, все же суть дела это не меняло. Никто, даже сам Разумовский не мог гарантировать, что следующего раза не будет и что Волкову снова крупно повезет. Вроде бы где-то в череде этих дней состоялся тот диалог. Сережа и сейчас мог воспроизвести каждое движение, слово и каждую интонацию Олега в своей голове, настолько хорошо это врезалось в его память. — Я правда был не в себе, мне не стоило тебя звать и втягивать... — хотел уже продолжить Сергей, который напряженно смотрел в пол, пытаясь вновь завести разговор о том самом случае. — Ты зовешь. А я решаю, прийти мне или нет, так что прекрати, — сиплым голосом говорил Олег, но он все еще не поднимал на друга взгляд, отчего было понятно, что они оба чувствовали себя не на своем месте, а затем Волче тяжело вздохнул. — Я сказал, что мы закрыли эту тему. Тогда Разумовский подумал, что своими руками он смог даже разрушить любимый низкий голос, немного прокуренный, но казавшийся Сереже когда-то очень мелодичным и расслабляющим. Присутствие Разумовского смогло уничтожить даже такую мелочь. Удивительно, насколько огромен был его талант разрушать все вокруг. Потом Сергей решился заговорить на эту тему уже после того, как они прибыли в Петербург в попытке создать нового "Чумного доктора". Конечно, все думали, что Разумовский мертв, но это не гарантировало их безопасность. Многие до сих пор могли не верить в смерть своего врага, да и прикрытие могло рухнуть в любую секунду. Рядом с Сережей было, возможно, даже слишком опасно после всего, что тот "Он" сделал этому городу. — На этот раз все будет иначе, — сказал Сергей, с уверенностью смотря на летающие вокруг него снежинки. — Да, если повезет... — тихо отозвался его друг и единственный спутник чуть дрожащим от холода голосом. Разумовский оторвал взгляд от погоды и серьезно посмотрел на Олега, пытавшегося хоть как-то согреться в его пиджаке и свитере, который радушно подарила "Серенькому" бабушка в самолете (так она решила назвать одного из самых опаснейших преступников, "Серенький" возражать не стал). Да уж, здоровье когда-то грозного Волче было теперь совсем ни к черту и все из-за того же Сергея. Если бы Олег просто не ответил ему на ту злосчастную СМСку, не стал перезванивать, не приехал, возможно, всем было бы от этого только лучше. Мирным людям, которые погибли ни за что из-за планов, возникающих в больной голове, но особенно тем, кто оказался слишком близко к эпицентру трагедии. Стоит ли говорить, что ближе Волкова не подошел никто? Эти мысли почти заставили Серого говорить. — Тебе не обязательно быть рядом со мной. В прошлый раз... — Я же сказал, я неудачник и везунчик одновременно. Если выжить рядом с тобой — самый минимальный шанс, то я точно буду в порядке, Серый, — с улыбкой ответил ему Олег, выпрямив спину, чтобы казаться устойчивее, а затем мягко потрепал рыжего за плечо. — Я не оставлю тебя. Со мной ничего не случится. Теперь же Сергей в полной темноте, прерываемой только тусклым светом мониторов, смотрел на фотографию. Там виднелась та же красивая накаченная спина с той самой татуировкой, которая была им так любима, перечеркнутой двумя отвратительными кровавыми полосками. И Разумовский удивлялся, как он смог разрушить даже это? Сколько еще он будет калечить Олега и сколько еще самый дорогой, самый близкий и любимый человек будет на краю смерти из-за него? Но что же Серый будет делать, когда останется один без того самого мальчика, который когда-то научил его драться и без того мужчины, не бросившего его даже когда сам Разумовский потерял себя? Сережа не знал ответов, он знал только то, что обязательно вытащит свой смысл жизни. Несмотря ни на что. Хотя Олег все равно никогда бы не оставил Разумовского. Волков раз за разом игнорировал собственный "звериный инстинкт", как он иногда его называл, только чтобы вернуться к тому мальчонке из прошлого и помочь. Как же теперь он может бросить этого молодого, потрепанного жизнью, но все такого же горящего справедливостью Сергея? Потому что без своего любимого рыжего и немного бешеного гения эта жизнь казалась уже не имеющей какого-то смысла. Как же он мог оставить Серого? Это было просто невозможно. Поэтому, даже если он попадет в миллион таких же передряг, даже если Сергей снова потеряет себя, Волков никуда не уйдет. Ведь Серый опять забудет закрыть дверь, не будет спать или будет есть какую-то ерунду, а то и совершит нечто глупое, Олег же его знает. Один раз ушел и вот уже нашел в тюрьме. И даже когда все тело Волкова было в ранах, а шанс выжить близился к нулю он все еще думал, что Сережа — был и всегда будет чем-то, что заставило его жить. Конечно, прощаться с жизнью печальнее, чем оканчивать существование, но какой тогда смысл, если просто существовать? А все хорошее всегда имеет свой конец. Все имеет конец.