Bubblegum bitch

      Нагито смотрит на себя в зеркало: он отвратителен, но, кажется, чем-то напоминает куколку. Его ноги тонкие, но он не выглядит как спичка: куртка придаёт бёдрам объёма. Его фигура всегда была немного девчачьей.       Комаэда притворяется тупицей, несмотря на весь свой ум. Ему хочется быть милашкой, а милые девочки мальчики должны быть слегка глуповатыми.       Пока он будет сидеть в ресторане рядом с Хинатой в его рот будут попадать всевозможные вкусности: приторные конфетки и отвратительно-сладкие пироги. Беловолосому каждый раз хочется блевать от них, но мягкая улыбка Хаджиме стоит того, чтобы бегать в туалет после каждого приёма пищи и промывать свой рот с мылом. Такова цена медовых губок.       Нагито создаёт из своих сладеньких улыбочек тоненькие поводки: он подсоединит к себе своего любимого. Когда придёт время, Хината умрёт за везунчика: у шатена просто не будет выбора.

***

      — Что ты делаешь, Комаэда? —Хаджиме пытается быть серьёзным, но лицо выдаёт его: красные щёки явно говорят, что близость беловолосого смущает парня.       — Я хочу съесть тебя, Хината-кун, — прожевать и выплюнуть, как маленькую сладенькую жвачку. — Ты же позволишь мне сделать это? — юноша отходит назад, утягивая за собой резервного.       Когда бёдра парня врезаются в стол, он резко подскакивает, взбираясь на деревянную поверхность. Тоненькие ножки Нагито обвивают торс зеленоглазого. Что же подумают одноклассники, увидев их в такой недвусмысленной позе глубокой ночью наедине в ресторане? Кому же не плевать? Ведь любовь Хаджиме именно такая!       — Прижми меня к себе, — шепчет Комаэда на ухо шатена.       — Что ты творишь? — слабо дёргаясь назад, изумляется Хината. Комаэда, явно недовольный такой выходкой, проводит ногтями по спине юноши, сильно сжимая руку в районе лопаток.       — Поцелуй меня покрепче! — Комаэда переходит на громкий шёпот, а его ногти уже откровенно царапают спину Хаджиме. — Ну же, — парень нежно обнимает одноклассника, пальцами зарываяясь в его волосы: голос беловолосого такой спокойный, бархатистый, слегка хрипловатый — это делает атмосферу до чёртиков интимной. — Прижми меня к себе, — повторяет Нагито.       «А я лопну твоё сердце из жвачки: ты слишком сладкий для моего мира», — дополняет внутренний голос.       — Ну же, милый, я мистер Розовый Сахар, — улыбается юноша, прислоняясь к губам своего возлюбленного, — Ну как тебе, мои губы похожи на конфеты с ликёром? — Хината не отвечает: его лицо покрылось румянцем, руки застыли в районе спины Комаэды. Беловолосый усмехается: вот он, нужный эффект.       — Ну же, укради мой поцелуй, — Нагито дёргает парня за волосы, притягивая его голову к себе: уста Хаджиме такие же сладкие. Кажется, ещё немного, и весь мир сверху до низу покроется сахарной ватой.       — Твоя любовь такая сладкая! — Комаэда довольно усмехается, а Хината выходит из своего ступор, притягивая одноклассника к себе. Уста Нагито очень бледны, но вкус у них абсолютно розовый, будто он из страны воздушных кексиков.       — Ты и правда мистер Розовый Сахар, — Хаджиме с улыбкой облизывает свои губы, — но твои поцелуи по вкусу похожи на жвачку.       — Тогда хочешь, я стану твоей стервой из жвачки? — Нагито задумывается. — жвачной шлюхой?.. — Хаджиме смеётся от нелепых прозвищ.       — Если так тебе угодно, — с этими словами Хината сбрасывает с плеч счастливчика куртку: здесь слишком жарко — пуховики ни к чему. Нагито помогает юноше раздевать себя: лёгким движением чётырёх рук они сбрасывают футболку, оставляя Комаэду лишь в чёрных штанах.       Руки шатена тянутся к ширинке беловолосого, но Нагито останавливает парня, грубо потянув его волосы вверх.       — Стой, милый, есть ещё один штрих, — томно шепчет юноша. — Я хочу быть парнем твоей мечты, — счастливсик хватает свою футболку и завязывает ею глаза шатена. Спустя несколько секунд Хината слышит отдаляющиеся шаги везунчика. Он не паникует, не бежит за Комаэдой: мистер Розовый Сахар никуда не сбежит. Хаджиме обхватывает рот рукой: как же всё это неправильно.       Резервник старается успокоить бешено бьющееся сердце: жвачка не должна расширяться — она может лопнуть.       Тщетные попытки парня прерывает Нагито: спина шатена покрывается чем-то липким.       — Теперь ты будешь ещё слаще меня, милый, — беловолосый проводит шершавым языком по каждому из тридцати трёх спинных позвонков своего возлюбленного. Несмотря на то, что резервник в рубашке, он может почувствовать, насколько горячо дыхание юноши.       — Что это? — Хината удивлённо вздыхает: его сердце разрывается на множество частей — все его органы теперь покрыты ярко-розовой жвачкой.       — Кухня наградила меня лимонами, — везунчик снимает свою футболку с глаз партнёра, — а я сделал из них лимонад.       Хаджиме оглядывается: на столе целый ряд всевозможные сладостей, но взгляд резервника цепляется за газировку с сиропом.       — Что же, давай сделаем тебя таким же сладким, моя бабблгамовая сучка, — Хината берёт бутылку в руки и читает этикетку «со вкусом жвачки». — Ха, символично. — вся упаковка выливается на торс Нагито: тонкие ручейки напитка омывают грудь и впалый живот, затекая прямо в штаны.       — Дорогой дневник, теперь я действительно сладок, — шутит Комаэда, осматривая себя.       — Как и полагается мистеру Розовому Сахару, верно? — Хината губами припадает к груди юноши, оставляя на ней ярко-красный засос, который со временем окрасится в грязно-фиолетовые цвета: конечно же, Нагито бы больше пошёл розовый, но так тоже неплохо.       Комаэда ослабляет галстук Хаджиме и облизывает его шею. Сверху доносится совсем тихий стон. Нагито удивлённо поднимает глаза, но, быстро приходя в себя, продолжает ласкать совсем уж не сладкую кожу — надо бы исправить. Везунчик берёт со стола шоколадную пасту и окунает в неё свой бедно-розовый язычок, после чего проводит им по нежной шее Хинаты, размазывая по ней сладость.       Шатен быстро начинает буквально трястись от возбуждения. Его руки торопливо стягивают собственный галстук, переходя к рубашке. Парень наспех расстёгивает пару пуговиц, после чего стягивает с себя предмет одежды. О целостности вещи можно будет подумать позже: сейчас в центре внимания розовый мальчик, чьи волосы похожи на сахарную вату. Хаджиме расстёгивает ширинку парня и быстро стягивает его штаны вместе с боксёрами вниз. Такие же манипуляции он проделывает и со своей одеждой.       Нагито лишь молча наблюдает за всем этим, желая лопнуть чужое сердце, подобно жвачке. Юноша даже не подозревает, что никакого сердца давно уже нет — оно и так разлетелось на тысячи сахарных кусочков.       Придя в себя, парень переступает через штаны и игриво целует нос Хаджиме, слегка прикусывая. На коже остаётся маленький отпечаток чужих зубов и капелька любви, целиком состоящая из жвачки. Хината улыбается, подталкивая своего сахарного мальчика к столу. Без лишних слов Нагито опускается, спиной касаясь холодного дерева. Шатен подходит вплотную и дотрагивается до головки возбуждённого члена — Комаэда скулит от нетерпения: он хочет окунуться в свой сладкий мир. Хината же медленно проводит по стволу, стараясь привыкнуть к тому, что он трогает парня. Это было бы, мягко говоря, непросто в обычно ситуации, но сейчас глаза, затуманенные от возбуждения, с лёгкостью готовы принять этот факт.       Тело самого Хаджиме, кажется, горит, но он упорно продолжает водить по члену Комаэды, уже чувствуя на своих пальцах липкий предэякулят. Весьма быстро руки юноши переходят к анальному отверстию партнёра, слегка потирая его.       Через несколько секунд и пару откровенно пошлых стонов Нагито, уже обхватившего бёдра Хинаты, шатен вводит один палец. Это ему даётся тяжело из-за отсутствия нормальной смазки. Беловолосый болезненно стонет, а Хаджиме понимает, что надо как-то импровизировать. Хината вынимает палец, поднося его ко рту Комаэды.       — Оближи, — юноша усмехается, — Сам ведь называл себя сладким. — немного издевательски шепчет шатен, беловолосый тем временем обхватывает тонкие персты своего партнёра, вылизывая их от основания до кончика. Шатен, кажется, готов кончить только от этого: у Нагито действительно волшебный язык. Когда юноша чувствует, что на его пальцах достаточно вязкой и тёплой слюны, он не хотя вытаскивает их из горячего рта. Комаэда неровно дышит, его лицо становится абсолютно розовым — таким сахарным. Резервник улыбается, поднося руки к дырочке счастливчика.       Он почти сразу вводит один палец, наблюдая за немного более спокойной реакцией Нагито: сейчас ему не так больно.       Через несколько секунд юноша, неспособный сдерживать собственное возбуждение, вводит второй палец.       Комаэда морщится: видно, что беловолосому больно, но он терпит, не издавая ни звука.       Хината целует своего партнёра, стараясь избавить того от боли. Везунчик отчаянно отвечает на поцелуй, стараясь привыкнуть к ощущению заполненности. Хаджиме, не прерывая слияния губ, вводит третий палец. Нагито стонет в чужие губы, слегка прикусывая язык своего возлюбленного.       Взгляд шатена цепляется за открытую баночку шоколадной пасты: он запускает туда свободную руку, намереваяясь сделать их сахарную игру ещё более сладкой. Юноша проводит испачканными пальцами по животу Комаэды, выводя на нём лишь одно красивое слово "люблю". Нагито почти перестаёт хныкать, сосредотачившись на движениях чужой руки.       Хината слегка улыбается, вытаскивая из юноши пальцы: беловолосый слегка ёрзает.       — Может быть больно, — предупреждает Хаджиме, начиная медленно входить в везунчика, предварительно потеревшись членом о самую дырочку. Тот практически не реагирует, стараясь абстрагироваться, раз за разом притягивая к себе шатена для новых поцелуев. Теперь они на вкус, как элитный шоколад.       Когда Нагито привыкает, Хината начинает небыстро двигаться, наращивая темп. Секс с Комаэдой кажется ему действительно голубым. Сразу в нескольких смыслах этого слова: первый очевиден, а вот второй... Хаджиме, трахая милого сахарного мальчика вспоминает о мороженом с чувственным названием «Голубое небо». Нагито бы в этой сладости был слегка подтаявшим пломбиром, а Хината — рожком. Только их личная вкусности была бы действительно горячей. Через минуту Хината начинает двигаться довольно быстро.       Глаза обоих парней расфокусированы, а лица покрыты капельками пота: толчок следует за толчком, а стон за стоном. Главное — надеяться, что никто не решит перекусить поздно ночью. Иначе картина, которая откроется их вечно голодному однокласснику, будет далеко не детской.       Хаджиме прерывисто вздыхает, понимая, что он очень близок к финалу, Нагито же не видит практически ничего из-за тумана перед его глазами: такова уж сила похоти.       Комаэда ещё сильнее цепляется за бёдра Хинаты, царапая ногтями деревянный стол. Беловолосый хныкает под воздействием подступающего оргазма, всеми силами стараясь быть не очень громким.       Кончик члена Нагито покрыт большим количеством предэякулята, медленно стекающего вниз, к самому основанию.       Он чувствует как жар нарастает, предвещая скорый финал.       Парню требуется всего минута, чтобы кончить, содрагаясь всем телом.       Мышцы Комаэды сжимаются, давя на орган Хинаты, от чего тот отправляется вслед за счастливчиком.       Парни сбивчиво дышат, пока сперма растекается по телу беловолосого.       Чёрт, Нагито Комаэда оказался реальной стервой из приторно-сладкой жвачки.