A Kiss For You

Чонгук никогда особо не любил Юнги. У него нет для этого ни единой причины, но то, как все чуть ли не целуют землю по которой он ходит, действует ему на нервы. Он, якобы, невероятно милый, всегда улыбается и разговаривает почти со всей школой - учителями и учениками - и это просто… Чонгук уверен, что за этим должно что-то скрываться. Он не может быть таким идеальным. Он не может быть таким прекрасным, красивым и милым, каким кажется, и, в конце концов, одним из самых умных в школе и в студенческом совете тоже... Он просто не может. Он, должно быть, что-то скрывает. — Юнги такой милый! Уши Чонгука улавливают чей-то голос, и он тут же сосредотачивается. — Он доставил мне неприятности, но я даже не могу злиться, потому что он подарил мне поцелуйчик, чтобы извиниться. Он ведёт себя так мило, и его прелестная маленькая надутая губа... Он такой... Ах! Друзья девушки смеются, рассказывая свои истории о милом отношении Юнги к ним, но Чонгук хмурится. Он извиняется поцелуями? Это как? — Эй, Тэ, — говорит Чонгук, подталкивая друга. — Что это за поцелуи Юнги? — М? О, ты не знал? — Не знал что? Тэхён искоса смотрит на него. — Ты же в курсе, что он в студенческом совете? Ему приходится сообщать учителям о нарушениях дресс-кода, но когда он это делает, он чувствует себя виноватым, поэтому дарит поцелуйчики всем, о ком сообщает, чтобы компенсировать это. А иногда и другие штуки, но его отличительная черта - поцелуйчики, только потому, что это мило и нравится людям. Разве он не очарователен? — Ага… — неубедительно бормочет Чонгук. Если вести себя легкомысленно, чтобы оставаться хорошим в глазах людей, считается очаровательным, то, конечно, он очарователен, думает Чонгук. Тэхён пихает его в ногу. — Серьезно, почему он тебе не нравится? Он буквально милейший ангел. Чонгук вздыхает. — Может и так. Тэхён хмурится и бросает на него серьёзный взгляд. — Можешь верить, можешь нет, но лучше не делай и не говори ничего, что могло бы причинить ему вред, хорошо? Он не заслуживает твоей ненависти. Чонгук закатывает глаза. Он должен был догадаться, что его лучший друг тоже влюблён в Юнги, как и все остальные. — За кого ты меня принимаешь? Тэхён пожимает плечами. — Я просто сказал. На уроке он не может сосредоточиться, все ещё размышляя о Юнги и его поцелуях. Неужели он действительно так поступает, чтобы люди не злились на него? Больше никто не видит, насколько это странно? Что любимчик всей школы ходит и целует половину учеников и, кто знает, вероятно, спит с ними тоже. А может, поэтому он всем так нравится. Лицо Чонгука кривится при мысли об этом. Тем не менее, другая его часть задается вопросом, насколько хороши фирменные поцелуи Юнги, если вся школа в таком восторге. Его надутая губа является довольно... Вероятно, поцелуи действительно ничего. Чонгук рассеянно водит пальцами по губам. Когда он понимает, что делает, он немедленно останавливается, качая головой, чтобы избавиться от внезапных мыслей. О чём он вообще думает? Судя по всему, он все ещё не соображает, так как приходит в школу в том, что, как он знает, не является допустимым. Никто из учителей не комментирует его кожаную куртку и чрезмерно рваные джинсы, лишние серьги в его ушах, что, в большей степени, в их пользу, поскольку он лучший бейсболист в школе, но, конечно же, он случайно встречает Юнги в коридоре в обеденное время. Мальчик-с-пальчик бросает на него взгляд прежде, чем робко приблизиться. — Эм, извини? Чонгук, не так ли? Чонгук кивает, стиснув челюсти. Он медленно скользит взглядом по фигуре Юнги, осматривая бледные руки, которые выступают из рукавов его свободной футболки, и то, как узкие джинсы прилегают к его стройным ногам. — Мне очень жаль, но твоя одежда не соответствует правилам, поэтому мне придется сообщить об этом, даже если это действительно классный прикид, — хихикает Юнги, щуря глаза. Чонгук только сильнее стискивает зубы. Он пытается флиртовать? — Мне очень жаль, но я должен, — говорит Юнги, вероятно, понимая выражение лица Чонгука как раздражение от того, что ему сообщили. Чонгук резко качает головой. — Я понял, — заявляет он, все ещё глядя на Юнги. Старший сглатывает, но остается на месте, не отрывая взгляда от Чонгука. — Тогда я могу получить фирменный поцелуй? Юнги наклоняет голову, слегка нахмурив брови. — Конечно, можешь, — говорит он, снова улыбаясь, и кладет руку на ремень своей сумки. — Какой вкус ты бы предпочёл? Вкус? Чонгук думает, так ли он это называет? Все еще ведёт себя так мило и невинно? Не задумываясь, Чонгук хватает его за плечи и прижимает к стене, наклоняясь ближе. Юнги задыхается, широко распахнув глаза. — Я... Я дам тебе одну, ты… Ты не… Ты можешь даже попросить больше, если хочешь! Чонгук прерывает его, резко касаясь губами его губ, слишком ослепленный своими чувствами, чтобы думать о том, что он делает, и о том, как Юнги отреагирует. — Это оно? Это то, что ты делаешь со всеми? — Ч-что? — губы Юнги дрожат, глаза поплыли, но Чонгук все ещё слеп. — Или ты пойдешь дальше, а? — он снова смотрит на блестящие губы Юнги, затем снова наклоняется, одна рука скользит по его телу. — Конечно, это так просто не работает, так что ты трахаешься со всеми, чтобы они не ненавидели тебя за доносы? — он продолжает, придвигаясь ещё ближе. — Я… — Ты такая шлюха - вот почему ты всем так нравишься, — выплевывает Чонгук. Юнги шарит руками. Он возится с ремнями своего рюкзака, пытаясь снять их со своих плеч, но поскольку Чонгук все еще прижимает его к стене, он не справляется. Кажется, это наконец настораживает Чонгука к счастью Юнги. Он резко отпускает его, отступая, как будто обожженный. Юнги прикусил дрожащую губу, медленно стягивая сумку и залезая внутрь неё. — Это - то, что я даю людям, — неуверенно бормочет он, вытаскивая что-то. Чонгук смотрит. И моргает. Желчь поднимается к горлу. — Поцелуйчики Херши, — тихо заявляет Чонгук, внезапно чувствуя жар. Юнги кивает почти незаметно, затем кладёт несколько шоколадных конфет в трясущиеся руки Чонгука. — Я не буду докладывать о тебе, — бормочет он, глядя в пол. А потом он поворачивается и убегает прочь, вытирая глаза. Чонгук чувствует себя ужасно. — Я проебался, — стонет Чонгук своему лучшему другу, когда в следующий раз видит его. Он падает на стул и сердито проводит руками по волосам, прежде чем удариться головой о стол. — Могу ли я узнать…? — Юнги. Выражение лица Тэхёна становится серьёзным. — Ты обидел его? Я сказал тебе не причинять ему вреда! — Я не хотел! — Чонгук морщится, затем виновато вздыхает. — Или, ну, я действительно хотел, но я не знал, что он... — Что ты сделал? — строго спрашивает Тэхён. — Я... Поцелуйчики - это поцелуйчики Херши, — он поворачивает голову в сторону, чтобы посмотреть на своего друга. — Почему ты не сказал мне, что имел в виду шоколад? — Ты… Я не говорил раньше, что это Херши? — он покачал головой. — Неважно, как ты этого не знал... Что ты подумал? — Я не знаю! — Чонгук раздраженно приподнялся, откидываясь на спинку стула и толкая стол. Тэхён некоторое время смотрит на него в неодобрительном молчании. Чонгук просто со вздохом откидывает голову и смотрит в белый потолок. Если бы у него не было этой беспочвенной обиды на Юнги, он бы не сделал такой неверный вывод, не сделал бы того, что сделал. — Юнги в порядке? — наконец спрашивает Тэхён. — Я не знаю. Он убежал. — Но тогда ты что-то с ним сделал? — Я уже сказал тебе, что облажался! Тэхён откидывается на спинку стула, скрещивая руки на груди. — И ты думал, что у меня нет причин предупреждать тебя. Я же говорил тебе... — Я знаю, я понимаю. Я как-нибудь с этим справлюсь, обещаю. — Лучше бы тебе правда это сделать. На следующий день он находит Юнги в его классе перед началом занятий. Ещё слишком рано, так что у них есть достаточно времени до звонка. Юнги не может встретиться с ним взглядом, но все равно улыбается и вежливо приветствует его. Чонгук прикусывает губу, чувствуя себя виноватым ещё больше. — Смотри, — начинает он, протягивая ладонь, но Юнги вздрагивает. Чонгук немедленно опускает руку. — Мне жаль. Юнги продолжает таранить взглядом пол. — Мы можем поговорить? Юнги кивает, не поднимая глаз. Чонгук оглядывает класс. Никто на самом деле не обращает на них никакого внимания, но, по его мнению, учеников всё-таки слишком много. Он жестом просит Юнги следовать за ним, старший послушно делает это, и они ищут пустой класс. Уже в классе Чонгук прислоняется к столу и смотрит на Юнги, который все ещё не смотрит на него. — Мне очень жаль, я был засранцем, потому что, — вздыхает Чонгук, проводя рукой по волосам, — я не знаю, меня раздражало, что ты всем так нравишься, и я не мог понять почему. И я слышал о поцелуйчиках, и я ... Извини, я абсолютно не так понял. Ты не шлюха. Прости. — Я знаю, — мягко говорит Юнги. — Но ведь ты тоже всем нравишься, знаешь? Чонгук фыркает. — Нет, не так. Ты им искренне нравишься. А я просто потому, что я... Сексуальный? Он съеживается от того, насколько высокомерно он звучит, но это не похоже на неправду. Учителя любят его, они позволяют звездным игрокам уйти от ответственности, потому что эта страна явно помешана на спорте, а другим ученикам он нравится только потому, что он «крут» или потому, что они хотят с ним переспать. Но Юнги... Он не может прожить и дня, чтобы не услышать, как кто-то совершенно беспричинно хвалит этого мальчика. Люди искренне заботятся о нем. Глаза Юнги на секунду поднимаются, но прежде, чем Чонгук успевает заглянуть в них, его взгляд снова опускается. Чонгук прикусывает губу, не зная, что делать дальше. — Мне правда очень жаль, я… Зашел слишком далеко. У меня нет оправдания, неважно, что я думал о тебе. Ты вряд ли простишь меня, но я искренне сожалею. — Это был мой первый поцелуй, — тихо бормочет Юнги после минуты молчания. — Что? — Вчера. Ты, это был мой первый поцелуй. Он снова поднимает взгляд на мгновение. Слова Чонгука застревают у того в горле. — Действительно? Юнги краснеет. Он поворачивается, чтобы запрыгнуть на стол, складывая перед собой рукава свитера на коленях и успешно избегая взгляда Чонгука. Он кивает один раз, его пушистые волосы трепыхаются. Чонгук даже представить не мог, что симпатичный, милый, популярный Юнги не целовался раньше. И как вишенка на торте, Чонгук был уверен, что тот спал с кем угодно и со всеми подряд, так что... Ага. Он себя ненавидит. — Боже, мне так жаль. Блять, это совсем не облегчает ситуацию... Что я могу сделать, чтобы компенсировать это? Я сделаю всё. — Я просто... Больше не ненавидь меня, ладно? Чонгук приподнимает бровь. — Давай, Юнги, ты можешь попросить больше, чем это. Я серьезно. Юнги возится с рукавами свитера. В конце концов, он шепчет: — Поцелуй меня ещё раз? Чонгук моргает. Это было последним в списке вещей, о которых он мог попросить. Юнги делает прерывистый вдох. — Поцелуй меня ещё раз, но как следует. Не здесь. Пригласи меня на свидание и… — он останавливается, пристально рассматривая свою обувь. Его щеки покраснели. — Тебе не нужно ничего чувствовать ко мне, просто сделай это правильно… — он замолкает. — Ладно, да. Конечно, — медленно проговаривает Чонгук. — Я могу это сделать. Наконец, подняв глаза, Юнги коротко улыбается. — Нам нужно вернуться в класс. Чонгук кивает, отталкиваясь от стола. — Ага. Я... Спланирую кое-что и пришлю тебе подробности позже. Юнги очень тихо хихикает. — Хорошо. Спасибо, Чонгук. — За что? — За извинения. Я ценю это. Чонгук в конечном итоге просто ведёт его в хороший ресторан, не зная, что еще придумать. Хотя, похоже, Юнги это нравится. Это всего лишь извинения Чонгука, за которыми больше ничего не стоит, но, пока они там находятся, он наконец понимает. Юнги по-настоящему милый, веселый, внимательный, очаровательный. То, как он рассказывает историю про то, как заблудился, настолько трогательно, и то, как он улыбается на протяжении всего этого, с сияющими глазами, превратившимися в полумесяцы, завораживает. Его улыбка, наверное, самая красивая из всех, что когда-либо видел Чонгук. Сам он, в любом случае, невозможно красив, особенно сейчас, при мягком освещении ресторана, одетый в симпатичную фиолетовую рубашку. Он действительно не может поверить, что этого человека он ненавидел - неудивительно, что Тэхёна всегда так раздражало отношение Чонгука. Нет никакого секрета, с помощью которого он делает всё это. Ничто из его действий не выглядит неискренним. Они заказывают десерт, и когда они заканчивают есть, Чонгук предлагает Юнги проводить его домой. Они не торопятся, медленно прогуливаются, и Чонгук, на удивление, даже не хочет, чтобы это быстрее закончилось. Под фонарём, возле дома Юнги, Юнги тянет его за рукав, чтобы привлечь внимание. — Как насчет того поцелуя? — бормочет застенчиво он, пока его уши краснеют. Чонгук смотрит на него, стеснительного и красивого, стоящего под светом. Вместо того, чтобы схватить его так грубо, как в прошлый раз, он осторожно положил руку на его щёку. У Юнги перехватывает дыхание, губы приоткрываются. В противовес тому, как это было в прошлый раз, Чонгук обращает внимание на каждую мелочь в Юнги, пока медленно наклоняется. — Ты уверен, что это то, что тебе нужно? — спрашивает он, неуверенно закусив губу. — Пожалуйста, — шепчет Юнги. Это всё, что нужно Чонгуку для уверенности, что он больше не причинит Юнги вреда, и он легко сокращает расстояние между ними. На этот раз их зубы не сталкиваются, Юнги больше не напрягается и не боится его. На этот раз губы Юнги мягко касаются его губ, рука Чонгука продолжает гладить его щеку, а сам Юнги сжимает его вторую руку. Приятно. Целовать Юнги приятно. Ходить с ним на свидания тоже приятно. Однако это было просто извинение, он никогда не планировал становиться друзьями или чем-то вроде, не говоря уже о чём-то большем. Он отстраняется, немного запыхавшись. Юнги улыбается. — Спасибо, Чонгук, — мягко говорит Юнги. Чонгук проводит большим пальцем по щеке, а затем отпускает его. — Это был действительно хороший вечер. Пожалуйста, больше не вини себя, хорошо? Чонгук мычит. — Теперь мы можем расходиться, - хихикает Юнги. — Увидимся в школе? — Нет, подожди, — Чонгук снова тянется, чтобы схватить Юнги за руку, которую тот пытался убрать. — Скажи мне, почему ты выбрал это? Как мои извинения за всё? Юнги смотрит вниз. — Разве это не очевидно? Чонгук слегка покачал головой. — Потому что ты мне нравишься, — бормочет Юнги, — уже какое-то время, и я подумал… Я просто хотел знать, каково это будет с тобой, и заменить эту первую… встречу чем-то более приятным. И… — Юнги улыбается, — это было хорошо. Теперь я счастлив. Это нормально, что это была всего лишь разовая акция. Чонгук смотрит на него. Он буквально понятия не имел, что он нравится Юнги. Конечно, тот улыбался ему, если они пересекались, что Чонгук всегда игнорировал и хмурился, но он ведь улыбался всем. И если Чонгук всегда ведёт себя холодно, как он мог вообще нравиться Юнги? — В любом случае, — снова начинает говорить Юнги, — ещё раз спасибо. Я... Он снова пытается отодвинуться, но Чонгук притягивает его обратно, и Юнги издал легкий писк. — Это было по-настоящему. —А? — Юнги наклоняет голову. — Сегодня. Я хочу сделать это снова. Юнги нервно смеётся. — Ты не... Тебе не нужно меня жалеть или что-то в этом роде, я уже простил тебя. — Нет, клянусь, дело не в этом. Я всегда думал, что ты красивый, но я просто... — Ненавидел меня. Чонгук морщится. — Ага. Но сегодня мне тоже было хорошо, и я действительно не могу поверить, что раньше был такого ужасного мнения о тебе... — Что ты сказал? — тихо спрашивает Юнги. — Юнги... Ты позволишь мне пригласить тебя на ещё одно свидание? Юнги мило краснеет, подавляя улыбку, но его щёки всё равно дёргаются. Он быстро кивает. Хотя Чонгук все еще немного неуверен и нервничает, он ухмыляется. — Ладно, хорошо. Можно я провожу тебя завтра в школу? — Хорошо, — улыбается Юнги. На этот раз, когда Юнги отстраняется, Чонгук позволяет ему уйти. В конце Юнги миленько помахал рукой и ушёл: — Увидимся завтра! Чонгук машет в ответ и остаётся до тех пор, пока Юнги не войдет в дом, прежде чем повернуться, чтобы пройти к своему дому, рассеянно касаясь своих губ, пытаясь разобраться в событиях последних нескольких дней. Он все ещё ужасно себя чувствует из-за того, что так поступил и причинил Юнги боль, тем более, что Юнги так легко простил его и даже, очевидно, был влюблён в него всё это время, но он полон решимости всё исправить. И он действительно думает, что ему тоже понравился Юнги после того, как он, наконец, провел с ним время без предубеждений. Воспоминания о губах Юнги не покидают его ни на секунду. Он улыбается себе. Его сердце трепещет при мысли о свидании с Юнги. Он знает, что ему предстоит многое сделать, независимо от того, что говорит Юнги, но он искренне хотел бы приятно удивить Юнги, увидеть его красивую улыбку и заставить его покраснеть. И не только потому, что он чувствует себя виноватым.